Полночь в Малабар-хаусе - Вазим Хан Страница 24

– С чего начнем?

– Есть у меня одна идея.

«Бомбейская регистрационная палата и избирательная комиссия» – такое относительно новое название носило старое учреждение. Это было ведомство, ответственное за проведение раз в десять лет переписи населения страны. Последняя перепись проводилась в сорок первом, следующая должна была состояться только через год, что было как нельзя кстати, учитывая, что первые всеобщие выборы в стране, получившей независимость, должны были пройти летом пятьдесят первого.

Персис и Бирла вошли в приемную, где под жужжащим вентилятором сидел регистратор. Причем сидел так неподвижно, что Персис забеспокоилась: вдруг он умер прямо на рабочем месте, а никто этого и не заметил?

Она предъявила удостоверение.

– Я хочу найти в списке избирателей одного человека. Вы можете мне помочь?

Мужчина уставился на нее – унылый, похожий на мрачную жабу.

– Боюсь, что любой подобный запрос должен быть осуществлен по официальным каналам и в письменном виде, вместе с копией формы ИУ89-б. В трех экземплярах.

Персис сосчитала до десяти. Этому трюку ее научила тетя Нусси, и он отлично помогал взять себя в руки, прежде чем сорваться. После цифры «шесть» ее охватил гнев. Она подалась вперед и, схватив регистратора за отвороты рубашки, сдернула его с места.

Он вытаращил глаза и, кажется, потерял дар речи.

– Меня зовут Персис Вадиа. Заместитель министра внутренних дел поручил мне расследовать смерть сэра Джеймса Хэрриота. И если вы мне не поможете, это будет означать, что вы мешаете мне исполнять свой долг. Я прикажу арестовать вас и отправить в тюрьму. Ваше начальство получит официальную жалобу, и ваша должность сразу освободится. Вы потеряете дом и средства к существованию, и вся ваша семья окажется на улице. Жена вас бросит, а дети встанут на путь преступлений. Вы этого хотите?

Его голова медленно качнулась из стороны в сторону.

Персис отпустила его, и он рухнул, откинувшись на спинку сиденья.

– Ведите нас.

Через пятнадцать минут они сидели в архиве – маленькой душной комнатке, освещенной электрическими лампочками. Стальные полки были заставлены красными гроссбухами. Стопка таких книг, содержащих имена с предыдущей переписи, включая те, что начинались на «Ми-», сейчас лежала на столе перед полицейскими.

– Все-таки у британцев было одно достоинство, – заметил Бирла. – Они отлично умели вести учет.

– Разумеется, – отозвалась Персис. – Им же надо было точно знать, сколько они у кого могут украсть.

Бирла согласно хмыкнул. На страницу перед ним села муха, и он машинально раздавил ее, так что только мокрое место осталось. Нахмурившись, он вытер руку о штаны.

Персис вернулась к своей странице и стала вести пальцем по строкам. Каждая запись делалась на имя главы семейства и содержала дополнительную информацию о других жителях дома, а также о занятости каждого человека и о его имуществе.

Через полчаса у них был полный список Вишалов Мистри, проживавших в Бомбейском президентстве на момент последней переписи. Целых восемьдесят девять человек.

Персис и Бирла принялись вычеркивать тех, кто никак не мог подойти, то есть всех младше сорока и старше шестидесяти. Деррида предположил, что Мистри около пятидесяти лет, однако Персис решила несколько расширить круг поиска.

После этого осталось сорок три имени. Все равно многовато.

Персис подумала немного и направилась обратно в приемную. Завидев ее, регистратор вздрогнул.

– Мне нужна карта Бомбея.

Он по-совиному заморгал, глядя на нее.

– Немедленно, – добавила она.

Он вскочил, словно его ударило током.

Через десять минут карта была расстелена на столе, а все книги переместились на пол.

– Что ты задумала? – спросил Бирла.

– Деррида описал Мистри как человека с достатком. В городе есть такие районы, в которых он вряд ли стал бы жить.

Одно за другим они отметили места проживания всех сорока трех человек. Когда были вычеркнуты те районы, которые по социальной шкале могли считаться низшими, осталось девять имен.

– Теперь посмотрим, кто жил ближе всего к Хэрриоту.

Выяснилось, что трое из девяти проживают в пределах двух миль от Лабурнум-хауса.

Три Вишала Мистри. Все подходящего возраста, все принадлежат к тому типу людей, с которым мог бы общаться сэр Джеймс. Персис записала их данные на листочек. Потом ее опять осенило, и она посмотрела, кто из этих троих кем работал. Владелец завода по упаковке сигарет. Главный бухгалтер в фирме, производящей транспортировочные контейнеры. Торговец антиквариатом и старинными украшениями.

Украшениями. Деррида сказал, что видел на столе у сэра Джеймса что-то блестящее. Не украшение ли это было?

Персис выпрямилась.

– Я хочу, чтобы вы проверили оставшиеся два имени. Хотя нет, проверьте все восемь оставшихся, просто на всякий случай. А я нанесу визит этому ювелиру.

– Будет гораздо быстрее, если я попрошу кого-нибудь помочь. Обероя, например.

– Лучше сделайте все сами.

Бирла приподнял бровь.

– Просто я не верю Оберою. Доказательств у меня нет, но мне кажется, он хочет, чтобы я все провалила.

Бирла бросил на нее сочувственный взгляд.

– Можешь мне не верить, но многие из нас за тебя болеют. Нам нужны новые лица и новые способы мышления. Такими, как Оберой, простые люди сыты по горло. Им нужны полицейские, которым можно доверять. И у тебя есть шанс вдохновить целое поколение.

– О такой ответственности я не просила.

– Так или иначе, но ты ее получила, – отозвался он весело. – Из-за тебя моя дочь подумывает уйти с должности секретарши в Тадже и поступить в полицию. И да помогут нам небеса, если ее туда и вправду примут. ***

Согласно данным переписи населения, Вишал Мистри жил на пятом этаже многоквартирного дома всего в миле от Лабурнум-хауса. По крайней мере, так было десять лет назад. Не исключено, что он за это время мог переехать. Хотя суровая бомбейская действительность была такова, что, как только человек взлетал достаточно высоко, чтобы позволить себе квартиру в таком комфортабельном районе, как Марин-Лайнс, он вцеплялся в нее, как пиявка, и покидал, только отходя в мир иной.

Персис приехала туда, когда над городом уже сгустились сумерки и из местной мечети доносился призыв к вечерней молитве. Стоя на светофоре, она увидела, как какой-то малолетний попрошайка прилип к боку торфяно-серого «бьюика», а пассажирка, белая женщина, в ужасе отпрянула. «Недавно в городе, – поняла Персис. – Возможно, американка. Со временем ее взгляд затуманится, и она сможет смотреть, не замечая».

Охранник башни «Голубая Ямайка» подтвердил, что семья Мистри действительно проживает здесь. Он бросил на Персис странный взгляд, который не выходил у нее из