Инна Бачинская - Поджигательница звезд Страница 25

– Еще не доставала. – Она села на краешек тахты. – Замоталась, то одно, то другое…

Гость с улыбкой смотрел на нее.

– Главное, разберись с… этой историей. С самого начала это была дурацкая затея, это просто… вызвать огонь на себя! Только народ забывать стал, как ты наняла какого-то типа… ищейку!

Кристина пожала плечами:

– Я сказала ему, что уезжаю и ничего не нужно, и про Якубова с собакой… морда красная, орет про документы, мемуары он пишет какие-то!

– Ты молодец! А он?

– Ничего. Он ничего.

– Что значит ничего? – удивился гость. – Ты ему заплатила? А ключ он вернул?

– Ничего я ему не платила! Я же говорила! При чем тут деньги?

– Ну да, как же, как же, старая любовь! Гусары денег не берут. А ты предлагала?

– Отстань, а? – вскрикнула Кристина. – Я сказала, что ничего не нужно, что я дом продаю и уезжаю к мужу, доволен? И ветераны тоже… с собакой! Этот Якубов орет, щеки трясутся… Какие-то документы на чердаке! А тут ты еще! Я вообще не понимаю, ты здесь каким боком? Откуда такой интерес? Или это… твоя работа? – Она с удовольствием подпустила ему шпильку, не удержалась.

– Конечно, моя. Я не рассказывал? – Тон у него стал ернический. – Не болтай ерунды! Какой интерес? Я узнал об этом от тебя, сама знаешь, я не читаю советских газет… перед обедом.

Кристина смотрела недоуменно – заговаривается? При чем тут советские газеты?

– Шутка такая, – засмеялся гость. – А ты хороша! Мне бы и в голову не пришло нанять сыщика. Пусть ищут, кому надо. Господи! Когда же ты поумнеешь, чудо мое! – Он попытался притянуть ее к себе, но Кристина вырвала руку. Гость рассмеялся: – Ах ты моя маленькая идиотка! Друга детства она разыскала! Что, твой первый мужик? Я вас видел в городе. Даже позавидовал, честное слово. Он так на тебя смотрел… Вот наябедничаю Игорю, будешь знать. А что за документы на чердаке, кстати?

– Сам идиот! Якубов сказал, на чердаке… не знаю! Не твое дело! Ты… Все из-за тебя! Ненавижу!

Кристина сжала кулаки и заплакала. Она не хотела плакать при нем, но не смогла сдержаться. К ее ненависти к этому человеку примешивалось чувство унижения. В том, как он смотрел на нее, в его словечках, дурацких намеках и шуточках – ничего обидного, на первый взгляд, вполне дружеских, – она инстинктивно чувствовала существо другой, враждебной породы. В его присутствии она превращалась в глупую косноязычную простушку, и это ставило ее в тупик – обычно бывало наоборот, и при ней глупели мужчины… Все, но не этот. А его гнусная манера называть ее то «маленькой», то «глупышкой», то «своей девочкой»!

– Что из-за меня? – фальшиво изумился он. Брови взметнулись кверху.

– Все! Нас чуть не убили из-за этих проклятых денег! Ты нас подставил!

– Я вас подставил! – со вкусом повторил он. – Всюду я, опять я! Прямо Фигаро. Фигаро тут, Фигаро там! – Он, улыбаясь, смотрел на нее – так кошка смотрит на мышь, перед тем как съесть несчастную. – Заруби на своем хорошеньком носике, девочка! Вас чуть не убили потому, что твой муж и мой старинный друг по собственной дурости подписал бумаги, не читая. Потому что он богема и витает в облаках, художник гребаный. Я сто раз повторял ему: дела веду я, а ты рисуй. Вы сами себя подставили, и ты это прекрасно знаешь.

Тон у него нарочито терпеливый – таким тоном говорят с неразумным ребенком, но слышалась в нем скрытая издевка.

– Ты втравил его, а потом бросил!

Она знала, что говорить с ним бесполезно, да и говорено это было уже не раз, но не смогла сдержаться. Он словно вел ее на нитке, заставляя говорить то, чего не следует, плакать и чувствовать себя последней дурой.

– Какая чудовищная неблагодарность! – Он всплеснул руками. – Я их бросил! Наоборот, моя маленькая, я старался вам помочь, но платить за чужую глупость… А на что ты, собственно, жалуешься? Вы прекрасно выкрутились, наследству Леонида Стояновича цены нет, это золотое дно.

– Игорь меня никогда не простит! Он уехал из-за этого!

– Мифы и легенды, – хмыкнул он. – Игорь не простит… Ты прожила с ним… сколько? Десять? Пятнадцать лет? И ничего не поняла.

– Что я должна была понять? – Кристина смотрела на него заплаканными глазами.

– Да он от тебя, дуры, сбежал! – Гость начал терять терпение. – Вы же расплатились, зачем было сваливать в Португалию? Зачем? Не знаешь?

– Он любит меня!

– Конечно, любимая модель. Тебя все любят. Леонид Стоянович вообще души не чаял.

– Что ты несешь? – Кристина смотрела на него, раздувая ноздри.

– Ты или в самом деле ничего не понимаешь, или притворяешься? Он хоть раз был с тобой как мужик с бабой? Без этих слюнявых восторгов и картинок? Хоть раз?

Так далеко он еще не заходил – похоже, разозлился, и неудивительно – подобные сцены повторялись постоянно с тех пор, как Игорь уехал, кто угодно выйдет из себя. А разбежаться эти двое не могли – он помогал ей с картинами, у него были связи, без него Кристину, мало разбирающуюся в живописи, развели бы в два счета. Их отношения являлись полезным сожительством, симбиозом – оба это прекрасно понимали и принимали. Он – добродушно, она – с раздражением и злобой. А еще он иногда рассказывал ей об Игоре, с которым не терял связи.

Кристина и раньше не жаловала его, ревновала к Игорю, плакала, но не смела восстать – совсем как кролик перед удавом. Она и сейчас оставалась кроликом, но кроликом осмелевшим и привыкшим к удаву, а поэтому иногда бунтующим.

– Был? Не был. И не будет. Любимая модель – это пожизненный статус. Я его отговаривал, но Леонид Стоянович настоял, ты ему очень понравилась – красивая и глупая. У него были очень консервативные взгляды. Он и внуков ждал, но тут уж увольте! – Он скорчил смешную гримасу. – Игорь на это не повелся, хоть тут проявил твердость.

– Если бы не ты… если бы не…

– Если бы не ты, если бы не я… – дурашливо повторил он. Кристину бесила его манера повторять последнюю фразу собеседника. – Не я, так другой. Это ты влезла в наши отношения, но я же тебя не виню. Он тебя любит по-своему, и я тебя люблю… по-своему. Этот твой одноклассник мне даже понравился, здоровый лось, чего тебе еще надо? Деньги есть, живи в свое удовольствие. Картинок еще много, хватит и детям и внукам…

– Что ты несешь! – перебила его Кристина. – Меня Игорь ждет!

– Ждет. Творческий кризис, депрессия, декаданс, ностальгия, а теперь опомнился и ждет. У него шикарный домина по собственному проекту, тебе понравится, вот увидишь! Он чертил, я оплачивал, к бумагам его и близко не подпускал.

– Ты сказал, что закажешь мне билет!

– Уже заказал, – рассмеялся гость. Он с удовольствием рассматривал заплаканную Кристину. Достал носовой платок, протянул ей и спросил: – И ты согласна ехать к мужику, который тебя не хочет? Зная, что мы с ним… еще до тебя? И сейчас?

Он уже не улыбался и не издевался – ему действительно стало интересно. Он даже сочувствовал ей, как сочувствует счастливый соперник проигравшему.

– Я люблю его! – закричала Кристина, отталкивая его руку.

– Я люблю его… – повторил он, словно смаковал. – Правду говорят, страшная это штука, любовь. Не повезло тебе, девочка.

– Не твое дело!

– И мое тоже! – Он снова взял Кристину за руку, притянул к себе. Она попыталась вырваться, но на сей раз он держал крепко. – Господи, и в кого ж ты такая глупая? Чем он тебя так приворожил?

– А тебя? – спросила Кристина.

Он рассмеялся.

– Классный любовник твой Игорь. Ты даже не догадываешься, какой он любовник!

Кристина ударила его кулаком в грудь. Замахнулась еще раз, но он перехватил ее руку, заломил за спину и прижался губами к ее рту. Кристина вырвалась, сплюнула, вытерла рукой губы.

– Чтоб ты пропал!

– Ну и зря! Я ведь не чужой. – Он рассмеялся. – Мне пора, девочка. Завтра зайдешь в центральную авиакассу, спросишь Женю Хачатурян. Она в курсе. Вот адрес. – Он порылся в кармане, вытащил собственную визитку с адресом и телефоном Игоря на обороте, протянул Кристине. – Вот, на всякий случай. Игорь тебя встретит в аэропорту. Счастливой дороги. – Подумал немного и сказал: – А ты… Хочешь совет?

Кристина враждебно смотрела на него.

– Если тебе без Игоря… никак, – он резанул себя ребром ладони по горлу, – хоть ребенка роди, пока можешь. Игорь не против. Мы с ним не против! – добавил он и рассмеялся. Легко поднялся, шутливо шлепнул Кристину – она не успела увернуться – и вышел из комнаты. На пороге уже добавил: – И не забудь позвонить, поняла? Расскажешь, как долетела.

– Перебьешься, – пробормотала Кристина, стоя посреди комнаты. Она слышала, как захлопнулась входная дверь, но не шелохнулась. Потом взяла с журнального столика белый прямоугольник и спрятала в карман джинсов.

Потянулась к мобильнику, но передумала и убрала руку. Вытерла слезы. Двумя пальцами подняла с пола носовой платок… того, вынесла на кухню и сунула в мусорный бачок. Налила в чашку остывший кофе, села к столу. Задумалась, прикидывая, что взять с собой.