Джон Макдональд - Темнее, чем янтарь Страница 27

Он был уверен, что Эва утонула. Такая подробность, как цементный блок, была известна только ему и Маку. И тем не менее ночью в его каюте появляется — а потом исчезает — явный намек на то, что это знает кто-то еще. Или ему приснилась эта дурацкая кукла? Вдобавок исчезла Дел, оставив странную записку. И, наконец, кто-то пришел ночью специально, чтобы отнять у него деньги. И отнял.

Уставившись в пространство мутными глазами, он наверняка вновь и вновь перебирал эти события, безуспешно пытаясь нащупать связь между ними.

Я посмотрел вниз и увидел Мерримей на открытом месте прямо под нами. Задрав голову, она следила за мной. Как и было условлено, я показал ей Терри. Она слегка кивнула и улыбнулась.

Кончился очередной бравурный марш. Не дожидаясь, когда начнется следующий и снова заглушит все звуки, Мерримей сдернула с себя темные очки и закричала:

— Анс! Хелло, Анс!

Его тело дернулось, руки вцепились в поручни. Вот он увидел ее и замер. Она стояла в излюбленной Эвиной позе — одна рука на бедре, нога отставлена в сторону, голова поднята, на лице — насмешливая Эвина ухмылка.

Не отрывая от нее глаз, он так перегнулся через поручни, что я стал опасаться, не свалится ли он сейчас прямо к ее ногам. Она помахала рукой и послала ему воздушный поцелуй. Резко выпрямившись, он издал странный захлебывающийся звук, да так и застыл с раскрытым ртом.

Внезапно он ринулся к трапу. Пожилой, хорошо одетый джентльмен как раз помогал спуститься своей даме. Ввинтившись в шестидюймовое пространство между ними, Анс отбросил его плечом. Мужчина отлетел и ударился о перила. Женщина, пытаясь поддержать его, взмахнула руками, но потеряла равновесие и начала падать, как в замедленной съемке. Я бросился к ней, но опоздал. Она упала на груду сложенных шезлонгов и осталась лежать на спине. Пирамида шезлонгов рассыпалась со страшным грохотом. Из нескольких царапин на лице и теле женщины сочилась кровь. Ее муж сдавленным от ужаса голосом закричал: «На помощь! Помогите!», но его заглушил грянувший в этот момент очередной марш. Я метнулся было к женщине, но мысль, что я могу упустить Анса, заставила меня изменить направление.

Пробегая по следующему ярусу, я успел заметить, как Анс скользнул вниз по трапу, ведущему на палубу. Перед трапом растянулся здоровенный толстяк, пыхтя и выкрикивая ругательства. Видимо, Анс и его сбил с ног. Я попытался обогнуть его, но толстяк с неожиданным проворством подставил мне ногу. Я шлепнулся, едва успев подставить руки.

Должно быть, это было комичное зрелище: мы с толстяком лежали на полу лицом к лицу, буравя друг друга возмущенными взглядами.

— Что за чертова беготня? — проворчал он. — Сначала один, теперь второй!

— Я как раз пытался остановить того, первого.

— Одного из вас более чем достаточно. Слишком много беготни.

Не вступая в дальнейшие пререкания, я вскочил и подбежал к перилам, понимая, что догнать Терри я уже не смогу. Снизу доносились удивленные возгласы. Я увидел, как Анс спускается по грузовому транспортеру, одновременно отбиваясь от матроса, которому такое нарушение установленного на «Монике» порядка почему-то не понравилось. Град ударов заставил матроса отступить, и Анс, перемахнув через поручень транспортера, спрыгнул на берег и ринулся прямиком к месту, где стояла Мерримей.

Без всяких колебаний я достал пистолет и приготовился стрелять. Правда, дистанция для моего оружия была великовата, но я надеялся, что смогу хотя бы зацепить Анса и не дать ему приблизиться к Мерримей. Но выстрелить мне не удалось: один из грузчиков, ловкий, как обезьяна, спрыгнул на берег вслед за Ансом, догнал его и повис на нем сзади, обхватив за шею. Анс пошатнулся, но продолжал идти вперед, таща на себе грузчика. Наперерез им уже бежал вахтенный с дубинкой. Мощный удар дубинки сбил бы с ног девяносто девять человек из ста, но Анс его как будто не почувствовал: ухватившись за другой конец дубинки, он оттолкнул вахтенного с такой силой, что тот упал. Воспользовавшись вынужденной остановкой, Терри решил, видимо, избавиться от дополнительного груза у себя за спиной и, ухватив парня за запястья, приподнял его над головой и отшвырнул в сторону. Пролетев десяток футов по воздуху, бедняга врезался в ограждение.

Музыка смолкла. Толпа, стоявшая у ограждения, отхлынула назад. Одна только Мерримей, к моему изумлению, стояла в прежней позе на том же месте и даже улыбалась.

Я поднял пистолет и прицелился. В этот момент на Терри налетел, как разъяренный бык, пришедший в себя матрос с транспортера. На помощь ему спешили еще два грузчика. Вахтенный стал на ноги, подбежал к ним и с размаху опустил дубинку на голову Анса. Началась свалка, какое-то время не было видно ничего, кроме мелькания рук и ног. Внезапно куча распалась, на какой-то момент вынырнул Терри, выпрямился, но вахтенный, изловчившись, снова двинул его дубинкой по голове. Анс упал. Все было кончено. Победители отряхивались и потирали ушибленные места. В воцарившейся тишине стал слышен растерянный голос с верхнего яруса: «Доктора! Скорее доктора!»

Толстяк по-прежнему стоял рядом со мной, но смотрел не вниз, а на пистолет в моей руке.

— Я ничего не видел, я ничего не знаю, — быстро сказал он, заметив мой взгляд, и тут же отошел.

После паузы и на берегу, и на корабле поднялся невообразимый гомон: все оживленно обсуждали увиденное, и, как всегда в таких случаях, не нашлось и двух человек, которые бы видели одно и то же.

Несколько мужчин подхватили Терри и повели к административному зданию. Он послушно поплелся за ними, но шагов через десять остановился, поднял вверх залитое кровью лицо и издал душераздирающий вопль: «Хааооо — хааооо — хааооо!..» Толпа снова притихла. Анс стал вырываться, ему удалось высвободить правую руку, но один из сопровождающих тут же опять ударил его по голове. Анс опустился на колени, мужчины снова подхватили его и поволокли дальше.

Инцидент был исчерпан.

По радио опять начали передавать марши. Грузчики вывозили последние тележки с багажом. Вахтенный снял цепь, перегораживающую трап, и пассажиры с шумом повалили на берег.

Я поискал глазами Мерримей. Она стояла все на том же месте и вопросительно смотрела на меня. Я сделал ей знак, что все отлично, она кивнула и медленно пошла к месту, где они должны были встретиться с Мейером.

Я вернулся в шестую каюту. Было девять часов утра.

Дел сидела за столиком в той же позе, в какой я ее оставил. Она вскинула голову. Все вопросы были написаны у нее на лице.

— Никаких проблем, — сказал я. — Он сошел на берег. Никто его не встречал.

— Так я и думала. А что там был за шум?

— Какой-то тип напился и полез на конвейер для багажа. Пока его снимали, все стонали от хохота.

Кофе в металлическом кофейнике был еще теплым, но уровень бренди в бутылочке, предусмотрительно поданной Артуро, заметно понизился. Я допил остальное, чтобы чуть-чуть привести в порядок нервы. Я не мог забыть, как яростно Терри рвался к Мерримей, не мог простить себе, что подверг ее такой опасности. Терри был настолько вне себя, что мог бы задушить ее на глазах у пятисот свидетелей.

Некоторое время мы сидели молча. Из коридора то и дело доносилась певучая итальянская речь. Дел взяла меня за запястье и посмотрела на часы.

— Я даже свои любимые часики оставила там. Между прочим, девяносто баков. — Она погладила меня по рукаву. — Бедный Мак-Ги, хорошенькое же приобретение ты сделал. У меня нет ни пенни. А если б ты знал, сколько всего я бросаю: первоклассная одежда, обувь, украшения… А сколько косметики! И я не могу прихватить даже самой малости. Как жаль! Наверно, Анс все это продаст. Или… — Ее глаза тревожно расширились. — О, Господи, я совсем забыла! Мак и Грифф могут убить и Анса, и Фрэнки. — Она вдруг горестно застонала и затрясла головой. — Что же я несу, Боже мой! У них не будет времени на то, чтобы выкурить сигарету после того, как копы получат мое письмо! Что же я наделала, а? Должно быть, я сошла с ума! Если мне удастся выкрутиться, то только благодаря тебе, Т… Т… Дорогой, подскажи мне! Я так напугана, что даже забыла твое имя…

— Тревис. Трев.

— О'кей, теперь я запомню. А где мы будем жить в Лодердейле? Знаешь, милый, я чувствую себя, как школьница, у которой начались летние каникулы. Как нам будет хорошо вдвоем, правда? Мы поедем путешествовать! Знаешь что, мне надо взять новое имя. Я хочу, чтобы оно тебе понравилось. Я уже придумала одно: Нел Коль-Томпсон. Нел — потому что похоже на Дел, а Коль-Томпсон — это мой любимый магазин на Бей-Стрит, и именно там мы встретились с тобой, мой любимый. Тебе нравится?

— Потрясающе.

Она встала позади меня и легкими, ласкающими движениями начала массировать мне шею.

— Трев, дорогой, перестань хмуриться. Расслабь мышцы, постарайся дышать глубже…

Некоторое время она продолжала трудиться над моими мышцами, но потом разочарованно вздохнула: