Вероника Тутенко - Если вы не бессмертны Страница 25

Ксюша, конечно же, не подкачала.

Женя степенно поднялся на сцену, прямо так, в распахнутом зеленовато-бежевом плаще:

— Думаю, никому не надо объяснять, что здесь происходит.

Какая-то журналистка негромко выкрикнула: «Надо».

— С прессой мы попозже пообщается, — повторился Алтынов и все-таки кратко ввел в курс дела тех, кто оказался здесь если не случайно, то, во всяком случае, не совсем понимал, какой грандиозный проект затеял Женя на этот раз. — Девушка, чей образ жюри признает наиболее интересным, будет представлять наш регион в Москве, а потом, если повезет, и в Париже. Наше компетентное жюри…

Алтынов обвел взглядом первые ряды. Четыре почетных места напротив сцены занимали члены жюри, все — мужчины.

— Балетмейстер Юрий Сычев, председатель жюри, — представил Алтынов.

Невысокий мужчина встал, повернулся к залу, поклонился. Наметанным взглядом Инга сразу определила — один из тех, кто на первый взгляд кажется солидным мужчиной, с лоском, а, пообщавшись пять минут, вдруг заметишь или золотую коронку, или проскользнут «г» фрикативное, или еще какое-нибудь несоответствие.

Членами жюри оказались арт-директор модельной студии «Элит-плюс» (ни Инга, ни Ксюша никогда о такой не слышали), стилист Руслан, который когда-то посоветовал Инге попробовать кардинальный малиновый оттенок.

Четвертого хорошо знала Ксюша — красивый мальчик лет двадцати — не больше, известный манекенщик, недавно он получил приглашение от какого-то кутюрье.

— Красивый мальчик! — восхитилась Инга, оценив по достоинству глаза с прищуром, четко очерченные губы и точеный нос — индейский профиль и русые волосы. Сногсшибательное сочетание.

— Красивый, — равнодушно пожала плечами Ксюша, — только гей.

— Правда?

В общем-то удивительно было даже не то, что красавец-манекенщик оказался нетрадиционной ориентации. Наверное, не так-то просто сориентироваться, когда обладаешь такой вот вызывающей красотой. Странно то, что из четырех членов жюри как минимум двое (половина!) гомосексуалисты. Руслан, как всегда, одет эпатажно и ярко — обтягивающие джинсы с какой-то немыслимой бахромой, оранжевый обтягивающий свитер. А вот этот красавчик — совсем другое дело, есть в нем какая-то сдержанность. Темные джинсы, серая рубашка в белый цветочный узор, тоже на молнии — как у Ксюши. Волосы слегка промелированы, но образ мужественный — никакой манерности.

— Сейчас каждая из вас, — обратился Женя к претенденткам на титул «мисс топ-модель мира», — получит табличку с номером. В порядке очередности поднимайтесь на сцену, пройдитесь по сцене. Сегодня из двадцати девушек жюри выберет пять. Два месяца с ними будут работать хореографы, стилисты, визажисты, специалисты по дефиле. И только после этого пройдет еще один кастинг, на котором и определится финалистка регионального тура.

Из четвертого ряда поднялись две женщины. Одна, скорее всего, когда-то работала манекенщицей. Рост под два метра, но неинтересная. Джинсы, вишневая водолазка. Короткая стрижка, слишком простая, без изюминки, на темных волосах, лицо без макияжа, невыразительное, с недовольным выражением.

У второй почему-то тоже недовольное выражение лица. Рост очень маленький (или так смотрится в паре с бывшей манекенщицей). Какое-то длинное полосатое платье — узор напоминает домашние плетеные коврики. Каштановые волосы без блеска. Проворная, пластичная. Наверное, хореограф.

Ксюше женщина в полосатом платье вручила круглую табличку с номером «19».

Помощницы Алтынова сели как раз за Ингой и Ксюшей.

Первой на сцену поднялась крашеная блондинка в черном платье.

— Ничего, но какая-то скованная, — тихо прокомментировала одна из помощниц Алтынова.

Вторая, тоже блондинка и тоже крашеная, в костюмчике из камуфляжной ткани. Короткая юбка, открытый пупок с пирсингом.

— Ноги классные, — прокомментировала женщина с высоким голосом (наверное, та, которая в полосатом платье).

— Ноги — да, согласилась другая, с хрипловатым голосом, — но таллии никакой. Один жир.

Инга почувствовала, как напряглась младшая сестра, с самого утра излучавшая праздничное настроение. Наверное, представила, какие «комплименты» прозвучат в ее адрес.

Не первый раз участвует в кастинге, но когда за спиной сидят две такие мадам, невольно почувствуешь себя неуютно.

Инга ободряюще улыбнулась младшей сестре.

Да, Ксюша здесь одна из самых красивых, отметила Инга про себя, когда сестра поднималась на сцену. Грациозная походка и никаких лишних движений! Пять лет занятий в студии эстрадного танца не прошли даром.

— Пластичная девушка, — похвалила хореограф.

— И образ интересный, — добавила бывшая манекенщица.

Музыка стихла. На сцену снова поднялся Женя, уже без плаща.

— Прежде всего, хочу поблагодарить всех участниц нашего конкурсного дефиле, — бодро начал он. — Не прав все-таки был Александр Сергеевич, когда сказал, что едва ли найдется в России две пары стройных женских ног. В этом все мы сейчас могли убедиться.

В зеле одобрительно засмеялись.

— А теперь всех, кроме членов жюри я попрошу на двадцать минут выйти из зала. Ровно через двадцать минут станут известны имена пяти победительниц первого отборочного тура, которые продолжат соревноваться уже в следующем туре.

Деревянные сидения захлопали, конкурсантки и журналистки потянулись к выходу.

Инга еще раз придирчиво осмотрела соперниц Ксюши. Красивых девушек, конечно, здесь много, но Инга ни секунды не сомневалась, что, во всяком случае, в пятерку финалисток регионального тура ее сестра попадет наверняка.

— Как я смотрелась? — довольно улыбнулась Ксюша.

— Семь баллов, — оценила Инга.

— Думаешь, я им понравилась? — не унималась Ксюша.

— Даже не сомневаюсь! Грымзы, которые сидели сзади нас, похвалили тебя.

— Они ничего не решают! — махнула рукой Ксюша. — Одна, маленькая, в пестром платье, — хореограф. Другая учит ходить по подиуму. Они будут обучать моделей, которых выберут.

Вопрос, кого выберут, волновал не только Ксюшу и Ингу.

— Сегодня мне снился сон, громко рассказывала соперницам девушка в зеленом костюмчике и ажурных колготках. — Будто я качаюсь над сценой на качелях.

Алтынов открыл дверь ровно через двадцать минут:

— Заходите!

Девушки шумно расселись по своим местам. Председатель жюри поднялся на сцену:

— Очень трудная работа предстояла сегодня нашему жюри, — начал официально балетмейстер. — И все-таки после долгих споров мы выбрали пять финалисток первого отборочного тура. Это… — после недолгой паузы объявил председатель жюри. — Номер четыре, номер десять, номер пятнадцать, номер семнадцать, номер восемнадцать.

Инга не верила своим ушам.

Ксюша растерянно смотрела на сестру.

Журналисты окружили Алтынова.

— Тебя подождать? — Ксюша старалась казаться равнодушной, но голос был упавшим.

— Подожди.

Нарядные девушки, не прошедшие отбор, тянулись к выходу.

— Что-то я не пойму, по какому принципу отбирали, — жаловалась рыжая блондинке с алыми губами. — По цвету волос что ли?

Алтынов уже вовсю давал интервью. Инга тоже присоединилась к группе с микрофонами и включенными диктофонами.

— Отличие этого конкурса от других конкурсов красоты, — комментировал Алтынов. — В том, что в большинстве конкурсов красоты девушка победила — и на этом все. Победительница нашего конкурса получит реальный шанс быстро сделать карьеру модели, минуя промежуточные этапы. На финал конкурса съедутся известные модельеры. Кроме того, победительница получит приз — четыреста тысяч долларов.

— По какому принципу отбирали девушек? — задала вопрос Инга.

— В первую очередь, конечно, чтобы была модельная фигура. И хотелось найти какие-то новые неожиданные образы.

— Какой типаж, как вы считаете, будет наиболее востребованным на подиуме в ближайшем будущем? — неизвестно откуда возник Вадим Шевердин, на этот раз в сдержанном бежевом костюме и ярко-оранжевой рубашке.

Странно, во время конкурса его, точно, не было. Хотя, может быть, оператор «Темпа» и снимал все это время выход девушек на сцене. Шевердин любит эффектные появление, когда его никто не ждет, и предпочитает не светиться раньше времени. Считает себя слишком заметной фигурой. И, может быть, в чем-то прав. Во всяком случае, никто больше не носит таких ярких пиджаков и рубашек.

Инга снова вспомнила ту, злосчастную пресс-конференцию. Тогда Шевердин был в чем-то ярко-зеленом. Как тогда, на занятии по медитации, оранжевая рубашка запустила цепь ассоциаций. Оранжевая рубашка — зеленый пиджак — Аникшин — «Поймайте змею»… Инга напрягла память. Какого-то важного звена не хватает в этой цепи. Почему-то оранжевая рубашка Шверердина что-то смутно напомнила Инге что-то, связанное с Аникшиным. Вот только что именно? Так бывает, когда иногда проснешься, и точно помнишь, что видел какой-то яркий сон. Зачем-то пытаешься его вспомнить — и не можешь. А потом забываешь об этом, и вдруг случайно какая-то деталь из реальности, чье-то случайно брошенное слово мгновенно восстанавливают каждую деталь сновидения. Шевердин уже, наверное, и забыл о несчастном гастролере. У него что ни день — то новая сенсация, и каждая ограничивается несколькими вопросами не в бровь, а в глаз. Да и все другие журналисты, которые были на той пресс- конференции, благополучно занимаются новыми темами. И, наверное, к каждому своему появлению на какой-нибудь пресс- конференции или любом мероприятии, обещающем скандал, Шевердин готовится, как ведущий актер театра к выходу на сцену и даже основательнее. Ведь если актер произносит со сцены уже написанные реплики, надевает костюм, созданный специально для этой роли другими людьми, то Шевердин сам продумывает и фразы, которые бросает затем небрежно и с вызовом, и каждую деталь туалета. И, конечно, Шевердин согласен только на ведущие роли. Главный герой всех его репортажей — он сам, Вадим Шевердин, гранд-персона экрана, лицо города. Обычно этим грешат начинающие журналисты, а Шевердин, явно, мнит себя мэтром.