Перед тем, как он ее застрелил - Джордж Элизабет Страница 26

Глава 7

Той ночью, когда Несс увидела Блэйда, выходившего из полицейского участка на Харроу-роуд, она довольно легко приняла решение, но в результате ступила на путь, который повлиял на жизнь даже незнакомых ей людей. Не говоря уже о ее собственной.

Блэйд был не из тех, кто вызывает симпатию. От него исходило столь явное ощущение опасности, что ему следовало носить на шее маяк, а не эту безделушку: золотой итальянский амулет, якобы отводящий дурной глаз. В Блэйде чувствовалась также внутренняя сила. Эта сила притягивала к нему людей, в то же время Блэйда боялись и сохраняли с ним дистанцию. Он держал людей в состоянии зависимости, неуверенности, напряжения. Блэйд освоил манеру поведения, которая внушала людям страх, что было необходимо ему при его физических данных. Имея рост сто шестьдесят сантиметров, он производил впечатление человека, которого можно пальцем перешибить. Совершенно лысый, со срезанным подбородком, отчего в профиль его нос походил на клюв, Блэйд рано понял, что есть только два способа выжить в той среде, в которой он родился: вырваться из нее или подчинить себе. Блэйд выбрал путь хозяина жизни. Так было проще, а он ценил простоту.

Приблизившись к нему, Несс в полной мере ощутила и силу, и опасность, но ей некогда было об этом задумываться. Встреча с теткой, а затем визит в Моцарт-истейт к Сикс привели ее в такое расположение духа, когда меньше всего заботишься о самосохранении. Поэтому, хорошенько разглядев Блэйда, включая ковбойские ботинки, добавлявшие ему роста, и татуированную кобру, пересекавшую лицо, Несс нашла в нем как раз то, что искала.

Блэйд же увидел, что девочка с готовностью даст ему желаемое. Он провел четыре часа в полиции — на два часа больше, чем когда-либо. На этот раз Блэйд засел крепко, пришлось сплясать под полицейскую дудку. Он оказался в их власти. Блэйд терпеть этого не мог и злился на себя, что довел ситуацию до крайности. Ему хотелось немного разрядить напряжение. Существовало несколько способов сделать это, и один из них бесстыдно предлагала Несс.

Когда за Блэйдом подъехала машина, он не сел на переднее сиденье и не приказал водителю — некоему Кэлвину Хэнкоку, чьи многочисленные косички были аккуратно заправлены под шапку, чтобы не вызывать неприятных эмоций у человека, лишенного волос, — следовать на Портнелл-роуд, к семнадцатилетней Ариссе. Нет, он кивком велел Несс забраться на заднее сиденье, и сам устроился рядом. Кэлвин Хэнкок остался за рулем.

— На Виллесден-лейн, — скомандовал Блэйд.

Кэл — это был именно он — посмотрел в зеркало заднего вида. План изменился, а он этого не любил. В обязанности Кэла входила безопасность Блэйда, и он успешно справлялся с этой задачей уже пять лет, чем заслужил крышу над головой и сомнительную награду: дружбу с Блэйдом. Кэл понимал, каким риском чреваты внезапные решения, понимал также, сколько будет стоить его жизнь, если что-либо случится с Блэйдом.

— Дружище, я думал, ты настроился на Риссу. На Портнелл чистота и порядок. Она весь день готовилась. Мы, конечно, можем поехать и на Виллесден. Мало ли кого ты подобрал, меня это не интересует.

— Черт, ты мне вроде советуешь?

Вместо ответа Кэл переключил передачу. Несс слушала и млела от восторга.

— Нам требуется немного радости, — добавил Блэйд, обращаясь к Кэлу.

У Несс по телу прошел трепет возбуждения. Кэл послушно подвел автомобиль к обочине, открыл бардачок и скатал самокрутку с марихуаной. Раскурив, он протянул ее Блэйду, а сам снова повел машину по ночной дороге; его глаза встретились с глазами Несс в зеркале заднего вида.

Блэйд откинулся назад. Он не обращал на Несс никакого внимания, отчего становился для нее еще более притягательным. Он курил, не предлагая Несс. Не в силах сдерживаться, она положила ладонь на бедро Блэйду, затем — ближе к паху. Блэйд отшвырнул ее руку. При этом он ни разу не взглянул на девочку. Несс хотелось быть его рабыней.

Голосом, который она позаимствовала из многочисленных фильмов, где так противоестественно изображается блаженство близости, Несс прошептала:

— Детка, я доставлю тебе удовольствие. В моих руках ты будешь млеть от счастья. Открой свои желания. Я все сделаю.

— Это я тебя сделаю, шлюха. — Блэйд равнодушно посмотрел на Несс. — Когда и где захочу. И всегда будет так, а не иначе. Лучше сразу заруби это на носу.

Несс расслышала только «всегда будет так» — и наполнилась теплым, влажным волнением от того, что эти слова сулили.

Кэлвин вел машину на север, в сторону, противоположную Харроу-роуд, за пределы Килбурн-лейн. Несс, занятая только Блэйдом, не обращала внимания, куда они направляются. Наконец они очутились в районе низких кирпичных домов и узких улочек с давно разбитыми фонарями. Это могло быть что угодно — от Хэкни до преисподней. Несс понятия не имела.

Кэл припарковался и открыл дверцу со стороны Несс. Девочка выбралась из автомобиля. Блэйд за ней. Он отдал окурок Кэлу и сказал, прислонившись к машине:

— Проверь тут.

Кэл пошел по дорожке между двумя домами.

Несс дрожала — не от холода, а от предчувствия, которого не испытывала никогда прежде. Она старалась выглядеть спокойной — бывалой, если так можно выразиться, но не могла отвести глаз от Блэйда. Он стал словно средоточием ее желаний. Несс казалось, что в этот вечер, который начинался так ужасно, свершилось чудо.

Кэл вернулся через несколько минут.

— Все чисто, — сообщил он.

— У тебя с собой? — спросил Блэйд.

— Черт возьми, дружище. А как же? — Кэл похлопал себя по карману потертой кожаной куртки. — Кто любит тебя больше папочки? Сколько времени ты жив-здоров под присмотром Кэла Хэнкока!

Блэйд ничего не ответил. Он кивнул в сторону дорожки между зданиями. Кэл двинулся первым.

Несс замыкала шествие. Она старалась держаться поближе к Блэйду, словно они пара.

Место оказалось шумным, грязным, пропитанным едкими запахами: гниющих помоек, кухонного пара, горящего мусора. Они миновали двух пьяных девиц, блюющих в чахлом кустарнике, и шайку подростков, задиравших пенсионера — бедняга по глупости решил вынести мусорное ведро на ночь глядя. Затем им встретилась свора котов с рваными ушами, которые сцепились друг с другом, и тощая, как швабра, женщина, которая всаживала под кожу иглу в укрытии из выброшенных матрасов, прислоненных к высохшему дереву без листьев.

Они направились к центральному дому в ряду таких же построек. Несс решила, что здание либо пустует, либо его обитатели спят. Блэйд постучал. Открылось смотровое окошко. Кто-то оглядел их и отворил дверь. Блэйд отодвинул Кэла и ступил внутрь, Несс за ним. Кэл остался снаружи.

Мебели внутри не оказалось. Кое-где лежали старые матрасы, по три в стопку. Столами служили перевернутые картонные коробки. Два торшера отбрасывали скудный свет на стены и потолок; пол с потертым коричневым ковром оставался в тени. Стену украшало граффити: взмывающий в стратосферу мужчина со всклокоченной гривой и обнаженная девица верхом на шприце.

В целом дом имел нежилой вид, но в нем было полно народу. Из плохо настроенного радиоприемника доносилась хрипловатая музыка, и можно было даже подумать, что проходит вечеринка. Однако люди не разговаривали друг с другом и не танцевали. Здесь только курили, а беседа если и завязывалась, то касалась исключительно качества крэка[11] и того действия, которое он оказывает на организм и сознание.

Кто-то курил марихуану, кто-то — табак; дурь переходила из рук в руки. Продажей занималась негритянка средних лет, облаченная в красное неглиже, которое открывало печальное состояние ее большой отвисшей груди. Судя по всему, она была главной; ей помогал охранник у дверей, который через смотровое окошко оценивал желающих войти.

Никого не заботил вопрос: а безопасно ли в этом месте предаваться подобному досугу? Такого рода притонов в окрестностях было больше, чем поганок в лесу. Полиция не могла их выследить, а если бы даже кто-нибудь из местных набрался храбрости и донес, требуя ареста содержателей притона, у полиции и других дел хватало.