Александр Скрягин - Формула власти Страница 25

Пустая бутылка была похожа на высохший скелет давно отшумевшего праздника.

– Присаживайтесь. – гостеприимно, но без подобострастия указал Петя на кресло, а сам опустился на детскую скамеечку.

Рита взяла со стола большую стальную ложку и отправилась к булькающей медной кастрюльке. Зачерпнув из нее, она вытянула трубочкой нарисованные губы и втянула в себя содержимое ложки. Задумчиво посмотрев в вечереющее небо, она почмокала губами, покачала головой и задумчиво произнесла:

– Минут через десять.

Майор сидел в кресле без ножек и, вытянув длинные ноги, нежился в покое и безопасности.

Когда-то он поймал дружную пару на краже мяса. Мороженые брикеты привезли на «газели» в институтскую столовую. Шофер с экспедитором пошли со счетами-фактурами в здание, а заднюю дверь кузова оставили открытой. Петя с Ритой оказались в нужное время в нужном месте… Но и Ефим тоже. Он шел со стороны лабораторного корпуса в направлении столовой. Риту он догнал без труда. Тогда добровольно сдался и благополучно убежавший с двумя брикетами в лесопосадку Петя.

Сдавать в милицию воришек Ефим не стал, но к своему списку лиц, информирующих его о жизни Колосовки, на всякий случай приобщил.

– Поужинаете с нами? – спросил Петр Сергеевич.

– Нет спасибо. – вежливо отказался Ефим. – Спешу. Дел очень много. – разъяснил он причину отказа, чтобы хозяева не подумали, будто он брезгует их столом.

– Как жалко. – покачала головой Маргарита. – А то посидели бы, покушали…

– Так, что вам удалось узнать? – перешел к делу майор. – Нашли того, кто был рядом с Сабаталиным на вокзале?

– Можно сказать, нашли. – многозначительно посмотрел на Ефима Петя Бацанов.

– Неужели? – обрадовался майор.

– Да. Только нужно продолжить наблюдение. Вдруг Рита все-таки ошиблась, и это не он. – деловым тоном произнес Петя.

– А где вы его видели? – начал работать с информаторами Мимикьянов.

– Пока рано говорить. – строго заметил Бацанов.

Строгость Петиного тона скорее всего означала, что на самом деле, никого дружная парочка его осведомителей не обнаружила, и дальше лишь собирается морочить ему голову.

– Ну, ладно. – сожалеющее развел руками Ефим и поднялся. – Тогда я пойду.

– Ну, куда же вы, Ефим Алексеевич? – дикторпша явно испугалась, что на этом их встреча завершиться. – Ну, правда! Посидим! Покушаем супчик из свиных ребрышек… Вкуснота!

– Да я бы рад, но дела! Человека мне найти надо, который рядом с Сабаталиным на перроне был. Некогда рассиживаться!… – провоцировал майор хозяев раскрыть все имеющиеся карты, если они у них вообще были.

– Так мы его почти уже и нашли! – застрекотала Рита. – Только нужно еще немного средств… Мы бы завтра весь день за ним следили!

– Где вы его нашли?

– Здесь! На станции! – Рита для убедительности ткнула ложкой в сторону вокзала.

– Ну и что? Вы узнали, кто он такой или где живет? – с затаенной надеждой спросил Ефим.

– Пока нет. – вздохнула Рита. – У нас тут неприятность вышла. Линейный лейтенант тут на вокзале один есть… противный такой! Пристал, как банный лист к одному месту! Еле отвязались… Пока мы с ним ругались, упырь и ушел! Но мы завтра обязательно пойдем!

– А что, он завтра снова на вокзал придет? – с сомнение спросил Ефим.

– Да. – заверила Рита. – Утром. Он сам сказал. Я слышала. Он по телефону с кем-то разговаривал и сказал: Леонид Георгиевич, я завтра с утра буду на вокзале!

– Как ты сказала, – Леонид Георгиевич? – зацепился за вскользь произнесенное Ритой имя-отчество майор. – Так, да?

– Ну, да… – не слишком уверенно подтвердила дикторша. – Кажется, Леонид Георгиевич… Или Петрович… Нет, Георгиевич! Точно! У меня же профессиональный слух! Раз услышу, не забуду! Я номера поездов с одного раза запоминала, не то, что эта Верка-дура, которая так все переврет, что не знаешь, то ли это поезд из Москвы прибывает, то ли, наоборот, в Москву идет…

Ефим задумался.

Похоже, Рита говорила правду. Вряд ли имя Леонид Георгиевич она придумала на ходу… Неужели, Горынин как-то причастен к этой истории?… Нет, не может быть… А, если все-таки причастен? Но, если Горынин, то это, значит, и Институт… Тогда вся только что услышанная им от спиридоновских бандитов история про какой-то прибор, способный воздействовать на человеческое сознание, может и не быть такой уж нелепицей, придуманной дикими уголовниками…

Майор потер лоб. Но от этого в его голове яснее не стало.

– Мы завтра его до дома и проследим! – вернул его в окружающий мир Петя Бацанов. – Теперь он уже от нас не уйдет!

– Не уйдет? – повторил майор только для того, чтобы окончательно вернуться в окружающую реальность.

– Ни в коем разе! – заверил бывший начальник караула. – Только поймите нас правильно… – перешел он к главной части беседы. – Рабочий день опять насмарку! Речь идет о покрытии наших убытков…

Бацанов выжидающе взглянул на майора.

Мимикьянов не совсем уж верил, что хитрая парочка, действительно, обнаружила на вокзале человека, который находился на перроне рядом с Сабаталиным в роковой день. Возможно, он вообще был ими выдуман с самого начала. И имя Леонид Георгиевич, в сущности, ничего не доказывало. Мало ли кто, и по какому поводу, мог звонить Горынину, да, и, в конце концов, много живет на свете Леонидов, у которых отцов звали Георгием …

Но, все же, надежда, что за всем этим сценарием вымогательства очередной сотки, кроется что-то реальное, не оставляла майора.

И он вытащил из бумажника сотенную купюру.

В конце концов, сказал себе майор, он находился здесь не в отпуске, а выполняет особое задание руководства. Все расходы на оплату информации, предоставляемой внештатной агентурой, в ходе этой командировки Гриша Пигот просто обязан утвердить.

Не для своего же удовольствия он вот уже целый день бегает по Колосовке взад и вперед, будто голодный волк по лесу.

18. Практическое применение ясновидения

Майор хотя покидал поляну, над которой витал аромат варящихся свиных ребрышек.

Споконейно и уютно ему было сидеть в кресле без ножек, под защитой высокой, чуть не в рост человека, полыни и непроходимой тополиной поросли. И никуда не хотелось ему уходить. Но, то ли долг, то ли любопытство, то ли просто привычка гнали его вперед.

Покинув гостеприимную поляну, майор Мимикьянов выбрался из кустов в какой-то проулок между домами.

Он был совсем глухим и безлюдным.

Но с судьбой бороться трудно. А у нее, видимо, были в отношении майора свои планы. Не успел он стряхнуть прицепившиеся к рубашке сухие листья, как увидел метрах в ста от себя знакомую кожаную группу.

Судя по тому, как спиридоновцы вдруг стали резко набирать скорость, они его тоже заметили.

И майор снова побежал.

Выскочив из проулка, он уткнулся в решетчатый забор какого-то сада. Ефим уже совсем собирался перемахнуть через не слишком серьезное препятствие, но его остановил злой собачий рык. С той стороны забора металась могучая черная собака, размером и огромной головой похожая на гималайского медведя.

«Да, устал я уже бегать. Не мальчик, однако!» – с упреком обратился майор неизвестно в чей адрес. Но, как это ни удивительно, был услышан.

– Фима. Иди сюда. Я жду-жду, а ты все не идешь! – произнес женский голос за его спиной.

Майор оглянулся.

Метрах в пяти от него была открыта калитка.

На фоне зеленой листвы белело лицо Таты Терновой – ясновидящей Тамары.

Не заставляя повторять приглашение, Ефим быстро подошел к калитке, вошел в нее и аккуратно прикрыл за собой.

Тамара взяла его за руку и потащила сквозь кусты яблони-дички. Когда улица стала не видна, Ефим остановил Тамару.

Он повернул голову назад и прислушался.

За непроницаемой яблоневой стеной, топая ногами и выкрикивая ругательства, промчалась погоня. Ефиму даже почудилось, что в сиреневом небе мелькнули нагайки охотников, и раздалось конское ржанье. Какой же русский не любит веселой охоты, когда четверо гонят одного? Большого мужества и смелости она требует от охотников! Долго потом гордятся они победами в ней и рассказывают подробности друзьям и знакомым. Однако, в это раз храбрым охотникам не повезло. Гонимая добыча была рядом. Но надежно скрыта густой листвой.

Послушав окружающий мир, майор удовлетворенно кивнул, и они с Тамарой двинулись дальше по широкой дорожке, идущей меж огуречных грядок.

И тут же невесть откуда перед ними черной преградой вырос медведеподобный пес.

Ефим остановился. Осталась на месте и держащая его за руку Тамара.

– Тома, это твоя собака? – спросил майор. – Ты бы ее привязала. Покусает ведь!

– Да, ты что, Фима? Это же Ольгерд! Он же тебя знает! Ты что Ольгерда не помнишь? Уж тебя-то он не укусит!

– Да? – засомневался Ефим.

– Ну, конечно. Оли-оли-оли! – позвала Тамара.

Черный гигант подскочил к ней и, преданно глядя желтыми пивными глазами, лизнул ей руку. Язык у Ольгерда был такой ярко-красный, будто внутри у него бушевало мартеновское пламя.