Георгий Персиков - Дело о Золотом сердце Страница 26

Минут через пять коридор раздвоился. А вскоре после этого ответвления стали попадаться буквально на каждом шагу. Пленник старался держаться главного туннеля – наиболее широкого, а если они были одинаковые, всегда поворачивал налево. Это нехитрое правило поведения в лабиринтах доктор узнал, будучи еще слушателем подготовительных курсов. Их вел профессор Шпильмахер, среди прочего увлекавшийся легендами и загадками античности. После одного из занятий он с жаром доказывал ребятам, что в знаменитом лабиринте Минотавра герой Тесей мог найти выход сам – без ненадежной нити Ариадны. Достаточно было следовать «правилу левой руки».

Родин невесело вздохнул:

– Что же, герр профессор, проверим вашу теорию на практике.

Впрочем, Георгий полагался не только на одни выкладки старого романтика. Он усиленно вертел головой, пытаясь разгадать скрытый смысл в многочисленных рисунках на стенах и рельефных фигурках. Сюжеты этих картин были изуверскими до крайности. Талантливые художники и скульпторы в скрупулезнейших и отвратительнейших подробностях отображали батальные сцены, пытки, казни и жертвоприношения. Вскоре то и дело начали встречаться кости крупных животных, между которыми попадались и человеческие. Наблюдательный Родин довольно быстро уловил связь между фресками и костями. Чем жестче становились изображения на стенах, тем больше останков грудилось на полу.

– Немудрено, что паскуда-вождь так уверен в моей неминуемой гибели. Похоже, что в этом уютном местечке свой конец встретили многие сотни моих предшественников… – В это время он вышел из-за поворота и, осветив факелом жуткое зрелище, представшее перед его глазами, пробормотал: – Или же многие тысячи…

На странных рисунках, исполненных все более слабо и бездарно, были изображены люди с сердцем над головой, женщины с луками, низкорослые уроды, лохматые демоны и даже странный пришелец в белых одеждах…

Периферическим зрением Родин заметил странное шевеление над головой. Он поднял факел вверх и только успел прошептать:

– Матерь Божья!

Потолок словно ожил – сотни маленьких черных тел, красных сверкающих глазок. Донеслось шуршание кожистых крыльев, скрежетание острых коготков о камень и недовольное попискивание. А затем вся эта масса разъяренной лавиной кинулась на вторгшегося в их владения человека.

От первой волны летучих мышей Георгий смог укрыться за камнем, весьма кстати оказавшимся поблизости. От второй и последующих он отбивался посохом и отмахивался факелом, крича благим матом. Тем не менее сознание каждую секунду фиксировало укус тонких зубов в открытые части тела или удар когтями. В конце концов Родин припустил со всех ног вперед по коридору, не разбирая дороги. Ничего постыдного в бегстве с поля боя он не видел – многочисленные противники сражались за свой дом, хоть тот и даром был не нужен мнимому захватчику.

Наконец, за очередным поворотом, летучие мыши-вампиры отстали. Георгий остановился, переводя дух. Костей под ногами прибавилось, хоть и казалось – куда уж больше. Прислушавшись, он уловил исходящий откуда-то из подземных глубин тревожащий звук – низкий, практически на грани слышимости.

– Похоже, поганые сюрпризы в этом подземелье еще не закончились, – кисло усмехнулся Родин и продолжил движение, стараясь уходить в сторону от источника шума. Однако тот не оставался на месте. Складывалось ощущение, что подземный басист четко представлял, куда направляется Георгий, и шел ему наперерез.

– Вот же чертовщина! – выругался Родин. – Хоть назад поворачивай! Да только уж дудки – надо рисковать, чтобы не остаться в этом гиблом месте на веки вечные.

Георгий бежал вперед почти по колено в воде – это было очень утомительно, но чутье подсказывало ему, что медлить не стоит.

Невольно на ум приходили байки, которые на языке немых показывал им немой проводник-индеец. Конечно, отец Лоренцо, переводя их компаньонам, то и дело покатывался со смеху. Мол, дикари – те еще фантазеры. Однако сейчас Родин был склонен отнестись с предельным вниманием к жестам неулыбчивого аборигена. А особенно в той части, которая касалась какого-то древнего подземного народа. Дескать, живут они в пещерах, а на поверхности появляются только в новолуние, когда в джунглях темно, хоть глаз выколи. Что он там про них вещал? «Колдуны, кровососы и похитители детей». Местечко весьма подходящее для эдаких выродков. Положим, по возрасту ветеран многих сражений с высшим образованием вряд ли представит для них особый интерес, но «зубы, как у ягуара», могут доставить немало хлопот даже матерому вояке, а «слюна, отравляющая все вокруг», может оказаться одинаково смертоносной и младенцам, и атлетам.

Жуткие звуки начали доноситься прямо из-под воды.

– Это уже совсем близко! – вырвалось у Родина, и он прибавил ходу. Сердце его бешено колотилось – так, будто хотело вырваться из неповоротливого тела и пулей умчаться в какое-нибудь безопасное место. Георгий выскочил в большую округлую залу, и свет факела вспыхнул сотнями бликов, отразившись в многочисленных блестящих предметах. Гул стал просто нестерпимым, а отражения постоянно двигались, как кольца змеи в завораживающем танце.

– Это глаза! – Неожиданная догадка пронзила Родина с макушки до пят. – Сколько же их здесь?!

В одной руке он крепко сжимал посох, а другой поводил факелом перед собой. Странные существа окружали его, медленно, почти незаметно сжимая кольцо. Ростом они были примерно по колено взрослому человеку. Глаза – большие, словно у котов, – излучали предвкушение удачной охоты.

– Похоже, дичь им знакома и загонять ее они умеют! – пробормотал Родин, а по позвоночнику сбежала предательская ледяная капля.

Самого ближнего он смог рассмотреть во всех его отвратительных подробностях. Кожа бронзового оттенка производила впечатление изношенной – как на старом портмоне. Маленькое, с кулачок, личико пересекал огромный рот с тонкими губами. Их оттопыривали длинные клыки.

– Ягуаровы, вполне себе, – хладнокровно отметил Георгий.

Макушка у этого создания была неестественно плоская, вроде бы как приплюснутая. Покрыта она была не волосами, а мягкой шерстью, напоминающей кошачью. А вот ручищи для такого небольшого существа были велики и могучи. Хорошо развитые мышцы бугрились на кряжистых предплечьях и раздували до неестественных объемов плечи. На длинных сильных пальцах выделялись острые мощные ногти. Однако что-то несомненно человеческое проступало в этом кошмарном облике. Ума и ярости, которые читались в огромных глазах, Георгий никогда до сей поры не встречал в зверином взгляде. Существо открыло рот, с клыков упали тягучие капли белесой слюны, а из глотки вырвался тот самый басовитый гул.

Сразу десяток тварей, высоко подпрыгивая, бросились на Георгия. Он встретил их широким размашистым ударом посоха. Несколько бронзовокожих тел с плеском упали в воду, раздался скулеж. Однако в этом звуке не было ничего вызывающего жалость. В тонком вое, перемежаемом низким гудением, явственно читалась угроза немедленной расправы. На Родина начали накатываться одна за другой атакующие волны. Он бил посохом, тыкал факелом в оскаленные пасти, брыкался и лягался, но силы были неравны. Краем глаза Георгий заметил коридор, уходящий из залы резко вверх.

– Лучшего шанса у меня не будет! – сказал он сам себе и рванулся туда, расчищая дорогу перед собой меткими ударами.

Подъем был весьма крутым. Мокрые подошвы сапог то и дело соскальзывали. Приходилось карабкаться вверх на четвереньках, удерживая факел и угощая ударами назойливых тварей. Уже через минуту этой гонки по вертикали верхолазу захотелось перевести дух. Через пять он держался лишь на одной непоколебимой воле и неукротимом желании выбраться. Неожиданно ему показалось, что где-то далеко впереди что-то блеснуло.

– Неужели я все же смогу выбраться на поверхность?! – У Георгия словно открылось второе дыхание. Надолго его, впрочем, не хватило.

Родин карабкался из последних сил. Тонкий лучик света, периодически исчезающий в клубах пыли, был его единственной надеждой. Твари не отставали. То и дело жестокие укусы пробовали на прочность его сапоги. Чья-то пасть оказалась мощнее прочих – острые зубы прокусили сапог и впились в лодыжку. Георгий взревел медведем. Сильно встряхнув ногой, он сбросил хищника с себя. И продолжил подъем.

Вспомнилось неожиданно ярко, как они с Всеволодом в юные годы строили снежную крепость на заднем дворе родительской усадьбы. Георгий старался изо всех своих невеликих сил, вытесывая из слежавшегося снега массивные кирпичи. Крепость получилась славная – с фортификационными сооружениями, башнями, арсеналом и штабом командующего. Но старший брат оставался недоволен. Что же это за крепость, если у нее нет подземного хода! Как разведчикам проникать в нее незамеченными, как снабжать ее в случае осады? Резонные вопросы. Георгий вызвался прорыть тоннель. А Всеволод, во всем любивший верховодить, без лишних споров уступил эту честь младшему брату.