Марина Серова - Моя любимая девочка Страница 27

Я сосредоточенно закусила губу и задумалась. Видимо, придется побеспокоить разленившегося подполковника, дело, похоже, выходит за рамки моей компетенции. И, невзирая на то, что могла бы мне возразить Настя, я потянулась за своим мобильником. В этот момент послышался звонок в дверь.

Настя тут же вышла из комнаты и вопросительно посмотрела на меня. Я сделала ей знак молчать, тихо прошла в прихожую и осторожно шагнула к двери. Затем я заглянула в глазок. На пороге перетаптывалась с ноги на ногу довольно пожилая седая женщина. Она была в домашнем халате, из чего я сделала вывод, что живет она в этом же подъезде и, скорее всего, является соседкой пропавшей Маргариты Михайловны.

Я жестом попросила Настю подойти и заглянуть в глазок. На мой немой вопрос она тихонько шепнула мне на ухо:

– Это Галина Федоровна, соседка из пятьдесят второй квартиры! Открыть?

Я молча кивнула, и Настя отперла дверь.

– А, Настенька, – сразу расплылась в улыбке Галина Федоровна. – А я думала, Рита вернулась. А это ты. Ну, слава богу, а то мало ли что…

– А что? – встревожилась Настя. – Вы что-то знаете про тетю Риту?

– Ничего я не знаю, – удивленно развела руками Галина Федоровна. – А что я должна знать?

– Нет, ничего, – разочарованно протянула девушка и хотела было уже попрощаться с соседкой, но тут решительно вмешалась я.

– Здравствуйте, Галина Федоровна! – радостно заговорила я, словно была безумно счастлива встрече с Галиной Федоровной после долгой разлуки. Я втащила женщину в квартиру. – Да мы тут с Настей вот приехали насчет Маргариты Михайловны… Я Настина подруга, меня Татьяна зовут. Я фармацевтом работаю в витаминном центре. А Маргарита Михайловна как раз нашими витаминчиками интересовалась. К весне, говорит, авитаминоз замучил. Вот мы и приехали, чтобы рассказать ей о наших препаратах. Очень высокого качества, производятся в Германии, есть сертификат… – Я бодро сыпала этими фразами из арсенала менеджеров и сама удивлялась, откуда они берутся у меня на языке.

«Эх, пропал во мне рекламный агент! – подумалось мне. – А пиар-менеджер-то какой пропал!»

Однако при этом я ни на секунду не забывала, что вообще-то я частный детектив Татьяна Иванова и нахожусь в квартире Маргариты Михайловны Синельниковой по долгу службы. А ловкое вранье мне было нужно лишь для того, чтобы расположить к себе Галину Федоровну и вызвать ее на откровенный разговор. Я мысленно уже сделала вывод, что если она любопытна настолько, что пришла проверить, вернулась ли домой ее соседка или там хозяйничает кто-то еще, значит, она вполне может знать какие-то подробности последних событий Маргаритиной жизни. Упускать такую возможность было бы верхом беспечности и непрофессионализма.

– Вы проходите, проходите, – я тянула Галину Федоровну в комнату, чтобы та раньше времени не увидела кровавые пятна на полу и не почувствовала тошнотворный запах. Паника соседей сейчас была мне совершенно не нужна.

Слава богу, Настя сразу же подхватила мою игру и принялась со своей стороны активно приглашать Галину Федоровну к беседе. Мы все трое сели на диван, и Настя сказала:

– Тетя Рита совсем, наверное, забыла, что мы договорились именно на сегодня встретиться с Татьяной. Мы вот приехали, а ее нет. Хорошо, у меня ключи есть, а то бы мерзли на улице. А давно она ушла, Галина Федоровна?

– Давно, – покачала головой женщина. – Еще рано утром. Правда, потом вернулась. Но тут же снова ушла.

«Ушла рано утром – ходила к Полуниным, – тут же сообразила я. – Но потом вернулась… И тут же снова ушла!»

– А она одна ушла, Галина Федоровна? – спросила я.

– Одна, одна, – уверенно кивнула соседка. – Да не просто ушла, убежала почти. Я как раз из магазина шла, поздоровалась с ней да поговорить хотела насчет того, чтоб нанять кого-нибудь, чтобы сосульки сбили с крыши. Столько сосулек наросло – ужас! Под домом ходить страшно.

– Так что же тетя Рита? – нетерпеливо перебила женщину Настя.

– А она так торопливо говорит: «Ладно-ладно, потом! Мне некогда!» Хотя сама два дня назад на собрании жильцов больше всех кричала, что сосульки сбить нужно. Я ж не для себя стараюсь! – в голосе Галины Федоровны прозвучала явная обида на такое невнимание к ее стараниям.

– И куда же она побежала? – спросила я.

– На остановку пошла. И села в автобус.

– А в какой автобус? Номер вы не запомнили? – спросила я.

– Запомнила! – гордо вскинув голову, заявила Галина Федоровна. – Я все запоминаю, хоть и старше Маргариты на четыре года! А она вот забыла, о чем два дня назад разговаривали! И на рынок мы с ней вместе собирались по мешку сахару купить, неделю назад договаривались… Ко мне сын приехал на машине, чтобы довезти, а она забыла! Звоню, звоню, а ее дома нет! Потом говорит – в поликлинику ходила. Как же можно забыть, если мы договаривались?

– Вообще-то это не похоже на тетю Риту… – удивленно покачала головой Настя. – Для нее эти хозяйственно-бытовые вопросы очень важны – и покупка сахара, и сосульки на крыше.

– Вот я и говорю! – подхватила Галина Федоровна. – А сегодня вот про вас забыла. Человека от дела отвлекла, – она кивнула в мою сторону, – человек время потерял. А она забыла!

«Ну, про нас-то она не забыла, – подумала я про себя. – Потому что никакого договора и не было. А вот что она про курицу в раковине забыла – странно. Такое нехарактерно для женщин ее типа».

– Так какой автобус-то, Галина Федоровна? – напомнила я.

– Двадцать девятый! – с победным видом подняв вверх указательный палец, провозгласила Галина Федоровна, словно номер автобуса блестяще подтверждал ее какую-то важную догадку. На самом деле пока что были одни загадки, разгадать которые предстояло мне.

– И в какую сторону поехала? – спросила я. – К центру или к конечной?

– К конечной! – убежденно добавила Галина Федоровна.

– А вы уверены, что она больше не возвращалась домой?

– Абсолютно! – решительно резанула рукой по воздуху Галина Федоровна. – У нас стены-то картонные, я сразу слышу, когда она в дверь входит. Вот и вас сразу услышала и решила зайти. Я-то, правда, думала, что это Рита вернулась, хотела с ней наконец-то насчет сосулек поговорить обстоятельно, а, оказывается, ее и нет! Да-а… Поздновато уже.

Было не то что поздновато, а откровенно поздно: половина десятого вечера. Точнее, поздно для Маргариты Михайловны, а не для меня. Для моей профессии вообще не важно время суток, порой приходится работать по двадцать четыре часа.

– Что же делать? – Настя посмотрела на меня.

– Подождем! – успокаивающе похлопав ее по руке, сказала я.

– Ну, вы, девчонки, как хотите, – качая головой, проговорила Галина Федоровна, поднимаясь с дивана, – а мне домой пора. Мне внука укладывать нужно, мать-то в ночную смену ушла. Риту дождетесь – передайте, чтобы зашла ко мне завтра. Пусть прямо с утра заходит.

И она ушла, попрощавшись с нами, хотя и с явной неохотой. Было видно, что ей до смерти интересно, куда это ее соседка Маргарита, жизнь которой была перед Галиной Федоровной как на ладони, так торопилась с утра. И где она провела весь день? Уж не появился ли у Маргариты Михайловны какой-нибудь кавалер? И придет ли она вообще ночевать домой в таком случае?

Собственно, все эти вопросы интересовали и меня, за исключением кавалера, поскольку подобная версия хоть и мелькнула у меня в голове, но я была вынуждена с ней распрощаться: во-первых, Маргарите Михайловне, как одинокой женщине с жилплощадью, было бы логичнее пригласить мужчину к себе. Собственно, и курицу пожарить к его приходу. Во-вторых, на свидание с утра не бегают. А в-третьих, при чем тут деньги и кровь на полу? Связалась с альфонсом? Мало похоже на Маргариту Михайловну! Слышала я ее категоричные высказывания, они очень ярко характеризуют отношение этой женщины к мужскому полу! И потом, опять же эти пятна крови…

Я задумалась и снова пошла в кухню, теперь уже осматривая очень тщательно каждую деталь. Занавески, цветы на окошке, наполовину полный заварочный чайник на столе, сахарница… На стене большой календарь с рекламными фото и телефонными номерами. В буфете половинка белого хлеба, печенье, крупы…

Я снова подошла к раковине и выудила из-под пакета с куриными окорочками нож. Обычный столовый нож. После чего позвала Настю. Девушка пришла сразу же. Вид у нее был озабоченным.

– Настя, это нож твоей тети? – спросила я.

– Да, – кивнула Настя. – Это ее любимый. Старый нож, его еще ее муж делал. Он мастер на все руки был.

– Угу… – пробурчала я. – А двадцать девятый автобус куда идет? Куда твоя тетя могла на нем поехать?

– Не знаю! – пожала плечами Анастасия. – Я сама всю голову уже сломала. Просто представить не могу! Никто из ее знакомых там не живет. Всякие собесы-поликлиники тоже в другой стороне. И вообще, она в ту сторону не ездит, всегда только в центр.

– Ладно, будем думать. Постарайся вспомнить весь маршрут до конечной как можно подробнее, со всеми попадающимися на пути пунктами.