Марина Серова - Сердце красавицы склонно к измене Страница 25

— Ладно, валяйте, — с неохотой пошел на уступки Конюков. — Понимаете, мне просто хочется, чтобы быстрее все закончилось. Завтра я отсюда выйду, а на улице ждет киллер с цветами и ружьем.

— Я работаю, чтобы этого не произошло, — пообещала я, глядя ему в глаза, — поверьте мне, убийца до вас не доберется, если вы будете точно исполнять все мои инструкции. Я телохранитель, и это моя работа — помешать ему.

Частично ободренный моими словами, Конюков засел за телевизор смотреть сериал «Большая энциклопедия секса». Он даже у меня спросил, не имею ли я чего-то против его выбора. Порывался убеждать, что фильм практически научно-популярный, но я велела ему чуть убавить звук и смотреть любую чушь с одним условием — без комментариев.

— Я постараюсь, — проворчал Конюков. Он забрал со стола мешочек с целыми грецкими орехами и вооружился устройством для их колки. Я с тревогой проследила за его приготовлениями и, когда громко хрустнул первый орех, поняла, что тишины и покоя до того, как иссякнет запас орехов, мне не видать. Помогли беруши, которые я носила в сумочке на такие случаи.

Благодаря им треск орехов стал практически неслышим. Со спокойной душой я включила свой ноутбук и попыталась связаться с наемным убийцей. Сначала проверила почту Хикматова. Оказалось, что как раз в разгар боя с командой Тимура киллер прислал на его адрес ответное послание, в котором понизил цену до восьмидесяти тысяч. Я усмехнулась и написала: «Братан, даю последний шанс. Соглашайся на семьдесят. Больше предложить не могу». Послание ушло, но ответа не было. Ожидая решения убийцы, я планировала свои дела на завтра.

Неизвестно, к чему приведет игра с Затейником, но Тыртышную следует допросить собственноручно, обыскать ее квартиру, а затем передать Земляному. Только перед этим звякнуть Портняжному. Он мне обещал бабки за заказчика. Те пятьдесят тысяч у меня, конечно, отберут. Когда начнут раскручивать Хикматова, он все выложит, и Земляной явится за деньгами. Предвидя это, я решила использовать доллары в качестве приманки для убийцы. В середине пачки ножницами проковыряла дырку, засунула в дырку передатчик величиной с булавочную головку и закрепила его капелькой специального клея. Конюков делал мне какие-то знаки со своей постели. Я вытащила беруши и решила его выслушать.

— Доллары, говорю, настоящие, что ли? — донесся до меня его повторный вопрос.

— Да, настоящие, — буркнула я, — прошлый наниматель дал в качестве премии за хорошую работу. Обычно нормальные клиенты всегда дают скромные премиальные типа этих. Я уж привыкла.

— Скромные премиальные. — Конюков чуть не подавился орехом. Он прекрасно умел считать пачки на расстоянии и в свете ночника видел, что купюры стодолларовые. — Пятьдесят тысяч?! Вас что, одни олигархи нанимают?

— Нет, конечно, еще видные политические деятели, — отшутилась я, — да, чуть не забыла вам сказать, когда гналась за киллером — разбила машину. Она в мастерской, и надо бы счетик оплатить.

— А там много? — кисло поинтересовался Конюков. От услышанного у него сразу пропал аппетит. Отложив орехи, он стал что-то записывать в своем блокнотике, тихо бормоча себе под нос. Я в этот момент с радостью увидела, что пришел ответ от наемника.

Затейник был согласен на мою сумму. Скорее всего, ему, как и мне, тоже очень сильно не нравился Белаз, владелец ночного клуба «Осьминог». А тут подарок небес — кто-то платит за его голову.

Деньги убийца велел принести завтра в четыре часа дня на вокзал и положить в ячейку камеры хранения за номером тринадцать. Ячейка была закрыта, и он сообщил код, менять который я не имею права. Я должна положить туда сорок тысяч задатка и немедленно уходить. Если от меня будут проблемы, то закатом мне больше не любоваться. Поэт, да и только! Я ответила ему любезностью на любезность: «Задумаешь кинуть меня, и тебе не только в области, но и во всей стране никто больше копейки не даст. Поверь, я могу это организовать».

«Выполнение заказа гарантирую в течение трех дней после получения задатка», — появилось на экране компьютера его послание.

Человек, который заявляет такое, или хочет кинуть, или уже провел всю подготовительную работу, выучил привычки, распорядок дня, маршруты движения объекта. Я чувствовала, что верно второе. У Затейника хобби такое было — мочить Вишневских, а Белаз последний представитель вымирающей породы. Знал бы Аликджан Идрисович, что на него давно ведется охота, вот бы удивился. Помнилось, несколько месяцев назад он обращался ко мне за защитой, может, чувствует слежку. Я тогда отказалась, не желая ввязываться в явно криминальные разборки. Теперь все вот как обернулось.

По Интернету я связалась с Юзером и попросила хакера выяснить примерное местоположение компьютера, соединявшегося со мной минуту назад. Я назвала ему адрес и пояснила, что это очень срочно. Минут через десять Юзер ответил, что у него ничего не выходит. Киллер работал с такого же ноутбука, как у меня, и засечь можно только район между двумя передающими антеннами сотовой связи, но для этого надо подождать чуть дольше.

«Я подожду», — ответила я.

Через полчаса стало известно, что район охватывает ночной клуб «Осьминог». Из этого следовало, что Затейник точно в этот момент следит за ночным клубом, шлифуя свой план.

«Что, Охотник, удовлетворяет?» — написал Юзер в дополнение к присланному кусочку карты города.

«Вполне. Спасибо, парень. Слушай, а ты еще не занимался чисткой мобильных, помнишь, я тебя просил?»

«Охотник, это легче всего. Уже все сделано — проверь», — предложил Юзер.

«Проверю, — пообещала я, а затем написала: — Юзер, важное задание — мне нужен полный перечень адресов, с которыми соединялись с проверенного тобой ноутбука за последнюю неделю. Далее из перечня отбери частных лиц и пробей по базам данных на связь с Вишневскими. От этого зависят жизни людей. Владелец ноутбука — наемный убийца. Вот и прикидывай».

«Понял, сделаю, но за сроки выполнения не ручаюсь», — ответил хакер.

«Заранее спасибо, потом сочтемся, до скорого». Мое заключительное сообщение пошло по сети. Можно выключать компьютер или еще поработать. Я взглянула на часы и решила, что пора завязывать. Завтра ждали великие дела. Напоследок позвонила одному из своих временных помощников-осведомителей и предложила ему выполнить одно маленькое поручение — отнести легкий сверток на железнодорожный вокзал и оставить его в камере хранения. За работу обещалось хорошее вознаграждение.

— Это что, бомба? — с ужасом спросил Бобер, намекая, что отказывается.

— Совсем спятил, что ли? — заорала я на него. — Не смей больше произносить это слово в телефонном разговоре! Хочешь меня запалить, придурок! Это запечатанный конверт с документами. Встретимся в центре у рынка, рядом с «аквариумом». — И пояснила на тот случай, если у Бобра развился склероз от чрезмерной любви к алкоголю: — «Аквариум» или «НЛО» — так называют будку охраны на автостоянке. Такая шарообразная штуковина с металлической подставкой на ножках из прозрачного пластика.

— Да знаю я, — буркнул он в трубку, — только у нас в «Бухенвальде» эту штуку «батисферой» зовут.

— Ой, извини, что не знаю этикета вашего чудного райончика, — съязвила я. — Короче, Бобер, ждешь меня там в два часа завтра, я подъезжаю, передаю тебе конверт, ты едешь на вокзал. Будь там к половине третьего. Потом в три подходишь к ячейке номер тринадцать, открываешь, кладешь туда конверт и закрываешь. Код запиши на бумажке.

— Подожди, сейчас. — Бобер минут десять шарился по своей квартире в поисках ручки. Из трубки слышался мат и жуткий грохот, словно он занялся перепланировкой жилища. Завершились эпохальные поиски благополучно. — Я нашел, все — диктуй, — задыхаясь, крикнул он в трубку радостно.

— Писать-то еще не разучился, цифры помнишь? — спросила я сочувственно.

— Но-но! Что, думаешь, я совсем одичал? — с обидой возопил Бобер. — Да я, между прочим, сейчас работаю в «Восточноевропейской компании», менеджером по рекламе. Хорошие бабки, приходишь на работу когда захочешь.

— Что-то я не слышала о компании с таким звучным названием. Где она находится? — спросила я, подозревая, что мой помощник в очередной раз связался с проходимцами. В прошлый раз у него некие предприниматели чуть почку не отняли при медосмотре, который якобы все проходили при устройстве в их фирму. Только мое случайное вмешательство спасло его от беды.

— Это, значит, типа их центральный офис в «Париже» — как заходишь в общагу, налево, — пустился в объяснения Бобер, — на пятый этаж, и там дверь, где раньше душевая была, а на двери бумажка и написано «Восточно-европейская компания», сразу увидишь. У двери там девки толпятся, эти, как их, фотомодели. Их в Европу отправляют.

— Вопросов больше не имею, — оборвала я его, — записывай код. — Я продиктовала ему по цифрам, велела повторить и, выслушав, похвалила: — Молодец. Записал верно. Теперь надеюсь на твою пунктуальность. И не приведи тебе господь меня кинуть! Помнишь, что случилось с теми парнями? У меня всегда так бывает от расстройства. Усек?