Марина Серова - Киска по вызову Страница 26

— Это как? — не очень поняла я, что Марина имела в виду в данном случае.

— Ну… — девчонка снова закатила глаза, раздумывая, как бы подоходчивее мне объяснить. — Любил, чтобы она его во всем слушалась. Любил ревность свою показывать нарочно. Мне кажется, он больше притворялся, придумывал сам всякие поводы, потому что с чего ему Алену ревновать по правде было? Она не гуляла ни с кем без него, уж я-то знаю. А он нарочно старался скандал устроить.

— Но для чего?

— Я думаю, чтобы так интереснее ему было, — задумчиво протянула Марина. — Он вообще не любил, чтобы все было вяло и пресно, ему постоянно азарт нужен был, всякие эмоции сильные. Вот и придумывал сам разные сцены.

— Он бил Алену?

— А то! — фыркнула Марина. — Под конец, можно сказать, постоянно. Но бил аккуратно, чтобы на лице следов не оставалось. Не потому, что боялся, что она кому-то на него пожалуется, а просто лицо ее портить не хотел. Жалеть ее начинал. Алена рассказывала, что он, когда успокоится, любил ее раздевать, синяки, которые сам же поставил, целовать и прощения у нее просить, снова к себе звать.

— Так Алена жила у него? — уточнила я.

— Да она то тут, то там жила. У него, конечно, квартира была… не то что у нас. В центре города, просторная, внутри все сверкает. Я один раз была там. Ну, вот он Алену к себе и забрал. А после скандалов она сюда, к матери, прибегала. Только он всегда приезжал за ней вместе со своими братками, обратно забирал. Подарки всякие дарил дорогие. Этого у него, конечно, не отнять.

«Да уж, какая неуравновешенная у парня нервная система! — подумалось мне. — Не очень он обычный тип, этот Толька Клименко».

— И что же было дальше? Почему они все-таки расстались?

— Да потому, что надоело ей все это! Кому такое понравится? У него там, значит, всякие завихрения в башке, игры дурацкие, а она терпеть должна? — воскликнула Марина.

— И как произошел разрыв? Алена сама ему объявила?

— Сначала — да. Хотела поговорить спокойно, хотя с Толькой это невозможно. Так оно и получилось. Он разъярился, начал орать, что никому ее не отдаст, что она ему принадлежит, и все! Избил ее до полусмерти, а на следующий день пришел прощения просить, как обычно. Цветами ее просто завалил. У него денег-то полно было, — Марина усмехнулась. — Ну, Алена и поняла после этого, что с ним разговаривать — себе дороже. Стала думать, как сбежать от него. А он, видать, почувствовал, потому что предупредил: попробуешь от меня скрыться или заведешь кого — убью, так и знай!

— А обращаться в милицию она, естественно, не пробовала, — скорее утвердительно, чем спрашивая, сказала я.

— Какая милиция! — махнула рукой Марина, подтверждая мое предположение. — От Тольки в то время все менты кормились. Стали бы они к нему меры принимать, как же! Алена понимала это прекрасно. Знала, что потом только хуже будет, что он ее вообще прибить может. Тетя Таня как-то раз хотела милицию вызвать, когда дочь всю в синяках увидела, но Алена ей запретила.

— И долго это продолжалось?

— Их отношения? Да года три почти, — подумав, ответила Марина.

— И как же все-таки Алене удалось от него уйти?

— О-ох! — Марина тяжело вздохнула и покачала головой. — Это целая история. Познакомилась она с одним парнем. Мне он, кстати, не понравился тогда, но она так намучилась с Толькой, что готова была с кем угодно сбежать, лишь бы ее от него спас. А парень тот не местный был и собирался к себе в Самару уезжать. Вот Алена за него и ухватилась, просить стала, чтобы он ее с собой взял. Ну, она вещи втихую собрала и вместе с ним на вокзал. Даже матери не сказала, куда направляется, записку только оставила, что с ней все в порядке и жить теперь будет в другом городе. Мне только сказала, что в Самару едет, и слово взяла, что я никому не расскажу. Я и молчала до сегодняшнего дня.

— А Толька как отреагировал? — спросила я.

— О — ой! — Марина замахала руками. — Тут целый тарарам стоял! Он же всех на уши поднял! И меня, и тетю Таню. Прямо допрос учинил, куда Алена делась. Кое-как удалось его убедить, что мы не знаем ничего, тетя Таня и записку Аленину показывала. В конце концов он поверил, что мы ничего не знали и не знаем, и отстал от нас. Всю округу начал трясти, кто что видел да кто что знает. Ну, кто-то и сказал ему, что она с этим парнем уехала. А что за парень, тоже никто толком сказать не мог. Толька зубами поскрипел-поскрипел, а деваться некуда, сделать все равно ничего не может. Только повторил несколько раз, что, если найдет ее, убьет.

Марина перевела дух и закурила еще одну сигарету. Потом спросила меня, не хочу ли я чаю. Чаю я не хотела, а вот кофе выпила бы с удовольствием, хотя и подозревала, что в этом доме его не водится, поскольку глава семьи предпочитает более крепкие напитки. Однако Марина меня приятно удивила, сообщив, что кофе все-таки имеется. Она отправилась на кухню и подозрительно быстро вернулась с двумя чашками. Меня охватили смутные сомнения, которые подтвердились, как только я сделала глоток. Конечно, в полном смысле этого слова назвать этот напиток кофе было нельзя. Принадлежал он к разряду самых дешевых и был смешан с различными добавками типа цикория и прочей ерунды. Однако из вежливости я не стала кривить губы и продолжала отпивать жидкость маленькими глоточками, попутно продолжая расспросы.

— Марина, а где теперь Клименко? Что о нем слышно?

— Сто лет уже его не видела. Вскоре после того, как утихла история с бегством Алены, ходили слухи, что его забрали, — многозначительно добавила Марина, — то есть что он сел. Но точно я не знаю.

— А где и как его можно найти, вы не знаете?

— Не знаю, — развела руками Марина. — Я сама была рада до смерти, что больше с ним общаться не приходится.

— А вы помните адрес той шикарной квартиры, где они жили вместе с Аленой? — с надеждой спросила я.

— Нет, точно не помню, но показать, наверное, смогу. Даже нарисовать смогу, — утвердительно кивнула Марина. — Я почти уверена, что это он Алену убил. Узнал откуда-то, где она, и убил. Вы из Самары приехали?

— Нет, не из Самары. Я приехала из Тарасова, — сказала я.

— Из Тарасова? — совсем удивилась Марина и наморщила лоб. — А, ну да, у Алены вроде бы там тетка живет. Она что же, с нею жила?

— Нет, только в самом начале. Вообще-то она жила с мужем.

— С мужем? — Я не переставала удивлять Марину информацией. — Так она замуж вышла? Ну, тогда однозначно Толька ее убил!

— Почему вы в этом так уверены?

— Потому что он предупреждал, что она ничьей не будет, только его.

— Ну, это могли быть просто слова, претенциозное хвастовство, — возразила я.

— Вы не знаете Тольку! — стояла на своем Марина. — Если ему в голову что-то втемяшится, ни за что не выбьешь. В лепешку расшибется, а сделает по-своему.

— Но вы же говорили, что он сейчас может находиться в тюрьме, — напомнила я.

— Ну не он, так дружки его, какая разница! — пожала плечами Марина. — А потом, я же говорю, что не уверена. Может, он и на свободе. Вам искать его нужно.

— Найти я его постараюсь обязательно, — кивнула я. — Только теперь давайте поговорим с вами об Алене. Как сложилась ее судьба в Самаре? Вам что-нибудь известно об этом или после ее отъезда она никак не давала о себе знать?

— Ну, однажды она позвонила мне, — вздохнула Марина.

— Вот как? — заинтересовалась я. — И что же она рассказывала?

— Сказала, что парень тот, с которым она уехала, ее бросил, что живет она на квартире, устроилась на работу. Куда именно, не сообщила, мол, это неважно. Просила матери передать, чтобы та не беспокоилась. А письма домой писать она боялась, думала, что Толька может вычислить, где она.

— Она не упоминала, что хочет поехать в Тарасов?

— Нет, про Тарасов вообще ничего не говорила, — отрицательно мотнула головой Марина. — Она вообще о себе говорила неохотно, голос у нее какой-то грустный был, усталый… Я думаю, что не нравилось ей в Самаре, совсем не нравилось. Но возвращаться нельзя было, боялась она.

«Все время боялась, — мелькнуло у меня в голове. — И в Тарасове тоже боялась. Интересно, природа этих страхов одна и та же или разная?»

— Марина, а когда она звонила?

— Давно уже, я и не помню даже, — ответила девушка. — Года два назад, наверное. Ой, а я ведь номер ее тогда записала, — вдруг вскочила она со стула.

— Алена оставила вам свой телефон? — настала моя очередь удивляться.

— Нет, что вы! Она на такое не пошла бы. Просто у меня аппарат с определителем, вот номер и высветился. А я взяла и записала на всякий случай.

Я невольно оглянулась на старый, треснувший дисковый телефонный аппарат, стоявший прямо на полу у входа в комнату. Марина смутилась и, намотав на палец рыжую прядь волос, со вздохом пояснила:

— Нет у меня уже того аппарата, папаша, сволочь, пропил. Сколько вещей у меня перетаскал! Мало того, что все, что с матерью нажито, тащил, так еще и на мои вещи замахнулся. Я, когда на работу устроилась, почти сразу после школы, стала потихоньку вещи хорошие себе покупать. А потом поняла, что без толку. Все равно все на сторону уйдет. И не отделаешься ведь от него никак! Еще и дружков своих сюда таскает…