Наталья Андреева - Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс (сборник) Страница 25

– Как тихо, – вздохнул Олег Николаевич. – Не по себе что-то. Пойдемте на кухню.

Стол с остатками праздничных блюд производил угнетающее впечатление. Жанна тряхнула головой: неужто будут плакать по Ларе? Она сама напросилась! Игорь взял со стола запечатанную бутылку шампанского, повертел ее в руках, потом спросил у Александры Антоновны:

– Водка в доме есть?

– Что? – Та озабоченно оглядывала стол. Жанне показалось, что она что-то ищет. Александра Антоновна была близорука и немного щурилась. – Ах, водка! Сейчас, сейчас!

На том месте, где сидела Лара, выглядывал из-под салфетки почтовый конверт. Да, именно конверт! Жанна заметила его первой, вытащила и посмотрела на обратный адрес. Адресатом была Мария Сабурова, а отправителем Матрена Архиповна Малинина. Прочитав адрес, Жанна вытащила из конверта письмо со словами:

– Интересно, зачем Лара его сюда принесла? Внизу стоит дата: отправлено в конце июля. Смотрите, смотрите! «Здравствуй, дорогая Машенька! Пишет тебе твоя мама. Как вы там живы-здоровы? Приехала я недавно с похорон и так уж о вас взволновалась…»

– Жанночка, детка, ты бы ножки свои не утруждала, – засуетилась Александра Антоновна. – Присядь, детка, присядь.

Сделав неловкое движение, чтобы поддержать Жанну, Александра Антоновна задела миску с овощным салатом, и та перевернулась. Содержимое очутилось на скатерти.

– Ох ты господи! И неловкая же я стала! Старая совсем. А тут еще Ларочка…

Александра Антоновна расплакалась, взялась за сердце. И осипшим голосом прошептала:

– Капелек бы мне… Жанночка, Олег Николаевич…

Все засуетились, Жанна бросила конверт на стол. На кухне дивана не было, Александру Антоновну пришлось отвести в гостиную, положить там. Она все стонала и жаловалась на боли в сердце. Олег Николаевич, порывшись в аптечке, нашел сердечные капли. Накапал в рюмку и, дав Александре Антоновне, пошел за чем-то на кухню. Выпив валокордин, та быстро пришла в себя. Села на диване и сказала:

– Надо бы в кухне прибраться.

– Лежите, лежите, я сама! – испугалась Жанна.

– Да что ты, детка! Прошло у меня уже. Ты не знаешь, где что лежит. Я все сделаю. Должность у меня такая. А вы уж дальше празднуйте.

– Какой уж тут праздник! – вздохнула Жанна.

– А разве нет? – пристально взглянула на нее Александра Антоновна. И усмехнулась: – Ты ведь теперь будешь за хозяйку. Отделались от стервы-то.

Взгляд ее Жанне не понравился. Слишком уж быстро Александра Антоновна оправилась от сердечного приступа.

– Ну, как дела? – спросил появившийся в гостиной Олег Николаевич. Следом шел Игорь. По их лицам Жанна догадалась: только что эти двое о чем-то спорили. И не пришли к согласию.

– Прошло, все прошло! – бодро заговорила Александра Антоновна. – Пойду на кухне приберусь. Игорек, ты про водку спрашивал? Есть, а как же! И огурчики маринованные, и грибочки. Сейчас принесу!

Когда Александра Антоновна ушла, Игорь, словно продолжая начатый разговор, обратился к Олегу Николаевичу:

– Ты не бойся, Олег, никто не узнает…

– Да почему ты думаешь, что я боюсь? – удивился тот.

– Да теперь чего бояться? Знать бы еще, где она это прячет!

– Что прячет? – спросила Жанна.

– Да так, – отмахнулся Игорь. – Не бери в голову. Скатаем мы наконец этот чертов ковер? Приятно думать, что от нее осталось только мокрое место, но все же… Олег, ты уверен, что ей не выжить?

Тот взглядом указал на Жанну: мол, постесняйся. Нельзя же так откровенно? А Игорь в ответ на это рассмеялся. И лихо сказал:

– Камень с души! За это надо выпить! Александра Антоновна? Где же вы?

– Иду, иду!

Та появилась с подносом в руках, поставила его на стол. Игорь занялся ковром, Олег Николаевич стал ему помогать. Потом сели на диван, разлили водку.

– И мне! – заявила Жанна.

– Вот ты как раз пропустишь, – вмешался Олег Николаевич. – Да и я воздержусь. Мне ехать надо. Лола будет волноваться.

– Опять Лола? – усмехнулся Игорь. – Слушай, и как тебя угораздило надеть на шею это ярмо? Чем же она тебя привязала, а? Купила? Не верю! Я-то знаю, что ты не продаешься. Ты к деньгам равнодушен. Ты – Человек. С большой буквы. Выходит, каждому нужен свой крест, а? Даже Человеку с большой буквы?

Он говорил с иронией, и родинка весело подпрыгивала над верхней губой. Но Олег Николаевич ответил серьезно:

– Да, нужен. Как и всем. Лично я выбрал тот, который посчитал самым легким. Но оказалось, что все одинаковы. И твой, и мой, и вот ее, – кивнул он на Жанну.

– Значит, по-прежнему будешь лежать под каблуком у своей ревнивой жены, как полудохлый таракан?

– Буду! Это вообще не твое дело!

– Ну и дурак! И катись отсюда. Тогда выпьем с вами, Александра Антоновна? Дураки пролетают!

– Почему ты себе позволяешь меня оскорблять, Игорь? – без всякой обиды спросил Олег Николаевич.

– У тебя атрофирована та часть души, которая именуется романтизмом. Меня всегда раздражала твоя практичность. Ты неполноценен. Вот сидит прелестная девушка Жанна. Ты поставил ее на ноги, ты для нее почти что бог. Вдохнул в девушку жизнь – и в сторону? Что, страшно? А вдруг мы влюбимся? Нам этого нельзя! Ни-ни! Для того чтобы такого не случилось, у нас есть Лола!

– Это не так, – побледнев, сказал Олег Николаевич. – Я не боюсь любить.

– Так почему ты не хочешь оберегать ее душу, а оставляешь на распутье, в полном равнодушии: «Нате, берите!» Откуда ты знаешь, кто именно ее подберет?

– Замолчи, наконец! Выпей водки и перестань нести чушь. Ты говоришь глупости. Причем весь вечер!

– Ага! Значит, я дурак? – Жанна поняла, что Игорь начал заводиться. Олег Николаевич тоже это понял и поднялся:

– Я, пожалуй, поеду.

– Тогда я остаюсь, – заявил Игорь. – Давайте, Александра Антоновна, наливайте. Никуда сегодня не поеду. Комната для меня найдется? Только не Ларина, умоляю! Не то чтобы я боялся привидений, но – увы! Она еще жива! Не хочу сглазить.

– Конечно, конечно, Игорек. И бельишко чистое найдется. Как в былые времена. – И, чокнувшись с Игорем, Александра Антоновна очень ловко опрокинула рюмку водки.

– Жанна, проводи меня, – попросил Олег Николаевич.

Потом, у машины, он виновато сказал:

– Надеюсь, ты меня не осуждаешь. За мое сегодняшнее поведение.

– То есть?

– Видишь ли, я… – он замялся. – Я обрадовался смерти Лары… Тому, что она может умереть. А скорее всего, так и будет. У меня есть причины…

– Так я тоже! Тоже обрадовалась! Ведь она меня достала! Значит, и вас тоже?

– Я всего лишь человек, – грустно сказал Олег Николаевич. – И… Я не хотел говорить Игорю, что ты влюблена в Сабурова. Прости его: он выпил и несет всякий бред. У него тоже есть оправдание.

– Вы непонятно говорите. Что у вас с Игорем? Ведь вы друг на друга кричите, как…

– Я потом тебе все объясню, – заторопился вдруг Олег Николаевич. – Потом. Мне ехать надо. Ну, все. До встречи.

И он, нагнувшись, едва коснулся ее щеки. Губы у Олега Николаевича были ледяные. От холода, должно быть. Жанна поежилась. Машина поехала к воротам, которые так и не заперли, а она вернулась в дом.

В гостиной Игорь и Александра Антоновна о чем-то оживленно говорили.

– Замерзла? – спросил Игорь, глянув на Жанну. И пододвинул ей полную рюмку. – Выпей. Одним махом. Ну?

Она зажмурилась и отхлебнула. Горло обожгло, Жанна закашлялась и поспешно отставила рюмку. Господи, какая гадость! И как они это пьют? Бутылка уже наполовину пустая! Эти двое будто празднуют свободу. Вышли из тюрьмы – и веселятся. Александра Антоновна от Игоря не отстает. Она вдруг напомнила Жанне мать, которая, придя от соседей, точно так же хихикала и вытирала ладонью влажный рот.

– Александра Антоновна, – напомнила Жанна, – а Сережа с Элей? Надо их забрать у соседей, или пусть там ночуют?

– Ты Сергея Васильевича дождись. Он велел до его приезда никуда не ходить. Пойду я прилягу. Умаялась. А вы уж тут вдвоем. Дело молодое…

И Александра Антоновна стала тяжело подниматься наверх. Вскоре хлопнула дверь. Жанна осталась вдвоем с Игорем.

Голова у Жанны слегка кружилась. Игорь смотрел на нее как-то странно. Она невольно тронула волосы: не в порядке прическа? Его взгляд скользнул ниже, и она испуганно схватилась за лиф слишком уж открытого платья, подтягивая его кверху. Забыла в суете, что надо бы переодеться! Ангел огня опустил глаза, которые опасно сверкнули и тут же спрятались в густых темных ресницах. Повертел в руках пустую рюмку, поставил ее на стол, притворно вздохнув:

– Что, не получилось праздника? А у нас были большие планы? Так?

– Какие еще планы? – облизнув губы, спросила она.

– Ну, как же! Двадцать лет! – насмешливо сказал Ангел огня. – С кем ты хотела провести эту незабываемую ночь?

– Ночь? – Она вдруг испугалась. А ведь и в самом деле! Были такие мысли! Но ни один мужчина из присутствующих на ее двадцатилетии не смотрел на нее так… И эти детские подарки! В душе вновь закипела обида. Все считают ее ребенком! А она не ребенок!