Антон Леонтьев - Корона последней принцессы Страница 26

– Именно благодаря тебе фюрер отказался от военной операции против Герцословакии. Ты ему очень понравилась! Он предложил нам почаще заглядывать к нему на «Бергхоф».

А девочке вождь, говоривший по-немецки со смешным акцентом, не понравился. Да и резиденция у него была мрачная и пустынная, прямо как гробница.

Из разговоров во дворце девочка узнала, что после занятия столицы немецкими войсками в стране вспыхнули мятежи, народ требовал свержения короля, заключившего пакт с Гитлером. Но выступления в течение одного дня жестоко подавили, мятежников расстреляли, и матушка снова стала спокойной. Старец Никодим, поглаживая бороду, убеждал короля, что так и должно быть:

– Папа, ведь нехристи выступили против королевской власти! Против той власти, что даровал нам Господь! Ты – помазанник Божий! А немецкий фюрер – великий человек, силы небесные на его стороне. И ты должен подчиниться.

Старец давно стал членом королевской семьи – даже тетки и дядьки, кузины и кузены, племянники и племянницы их величеств не удостаивались таких милостей, как Никодим. Он тыкал королю и королеве, мог запросто зайти на заседание Тайного совета, усесться в углу и, зыркая своими выпуклыми глазами, слушать доклад премьера или главы разведки. Матушка души в старце не чаяла и не могла без него прожить и дня.

Никодим, как знала Василиса, был волшебником. Он мог исцелить любого при помощи своих молитв, потому что Господь избрал его. И любой совет, который давал Никодим, тотчас воплощался в жизнь. Отец иногда сопротивлялся, артачился, заявляя: Богу Богово, а кесарю кесарево, негоже производить политические рокировки или принимать важные решение только потому, что старец увидел это во сне или же ему шепнул ангел. Но тогда матушка краснела, закатывала глаза, брякалась на кушетку и начинала громко стенать, обвиняя папеньку в том, что он желает ее смерти и игнорирует волю Господа. И король всегда шел на попятную, рано или поздно соглашался с советами старца.

То, что Никодим обладал волшебными силами, Василиса сама убеждалась, и не раз. Брат ее Михаил, страдавший болезнью, о которой никто во дворце не говорил, часто хворал, а несколько раз даже находился при смерти. И спасала его исключительно молитва старца. А как-то ее другого брата, Адриана, сбросила лошадь, и юноша повредил позвонок. Так вот Никодим носил его на руках пять дней почти без передышки, приговаривая молитвы, и смог сделать так, чтобы принц снова смог ходить. Было великое множество других, более мелких чудес. Например, иконы, к которым старец прикасался, мироточили, он умел разгонять своим взором тучи, отпугивал нежить...

Только придворные опять шептались, что старец Никодим на самом деле шарлатан и послушное орудие в руках барона Чучеля, который в последние годы высоко взлетел. Вначале сын барона сменил генерала Зорича на посту диктатора, а потом, после того как какой-то анархист взорвал нового диктатора вместе с собой при помощи бомбы, и сам барон уселся в это кресло.

Как-то Василиса, прятавшаяся за занавесками в одной из зал, слышала беседу двух лакеев. За день до этого произошло новое чудо: старец, приехав во дворец рано утром с темными кругами под глазами, заявил трагическим голосом, что было ему видение – совсем скоро случится что-то ужасное! Он рыскал по дворцу, затем велел перенести заседание Тайного совета из одной комнаты в другую. И надо же, в то время, когда заседание шло в новой зале, в старой вдруг рухнула тяжеленная хрустальная люстра. Если бы заседание состоялось, как обычно, там, то гигантская люстра погребла бы под собой короля.

Королева Мария ползала перед старцем на коленях, лобызала его ноги и все повторяла, что он их спаситель и ангел-хранитель. А король, расчувствовавшись, согласился подписать несколько законов, о которых ему прожужжали все уши жена, барон Чучель и старец.

И вот, затаившись за бархатной занавеской, Василиса внимала тихой беседе двух лакеев.

– Я ведь осматривал место происшествия… С чего бы люстра сама по себе вдруг рухнула? Такого еще никогда не бывало! Я залез на чердак и осмотрел трос, который ее удерживал. И, представь себе, трос был перепилен! А старец уверяет, что он просто-напросто лопнул. Как бы не так, там точно следы ножовки! И даже металлическая стружка на полу осталась!

– Господи, и что ты намерен делать? Ведь кто-то пытался убить короля!

– А я вот что думаю. Никто не пытался покушаться на жизнь его величества. Но на нашего короля оказывают психологическое давление при помощи всяких мнимых чудес. И сдается мне, трюк с люстрой был задуман Чучелем. А старец ему активно помогал, вещая о своем пророческом сне. Ты понял? Никто короля убивать не хотел, просто желали склонить его к подписанию тех самых злосчастных законов…

Дождавшись, когда лакеи уйдут, Василиса побежала прямиком к Феликсу. Старший брат, наследник престола, кронпринц, больше всех любил свою младшую сестренку. И с ним Василиса могла быть откровенной. Она мало что поняла из разговора слуг, уяснила только, что папеньку хотел кто-то убить.

Феликс, молодой человек девятнадцати лет, долго хмурился, слушая путаный рассказ сестренки. Затем поцеловал ее в лоб и сказал:

– Я сам с лакеями поговорю, Василиса. Значит, они тоже вели речь об интригах Чучеля? Я так и думал, старая крыса все подстроила! А чертов старец исполняет его приказания!

Затем у Феликса было бурное объяснение с родителями. Василиса слышала, как они кричали друг на друга по-английски, потом по-французски и под конец перешли на герцословацкий – Феликс намеренно так сделал, чтобы королева, знавшая язык плохо, не могла активно возражать ему.

– Поймите же вы наконец, никакой этот Никодим не святой человек, а богомерзкий обманщик! Его постоянно видят в компании с продажными девками, а также с придворными дамами то в банях, то в гостиничных номерах, то в оперетте. А потом он вместе со всей разношерстной компанией заваливается к себе на квартиру, упивается там вдрызг и занимается черт знает чем! И с дамами он там ведет совсем не благочестивые беседы о спасении души! Сколько уже свидетельств, что он просто-напросто их…

Феликс вставил что-то по-английски, и тотчас раздался звук звонкой пощечины. Королева Мария прокричала:

– И это говорит мой собственный сын? Если старец и позволяет себе такое, то всякие там шлюшки должны радоваться! Потому что на них снисходит Божья благодать!

Все закончилось тем, что были арестованы те самые два лакея – именно их обвинили в попытке покушения на жизнь короля. Старец Никодим заявил, что ему был вещий сон: данные субъекты являются революционерами, они желали устранить его величество. Лакеев казнили.

Наступали унылые, тревожные времена. Война превратилась во вселенскую катастрофу, дядя Адольф напал на Советскую Россию, и, судя по всему, дела у него там шли далеко не так, как он себе представлял. В Герцословакии ввели карточную систему, так как продуктов не хватало – большую их часть забирали немцы. Но во дворце царило прежнее изобилие. Правда, по причине военного положения приемы и балы были давно отменены.

Василиса росла. И была не по годам умной девочкой. Любомировичи вращались в своем крошечном мирке, потому что родственники, как ближние, так и дальние, давно их уже не посещали. Заглядывала иногда принцесса Зоя, младшая сестра короля, тетка Василисы, однако старец Никодим не жаловал ее, говорил, что у Зои дурной глаз. Да и королева не любила золовку. Когда стало известно, что Зоя сбежала в Англию, где вышла замуж за тамошнего герцога, Мария заявила:

– Она предательница, переметнулась на сторону британцев, в то время как фюрер ведет с ними войну. Больше, Джордж, у тебя нет сестры!

Зато во дворце постоянно терся старец Никодим, а также его жена и детишки. Старец объяснил, что Господь, явившись к нему, позволил жениться и завести потомство, ведь род людской должен плодиться и размножаться. Королевского исповедника, митрополита Филарета, который назвал это ересью и грехом, тотчас выпроводили взашей и назначили на его место другого, который лебезил перед старцем, целовал его руку и называл «наш святой».

Супруга старца была дебелой белолицей особой, она говорила на ужасном наречии, которое мало кто понимал. Она обожала парижские туалеты и драгоценности, которых у нее уже была куча: королева сама одаривала ее фамильными украшениями.

У старца имелся и выводок детей, причем получалось, что появились они на свет задолго до того, как Господь разрешил ему завести семью. На это обратил внимание родителей и Феликс, а также его брат Кароль, второй по старшинству принц. Но все закончилось тем, что по наущению Никодима двух принцев услали в один из дальних гарнизонов нести военную службу.

Была у старца дочка, такая же, как и мамаша, рыхлая и пузатая особа, которая только и знала, что пожирать черную да красную икру, лопать сладости и упиваться вдрызг, причем девчонке было всего шестнадцать. Имелся у Никодима и сынок Боян, великовозрастный, с франтовскими усиками и большими красными оттопыренными ушами. Вообще-то по возрасту ему полагалось служить, но старец сумел сделать так, чтобы чаша сия его чадо миновала. Вместо службы в армии старший сыночек сочетался браком с младшей дочуркой барона Чучеля, костлявой старой девой лет сорока.