Данил Корецкий - Менты не ангелы но... Страница 27

— Чего ты полез карманников ловить? Это не наша работа! Ею занимаются оперативно-поисковые подразделения! Они умеют с кармашами обходиться: хватают руку с кошельком, так и ведут… А если он дергается, то дадут в печень — тогда идет спокойно… И вообще, тебе еще повезло, что он без прикрытия работал: это публика опасная — могут и ножом пырнуть, и бритвой по глазам…

После этого случая желание ловить всех преступников подряд у молодого опера поубавилось. Но на этом процесс изучения реальной жизни не закончился.

В понедельник на столе у Вадима зазвонил телефон:

— Это продавец киоска возле бани на Кировском, — раздался в трубке приглушенный голос. — Тут какие-то отморозки к соседу пришли, денег требуют! Грозятся сжечь…

— Сейчас приедем! — гаркнул Вадим и вскочил.

— Что случилось? — поинтересовался Сухарев, который, не поднимая головы, строчил очередной «отказняк».

— Опять «наезд» на ларьки! — взволнованно сообщил Вадим. — На Кировском, возле бани! Поехали, быстро!

— Зачем? — скривился Василий. — У меня и так дел выше крыши!

Самойлин сбежал вниз. Дежурил майор Литовко, известный своей непримиримостью к рэкетирам.

— Надо машину, срочно! Из киоска у бани звонили…

Но на сей раз дежурный тоже не проявил энтузиазма.

— Нет машины. Пестиков на заправку поехал, — спокойно пояснил он. — А чего ты так вскинулся?

Сбитый с толку, Самойлин выскочил на улицу. Он пообещал помощь тем, кто в ней нуждается, и не мог подвести людей.

Навстречу попался участковый Немчинов, он как раз запарковал свою «тройку» с зашпаклеванным крылом и заходил в отдел. Вадим объяснил ситуацию, и Леха, который безотказно откликался на все просьбы, снова прыгнул за руль. Через пять минут они подъехали к киоскам и «свинтили» двух татуированных типов, вымогавших водку, пиво, закуску и пятьсот рублей.

Но когда их доставили в дежурную часть, машина следствия не закрутилась так быстро и сноровисто, как в прошлый раз. Во-первых, не нашлось свободного следователя, во-вторых, не хватало объяснений от потерпевшего и свидетелей, в-третьих, у дежурной смены и так оказалось много работы…

Недоумевающий Вадим вернулся в кабинет и попросил разъяснений.

— Да, на фиг кому нужны эти твои бомжи! — буднично пояснил Сухарев, и Росляков согласно кивнул. — По такой мелочевке никто дело возбуждать не будет! Подержат в дежурке и отпустят. И чего ты сорвался, как в жопу клюнутый?

Самойлин развел руками.

— Да как же так, в прошлую среду мы как на пожар летели, и дело возбудили, и закрыли злодеев, и премии нам выписали!

Коллеги переглянулись и посмотрели на него, как на дурака.

— Так то Барина ларьки! — сказал Васька. — А эти — какого-то коммерса! Есть разница?!

Самойлина поразила даже не сама фраза, а то, что Сухарев не побоялся произнести ее вслух.

— Есть. Наверное…

Вадим сел на свое место. Он действительно чувствовал себя дураком. Но ведь он все делал правильно и поступал по закону! Значит, дурак не он, а все вокруг? Но большинство не может быть дураками, потому что именно большинство задает нормы правильного поведения… Хотя… Он вспомнил давно читанный рассказ про страну слепых. В ней нормой было отсутствие глаз, и когда туда попал зрячий странник, его посчитали уродом и хотели удалить вредные зрительные органы… Может быть, милиция — это страна дураков с искаженными представлениями о правильном и неправильном, добре и зле, хорошем и постыдном? Но ведь она же существует не в безвоздушном пространстве, не сама по себе: это орган исполнительной власти, подчиненный ей, поднадзорный прокуратуре, подконтрольный суду… Неужели…

Но дальше развивать эту мысль он не хотел и постарался думать о чем-то другом. Хотя проявлять инициативу и задерживать преступников на свой страх и риск ему определенно расхотелось.

— Сколько весит пистолет Макарова? — задал очередной вопрос председатель комиссии.

— Восемьсот десять граммов со снаряженным магазином, — так же уверенно ответил Вадим.

— А начальная скорость пули?

— Триста пятнадцать метров в секунду.

— А в чем отличие применения оружия, от использования?

— Применение — стрельба по преступнику, и использование — в воздух, по колесам или в опасных животных…

Подполковник Видин благосклонно кивнул.

— Молодец, знаешь. На все вопросы ответил. Думаю, можно ставить зачет. Другие мнения есть?

Он по очереди повернулся к членам комиссии. Незнакомый майор и капитан из лицензионно-разрешительной службы покачали головами.

— Сразу видно: учился на совесть, — улыбнулся майор.

Видин нахмурился.

— Только имей в виду, боец, учеба — одно, а жизнь — совсем другое! Поэтому ты без крайней необходимости его не доставай…

На следующий день Вадим получил карточку-заместитель. В обмен на нее майор Литовко выдал ему потертый «ПМ» и 16 патронов.

— Почисти, подгони кобуру, попривыкни — и сдай обратно, — сказал дежурный. — Поработаешь, может, разрешат постоянное ношение… Хотя вряд ли… «Постоянка», в основном, у начальников. А из ваших оперов только у Юматова да Воскобойникова. И еще у Бровина из ОБЭП.

В кабинете Самойлин надел купленную загодя плечевую кобуру, вставил слева пистолет, а справа запасной магазин, попробовал быстро выдернуть оружие. В кино герои извлекали стволы мгновенно, а у него так не получалось. Но само наличие пистолета придавало уверенность и веру в свои силы. Он повторял извлечение раз за разом, и с каждым разом получалось все лучше.

За этим занятием его застали Росляков с Сухаревым.

— Вот, совсем другое дело! — присвистнул Василий. — Теперь ты вооружен и очень опасен!

— Только в Барина не целься, когда он на «рентгенпросвет» придет! — засмеялся Толик и внимательно осмотрел крепления кобуры. — Ремни надо здесь разрезать и вставить застежки…

— Зачем?

— Да затем, что если тебе в сортир приспичит побольшому, то ты штаны не снимешь, пока ремень из них не вытащишь…

— Да, и правда…

— А лучше купи открытую поясную кобуру и носи слева или справа, как удобней. Но это под пиджак или под свитер… А летом можно сумочку специальную надевать на живот.

— Под пиджаком можно и сзади носить, — вмешался Василий. — На спине. Тогда его вообще не видно…

— Сзади не надо, — возразил Толик. — Когда за ним потянешься, руку легко на излом взять…

Словом, молодой опер получил от коллег много советов. А начальник УР дал, пожалуй, самые главные:

— Если достал ствол, будь готов стрелять. Не готов, не доставай. Иначе пистолет отберут, а тебя грохнут или морду начистят! И еще: народ сейчас вконец оборзевший, ничего не боится — прут на «пушку», как на бабу… Думают, что это газовый или что у тебя духу не хватит стрелять на поражение… Даже на предупредительный выстрел внимания не обращают! Поэтому всегда тщательно обставляться надо…

— Как «обставляться»?

Сивцов внимательно посмотрел, подумал несколько секунд, вроде размышляя: говорить или нет.

— По-разному, в зависимости от обстоятельств, — он понизил голос. — Например, носи с собой нож-выкидуху. Если завалишь злодея — вставь ему в руку. Только смотри, чтобы на ноже его отпечатки были, а не твои…

А Юматов сказал коротко:

— Ложи хер на инструкцию и досылай патрон в ствол. И если придется — стреляй, не задумываясь. Лучше ты будешь доказывать, что другого выхода не было, чем он…

— Слушай, Сергей Иванович, а кто такой Воскобойников? Почему «постоянка» только у тебя и у него?

Юматов хмыкнул.

— Потому, что я постоянно в самом говне ковыряюсь. А Воск… Он с начальством дружит, особые поручения исполняет. Ему даже пулемет выдадут, если захочет…

— А почему у Бровина из ОБЭП? Он что, по оргпреступности работает?

Юматов засмеялся.

— Да нет… Знаешь, как говорят: не за заслуги, а за услуги. Он такой же, как Воск. Доверенное лицо, на подхвате у руководства. А у Воробьева вообще оружие отобрали — он зачет не сдал. Знаешь, сколько пуля пээмовская весит?

— Конечно. Шесть грамм.

Старший опер печально пожевал губами.

— А он не знал. Или забыл. Вот и лишили оружия как неподготовленного. До следующего зачета. Только он не дома ждал пересдачи, а работал по линии квартирных краж. Раз задерживал двух воров, а те достали ножи и искололи его всего… Двое детей без отца остались. Так что, не зевай, если что!

— Не буду, — ответил Вадим. Хотя слабо представлял, как именно надо «не зевать»…

— Надо выпивки хорошей взять, — озабоченно сказал Росляков. — Коньяку там, шампанского…

Сухарев кивнул.

— У меня хозяин «Богатяновского» гастронома в обязаловке, я договорюсь…

Опера выезжали в больницу по ножевому ранению и познакомились с симпатичными медсестрами, которые пригласили их в гости «на пельмени». Поэтому вторая половина дня была посвящена подготовке к этому мероприятию.