Алексей Биргер - Война орхидей (Богомол - 4) Страница 26

- А чеченец?

- В этом есть своя странность, согласна. И очень вероятно, что мы узнаем практически все, когда выясним, что это за чеченец и почему помогает нашему неизвестному.

- Насколько я знаю, одна из чеченских мафий контролирует довольно значительную часть московского рынка эротических услуг, - заметил Андрей.

- Как-то не слишком похоже на войну за передел сфер влияния на этом рынке. Но все может быть, - сказала она. - Я кое-что успела проглядеть. Во-первых, неизвестный стер все номера из памяти телефона Коревой. У неё телефон с определителем номера с памятью на девяносто девять последних звонков - и эта память очищена. Очень показательно, а?

- Это интересно, - согласился Андрей. - Преступник очень не хотел, чтобы знали, кто звонил Коревой за последние дни. Может, там был зафиксирован и его номер телефона?

- Мне кажется, тут что-то другое... - покачала она головой. - И я не могу найти её записные книжки. Похоже, убийца их забрал.

- Записные книжки Бечтаева тоже частично пропали. Во всяком случае, следствие, которое перешерстило многих и многих, не узнало о связях Бечтаева с Курослеповым, Коревой... И, надо полагать, с ещё несколькими людьми. Выходит, самая важная записная книжка была изъята убийцей.

- Что ж, узнаваемый почерк получается, а? И погляди, где именно убийца разворошил все больше всего. Тебе это ни о чем не говорит?

Андрей внимательно огляделся, потом с сомнением повернулся к Богомолу.

- Не знаю, что ты имеешь в виду, но я бы сказал, что убийцу больше всего интересовали видеокассеты. Они всей кучей вывалены на пол, часть вынута из футляров, как будто их просматривали, и все эти выдвинутые ящики и открытые дверцы шкафов - именно те местечки, где тоже могут держать видеокассеты...

Богомол кивнула.

- Все правильно. Убийце нужно было найти какую-то видеозапись, так выходит?

Андрей нахмурился. Ему пришла в голову другая мысль.

- Насколько я успел изучить ходы преступника, - проговорил он, - я не удивлюсь, если мы найдем тут какую-нибудь очень интересную запись, которую он якобы не смог отыскать, хотя искал, мол, отчаянно...

- Мог подбросить, по-твоему? - она нахмурилась и встряхнула своими роскошными золотыми волосами. - Тогда надо искать, - она поглядела на часы. - Желательно исчезнуть до рассвета, так что времени у нас не слишком много. На какую бы кассету ты сделал ставку?

- Во-первых, не на те, которые вынуты из футляров. Ведь это явный намек, что убийца их просмотрел - и не обнаружил в них ничего интересного. Во-вторых, не стал бы искать среди домашних записей, где и данные на наклейках записаны от руки. Я бы стал искать какую-нибудь фирменную кассету, на которой, судя по наклейке, записан знаменитый, всем известный фильм - из тех фильмов, что почти наверняка встретишь в любой домашней видеотеке. То есть, я бы искал кассету, стоящую на самом виду.

- Но когда видеокассета в упаковке популярного фильма стоит на самом виду, её любая подруга может взять без спросу - и то-то весело будет, когда она вставит этот фильм в видеомагнитофон! - заметила Богомол.

- Это в реальной жизни. А если преступнику надо внушить нам, что Корева его перехитрила, он поставит кассету на самом виду, замаскировав её хоть вот под это "Белое солнце пустыни", хоть вот под этот "Титаник", Андрей указал на полочку, на которой стояло десятка два фирменных видеокассет с самыми популярными фильмами.

- Так, да не так, - возразила она. - Если этот тип так хитер, как ты говоришь, то он должен был все разыграть потоньше. Я бы сделала ставку вот на это! - и она указала на три кассеты, которые так и покоились в дальнем углу выдвинутого ящика шкафа, небрежно отпихнутые преступником в сторонку.

Андрей поглядел на яркие фотографии на их футлярах.

- Фильмы из серии "Коллекция мировой эротики"... Не удивлюсь, если они окажутся ближе к тяжелому порно...

- Вот-вот! Какие компрометирующие сцены могла записывать Корева, учитывая, в каком бизнесе она подвизалась?

Андрей хлопнул себя по лбу.

- Конечно! Если в порнофильм вставить сцену из реальной жизни - многие могут и не заметить. И вообще, кому придет в голову, что тяжелое порно, взятое из жизни, спрятано под маркой тяжелого порно, созданного воображением режиссера и сценариста, так? И вот объяснение, почему эти кассеты были убраны подальше - такие кассеты никогда не держат на виду, это только для личного пользования, для самых близких друзей... И преступник намеренно продемонстрировал пренебрежение к ним: мол, поверил, что они спрятаны только из соображений пристойности, и брезгливо отстранил, даже не пожелав вставить в видеомагнитофон...

- Будем надеяться, мы правы, - сказала Богомол, включая видеомагнитофон, вставляя первую кассету и ставя её на просмотр на убыстренной скорости. - Ох, и наследили мы тут!.. - вздохнула она, покачав головой. - Придется тебе звонить Повару, каяться, чтобы он тебя прикрыл. Нам вовсе не надо, чтобы наши отпечатки пальцев пошли гулять путями обычного следствия... - она наконец щелкнула зажигалкой и раскурила сигарету. - А раз уж наследили, то будем и дальше следить.

На пленке в большом количестве мелькали обнаженные тела в самых разных позициях, а также наиболее "эротические" части этих тел.

- Ну, наворотили!.. - Людмила с кислой усмешкой созерцала происходящее на экране. - Столько мяса умудрились вместить в каждый кадр, что, честное слово, это больше напоминает бройлерную фабрику какого-нибудь племени людоедов, чем любовные сцены...

Они прогнали всю пленку до конца, но не увидели ничего выходящего за пределы киновымысла.

Им повезло лишь на третьей, последней пленке. Изображение двух голых девок, усиленно предававшихся лесбийской любви, внезапно сменилось другим изображением, более размытым, поданным не так ярко и выпукло, с лишними деталями, "засоряющими" кадр - но оттого выглядящим намного жизненней и убедительней.

- Ну-ка!.. - выдохнул Андрей. - Переключи на нормальную скорость... Мамочки мои!..

- Это Курослепов? - спросила Богомол, машинально раскуривая вторую сигарету сразу после первой. Андрей обратил внимание, как напряжены её кисти, как проступили сухожилия и вены - словно у неё свело пальцы или она боялась, что рука дрогнет, и удерживала руку колоссальным напряжением сил.

- Да, - ответил Андрей.

Курослепов заполнял пол-экрана. Он сидел в глубоком мягком кресле, положив руки на подлокотники, совершенно голый. Какой-то мужчина медленно массировал ему плечи, затылок и верхнюю часть спины, при этом говоря что-то кому-то, находившемуся за пределами экрана. Говорил массажист достаточно тихо, так что слова, в этой любительской записи, можно было разобрать с трудом, но по его жестам и по тому, как медленно шевелились его губы, словно он старался донести до слушателя каждое слово, вполне закономерно было предположить, что он объясняет невидимому собеседнику основы правильного массажа.

Так оно и оказалось. В кадре возникла совсем юная девушка, ещё девочка, которую подпихнула поближе к массажисту чья-то рука, мелькнувшая лишь на момент...

- Рука Коревой, - заметил Андрей, бросив беглый взгляд на мертвую женщину.

Людмила молча кивнула в знак согласия.

Девочка, следуя указаниям массажиста, начала водить ладонями по плечам Курослепова. Массажист раза два поправил её, девочка стала работать усердней, хотя её движения оставались скованными и напряженными, а глаза невидящими, какими-то стеклянными, похожими на два озерца синеватой тьмы.

- Похоже, накачали наркотиками... - пробормотала Людмила.

В кадре появилась Корева, тоже обнаженная, её тело отсверкивало, будто натертое маслом. Она бережно несла орхидею, которую продемонстрировала Курослепову. Тот перебрал мешочки на отростках орхидеи, ощупал их, выбрал один самый тугой и крепкий и расслабленно кивнул на него. Корева срезала маленьким ножичком этот мешочек, слегка очистила, потом этим же ножичком рассекла пополам и вложила по половинке в каждую из рук юной массажистки. Та начала водить этими половинками по телу Курослепова, разрезами вниз. Массажист что-то ей объяснил, показывая на точки чуть повыше сосков Курослепова, и напряженно слушавшая девочка кивнула, что поняла.

И тут в кадре появилась ещё одна девочка, ещё младше первой. Если первой, массажистке, было лет четырнадцать, то этой - никак не больше двенадцати. Она двигалась словно заторможенная, но при этом по сторонам не оглядывалась и, вроде бы, не выказывала особенного испуга. Корева аккуратно усадила её верхом на Курослепова, раздвинув ей ноги, а потом, подхватив под ягодицы, начала плавно приподнимать и опускать. Курослепов застонал, потом захрипел, его лицо исказилось, руки массажистки, сжимавшие половинки псевдобульб орхидей, задвигались быстрее, по точкам, указанным опытным массажистом. Младшая девочка вскрикнула, из-под её ягодиц потекла кровь, а Курослепов, с последним обессиленным стоном, откинулся в кресле. Корева сняла девочку с Курослепова. Весь пах девочки был в крови, её ноги так заплетались, что она не могла стоять. Корева быстро передала девочку кому-то, находящемуся вне кадра, а потом стала показывать юной массажистке, как ей, с помощью чистого влажного полотенца, удалить кровь с обмякавшего члена Курослепова и как опять его возбудить... Корева действовала холодно, четко и профессионально, а девочка послушно выполняла все её подсказки. Когда член Курослепова опять восстал столбом, опять появилась орхидея, опять срезали мешочек, опять начался массаж определенных точек разрезанными половинками этого мешочка - и появилась ещё одна двенадцатилетняя девочка...