Чингиз Абдуллаев - Застенчивый мотив крови Страница 26

У начальника местного отделения полиции было только восемь сотрудников полиции в самом Чиркее и только два участковых в селе. Звание подполковника он получил за выслугу лет особым приказом министра, так как должность местного руководителя не позволяла присваивать звание выше майора. Но Ибрагим Юсупджанов служил в милиции-полиции больше тридцати лет и в будущем году собирался уходить на пенсию. Ему должно было исполниться уже пятьдесят пять лет. Это был полный, грузный, широкоплечий мужчина с крупными чертами лица и темными волосами. Недоброжелатели уверяли, что Юсупджанов подкрашивает свои волосы, чтобы выглядеть более молодым. Он был по-своему справедливым человеком, каким бывает человек, облеченный многолетней властью, уже осознавший, что в мире нет совершенства. И он был по-своему самодуром, каким бывает человек, облеченный многолетней властью, уже развращенный этой привилегией. Все знали, что деньги он получает с некоторых торговых точек, иногда позволяет себе защищать провинившихся за определенную плату от родственников виноватых, но на крупные сделки с бандитами и со своей совестью он никогда не шел.

Подполковник Юсупджанов не брезговал подарками, наличными деньгами, различными услугами, но, в общем, выполнял свои обязанности достаточно умело и не вызывал особых нареканий ни у жителей Чиркея, ни у жителей села Кафыркент.

Его принимал отец Максуда, как старший в доме. Рядом с ним за столом сидели Максуд и Салим. Начальник полиции начал с традиционных соболезнований по поводу смерти Кадыра и Васифа Намазовых. Затем все расселись за столом и Юсупджанов, сняв свою фуражку, положил ее на стол.

— Позавчера погибло много людей, — сказал он, когда принесли традиционный чай, поставив его на стол вместе с колотым сахаром, нарезанными дольками лимона и халвой.

— Да, — согласился Касум, — много. И мой сын тоже погиб.

— Мы об этом знаем, — печально сказал подполковник, — вчера приезжал следователь из Махачкалы. Но он сказал, что опоздал, так как вы похоронили своего сына еще позавчера, в день убийства.

— До захода солнца, как и полагается мусульманам, — напомнил Касум. — Или ты считаешь, что мы должны были в такую теплую погоду оставить тело в доме?

— Нет, конечно. Но следователю нужны были пули, которые попали в тело вашего сына. И подробности его убийства.

— Пули извлек наш врач Сеид, — сообщил Касум, — сделал это в присутствии нашего председателя сельсовета и участкового. Они подписали протокол, ваш следователь может все проверить. Их отвезли в областное управление ФСБ, можете их там забрать.

— Мне уже доложил об этом участковый, — подполковник попробовал горячий чай. Положил в стакан дольку лимона. — Но у следователя будут и другие вопросы, — осторожно добавил он. — Получается так, что все четыре убийства связаны с вашим сыном Салимом. Первых двоих он лично застрелил, а вторых убили у него на глазах.

— Сотрудники полиции, — поправил его Касум, — их застрелили ваши коллеги. Не понимаю, что ты хочешь, Ибрагим?

Он был старше начальника полиции более чем на двадцать лет и поэтому мог обращаться к нему на «ты». Подполковник допил свой чай и тяжело вздохнул.

— Люди разное говорят. Все знают, что Нугзар ваш кровник. И два дня назад убили его родственника. И еще троих других людей.

— Они убили моего сына, — снова напомнил Касум, — а за семь дней до этого моего брата. Судью вашего района, Ибрагим. Или ты забыл, что мой брат был судьей, и ваша задача была не только его охранять, но и найти убийц, которые осмелились это сделать.

— Мы их ищем, — возразил Юсупджанов, — вызвали из Махачкалы сразу два отряда спецназовцев. Они сейчас прочесывают горные массивы выше вашего села. Там два взвода сотрудников Внутренних войск МВД.

— Которые снова ничего не найдут, — насмешливо произнес Касум, — не нужно ничего говорить, Ибрагим, я прекрасно знаю, что они ничего не найдут. Не потому, что не могут найти или не хотят. Им просто не разрешат. Нугзар не такой дурак, чтобы подставлять своих людей, а сидящие в Махачкале чиновники тоже не дураки. Им банда Нугзара еще долго будет нужна и, значит, его никто не будет всерьез искать.

— Это тяжелые обвинения, уважаемый Касум-муэллим, — сказал начальник полиции, — но вы напрасно так считаете. У нас работает много честных и достойных людей, которые борются с бандитами.

Он сам почувствовал, насколько фальшивыми получились его слова. И не потому, что никто не боролся. Как раз наоборот. Действительно боролись и погибали. Но назвать честными и достойными людьми сотрудников полиции, которые охотно вымогали деньги у обычных людей, было бы слишком большим преувеличением.

— Зачем ты приехал? — прямо спросил Касум.

— Сегодня вы будете отмечать три дня поминок по вашему сыну, — сказал подполковник, — и мне звонил ваш участковый. Он считает, что на кладбище могут быть беспорядки. Поэтому я приехал сам и привез троих своих сотрудников. Мы должны будем обеспечить безопасность вашей церемонии, уважаемый Касум-муэллим.

Отец повернулся, посмотрел на Максуда, затем перевел взгляд на своего племянника, словно спрашивая совета у Салима. Тот верно понял его взгляд. Это было разрешение вступить в разговор.

— Спасибо, что вы решили нам помочь, — сказал Салим, — это будет очень важно, так как на кладбище соберутся не только уважаемые люди нашего села, но приедет много руководителей из Махачкалы. Говорят, что должен приехать даже заместитель спикера нашего парламента. Возможно, вас уже предупредили, — добавил он, не скрывая своей издевки.

— Конечно, предупредили, — не захотел замечать иронического тона Салима подполковник, — и поэтому мы обязаны быть в вашем селе, чтобы обеспечить безопасность всей процедуры. Хотя с вице-спикером приедут и двое сотрудников ФСБ.

— Это правильно, — согласился Салим, — только непонятно, каким образом бандиты каждый раз спокойно проезжают через Чиркей, когда пытаются попасть в наше село?

— Наверное, у них есть документы и разрешения на проезд, — не смутился Юсупджанов, — ведь сложно отличить обычного законопослушного гражданина от бандита. У него на лбу ничего не написано, документы в порядке, мы не можем его просто так задерживать.

— И еще у некоторых бывают пропуска, подписанные вашими сотрудниками, дающие разрешение на проезд через все блокпосты, — жестко произнес Салим.

— Иногда люди просят разрешения, и мы выписываем им пропуска, даже когда проходят зачистки или войсковые операции, — сообщил без тени смущения подполковник.

— Поэтому они и проезжают через вас так свободно, — не унимался Салим, — даже если все знают, что в горах находится банда Нугзара.

— Сейчас там работают два взвода сотрудников органов внутренних дел, — напомнил Юсупджанов.

— Но бандиты все равно будут просачиваться мимо них, имея на руках документы, подписанные сотрудниками местной полиции.

— Я знаю всех своих людей, — попытался снова возразить подполковник, — никто из них…

Салим достал из кармана документы и положил их на стол перед начальником полиции, не дав ему закончить свои заверения.

— Это разрешение на проезд, выданное бандиту, которого я вчера застрелил, — сообщил он, — оно было подписано вами.

Максуд вспомнил, что, догнав убегавшего бандита, который ранил Магомеда, Салим не только выстрелил ему в спину, но и начал копаться в его карманах. Очевидно, там он нашел и этот пропуск. Наступило неприятное молчание. Начальник полиции спокойно взял бумагу, прочитал пропуск, удовлетворенно кивнул.

— Это действительно моя подпись, — сообщил он, — человек обратился к нам, показав удостоверение члена охотничьего клуба, и попросил разрешение на охоту в наших лесах. Я предупредил его о том, что охотиться в наших краях очень небезопасно. Но дал ему разрешение. Не вижу в этом ничего необычного.

— Он охотился на людей, — подчеркнул Салим, — и вы должны были это знать.

— Если бы знал, никогда бы не дал, — так же спокойно сообщил Юсупджанов. — Насколько я понял, вы вытащили его из кармана убитого, чтобы показать мне?

— Нет. Чтобы найти тех, кто помогал бандитам, — заявил Салим. — Мы все понимаем, что без такой помощи они бы не смогли сюда прорываться мимо ваших блокпостов.

— Я разберусь с этим разрешением, — пообещал подполковник, забирая бумагу. Он уже собирался подняться, когда его остановил старый Касум.

— Подожди, Ибрагим, — предложил он начальнику полиции, — посиди еще одну минуту и выслушай все, что я хочу тебе сказать. Два дня назад, днем, прямо на поминках по моему брату, убили моего сына. На глазах у всех, не постеснялись нашего горя. Вызвали его из палатки, где он вместе с нами принимал соболезнования. Приехали в наше село и застрелили его. А потом пытались сбежать, но Салим сумел их догнать. — Отец перевел дыхание и продолжал: — Скажу, почему я тебя задержал. Я не знаю, кто и зачем помогает бандитам. Хочу верить, что ты просто за деньги раздаешь разрешения и пропуска, но не знаешь, что они бандиты Нугзара. А если знаешь и нарочно раздаешь свои пропуска, то ты совершаешь большую ошибку. Я думаю, что мы тоже будем все проверять. И если ты на другой стороне, то, значит, ты наш враг. Друг наших врагов и наш враг, благодаря которому застрелили сначала моего брата, а два дня назад моего сына.