Robert van Gulik - Ди Гун Ань – Знаменитые дела судьи Ди Страница 26

Небу известно, по какой причине, – он подсыпал яд в чайник, стоящий возле их постели. Мой сын, по счастью, не пил этот чай, а вот его невеста выпила чашечку прежде, чем лечь спать. Когда прозвучал сигнал третьего ночного обхода, она пожаловалась на сильную боль в животе. Мы все бросились в комнату и, увидев, что она страдает от невыносимой боли, позвали лекаря. Увы, когда он пришел, эта юная девочка, красивая, как нефритовая статуэтка, и нежная, как распускающийся цветок, уже умерла! Поэтому сегодня я, сюцай в области филологии, Хуа Гоцзян, опускаюсь на колени перед

возвышением вашей чести и сообщаю, что моя невестка была подло убита кандидатом Ху Цзобинем, и умоляю вашу честь восстановить справедливость!

Затем он обеими руками протянул судье Ди письменное обвинение. Судья Ди просмотрел его и сказал:

– Вы оба обвиняете кандидата Ху в отравлении вашей дочери. Где же этот Ху?

Господин Хуа сказал:

– Кандидат Ху тоже пришел в суд вашей чести, чтобы подать жалобу о ложном обвинении.

Судья Ди приказал стражникам привести его. Он увидел молодого человека располагающей внешности, одетого в голубой халат. Судья Ди спросил:

– Ваше имя Ху Цзобинь?

Молодой человек ответил:

– Этот студент действительно кандидат ХуЦзобинь.

Судья Ди гневно обратился к нему:

– У вас еще хватает дерзости называть себя кандидатом? Вы получили образование в классической школе! Разве вы не знаете учений наших почтенных древних мудрецов? Неужели вам неизвестно, что достижение мужской зрелости, бракосочетание, траур и принесение жертвы предкам – эти четыре церемонии самые важные в жизни человека? Как же вы посмели так непристойно вести себя во время брачной церемонии? И более того, вы должны были с особенным уважением отнестись к невесте, потому что жених – ваш школьный товарищ! Как же получилось, что вы, увидев ее красоту, позавидовали и стали угрожать? Вы обесчестили свой голубой халат! А теперь рассказывайте, как все произошло!

Глава 20. Поступок кандидата Ху приносит ему несчастье; судья Ди начинает дознание в особняке Хуа

Кандидат Ху, распростершись перед столом, промолвил:

– Ваша честь, умерьте на некоторое время ваш бурный гнев и позвольте этому человеку почтительно объяснить, что произошло. Мое поддразнивание новобрачных было не более чем шуткой, не выходящей за рамки всеобщего веселья. В брачных покоях собралось по крайней мере человек сорок, все смеялись, кричали и затевали всякие грубые шалости. Однако Хуа Гоцзян именно меня выбрал для своих нравоучений. Я притворился, что рассердился, и закричал, что он пожалеет о своих словах прежде, чем взойдет солнце, только для того, чтобы посмеяться над ним. Не могу объяснить, почему с языка у меня слетели именно эти слова. Что касается обвинения в том, что я отравил бедную юную невесту, то вашей чести известно, что я изучаю литературу. Мог ли я осмелиться совершить столь ужасное преступление? Более того, у меня еще есть старая мать, жена и дети. Неужели я бы стал ради этого злодейства рисковать благополучием всей своей семьи? Что же касается упреков вашей чести в том, что я зашел слишком далеко и, поддразнивая новобрачных, перешел границы приличия, то это справедливое осуждение я принимаю. Но обвинение меня в подлом убийстве не что иное, как вопиющая несправедливость. Умоляю вашу честь о благосклонном снисхождении!

Пока он говорил, пожилая женщина опустилась на колени возле него и беспрестанно билась головой об пол, громко рыдая. Судья Ди спросил ее:

– А вы, полагаю, мать Ху Цзобиня?

Старая женщина подтвердила это, добавив:

– Ваша честь, отец этого мальчика умер, когда он был еще ребенком. Я все свое время посвятила воспитанию своего единственного сына и глубоко сожалею, что из-за излишней снисходительности не сумела подавить в нем нехорошую привычку быть шутом в компании. Я умоляю вашу честь о милосердии!

Судья Ди, выслушав эти противоречивые показания, некоторое время сидел в раздумье. Он размышлял о том, что госпожа Ли и господин Хуа, увидев свою дочь лежащей мертвой на брачном ложе, естественно, потеряли голову от гнева и горя и немедленно набросились на первого подвернувшегося подозреваемого. Но молодой человек Ху действительно похож на образованного студента, изучающего литературу. Его объяснения прозвучали вполне правдоподобно. Судья очень сомневался, что это преступление совершил молодой Ху.

Судья обратился к госпоже Ли и господину Хуа:

– Вы обвиняете Ху Цзобиня, но я не удовлетворен приведенными вами доказательствами. Завтра я произведу личное расследование на месте преступления. Вы оба можете быть свободными, а Ху Цзобинь должен содержаться под стражей в помещении классической школы.

И он велел очистить зал. Когда сына взяли под стражу, мать Ху расплакалась. Судья Ди не счел необходимым напоминать господину Хуа о том, что ничего нельзя трогать на месте преступления.

Господин Хуа, много лет проведший на государственной службе, хорошо знал требования закона. Прежде чем идти в суд, он уже опечатал брачные покои. Вернувшись в особняк, он приказал устроить в приемном зале временный суд и разложить во дворе у порога тростниковые циновки для вскрытия. Он отдавал эти распоряжения со слезами на глазах, оплакивая судьбу, на склоне лет принесшую в его дом такое горе. Он только надеялся, что, принимая во внимание его высокое положение в обществе, стражники не будут слишком беспокоить членов его семьи.

Он всячески пытался утешить своего сына, но Вэньчжунь, на глазах которого его невеста умерла в мучениях спустя всего несколько часов после того, как он держал ее в объятиях, чуть не сошел с ума от горя.

Рано утром староста этого района города и несколько стражников пришли в особняк господина Хуа. двое стражников остались охранять брачное ложе, а остальные – вход во двор. Они убрали раздвижные двери в приемный зал и оборудовали помещение для заседания суда.

Господин Хуа распорядился, чтобы один из его родственников приготовил гроб и саван, чтобы похоронить невестку сразу же после вскрытия.

В полдень на улице прозвонили гонги, возвещая появление судьи Ди. Господин Хуа поспешно надел официальное облачение и шапочку и вместе с Вэньчжунем вышел к передним воротам встретить судью.

Судья Ди сошел со своего паланкина в переднем дворе, и господин Хуа прежде всего проводил его в библиотеку немного освежиться. Когда принесли чай, он велел своему сыну поприветствовать судью. Вэньчжунь опустился на колени и стукнулся головой об пол.

Судья Ди внимательно рассмотрел Вэньчжуня и решил, что он тоже приличный юноша с хорошими манерами. Он спросил его:

– Вы действительно видели, как ваша жена выпила чай перед тем, как лечь в постель? И почему вы сами не выпили чая?

– После того как гости покинули нашу комнату, – ответил Вэньчжунь, – отец приказал мне лично поблагодарить всех, одного за другим, в приемном зале и, согласно обычаю, лично проводить каждого гостя до передних ворот. Когда я попрощался с последним гостем, уже прозвучал сигнал второго ночного обхода. Я совершенно выбился из сил. Я с большим трудом смог исполнить свой последний долг уходящего дня, то есть опуститься на колени перед отцом и пожелать ему спокойной ночи. Когда я, наконец, вернулся в покои, моя жена сидела в кресле у постели. Увидев, что я очень устал, она приказала служанке налить две чашки крепкого чая. Но перед тем как попрощаться с отцом, я уже успел выпить несколько чашек крепкого чая. Я велел служанке налить только одну чашку из стоящего в комнате чайника, и моя жена выпила ее, пока я раздевался. Потом мы отправились в постель. Когда прозвучал сигнал третьего ночного обхода – я как раз начал засыпать, – моя жена тихо вскрикнула. Я подумал, что это легкое недомогание, но боль усилилась и наконец стала такой невыносимой, что она помимо воли громко застонала. Я велел служанке поднять всю прислугу и позвать лекаря. Но, когда прозвучал сигнал четвертого ночного обхода, она уже умерла. Увидев темные пятна, появившиеся на ее коже, я понял, что она, вероятно, отравилась. Посмотрев в чайник, я заметил, что чай превратился в густую черную массу. Тогда я догадался, что там был яд.

Судья Ди спросил:

– Была ли у Ху Цзобиня возможность что-нибудь положить в чайник, пока он дурачился в ваших покоях?

Отец и сын в недоумении взглянули друг надруга и признались, что не помнят, был ли тогда там чайник или нет. Старый господин Хуаочень разволновался и спросил:

– Какое это имеет значение? У этого юношиХу была возможность подсьпать в чайник яд! То, что он был намерен причинить нам зло, доказано его же собственными словами. Если вашачесть допросит его под пыткой, он, безусловно, сознается!

Судья Ди покачал головой и ответил:

– Это преступление так просто не раскрыть! Это убийство, и я не собираюсь дальше давитьна Ху Цзобииiя без достаточных доказательств. В конце концов, у остальных гостей была точно такая же возможность совершить его, как иу Ху! А больше всего возможностей было у служанки! Я хочу допросить эту служанку.