Женщины не любят ждать - Гарднер Эрл Стенли Страница 25

Бикнел промолчал, гневно сжав тубы.

– Мириам находила себе клиентуру в морских круизах, – сказал Ларсон. – Именно так она и познакомилась с Эзрой Вудфордом. Ее тогда звали Мириам Верной. Вудфорд был одиноким богатым человеком, а Мириам кипела энергией, словно динамит. Норма была ее постоянным партнером и умело ей подыгрывала. Вот так Эзра Вудфорд и женился на Мириам.

– А теперь послушайте меня, – не выдержал Бикнел. – Я был партнером Эзры Вудфорда и прекрасно знал, что он чувствовал и о чем думал. Раз уж вы об этом заговорили, я хочу сообщить вам, что никаких иллюзий относительно Мириам он не питал. Он прекрасно знал, что она «круиз-герл». И тем не менее она ему понравилась. Она обладала чудесным даром доставлять ему радость, поддерживать в нем бодрость духа. Он был одинок и хотел видеть рядом молодое существо. И готов был за это платить. Вот так они с Мириам и заключили это соглашение. Она выходила за него замуж и получала за это обеспечение на всю жизнь. Она выполняла свои обязанности в этой сделке, и он выполнил свои.

– Вся штука в том, – заметил Ларсон, – что Эзра Вудфорд оказался довольно живучим. Выяснилось, что у него сильный организм, масса собственных планов, намерений. Некоторое время Мириам, конечно, могла поиграть, но дольше она ждать не хотела.

– Что вы имеете в виду – «ждать не хотела»?

– Ровно то, что сказал, – ответил сержант Ларсон. – Ожидальщик из Мириам вышел никудышный. Энергии много, а терпения мало. Вот она и решила слегка ускорить события с помощью мышьяка.

– Мышьяка? – изумленно переспросил Бикнел. – Да вы с ума сошли!

– Кое-какие доказательства у меня уже есть, – сказал Ларсон. – Уверен, что и новые не заставят себя ждать. И тогда убийца предстанет перед судом.

– Эзра умер своей смертью, – отчеканил Бикнел, – и врачи это подтвердили.

– У него был ряд признаков отравления мышьяком.

– В свидетельстве о смерти сказано – «острое пищевое отравление», – вспылил Бикнел.

Ларсон выразительно промолчал. В наступившей тишине сержант Хуламоки вопросительно взглянул на Ларсона; тот согласно кивнул.

– Ну что ж, думаю, на сегодня все. Вы все можете идти. Весьма возможно, мы вызовем вас еще раз, – смилостивился сержант Хуламоки.

Мы встали и вышли из кабинета.

– Я поеду с тобой, Дональд, – безапелляционно заявила Берта. – Бикнел арендовал седан и доберется сам, а потом мы встретимся в «Ройял Гавайян».

Когда мы уселись в мою машину, я тщательно осмотрел все внутри – не появились ли в ней лишние микрофоны или магнитофоны – и лишь после этого обратился к Берте:

– Ну, теперь рассказывай, что случилось.

– Господи, Дональд! – всплеснула руками Берта. – Ну и попала я в переплет! У меня до сих пор поджилки трясутся!

– Что там было? – допытывался я. – Вы что, входили внутрь?

Она кивнула:

– Да, Берта входила внутрь!

– Рассказывай!

– Меня уговорил Бикнел. Конечно, я понимала, что это страшно рискованно, но он тряс своей чековой книжкой, и я... ну, ты же знаешь тетю Берту. Она никогда не упустит случая отхватить лишний кусок.

– Дальше, – сказал я. – Рассказывай про само дело. Когда это произошло? До того, как ты позвонила в полицию, или после?

– После. Я позвонила в полицию – в точности как я рассказывала – и вернулась к Бикнелу, который стоял на крыльце. И мы стали ждать полицию.

– Что потом?

– Вот тут-то Бикнел и стал меня подбивать. Он начал говорить, что этот Бастион – шантажист, что он шантажирует Мириам, что это убийство – худшее, что можно придумать, потому что у него в доме наверняка хранятся какие-то мерзости, а теперь их обнаружит полиция и будет целое дело.

– Он говорил что-нибудь о том, что именно мог использовать Бастион для вымогательства?

– Говорил что-то о прошлом Мириам. Я так понимаю, она была порядочная вертихвостка. И Бикнел, похоже, все про нее знает, но это его не волнует. Не знаю, Дональд, может быть, тут дело серьезное. Может быть, она действительно ускорила события. С этими сумасшедшими бабами ни за что нельзя ручаться. Иногда такое придумают! А современных девиц вроде Мириам и Нормы я вообще не понимаю; это другое поколение и...

– Оставь это, – прервал ее я. – Как Бикнел узнал про Бастиона?

– Я ему сказала.

– Когда, где и зачем?

– Прямо на пляже, через несколько минут после того, как ты ушел. Этот сукин сын стал на меня орать, что мы ничего не узнали, что он понапрасну потратил деньги, привезя нас сюда, что он в нас разочаровался.

– А ты сказала ему, откуда у тебя эти сведения?

– Не волнуйся, герой. На этот счет ты можешь Берте доверять. Я сказала ему то же, что и в полиции, – что я не могу раскрывать источники информации.

– Правильно, и дальше не раскрывай, – сказал я, – потому что я сегодня утром тоже туда ездил – разведывал, что и как. Полиции этого лучше не знать.

– Ну, положим, повесить это убийство на тебя они не могут: его совершили прямо перед нашим приездом, – успокоила меня Берта. – Врачи подтвердили.

– Ладно, – сказал я. – Ответь мне теперь честно: что, Бикнел увидел в этой комнате Мириам?

– По-моему, да.

– Ты точно не знаешь?

– Нет. Он не признается.

– Тогда почему ты думаешь, что это была Мириам?

– Потому что он так дьявольски изворачивается в своих показаниях. Думаю, что он разглядел ее гораздо лучше.

– Ладно, тогда еще один вопрос. Сам Бикнел не мог этого сделать?

– Нет.

– Откуда это известно? Он не отлучался с пляжа?

– Он был со мной. Я нашла его на пляже сразу после того, как ты ушел. Мы потом разошлись по своим номерам переодеться, но это был единственный момент, когда я его не видела, если не считать того промежутка времени, когда я карабкалась по этим ступенькам в соседний дом звонить в полицию; но это ведь было уже после того, как убийство...

– А когда он вылез из машины и пошел к дому?

– Он все время был у меня на глазах. Он позвонил в дверь, потом заглянул в окно и побежал ко мне. Я думаю, Дональд, что это была Мириам Вудфорд. А если так, то защитить ее нам не удастся.

Я немного подумал.

– Это зависит от того, что обнаружит полиция. Расскажи подробно, что у вас там произошло.

– Значит, после того, как я позвонила, Бикнел сказал, что, судя по положению тела, Бастиона застрелили в постели. Рядом с ним на полу лежала газета – он, видимо, ее читал. Бикнел предположил, что Бастион открыл дверь заранее и снова лег в постель с газетой. Поэтому, возможно, передняя дверь могла остаться открытой.

– Дальше, – поторопил ее я: Берта рассказывала мучительно медленно, словно высверливала зуб.

– Так вот, – продолжала Берта, – он так заколебал меня, что, когда он стал открывать дверь, я уж решила, пусть он удовлетворит свое любопытство.

– И что?

– Получилось в точности как он и предположил. Дверь была отперта и открылась – входи – не хочу! Все оказалось так просто. Я-то, конечно, сначала не пошла, но тут Бикнел запел свою серенаду с чековой книжкой. И Берта не устояла.

– Ох, дураки! – не выдержал я. – Вы же наверняка оставили повсюду отпечатки пальцев и...

– Ты не торопись, – ответила Берта. – Бикнел не такой уж дурак, а если бы и был дураком, я тоже не лыком шита. Перед тем как войти, я тщательно вытерла ручку двери носовым платком и предупредила Бикнела насчет отпечатков. Но оказалось, что у него в кармане пара легких перчаток; он их надел и сказал, что быстренько тут пошарит, а я чтобы ничего не трогала.

– Дальше, – сказал я. – Что было потом?

– Мы зашли в комнату, где лежал труп, и осмотрелись. Бикнел стал выдвигать ящики, потом начал шарить в одежде. Наконец он нашел бумажник Бастиона.

– И что было в бумажнике?

– Куча денег, – ответила Берта, – и какие-то бумаги.

– Что за бумаги?

– Не знаю, – ответила она. – Бикнел быстро глянул на них и положил к себе в карман.

– Ненормальный, – выругался я. – Полицейские могли обыскать его и...

– Не спеши с выводами, – снова успокоила меня Берта. – Бикнел жутко хитрый. Конечно, он боялся, что его могут отвезти в полицейское управление и обыскать. Поэтому он стал думать, куда бы их сплавить, чтобы полицейские их не нашли, а он бы потом мог их снова забрать.