Дик Фрэнсис - Игра по правилам Страница 25

Я никогда раньше не задумывался над тем, как выглядят бриллианты на солнце, однако можно было предполагать, что меня ждало и это в будущем. «Открывая для себя что-то новое, его уже не закроешь», — возможно, заметил бы Гревил.

— Я пока еще не успел во всем разобраться, — сказал я, понимая, что сильно приукрашиваю свое положение. — А вы пока не получили ни одного из этих алмазов?

Он покачал головой.

— Пока я особо с ними не торопился.

— И... э... о каком количестве идет речь?

— О какой-нибудь сотне. Как я уже говорил, они не самого лучшего цвета в общепринятом представлении, но в золоте могут выглядеть теплее, если не отличаются ярко выраженной голубоватой белизной. Я в основном работаю с золотом. Мне нравится оно на ощупь.

— Сколько же вы получите, — медленно произнес я, прикидывая в уме, — за свою хрустальную фантазию?

— Секрет фирмы. Впрочем, насколько я понимаю, вы же не посторонний человек. Это заказ.

Я подписал контракт на четверть миллиона, если им понравится мое произведение. Если им не понравится, я заберу его назад, продам кому-нибудь, возможно, разберу или еще что-нибудь.

В нем чувствовалась полная уверенность, рожденная опытом.

— Вы случайно не знаете, кому Гревил послал алмазы в Антверпен? — спросил я. — Эта информация, конечно, есть где-то в офисе, однако я не знаю имени... — Я помолчал. — Если вы хотите, я бы мог поторопить его.

— Было бы неплохо, но я не знаю, с кем именно Грев был там знаком.

Я пожал плечами:

— Тогда я это выясню.

Я не имел представления, как и где мне удастся это выяснить. По крайней мере не в украденной книжке с адресами.

— Вы знаете имя того, у кого он приобрел алмазы? — спросил я.

— Нет.

— В офисе целый ворох бумаг, — оправдывался я. — Я стараюсь разобраться с ними по мере возможности.

— Грев никогда не говорил ничего лишнего, — неожиданно заявил Дженкс. — Я говорил, а он слушал. Мы превосходно ладили. Он лучше всех понимал то, что я делаю.

Грусть в его голосе была всеобщей акколадой[5] моего брата. Его любили. Ему верили. Его будет не хватать.

— Благодарю вас, мистер Дженкс, — поднимаясь, сказал я.

— Зовите меня Просс, — ответил он. — Все меня так зовут.

— А меня зовут Дерек.

— Хорошо, — отозвался он, — теперь я буду продолжать с вами, я не скажу вам «нет», но только мне придется найти такого же путешественника, как Грев, такого же знатока. Он был моим поставщиком с того момента, как у меня появилось собственное дело, он давал мне кредиты, когда банки отказывали, верил в то, что я делал. Когда я только начинал, он принес мне два редких турмалина двухдюймовой длины, наполовину розовых, наполовину зеленых. Они были прозрачными, и на свету цвета, переходя один в другой, менялись на глазах. Грешно шлифовать такое ради украшений. Я вставил их в золото и платину, чтобы их можно было повесить и смотреть, как они переливаются на солнце. — Он вновь как бы недоумевающе улыбнулся. — Мне нравится, когда камни оживают. Грев так и не взял с меня ничего за эти турмалины. Благодаря им обо мне узнали, фотографии изделия были помещены в газетах, оно побеждало на конкурсах, а Грев сказал, что наградой ему будет наше с ним партнерство в этом деле. — Он щелкнул языком. — И вот я его продолжаю.

— Мне приятно это слышать, — ответил я, окидывая взглядом комнату с верстаком. — Где вы всему этому научились? С чего это начинается?

— Я начал с занятий по художественной обработке металла в местной школе, — честно признался он. — Как-то я вставил кусочки стекла в позолоченную цепочку и подарил ее матери. Это понравилось ее подругам, и они попросили меня сделать им нечто похожее. Когда я закончил школу, то отнес показать кое-какие свои поделки одному ювелиру и попросил работу. Они занимались бижутерией. Вскоре я уже делал эскизы и ни разу не оглянулся назад.

Глава 8

Я воспользовался телефоном Просперо, чтобы позвонить Брэду, но, несмотря на то, что я слышал, как шел вызов, он не брал трубку. Тихо ругнувшись, я попросил у Пресса разрешения сделать еще один звонок и дозвонился до Аннет.

— Пожалуйста, наберите этот номер, — попросил я и продиктовал ей. — Когда Брэд ответит, скажите ему, что я выхожу.

— Вы вернетесь сюда? — спросила она. Я посмотрел на часы. Возвращаться не имело смысла, так как к половине шестого я должен был ехать в Кенсингтон. И я ответил ей, что нет.

— Тогда здесь есть пара вещей, которые...

— Я не могу занимать этот телефон, — сказал я. — Я еду к брату домой и позвоню вам оттуда. Попытайтесь дозвониться до Брэда.

Я вновь поблагодарил Просса за разрешение позвонить.

— Всегда пожалуйста, — рассеянно ответил он, опять усевшись за свои тиски, что-то обдумывая, исправляя, творя свои чудеса.

Продавец в черном костюме занимался в торговом зале покупателями. Заметив меня, он коротко кивнул и вновь переключил свое внимание на руки клиентов. Бизнес, не терпящий доверия, еще хуже скачек. С другой стороны, лошадь, наверное, не запихнешь в карман, пока тренер не смотрит Полный пессимизма, я стоял на тротуаре и думал о том, когда же Брэд наконец возьмет телефонную трубку. Однако он приятно удивил меня, появившись буквально через несколько минут. Открыв дверцу машины, я услышал, как звонит телефон.

— Почему ты не берешь трубку? — спросил я, карабкаясь на сиденье.

— Забыл, какая кнопка.

— Но тем не менее ты приехал.

— Да.

Я сам взял трубку и услышал голос Аннет.

— Брэд, вероятно, решил, что если телефон звонит, то я выхожу, — сказал я, — и не счел необходимым отвечать на звонок.

Брэд молча кивнул.

— Так что теперь мы направляемся в Кенсингтон. — Я сделал паузу. — Аннет, кто такие лицензенты?

— Вы опять по поводу алмазов?

— Да. Так вы знаете?

— Конечно. Лицензент в данном случае тот, кто имеет право покупать неотшлифованные алмазы у Центрального торгового объединения. Их не так много во всем мире, я думаю, около ста пятидесяти. Они, в свою очередь, продают алмазы кому-то еще. Организованная продажа проходит раз в пять недель, и они продают алмазы партиями.

— Лицензент то же самое, что и diamantaires? — поинтересовался я.

— Все лицензенты — diamantaires, но не все diamantaires — лицензенты. Diamantaires покупают у лицензентов, могут войти с ними в долю, а могут и покупать где-нибудь еще, не у «Де Бирс».

«Вот и задавай после этого на первый взгляд простые вопросы», — думал я.

— Из Японии пришла посылка с культивированным жемчугом, — сказала Аннет. — Куда мне его положить?

— Гм... Вы спрашиваете «куда», потому что закрыт сейф?

— Да.

— Куда вы обычно клали, когда мой брат был в отъезде?

— Он обычно говорил, чтобы я относила на склад, в коробку с этикеткой «разное», — неуверенно сказала она.

— Так и положите его туда.

— Но ящик переполнен, туда складывалось все, что пришло на прошлой неделе. Я не хочу нести ответственность за то, что положу жемчуг туда, куда мистер Фрэнклин не велел его класть.

Я не мог поверить, что ей требовалось руководство по любому простейшему поводу, но это было именно так.

— Жемчуг — дорогой товар, — продолжала она, — и мистер Фрэнклин никогда не оставил бы его где-нибудь на виду.

— Разве нет ни одного пустого ящика?

— Хорошо, я...

— Найдите пустой или полупустой ящик и положите его туда. А утром мы разберемся и переложим его как надо.

— Да, хорошо.

Она, похоже, была вполне удовлетворена этим и сказала, что все остальное может подождать до моего возвращения. Я выключил телефон, чувствуя себя совершенно обескураженным, в связи с тем, что сейчас узнал от нее: если Гревил мог прятать драгоценности в коробке с разными бусинами, то где же он их не мог прятать? Не исключено, что сотня алмазов окажется на дне коробки с родохрозитом или яшмой.

На сейф уходила уйма времени. Четыре комнаты склада казались неминуемым кошмаром.

Брэду каким-то чудом удалось отыскать свободное место на стоянке возле дома Гревила, и это непонятным образом огорчило его.

— Пять двадцать, — сказал он, — в бар?

— Если ты не против. И... э... ты не побудешь здесь немного, пока я схожу взглянуть, как там дела?

Я про себя отметил, что стал осторожничать. Коротко кивнув головой, он пронаблюдал, как я преодолел ступени лестницы, направляясь к входной двери дома. Ни зажженных прожекторов, ни лая собаки не было, вероятно, из-за того, что еще не настали сумерки. Открыв три замка, я толкнул дверь.

В доме была полная тишина. Ни малейшего шороха. Я оставил дверь открытой, приставив к ней бронзовую лошадь, лежавшую поблизости явно для этой цели, и прошел в маленькую гостиную Никаких непрошеных гостей. Никаких следов разбоя. Никаких амазонок, воинственно размахивающих палками, никто не пытался разбить окно через решетку. Если кто-то и намеревался проникнуть в крепость Гревила, то попытка явно не удалась.