Евгения Горская - Сбываются другие мечты Страница 27

– Высшее техническое, – отрапортовал он.

И опять ей показалось, что это правда.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила Катя, когда всё было съедено и выпито. – Я заплачу сама.

Он не стал протестовать, понимал, что бесполезно.

– Дальше я пойду одна. Не провожай, – повернулась она к нему на крыльце. Глаза его по-прежнему казались почти чёрными, и она не улавливала их выражения.

Он опять не стал протестовать, смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом, и вернулся к оставленной у поликлиники машине.

Бородин не успевал встретить Катю, попал в пробку. Ему предстояло развернуться, чтобы подъехать к поликлинике, он долго ждал, когда светофор зажжётся зелёным, и поглядывал на вход. Катя вышла на улицу, и сразу рядом с ней оказался мужик, на которого Бородин ранее не обратил никакого внимания. Он думал о Кате и забыл о том, что рядом с ней крутится сомнительный тип.

Светофор сменил цвет, сзади кто-то зло начал сигналить Бородину, и он тронул машину. Пока прижимал её к тротуару, парочку из виду потерял, заметил только, что двинулись они в сторону тёщиного дома. Неожиданно он вспомнил другую парочку, которая целовалась, когда перед командировкой Ирка покупала сигареты, и подумал, что, если увидит сейчас целующуюся Катю, не переживёт, умрёт на месте, как какая-нибудь нервная барышня.

Жену с её спутником он не догнал, они исчезли, хотя дойти до дома никак не успевали. Бородин потоптался у подъезда и вернулся к машине.

Ещё пять минут назад он бы не поверил, что способен следить за собственной женой. Впрочем, полгода назад он не поверил бы, что может поменять Катю на совершенно ненужную ему женщину, тем более коллегу. Он всегда считал, что на работе нужно работать, а не девок клеить.

Бородину отчаянно хотелось увидеть Катю, остановить, сунуть ей руку под волосы. Притащить домой, несмотря на сопротивление, и потом долго-долго уговаривать и объяснять, что всё произошедшее с ним ерунда и это никогда не повторится.

Только когда какой-то человек уселся в иномарку, стоящую прямо перед Бородиным, тот заметил, что номер «БМВ» впереди тот самый, по которому он отслеживал владельца.

Парень тронул машину и аккуратно её повёл, правил не нарушал, и ехать за ним было несложно. Бородин понервничал только один раз перед начинающим мигать светофором, но и это обошлось, он успел проскочить за тёмной «БМВ».

Остановилась «БМВ» не у места прописки водителя, а совсем в другом районе. Бородин не смог припарковаться рядом, проехал метров на восемь вперёд и не успел догнать мужика, тот зашёл в подъезд. Понаблюдал за окнами, стараясь отследить, где зажжётся свет, но тоже не смог. То ли мужика кто-то ждал, то ли окна квартиры выходили на другую сторону дома, то ли он просто плохо смотрел.

Потом Глеб долго сидел в машине, наблюдая за подъездом, и уехал только в двенадцатом часу. Мужик из дома не выходил.

Пропущенный вызов в своём телефоне Аркадий Львович заметил, но перезванивать не стал, он никогда не перезванивал по незнакомым номерам. Звонок повторился вечером.

– Аркадий Львович, здравствуйте, – проговорил женский голос. – Я Катя, дочь Ксении Александровны.

– Здравствуй, Катюша, – ответил он.

– У меня Олин ноутбук, – сообщила она. – Я бы хотела его вам вернуть.

– Ноутбук? – переспросил он.

– Да. У меня он случайно оказался.

– Оставь себе, если он тебе нужен. – Зачем теперь ему Ольгин компьютер? Что он будет с ним делать?

– Спасибо. Я всё-таки верну его, если не возражаете.

– Ладно. Давай в выходные, – предложил он.

– Хорошо. – Она хотела ещё что-то сказать, но не решилась. – До свидания.

– До свидания, Катюша. Созвонимся.

Аркадий Львович положил телефон рядом с компьютером, за которым сидел. До Катиного звонка он внимательно читал статью, присланную ему на отзыв. Ничего нового в ней не содержалось, но написана она оказалась легко, живо, и читать её было сплошное удовольствие.

Телефонный звонок всё испортил. Ему не хотелось больше заниматься статьёй.

Всё страшное в его жизни началось с этого ноутбука. Правда, тогда он ещё не догадывался, насколько страшным окажется то, на что поначалу он почти не обратил внимания.

Был обычный дачный вечер. Ольга сидела за ноутбуком, непривычно грустная, сникшая, он такой её вид называл пришибленным и мягко высмеивал.

– Ты что, Оль, – спросил он тогда. – Устала?

Он валялся на диване с электронной книгой в руках, жену ему было видно плохо, приходилось выворачивать голову.

– Устала немного. – Она захлопнула крышку ноута, отъехала в кресле так, чтобы его видеть, улыбнулась. – Погуляем?

Стояла жара, они старались в выходные выезжать на дачу. Накануне мечтали, как отправятся на озеро, но до него доходили редко, лежали в гамаках на слабом ветерке, ругали себя за лень и продолжали бездельничать до вечера.

Смеркалось, жара сменилась приятной прохладой.

– Погуляем, – решил Аркадий Львович.

Лес начинался сразу за территорией посёлка. Аркадий Львович отлично его знал, любил там гулять. Он и Сашу пытался приучить получать удовольствие от тишины подмосковной природы, но не сумел. Сын рос типично городским ребёнком, в лесу скучал, уговаривал разжечь костёр, чего Аркадий Львович никогда не делал не только по причине противопожарной безопасности, но и просто потому, что разжигание огня без необходимости считал занятием пустым и ненужным.

В тот вечер они долго гуляли по заросшим тропинкам, он впереди, Ольга, как обычно, сзади, тихо переговаривались, домой вернулись почти затемно.

Теперь он знал, что Ольга тем вечером умело скрывала от него свою тревогу, а тогда ничего не заподозрил.

Винить себя было бессмысленно, и Аркадий Львович старался не винить. Но факт оставался фактом, Ольга осталась бы жива, будь он хоть немного повнимательнее.

Семнадцатое октября, четверг

Утром Бородин опять был у дома, где накануне оставил Катиного провожатого. «БМВ» стояла на прежнем месте. На этот раз Глеб остановился не впереди, а чуть сзади, боясь пропустить момент, когда появится хозяин.

Мужик появился ровно в половине девятого, но не один, вместе с ним вышла женщина с маленьким мальчиком. Она что-то говорила Катиному преследователю, прижимая к себе ребёнка, при них выяснять отношения Бородин не посмел. «БМВ» тронулась, около девяти въехала на стоянку у высотного офисного здания. Бородину за шлагбаум въезд был запрещён, он проехал дальше, остановился, где смог, и, подойдя ко входу здания, видел, как хозяин «БМВ» прошёл через вращающуюся стеклянную дверь.

Пропуск на машину бывает только у сотрудников, получалось, что место работы Катиного ухажёра Глеб установил.

Подъезжая к своему институту, он вспомнил, что рядом с офисным зданием расположен банк, где работает соседка Лена. Банк ему показала Катя, когда они провожали на вокзал его дальнюю родственницу, приезжавшую прошлым летом на несколько дней. Слава богу, тётка, которую Глеб до тех пор ни разу не видел, остановилась у его родителей, их с Катей задача была только встретить её и проводить.

Тётя оказалась суетливой и восторженной, ахала и охала, наблюдая изменившуюся за несколько десятилетий Москву, и даже вытирала слёзы, сидя рядом с Бородиным на переднем сиденье машины. Ахи и охи его раздражали, а слёзы почти доконали. Он даже несколько раз косился на родственницу, не в силах поверить, что такое вообще возможно.

Кате, как ни странно, тётка понравилась, она проводила с ней всё свободное время, показывая город. Обнимая Катю на вокзале, тётка расплакалась по-настоящему. Тогда он так радовался, что жена наконец перестанет ежедневно таскаться неизвестно где, что на тёткины слёзы смотрел спокойно и даже произнёс что-то вроде «приезжайте к нам почаще».

Зимой тётя умерла от рака. Родители ездили на похороны, Катя тоже засобиралась, но он отговорил, не настолько они были близкими людьми. Родители, к удивлению Глеба, привезли Кате завещанный тётей набор старинных серебряных с позолотой ложек, пожалуй, самое ценное, что было у пожилой женщины.

Как правило, Глеб приходил в институт одним из первых, и сегодня пришёл до массового появления коллег. Потому и удивился, поднимаясь по привычке пешком на четвёртый этаж, когда встретил на лестнице Ирину, обычно она приходила часам к одиннадцати. Она разговаривала с девицей, которая работала в институте давно, но фамилию её он не знал.

– Здрассте, – поздоровался Бородин, обходя женщин.

Девица без фамилии кивнула, а Ирина тронула его за рукав.

– Подожди, Глеб.

– Да? – Бородин сделал удивлённое лицо, она не должна звать его Глебом при посторонних. Девица куда-то испарилась, и он повторил: – Да, Ира?

– Как у тебя дела?

– Никак, – поморщился он. – Нормально.

Спрашивать, как дела у неё, было глупо и даже непорядочно, и он не спросил. Глеб знал, как бывает, когда тебя бросает любимый человек. Он отлично это представлял, лишившись Кати.