Александр Ольбик - Бой на Мертвом поле Страница 27

-- Как только выстрелю, рвем через дорогу к мусорным контейнерам.

-- Нас могут перещелкать охранники Арефьева.

-- А у нас есть другой вариант? -- Бронислав выстрелил и через пару секунд улица, обрамляющий ее кустарник и строение No9 осветились сине-багровым пламенем. Мгновение-другое царило безмолвие, которое прорвалось каскадом автоматных очередей. Несколько веток, сбитых пулями, упали поблизости.

Подхватив с земли автомат, Бронислав уже не таясь, крикнул:

-- Демьян, покажем, как могут преодолевать полосу препятствий близнецы, -- и Бронислав первым метнулся на дорогу.

Пригнувшись, они рванули к мусорникам. Контейнеры находились впритык к забору и этим они воспользовались. Они спрыгнули в наметанный сугроб между забором и хозпостройкой. Возможно, их заметили, ибо с дороги, из-за отяжелевших от снега елей, по ним потянулись серебристые струи трассеров. Кирпичная крошка больно хлестнула по лицам и Димка выругался.

Обогнув строение, они услышали знакомый окрик. Это был Фердинанд. Рядом с ним, на ступенях, ведущих в подвал, находились Шедов с Денисом Кушаком. Близнецы присоединились к ним.

-- Здесь глупо стоять, -- сказал Фердинанд, -- они в любой момент снова могут начать штурм.

-- Что ты предлагаешь? -- спросил его Шедов.

-- Мы с близнецами останемся здесь, а вы с Денисом можете подстраховать второе крыло и черный ход.

-- Логично, -- сказал Шедов и с Денисом направился за дом.

-- То, что эти хмыри тянут резину, плохой признак, --Фердинанд курил, сжимая сигарету в кулаке. -- Они явно ждут подмогу...

-- Но вместо подмоги сюда может нагрянуть ОМОН.

-- Ты, Дима, выкинь это из головы. Милиция, во-первых, далеко, а во-вторых, она куплена за рубль двадцать...А если я ошибаюсь, она все равно предпочитает в такие разборки не вмешиваться.

В доме, со стороны кабинета Арефьева, вдруг зазвучала знаменитая песня в исполнении Паваротти. Они, разумеется, не знали, что это Злата включила музыкальный центр, чтобы не слышать сводящую с ума стрельбу. Итальянская песня "О, мое солнце" было здесь так же уместна, как, наверное, чтение сонетов Петрарки на похоронах бомжа.

-- Братцы, -- обратился Фердинанд к близнецам, -- если вам эта затея не нравится, можете уйти в любой момент. Это пожелание вашего дяди...Здесь нет никакой обязаловки...

-- А ты, Ферди? -- спросил Димка, завязывая на кроссовке шнурок.

-- Я вольный казак, мне без всего этого скучно жить, -- он перехватил автомат из одной руки в другую и зашагал к подвальному окну. Выбив прикладом стекло, Фердинанд открыл раму и начал спускаться вниз. Он уже не видел как на дальней кромке поля засверкали синие маячки.

-- Если это милиция, отсюда надо мотать, -- сказал Димка.

Однако там, где только что они видели синие просверки, раздался мощный взрыв. Оранжевый столб огня повис над заснеженным полем. И затем еще рвануло, хотя и менее оглушительно.

-- Эти сволочи, кажется, пошли ва-банк, расфурычили ментов.

-- Неплохой устроили для себя полигон, -- Бронислав дул на пальцы рук. Они стыли и он взял автомат под мышку.

Со стороны темнеющей рощицы послышался шум машин. Раздался визг тормозов, шуршание шин, стукнули дверцы.

-- Вот, кажется, они и дождались резерва главного командования, -невозмутимо сказал Димка. -- Ты, Броня, кому оставил завещание?

-- Если что -- возьмешь мои бабки в тумбочке.

-- А что я с ними буду делать?

-- Отдай какому-нибудь новому русскому пусть купит себе еще один "мерседес"...Может, быстрее себе шею сломит...И никаких памятников, не люблю эти глупости...

Наверху стукнуло окно и они услышали голос Шедова.

-- Идите к черному ходу, сейчас начнется катавасия.

На улице, по другую сторону забора, замелькали тени. Особенно хорошо они были видны сверху, с центрального балкона, на котором уже заняли позицию Фердинанд с Денисом.

Близнецы присоединились к Буханцу, устроились у окон в гостиной. Они придвинули к ним диван и шесть массивных кресел, представляющих надежную баррикаду. Из-за штор наблюдали за улицей. Они видели, как двое человек несли от только что подъехавшего микроавтобуса лестницу и приставили ее к забору. Потом они вернулись к машине и вытащили из кузова еще одну лестницу со специальным крюком-пилой, предназначенной для штурма этажных зданий. Кто-то на капоте джипа устанавливал пулемет на тонких сошках.

Димка надавил стволом автомата на стекло, осколки полетели на землю. Выстрелил и тот, кто колдовал с пулеметом, на мгновение застыл и упал грудью на капот. Лобовое стекло, исказившись серебристыми трещинами, рухнуло вовнутрь.

В гостиную вошел Арефьев. Его огромная фигура в сумерках была еще внушительнее. От него несло порохом и валидолом. Музыка, сотрясающая дом, мешала говорить и он почти в самое ухо Бронислава прокричал:

-- Они хотят взять дом в кольцо...Мои люди на другой его стороне, но, боюсь, у них не хватит патронов.

Бронислав подгреб к себе подсумок с магазинами и вытащил оттуда четыре рожка.

-- Это все, что я могу вам дать...И еще пару гранат...

Где-то внизу громыхнуло, здание содрогнулось. Вниз посыпались разбитые стекла. Со стола упала ваза и покатилась по ковру.

-- Броня, подай гранатомет, -- Димка увидел как одна из машин тронулась с места и начала разворачиваться. Он уверенно приладил гранатомет в проем окна и прицелился. Яркий след прочертил синюю мглу и унесся в сторону джипа. Димка закрыл глаза и ему привиделся большой костер, вокруг которого собрались ребята в красных галстуках. Когда он разжал веки, увидел скособочившийся джип, охваченный ярким пламенем в районе бензобака.

Со стороны дороги открыли яростную стрельбу. Несколько человек, пригнувшись, рванули к забору и попытались по двум лестницам взобраться на его гребешок, однако, Бронислав короткими очередями смахнул их на землю. Он стрелял и чувствовал ни с чем не сравнимое удовольствие от толчков, исходящих от приклада.

И все же несколько человек сумели просочиться на территорию строения No9 и укрыться в мертвой зоне -- между забором и фасадом дома.

Бронислав оглянулся, но не увидел Арефьева. Тот прошел к себе в кабинет, где за столом, положив голову на руки, сидела Злата. Музыка надрывалась, Паваротти уже пел "Аве Мария" и ему подпевал хор венецианских мальчиков...

Арефьев взял жену за руку и потянул за собой.

-- Дорогая моя девочка, здесь тебе оставаться нельзя, пойдем наверх, -в кабинете царил густой сумрак, лишь звездно-лунное небо освещало его стены матовым светом. Из окна были видны трассы пуль, летящие в разных направлениях, но поскольку выстрелы заглушались музыкой, их золотистые цепочки напоминали видео-картинки.

Он выключил музыкальный центр, но тут же пожалел об этом: кругом шел настоящий бой и автоматные очереди буквально захлебывались. Злата схватилась за голову, заметалась по кабинету. Арефьев не мог без боли на нее смотреть. Он с лютым раздражением вырвал из себя дренаж и вместе со стеклянной колбочкой отшвырнул в сторону. Затем подошел к полке, где лежали компакт-диски, и взял тот, что стоял на ребре возле книжных корешков. Это был его любимый Первый концерт Чайковского. Он вложил диск в гнездо и нажал кнопку. Мощные аккорды, без перехода, заполнили пространство, покрывая сверхнормативными децибелами человеческие безобразия, творящиеся за стенами дома.

Он подошел к жене и притянул ее к себе. Свободной рукой достал мобильник и набрал номер телефона милицейского начальника -- подполковника Коризно. Однако телефон не отвечал. И это переполнило край отчаяния и вместе с тем, как бы поставило нужный знак препинания в отвратительной скорописи жизни.

-- Надень, милая, шубку и возьми документы с деньгами, -- сказал он, -я тебя постараюсь отсюда вывести.

-- Нет, это исключено! Я одна не пойду, -- Злата перестала рыдать, на щеках ее, словно льдинки, застыли слезы.

На пороге возник Буханец. Его лицо было в крови, лацкан кожаной куртки держался на одной нитке -- результат рукопашного боя.

-- Герман Олегович, расколовские шестерки проникли в подвал, боюсь, их нам не сдержать.

-- Где Чугунов?

-- Он со своими людьми контролирует весь первый этаж, но патроны на исходе. И что-то случилось с Воробьевым, он уже давно должен быть здесь.

И как бы в насмешку, снаружи раздался истерический крик Кривозуба: "Я вас, придурков, спрашиваю -- где патроны?"

-- Как видите, пока действует закон компенсации, -- сказал Арефьев и подошел к сейфу. Из нижней секции достал объемную коробку с круглыми, похожими на хоккейную шайбу, гранатами.

-- Возьми и раздай всем, -- обратился он к Буханцу. -- Это нервно-паралитический газ, но прежде чем бросать, надо надавить на синюю кнопку...

Когда охранник вместе с коробкой ушел, Арефьев из той же нижней секции извлек короткоствольный автомат, к которому скотчем были прикреплены четыре рожка. Из ящика стола взял пистолет "грач".

-- Злата, идем, я отведу тебя на третий этаж, а оттуда по пожарной лестнице тебя выведет Буханец.