Нина Васина - Приданое для Царевны-лягушки Страница 26

- Помолчи, Гимнаст. Потом расскажешь, что на ленточках написано. - Венечка подошел к Платону и взял его под локоть, поддерживая. - Тони, дай Федьке .закончить эту лажу, а то он очень нервничает. У него до срока осталось мало дней. Он должен жениться как можно быстрей.

- Но как же вы это сделали?.. Почему мне не сказали? Когда?

- Когда... Ну, в общем, тогда же.

- Тогда же?..

- Ну да, когда забрали из морга стекляшку с яйцами богомола. Я просто не дорассказал тебе до конца, - виновато улыбнулся Вениамин.

- Да ведь ты!.. Ты же предлагал мне сходить и самому все посмотреть!

- Предлагал. Я хитрый. Я знал, что ты не пойдешь. И еще... Понимаешь, мы не совсем законно его похоронили.

- То есть вы просто избавились от трупа? - в ужасе прошептал Платон. - По понятиям, да? Никаких концов?!

- Тони, успокойся. Батя лежит в хорошей могиле, и надпись на ней имеется, и венки, и оркестр был, как полагается. Просто мы не стали дожидаться окончания следствия и увезли батю из морга. Без бумажек.

- То есть вы просто украли труп Богуслава и похоронили его?..

- Ну так Федьке же было иначе никак не пожениться, - развел руками Веня, потом улыбнулся от души: - Ну?! Ты рад?

С еле слышным стоном на пол упал в обмороке юрист. Обе женщины за столом стояли, как солдаты на посту - не мигая и не двигаясь. Головы они не поворачивали, только скосили глаза на упавшего юриста.

- Короче, - заторопился Федор, - мы батю похоронили, и отпели, и помянули. Все, что надо, мы сделали. Можно уже надеть кольца?

Ведущая толкнула локтем заведующую. Та как будто очнулась, оправила на себе пышное жабо, потрогала серьги и убедилась, что большой золотой кулон находится на месте - где-то в пяти сантиметpax от пупка.

- В данных обстоятельствах, - сказала она, покосившись на валяющегося юриста, - завершение процедуры несколько затруднено.

- А если так? - Федор достал пистолет.

Массивное кольцо наделось Федору на безымянный палец без проблем - даже с запасом получилось. А вот с кольцом невесты вышел казус. Оно едва доползло до сустава. Тогда Илиса, помочив его слюной, с большим трудом надела кольцо на мизинец. Когда молодые уже должны были закрепить свой союз поцелуем, Аврора охнула и закрыла глаза ладонями: в нервной суматохе Илиса натянула кольцо на мизинец левой руки. Некоторое время ушло на попытки стащить его. Под поздравительные бормотания заведующей, пританцовывая и подвывая, невеста помучилась-помучилась да и плюнула.

- Тьфу! - помахала уставшей ручкой Илиса. - Не слезает, как вросло!

- А где музыка? - громко поинтересовался Федор, подхватив молодую жену на руки.

Оркестр грянул сначала марш Мендельсона, потом, когда жених бегом бросился из зала, сбился. Аврора еле успела сгрести фату в охапку и поднять ее с пола, спеша за молодоженами. Гимнаст шел неторопливо и что-то тихо втолковывал Вене. Платон вышел из здания загса на плохо слушающихся ногах - последним.

Он один оказался не обсыпанным рисом.

Дюжина заросших бицепсами байкеров бросалась крупой и громко гоготала. Остальные приветствовали молодоженов ревом включенных двигателей, отчего разукрашенные автомобили на площади пропали из виду под густыми выхлопами, а собравшиеся зеваки просто разбежались. Две байкеровские подружки пытались музицировать - одна на трубе, а другая била в литавры. В общем, грохот и шум стояли устрашающие. Уже слышались завывания милицейских сирен. Почти в обморочном состоянии Платон увидел сквозь клубы вонючих выхлопов, как Федор надел шлем и сел на мотоцикл, обвешанный почему-то кукурузными початками. Илиса села сзади, прижавшись к его спине, они вырулили первыми. Платон охнул, показывая рукой на ее взлетевшую фату.

- Айседора Дункан!.. - только и прошептал он, не в силах быстро и понятно объяснить свои страхи.

- Ничего страшного, - успокоил его Веня. - Вся фишка в том, чтобы остальные мотоциклы располагались по обе стороны от фаты. Замыкающий повезет конец.

"Замыкающий повезет конец... Замыкающий повезет конец", - бормотал Платон, пока ехал с Вениамином в такси. Аврора и Гимнаст куда-то пропали.

- Господи! - громко попросил Платон в такси, испугав молодого водителя. Дай мне хоть пару часов передышки! Дай мне покоя и разума, чтобы я смог все обдумать и понять. А потом дай мне поспать без сновидений. Иначе я сойду с ума, - пробормотал он уже шепотом, борясь с тошнотой.

- Ты что, Тони? - забеспокоился Веня. - Ничего, потерпи, сейчас мы с тобой отпразднуем свадьбу, покушаем, выпьем. Я знаю такое местечко, где можно устроить себе передышку хоть на неделю!

- Горько! - простонал Платон.

- Рано, - заметил на это Веня. - Во-первых, мы еще не сели за стол, а во-вторых, жених и невеста при хорошем раскладе подъедут к столу не раньше десяти вечера. Так что ты и поесть успеешь, и выспаться.

.- У меня во рту горько, - прошептал Платон. - Желчь... Я исхожу желчью, как злобный маньяк. Призраки мерещатся. Трудно дышать...

- Призрак женщины, да? - участливо склонился к нему Веня. - Это ее имя ты назвал? Айседора?

- Нет. Айседора - это женщина Есенина, - прошептал Платон, заваливаясь и закрывая глаза.

- Ну-ну! - поддержал его Веня, усаживая прямо. - Айседора - Сенина женщина, а ты нервничаешь, да? Ну не плачь, что-то ты совсем расклеился. Она умерла?

- Кто? - шепотом с удивлением спросил Платон, вытирая влагу со щек.

- Женщина Сени - Айседора. Да гони же быстрей! - закричал Веня таксисту. Боюсь, завалится совсем, тогда нам не вытащить его из машины!

- Айседора Дункан удавилась длинным шарфом, когда ехала в автомобиле. Шарф намотался на колесо. Боже, какая фантасмагорическая, какая декадентская смерть! - давится рыданиями Платон.

- Тони! Смотри сюда! - Веня хлопнул в ладоши перед самым его носом. - Ты о ком плачешь?

- Я? - изумился Платон, посопел, оглядываясь, и твердо заявил: - О себе. О счастье. У меня было счастье. Один раз. Потом она пропала. Бесследно.

- И ее звали Айседора, да? - медленно, как больному, втолковывает Веня, не глядя протягивая таксисту деньги. - Приехали.

- Нет. Ее звали Алевтина. Вениамин!

- А?.. - дернулся Веня, уже открывший дверцу.

- Почему жизнь делает из меня клоуна? Почему она играет мною? Почему Царевна-лягушка надела сегодня кольцо Алевтины?

- Так другого же не было!.. - Веня почти силой вытащил Платона из машины.

- А почему тогда Федор надел мое кольцо?

Вениамин задумался, сосредоточенно глядя перед собой.

- Твое, точно? - уточнил он. Дождался кивка и уверенно заявил: - Для понта. Ты, Тони, для нас большой авторитет. Готов расслабляться?

Платон только тяжело вздохнул. Огляделся. И с большим изумлением обнаружил себя на каком-то заброшенном заводе. Вдаль уходили полуразрушенные корпуса цехов. То тут, то там грустными призраками неспешно пробегали бездомные собаки. Платон заметил, что один из ангаров светится вывеской. Задрав голову, он с трудом разобрал слово: "КРЫША".

- Нам сюда, - подтолкнул его Веня.

Платон упирался, потому что не видел двери. Нажав кнопочку у металлической решетки, Веня дождался шипения в невидимом динамике и сказал: "Хоп!"

- Хоп! - громко разнеслось между цехами. Решетка с лязгом поднялась вверх. Они вошли. Решетка за ними тут же грохнулась в асфальт. Платон подумал, что, наверное, так и падают, отрезая выход, ворота ада.

Они прошли через огромную автостоянку, подсвеченную горящим в бочках огнем - дюжина бочек, расставленных по всему огромному пространству, дышала пламенем с завораживающим упорством средневековых факелов. Несколько автомобилей казались при таком освещении прилегшими отдохнуть зубрами, а чуть накренившиеся мотоциклы - большими рогатыми насекомыми на страже.

- Здорово, да? - оглянулся Веня. - Клевое место. Квака показала. Здесь раньше был завод. Галоши делали. Кое-что и сейчас еще работает, на той стороне, - он махнул куда-то рукой, и длинная тень от нее метнулась, исчезая в космическом мраке выпуклого потолка из металлических конструкций.

- Где я? - спросил Платон, ослепленный огнем из ближайшей бочки и потерявший Вениамина из вида.

- Это "Крыша". Ночная дискотека, бар и еще много разный удовольствий.

- Ночная дискотека? А что, уже ночь? - сощурившись, Платон шел на голос племянника, выставив перед собой руки.

- Нет, конечно, - Веня взял его правую ладонь. Платон тут же, с готовностью ослепшего навек, расслабился и потащился за ним, закрыв глаза.

- Еще не ночь. Но днем тут тоже народ тусуется. Особо страждущие. Тебе понравится, - объясняя, Веня несильно сжимал ладонь Платона, - Осторожно, ступеньки вверх!

Платон открыл глаза. И замер, пораженный. Они стояли в длинном коридоре со статуями вдоль стен. Приглядевшись, Платон понял, что это не статуи, а средневековые латы на высоких подставках. Вдали вдруг пробежал кто-то маленький и черный, изогнулся, поднес что-то к широко открытому рту и вдруг дохнул из него в полумрак языком огня.

- Тони, выбирай: еда или постель? Что сначала?