Елена Яковлева - Милое чудовище Страница 27

***

Дюжий тип в камуфляже и маске поднял ее за воротник приблизительно так же, как это делает кошка, переносящая котят в безопасное место. После чего к ней подошел второй в таком же маскараде (а всего их было не меньше десятка) и сурово осведомился: - Котова? Мария Георгиевна? Мура в ответ только громко клацнула зубами и глянула вниз, где по-прежнему лежали на полу псевдо-Кирка и подлец из кафе. Что же касается медбратьев, позарившихся на нетрудовые доходы, те и вовсе скрючились на лестнице в немыслимых позах. Ни тех ни других ей жалко не было, однако она не очень понимала, что вообще происходит. Неужели это прибывшее подкрепление злодеям? Нет, вряд ли... С чего бы они тогда всех раскидали? Тут зашевелился подлец из кафе. Он приподнял голову и плаксиво сказал: - Что здесь происходит, в самом деле? На каком основании вы врываетесь в дом кандидата в депутаты... - Вы задержаны по подозрению в похищении человека, - тоном Железного Феликса пояснил ближайший к нему ряженый. - Человека? Какого еще человека? Вы про эту ненормальную? Да она сама напросилась в гости, а потом.., так себя повела, что нам пришлось вызвать психиатрическую помощь! Такую беспардонную ложь Мура перенести не могла. - Кто ненормальная? Я ненормальная? Не верьте ему! Он подсыпал мне снотворное и затащил сюда... - Ничего подобного! - снова завизжал подлец из кафе. - У нас все было по обоюдному согласию, ну, знаете, как бывает между мужчиной и женщиной... А потом я понял, что у нее не все в порядке с головой! Более наглого вранья Мура в жизни не слышала! Она уже собралась высказать этому подонку все, что она, Мура, о нем думает, но в этот момент вперед выступил еще один закамуфлированный гражданин, видимо, самый главный, и положил конец спорам: - Спокойно, во всем разберемся! А потом из-за его спины появился невысокий мужичок в мятом сером костюме и без маски. Физиономия у него была странно знакомая, чуть ли не родная. Да это же, это же... Точно, следователь! Как его там? Рогов!

Глава 22

МЕСТО НА СКАМЬЕ ПОДСУДИМЫХ ВСЕ ЕЩЕ ВАКАНТНО

- Значит, это ваши штучки, гражданка Котова? - Рогов швырнул на стол письма. - Все эти грызуны и эмбрионы? "Гражданка Котова" взяла бумаги в руки, неторопливо ознакомилась с ними и ответствовала с совершенно непроницаемым выражением лица: - Да, это цитаты из моих романов. Из "Поцелуя на прощание", "Безудержной страсти" и... - И вы.., вы автор всего этого? - - Рогов с трудом удержал себя от того, чтобы не добавить "бреда". - Ну, разумеется, это мои романы. Алена Вереск - мой творческий псевдоним. - Она кивнула с достоинством английской королевы, принимающей военный парад в свою честь. Рогов отвернулся и несколько раз сжал и разжал кулаки, чтобы хоть немного дать выход отрицательным эмоциям. В противном случае он бы просто разорвал ее на куски. - Так... С романами более-менее разобрались. А письма кто отправлял? - Я-- Похоже, она совершенно не давала себе труда задуматься, чем ей грозит такая откровенность. Рогов, мысленно потиравший руки от предвкушения скорого удовольствия лицезреть ненавистную Алену Вереск на скамье подсудимых, вкрадчиво продолжил: - Письма предназначались гражданке Столетовой Анжелике Михайловне? - Здесь же написано... Вы что, читать не умеете? - Я прошу вас ответить на поставленный вопрос! - Рогов позорно перешел на фальцет. - Ну хорошо, если вам так хочется... Да, это я, гражданка Котова, отправила эти письма гражданке Столетовой Анжелике Михайловне. - Чуть раскосые беличьи глаза смотрели на него спокойно и бесстрастно. Вот ведьма! "Ирку бы сюда сейчас, - подумал Рогов, - чтобы полюбовалась на свою горячо любимую вампирку". Шура, тихой (на удивление!) мышкой, не поднимая головы, сидевшая в уголке, заскреблась, закопошилась в бумагах. Надо же, какая труженица! Рогов почувствовал, что невольно переносит накипевшее в нем по милости Алены Вереск раздражение на весь остальной женский пол. Это ж надо, чтобы одна паршивая овца все стадо испортила! Впрочем, чему тут поражаться, когда эта паршивая овца строчит романы с утра до ночи? Ну нет, он положит этому конец! - Очень хорошо, - снова сосредоточился на допросе Рогов, можно сказать, все силы бросил. - Значит, вы признаете, что сознательно отправили письма гражданке Столетовой... А с какой целью, позвольте полюбопытствовать? - А, - беллетристка беззаботно махнула рукой, - обычная психическая атака. Кстати, еще не все письма пришли, должно быть еще одно. Почта отвратительно работает. - Обычная что?.. - не поверил своим ушам сыщик. - Атака. Психическая атака. Что тут особенного? Действительно, что тут такого? Сначала послала манекенщице по почте четыре конверта с маразмом, а потом взяла да и перерезала ей горло! Дело житейское! - А конечной целью вашей психической атаки можно поинтересоваться? Если не секрет, конечно? - с издевкой осведомился Рогов. Ну не получалось у него оставаться бесстрастным, как того требовала инструкция. - Не секрет. Внести смятение в стан противника, - не моргнув глазом заявил этот бездушный идол в юбке. - Таким образом, вы признаете, что Столетова была вашей противницей, а следовательно, вы с ней находились в неприязненных отношениях? - с готовностью подхватил Рогов. Беличьи глазки беллетристки вспыхнули: - В неприязненных отношениях? Еще чего! Да у меня, слава богу, вообще не было с ней никаких отношений. - Как это? - опешил Рогов. - Да я ее знать не знала! Я видела ее в первый раз в жизни с перерезанным горлом там, на сцене, - пояснила Котова тоном, каким обычно общаются с непроходимыми тупицами. - И в последний, насколько я понимаю... Надо же, какая циничная стерва! А эти дуры еще ею зачитываются! Рогов сам не заметил, как перешел на зловещий шепот: - Вы утверждаете, будто не знали Столетову, и в то же время не отрицаете, что отправляли ей письма... Как это понимать? Котова вздохнула и пожаловалась: - Как у вас тут душно. Нельзя ли открыть хотя бы форточку? Это была последняя капля, переполнившая отнюдь не бездонную чашу терпения Рогова. - Я вас спрашиваю, как это понимать? - заорал он так, что Шура Тиунова едва не упала под стол, а злодейка Котова, она же Алена Вереск, даже бровью не повела. - Все, надоело, - заявила эта оторва, - надоело, надоело, надоело... Не понимаю, почему мы толчем воду в ступе, когда у вас в руках готовый убийца, которого я вам, между прочим, обеспечила, рискуя собственной жизнью. А она у меня, чтоб вы знали, одна и пока еще мне не опостылела. Рогов заметался по кабинету, круша все, что попадалось ему на пути: - Вы обеспечили нам убийцу? Я так и думал! В собственном лице, как я понимаю? - Что? - теперь уже на крик перешла Котова. - Вы меня подозреваете? Ну это уже хамство! Из меня чуть не сделали кусок мяса, ведущий растительный образ жизни, и вот что я получаю в благодарность! Ну, старик Шекспир был прав, когда говаривал: "О люди, вам имя вероломство!" Или это не Шекспир? - Она задумалась. - Все равно, как вы смеете меня подозревать? Рогов устало рухнул на жалобно заскрипевший под его тяжестью стул и утер пот рукавом, как пахарь на борозде: - А как же мне вас не подозревать, когда вы писали жертве письма.., м-м-м.., устрашающего содержания, вы шлялись за кулисами в момент совершения преступления... - Но не убивала! - торжественно заключила распоясавшаяся вконец Алена Вереск. - Убийца манекенщицы - Лоскутов. Немая сцена продолжалась не менее трех минут, это время понадобилось Рогову на то, чтобы прожевать поступившую информацию и не подавиться. А из подозреваемой откровения посыпались, как из рога изобилия, так что в конце концов Рогов узнал даже тайну "Ордена обманутых жен", которая повергла его в оторопь. - Ну почему, почему вы не рассказали мне об этом раньше, когда я опрашивал вас и вашу приятельницу Мещерякову? - взревел сыщик, когда Котова наконец закрыла рот и в притворном смирении сложила губки бантиком. Беллетристка спокойно пожала плечами: - А что я могла вам рассказать, когда сама еще ничего не знала? Рогов застонал: - Как же не знали? Вы же посылали Столетовой письма, вы подозревали в измене мужа вашей подруги, вы располагали приметами убийцы... - Ну и что? Я все равно ни в чем не была уверена, а теперь, когда довела дело до конца, я могу утверждать, что убийца Лоскутов. - Ах, так вы довели дело до конца? - Рогов захохотал, как Мефистофель. - А вам не приходило в голову, что это обязанность специальных органов, а не ваша? - Приходило. - Беличьи глазки превратились в узенькие щелочки. - Так в чем же проблема? - Не знаю почему, но мне показалось, что это окажется для вас слишком сложно. Можете считать, что я решила оказать вам в расследовании посильную помощь. "Сейчас я ее придушу", - подумал Рогов и, сделав приглашающий жест в сторону Шуры Тиуновой, мол, продолжай, пулей вылетел из кабинета.

***

Насколько проще было иметь дело с Лоскутовым. По крайней мере, после Кетовой он показался Рогову на редкость сговорчивым. Не исключено также, что к этому располагала и сама обстановка РУОПа. А также присутствие майора Чеботарева с его мужественной-внешностью и выразительным шрамом на крепком, неряшливо вылепленном черепе, начисто лишенном растительности. Шрам этот неизменно производил неизгладимое впечатление на женщин и преступников (и те и другие считали, будто он заработал его в смертельной схватке с жестоким противником), и только немногие, включая Рогова, знали, что на самом деле Чеботарев схлопотал его еще в раннем детстве. Отметину на всю жизнь ему, тогда еще мелкому дворовому хулигану, оставило колесо подросткового велосипеда "Орленок", под которое он попал, зазевавшись на ворон. - Я все, все расскажу, - нервно защелкал костяшками пальцев Лоскутов, - и тогда вы поймете, что произошло недоразумение, а я совсем не тот, за кого вы меня принимаете, я не похититель... Я сам такая же жертва, как и.., эта женщина. Надеюсь, она хорошо себя чувствует? Рогов прикусил язык, чтобы не ляпнуть: "Да ее танком не переедешь!" Вместо этого он спросил: - Так вы с ней не знакомы? - Абсолютно! Я видел ее в первый раз, - чуть ли не со слезой в голосе молвил Лоскутов, и выражение лица у него стало преданное, прямо как на листовке, с которой он без мыла лез в душу "уважаемым избирателям". - Это все моя наивность и доверчивость... - Он вздохнул. - Вот, дожил до сорока лет, а в людях не разбираюсь. Думал, что мой помощник - порядочный человек, а он, как оказалось... Ну откуда я мог знать, что он способен на такое? - Да, доверчивость поразительная, - согласился Рогов, - особенно при вашем послужном списке. - И он изложил вслух по памяти содержание все той же предвыборной листовки, причем с выражением: - С отличием окончил школу, отслужил в армии, окончил институт, работал инженером на машиностроительном заводе, основал собственную фирму, стал вице-президентом банка, женат, имеет двоих детей... Лоскутов потупился и забормотал: - Честное слово, я знать не знал, что мой помощник привез эту женщину на мою дачу обманом. Мне он сказал, что это его знакомая и прочее, а потом заявил, будто ей плохо, и вызвал "Скорую помощь"... Господи, как это все осложняет... Выборы в воскресенье, и... Вы ведь в курсе, надеюсь? - Мы в курсе, - угрюмо подтвердил Чеботарев, - именно поэтому вы здесь пока в качестве свидетеля. Видно, слово "пока" Лоскутову не понравилось, так как он снова защелкал пальцами: - Мне нужно срочно связаться со своим предвыборным штабом и.., с адвокатом. Надеюсь, вы не станете возражать? - Не станем, не станем, - заверил его Чеботарев, - думаю, мы пока ограничимся подпиской о невыезде, а помощника вам придется поменять, поскольку ему придется на некоторое время задержаться у нас. Невооруженным глазом было заметно, как расслабился Лоскутов, узнав о своих ближайших перспективах. Грешно было бы этим не воспользоваться. - Как давно вы знаете Анжелику Михайловну Столетову? - речитативом выдал Рогов. - Что? - растерялся Лоскутов. - Не знаю я никакой Столетовой! Не слушайте вы эту ненормальную! Рогов и Чеботарев переглянулись. - Какую именно ненормальную мы не должны слушать? - уточнил Рогов. Ту, что ваш помощник зачем-то привез на вашу же дачу, а потом страстно захотел упечь в психушку? Лоскутов заметно полинял: - Это нечестно, вы пользуетесь запрещенными приемами. Я вам больше ни слова не скажу. Я требую адвоката! В дело вступил Чеботарев, изрядно утомленный китайскими церемониями Рогова, к которым в его боевом ведомстве не привыкли. - В общем, так, господин Лоскутов, я счастлив, что я не ваш избиратель, поскольку брешете вы, я извиняюсь, как кобель. Вот это и это, - он выложил на стол предвыборную листовку и диктофон, - мы нашли в сумке той самой незнакомой вам гражданки, которую ваш помощник притаранил на вашу дачу. Здесь - можете полюбоваться - вы собственной персоной, а кассетку мы с вами послушаем. Хорошо? Лоскутов выслушал запись с каменной физиономией, после чего явно воспрял духом: - И о чем это говорит? Любая экспертиза докажет, что голос не мой, а моего помощника! - Докажет, - кивнул Чеботарев, - но вы забываете о свидетелях - этом самом вашем подлом помощнике и "неизвестной вам" гражданке Котовой, которые с большим удовольствием подтвердят, что с помощью похищения человека вы пытались замести следы еще одного преступления. - Какого еще преступления? - заорал Лоскутов. - Что вы там еще на меня вешаете? Теперь к "обработке" Лоскутова подключился Рогов: - Пока еще ничего. Просто у нас есть свидетели, которые утверждают, что вы хорошо знали манекенщицу Столетову, убитую в прошлую пятницу. Вы, конечно, можете связываться со своим штабом и разными другими способами тянуть время, но рано или поздно вам придется заговорить. Так вот, чем раньше это произойдет, тем лучше для вас. Лоскутов сжал голову руками и запричитал: - Все по милости этого идиота... С кем, с кем я связался! Горестные раздумья неожиданно прервались деловитым предложением: - Предлагаю заключить взаимовыгодный джентльменский договор. Гм-гм... Если я буду откровенен, вы не станете обвинять меня? Тем более что это смешно... Рогов с Чеботаревым сурово промолчали. - Ну хорошо, хорошо, - пробормотал Лоскутов, - я знал Анжелику Столетову, но не станете же вы утверждать, что это преступление? - У вас с ней были близкие отношения? - сразу же вскинулся Рогов. Лоскутов поморщился: - Достаточно. Она ведь была очень красивой девушкой. Познакомились полгода назад на одной презентации, время от времени встречались, отношения не афишировали по вполне понятной причине... О ее убийстве я узнал случайно, прочитал в газете и.., конечно, испугался. Подумал, что вся эта история может выплыть в самый неподходящий момент. Ну надо же, чтобы такое случилось прямо накануне выборов. А ведь у меня очень хорошие шансы! Рогов уловил в голосе Лоскутова совершенно искреннюю обиду на злую насмешницу-судьбу. Надо полагать, что, если бы убийство его подружки произошло уже после выборов, Лоскутов ничего не имел бы против. - А как вы провели пятницу, двадцатого мая? - Весь день пробыл в предвыборном штабе, - бодро отрапортовал Лоскутов, неотрывно глядя в глаза Рогову. Бедные, бедные "уважаемые избиратели"! - И если вы думаете, что я могу иметь какое-то отношение к ее убийству, то совершенно напрасно. Анжелика, конечно, была девушка красивая, но не очень разборчивая в знакомствах. Однажды я случайно видел одну ее приятельницу - настоящая зечка, на руке наколка и всякое такое. Между прочим, они о чем-то спорили... - Можете описать ее поподробнее? - насторожился Рогов. - Ну... На вид лет тридцать пять - тридцать семь, лицо такое поношенное... Честно говоря, я не очень хорошо ее запомнил... Ах да, я же вам говорил: у нее была наколка в виде буквы ос" на левом запястье. Я же ее только один раз видел. - Когда? Лоскутов наморщил лоб: - Как-то мы договорились с Ликой встретиться - Я подъехал за ней - я всегда ждал ее за квартал от дома, сидя в машине, - и увидел, как они о чем-то спорили неподалеку в скверике. Там есть такой скверик, знаете ли, детские песочницы и прочее... Рогов хорошо помнил то место, о котором рассказывал Лоскутов, и плохо себе представлял, как можно было, сидя в машине, рассмотреть наколку на руке женщины, фланирующей по скверу. Ну если разве только в полевой бинокль! Конечно же, Рогов был бы не Рогов, не поинтересуйся он, не возит ли Лоскутов таковой в бардачке своего "Мерседеса", чем и поставил последнего в тупик. А потом Лоскутов изрек малоубедительным тоном историю о том, что он именно в тот день вышел из автомобиля поразмяться. Спросил Рогов и о колье, хотя и не напрямик. - Вы делали Столетовой какие-нибудь подарки? Тот замялся: - Ну, что обычно дарят женщинам? Цветы, духи, конфеты... Колье в этом списке не фигурировало. Неужто банкир и без пяти минут депутат был скрягой? Пришлось задать конкретный вопрос. В ответ Лоскутов сообщил, что колье не дарил и, больше того, никогда не видел: ни на лилейной шейке, ни на фотографии.