Людмила Зарецкая - Там, где твое сердце Страница 26

– Сегодня мы с тобой пойдем в парк кормить белок.

С этих слов мужа началось Лерино субботнее утро. Сначала она страшно удивилась такому предложению – вроде не дети уже. Конечно, они уже бывали в парке раньше, но вместе с мальчишками, ради которых, собственно, этот поход и затевался. Сейчас, протягивая к шершавым стволам руку с насыпанными семечками, она тихо улыбалась своей утренней глупости.

Кормить белок оказалось так здорово, что просто дух захватывало. Их было много, рыжих и сереньких, маленьких и побольше. Они резко спускались по стволу почти до самого низа, доверчиво опуская мордочки в сложенную ковшиком ладошку, деловито щелкали шелухой, стреляя маленькими круглыми глазками Лере прямо в лицо, и вдруг, встревоженные каким-то внезапным звуком, стремглав взлетали на самую верхушку дерева, даже лапы не сверкали в этом стремительном побеге, и прятались в листве, чтобы чуть позже снова спуститься вниз за лакомством.

Лера смеялась, как в детстве, запрокидывая голову навстречу пробивающимся сквозь листву солнечным лучам. Белки были такие смешные и умильные, что вслед за ними вверх по стволам безвозвратно убегали неприятности и причины для плохого настроения. Неподалеку на озере плавали лебеди. В прошлом году их было два – белые, часто любовно переплетающие свои длинные шеи. Лера помнила, как осенью переживала, перезимуют ли они, выживут ли в специально для них установленном деревянном домике. Перезимовали. Выжили.

В этом году у белых лебедей появились черные соседи. Тоже две удивительно красивые гордые птицы, которые плавали неподалеку, не отваживаясь преодолеть границу чужой территории. Иногда один из лебедей, совершая круг по озеру, приближался к своим белым сородичам, но те тут же гневно взмахивали крыльями, недовольные, что незваные чудаки нарушили их покой, и черный лебедь тут же отплывал на безопасное расстояние, обратно к ожидавшей его подруге, уважая чужое право на уединение.

– А ведь они ведут себя не в пример некоторым людям, – заметил Олег, наблюдая за этими маневрами. – Есть такие, кому нарушить чужую неприкосновенность – раз плюнуть, они в личное пространство других влезают непрошено и ведут там себя, как слон в посудной лавке. А у птиц такого не встретишь.

– Много разных безобразий можно встретить только у людей, – согласилась Лера. – У животных все как-то честнее.

– Ты не устала? – заботливо спросил Олег, который после известия о Лериной беременности стал вести себя так, как будто его жена была стеклянной.

– Нет, – Лера засмеялась. – Мы ж ничего не делаем, гуляем просто.

Сквозь прохладную вязь листьев солнце грело, но не обжигало кожу, ласкало, но не слепило глаза. Пели птицы, и все вокруг вызывало у Леры чувство какого-то непреходящего восторга. Ее радовало все – от катающихся по дорожкам парка на роликах детей до севшей на тыльную сторону руки божьей коровки, которая оказалась не красной, а желтой.

– Божья коровка, улети на небо, принеси нам хлеба, – запела Лера. Букашка, словно услышав, расправила жесткие надкрылья, вытащила из-под них смятые крылышки из тонкой черной сетки, расправила их двумя-тремя нетерпеливыми взмахами и улетела прочь, даже не оглянувшись на Леру.

На песочной тропинке два жука соединились в брачном танце. Лера присела на корточки, чтобы получше их рассмотреть, и, подчиняясь неведомо откуда взявшемуся интересу, даже щелкнула на телефон.

– Да ты у меня юный энтомолог, оказывается, – прищурился Олег. – Делаешь снимки, как жуки занимаются сексом. Девушка, да вы, часом, не извращенка? – Глаза его смеялись.

– Я сама не знаю, что со мной, – призналась Лера. – У меня какое-то забытое чувство полной свободы. Я с детства такого не помню. Мне кажется, что есть этот парк, а в нем мы с тобой, и лебеди, и утки, и белки, бабочки, жуки вот эти – и все, больше никого. Я, наверное, сумбурно говорю, ты не понимаешь, о чем я, но мне легко-легко сейчас, как будто нет у нас с тобой никаких проблем.

– У нас с тобой действительно нет никаких проблем, – Олег стал серьезным. – У нас все хорошо. Мы вместе. У нас отличные дети и скоро будет еще один. Нам есть где жить, есть что есть. У нас мамы живы-здоровы, твоя бабуля, мой дед. У нас есть какая-никакая работа. Нет войны. Есть друзья. Что еще надо? Миллионы денег?

– Нет, – Лера прижалась носом к его крепкому плечу, ощутила мощные мышцы, перекатывающиеся под трикотажной, не очень новой, но заботливо ею выстиранной и выглаженной майкой. – Мне никогда не мечталось ни о каких миллионах. У меня очень скромные запросы. Вот ты знаешь, моя подруга, та самая, благодаря которой мы познакомились, Злата, вышла замуж за миллионера. У нее сейчас есть все, что только можно пожелать. Дома за границей, любые машины, даже яхта заморская. Но для нее имеет значение только то, что она мужа своего любит. По-настоящему любит, понимаешь? И счастлива она от этого, а не от его невозможных денег.

– Понимаю, – Олег легонько поцеловал ее в волосы, подул, чтобы убрать заблудившуюся в них пушинку. – Для счастья, Лерка, как раз и нужна возможность не спеша бродить вокруг озера, наблюдать за любовью жуков и кормить белок. Сейчас мы с тобой сделаем еще один кружок, а потом сядем на открытой террасе во-он того кафе и съедим по шашлыку. Хочешь шашлыка?

– Хочу, я все время что-нибудь хочу, – засмеялась Лера. – А квасу ты мне купишь? И пирожок.

– И квасу, и пирожок. У меня до ухода на дежурство еще масса времени, чтобы тебя покормить.

– А можно я после обеда машину возьму? – спросила Лера. – Я с Лелей договорилась, что она мне стрижку сделает, а потом я бы в усадьбу съездила, ребят повидала. Все равно тебя до завтрашнего вечера не будет.

– Машину возьми. А насчет подстричь, это еще что за новости?

– Когда мы вместе у мамы были, Леля сказала, что мне мой хвост не идет. А она, между прочим, самый лучший парикмахер в городе. Так что обещала сделать мне стрижку, благодаря которой я безмерно похорошею.

– Ты и так хороша.

– А буду еще лучше. А если серьезно, – Лера на секунду задумалась, – ты знаешь, с твоим появлением моя жизнь очень круто изменилась. Я жила себе в какой-то серой рутине, и мне казалось, что так теперь будет всегда. Но мы познакомились, и у меня теперь новая семья, новый ребенок, новые ощущения, и даже приключения какие-то появились. Я чувствую, что я сама стала другой, новой, и хочу скинуть с себя все, что было в прошлом. Негативное сбросить, разумеется. И говорят, что состричь длинные волосы – самый простой способ.

– Да я же не против, – Олег легонько засмеялся. – Ты не лепи из меня домостроевца, который жене стричься не разрешает. Хочешь меняться, меняйся. Хотя меня ты и такой вполне устраиваешь. Ты во сколько в усадьбу поедешь?

– Часов в семь, а что?

– Ничего. За рулем будь аккуратнее, пожалуйста, у тебя ведь стаж вождения совсем хреновенький, – он дернул ее за нос, поддразнивая.

– Я аккуратный и ответственный водитель, – немного обиделась Лера. – Конечно, не такой крутой лихач, как некоторые, но газ с тормозом не путаю, слава богу.

– Ладно, не обижайся, пошли есть шашлык. Или два. Хочешь?

– Не подлизывайся, – пробурчала Лера. – Сначала обидит девушку, усомнится в ее водительских способностях, а потом пытается лишним шашлыком подкупить. Хотя так и быть, я подкуплюсь. Очень есть хочется.

Сытая как удав Лера (две порции шашлыка она, конечно, не осилила, но и полутора порций вполне хватило, чтобы почувствовать сытую одурь, которая, впрочем, как она знала по опыту, совсем скоро сменится активным поиском чего-нибудь вкусненького) переступила порог модного салона «Молодильные яблоки» и испуганно остановилась.

Стильная обстановка была бесконечно далека от той повседневности, в которой она привыкла обитать, здесь пахло большими деньгами, и Лера даже обернулась в дверях, проверяя, не поздно ли убежать.

– Ой, Лера, привет, – бежать-таки было поздно, потому что к ней, цокая тоненькими каблучками, спешила улыбающаяся Лелька.

Заметив тоскливый взгляд Леры, брошенный в сторону входной двери, она тихонько шепнула ей на ухо:

– Не дрейфь, тут никто не кусается. Сразу стричься пойдем или сначала у меня в кабинете освоишься?

– Давай сразу стричься, – уныло сказала Лера, – я настроилась, а то вдруг передумаю.

– Все хорошо будет, – подбодрила Лелька и потянула ее за локоток в сторону большого и светлого зала, где было много стекла, много хромированного металла, много света и много воздуха. – Сейчас я тебя покрашу, подстригу и уложу. Но ты не переживай, я тебе сделаю стрижку, с которой ты и сама прекрасно справишься, так что от парикмахера до парикмахера лохматой ходить не будешь.

– Ой, ты меня покрасить хочешь? – испуганно спросила Лера.

– Ну да, русый цвет, конечно, выглядит очень натуральненько, только скучно. Я тебя проколорирую немного, и будет смотреться совсем по-другому. Или ты против?