Фридрих Незнанский - Убийство в состоянии аффекта Страница 27

– Как зовут?

– Максим… Это они случайно обмолвились. А больше ничего Туся не сказала. Уперлась рогом, обиделась, что я настаиваю, поклялась, что впервые его видит, и вообще. Но, мне кажется, соврала.

– Ясно, – кивнул Турецкий.

Все становится на свои места… Все просто до жути. И противно… Турецкий вспомнил строки из записной книжки Полины, и его чуть не передернуло. Однако надо было работать дальше.

Он огляделся. С чего начать?

– Я вам не помешаю, если сяду за компьютер? – спросил Антон.

Турецкий сказал, что нет. Антон сел за стол, включил компьютер и ушел в иной мир. Турецкий, слабо разбиравшийся в таких делах, приступил к обыску.

Первым делом он проверил классические места для тайников: вентиляционные люки, трубы сантехники, отверстия для люстр в потолке, цветочные горшки, холодильник, баночки из-под кофе и чая, толстые книги (в них могли быть вырезаны страницы). Простучал паркетный пол, даже вынул несколько неплотно пригнанных дощечек, но убедился, что это не тайник, а просто полы пора менять. Вышел на балкон, поискал там, высунулся по пояс в кухонное окно и сунул руку под жестяной подоконник, надеясь обнаружить там пакет. Ничего…

Турецкий слегка взмок, выпачкал брюки и рубашку.

Антон не проявлял признаков жизни, сидел, неподвижно уставившись в монитор.

Турецкий согнал его со стула и проверил ножки, а заодно и стол. То же самое сделал с другим стулом. Разложил и сложил диван. Разобрал кухонный стол. Открыл шкаф, вытряхнул из него всю одежду, прощупал подкладки. Отковырнул набойки с особо толстых каблуков, проверил – пусто. Затем обстучал сам шкаф. Никакого тайника.

Бред!

Турецкий вышел на кухню. Сел. Подумал. Заодно отдохнул. В голову пришла только одна светлая мысль: попросить совета у профессионала. Он позвонил знакомому специалисту по кражам. Тот, правда, специализировался на антиквариате и грабежах из музеев, но в его богатом опыте были кражи из квартир коллекционеров, а в подобных квартирах часто присутствовали тайники.

Спец проконсультировал по телефону. После того как Турецкий по его просьбе простучал стены (тайник мог оказаться за кирпичами кладки) и сорвал с окон карнизы в виде металлических трубок (оказавшиеся пустыми), специалист заинтересовался и пообещал прислать на подмогу человека с металлоискателем.

– Был у меня случай, когда золото заварили в батарею отопления, – задумчиво сказал он, но Турецкий отмел даже мысль о том, что хрупкая девушка без специальной подготовки могла бы в одиночку разварить батарею, засунуть в гармошку пакетик с бриллиантами и золотом и заварить трубу вновь! Присутствие сообщника-газосварщика также казалось маловероятным.

– Она действовала в одиночку, в ее распоряжении были только подручные средства, – объяснил он.

– А эта девушка не скульптор? Она могла залить в гипс или сваять что-нибудь из глины?

Турецкий подумал о Тусе без прежней симпатии. Он пошел в комнату и обратился к Антону:

– Ты не знаешь, Туся лепкой из глины и всякими подобными народными ремеслами не увлекалась?

Антон очнулся, как медведь от спячки. Медленно сообразил:

– Нет, я бы об этом знал.

Турецкий вернулся на кухню и передал эту информацию специалисту.

Специалист еще крепче задумался, сказал, что приедет сам и привезет металлоискатель.

Поиски с металлоискателем принесли результаты: был развинчен корпус системного блока компьютера (впустую), разобраны стенные шкафы в прихожей, развинчены краны и душевая система в ванной, испорчен нескладывающийся зонт, и все зря.

– Если по психологии, женщина будет прятать на кухне или в тех местах, которые ей хорошо известны, – рассуждали Турецкий со спецом.

Оставалось таковые места отыскать.

Следующей жертвой пал холодильник. Его выключили из розетки и отвинтили дверцу. Внутри – пусто. Затем подозрение вызвали газовая плита и швейная машинка. Тоже напрасно… Прошло больше пяти часов с тех пор, как Турецкий приступил к обыску.

Квартира приняла такой вид, словно по ней пронесся смерч.

Наконец Антона прогнали от компьютера вторично и принялись усердно шарить в том углу, где стоял торшер на толстой деревянной ноге. Оставшись без дела, Антон помыкался, изучая причиненный квартире ущерб.

– Вам не помешает, если я приготовлю перекусить? – обратился он к Турецкому, занятому развинчиванием лампы. – Есть очень хочется.

– Нет, – отмахнулся «важняк», которому тоже давно хотелось заморить червячка.

Антон скрылся на кухне. Оттуда донесся грохот кастрюль, шум воды в кране, чирканье спичек. Затем донесся дикий вопль:

– Эй! Идите сюда!

Турецкий со спецом ворвались на кухню. Антон стоял, склонившись над кастрюлькой, и улыбался с блаженным видом идиота.

– Смотрите!

«Важняк» со спецом тоже заглянули в кастрюлю. В ней бурлила кипящая вода. На дне, среди розовых целлофановых оберток от сарделек и желтых капсул от киндер-сюрпризов лежали платиновые перстни с бриллиантами.

Насладившись этим зрелищем, Турецкий со спецом по очереди разогнули спины и перевели взгляд на стол. Пакет с мясными продуктами все еще лежал на кухонном столе – там, где они же его и оставили, когда обыскивали холодильник. Турецкий осматривал содержимое морозилки еще в начале обыска.

В целлофановых кульках лежало килограмма два замороженных колбасных изделий – сосисок и сарделек черкизовской фабрики – и одна индейка.

– Я всего лишь сардельки хотел сварить, – объяснил Антон, чувствуя неловкость оттого, что без всяких усилий со своей стороны нашел искомый тайник.

– Я так и знал! Я так и знал! – стонал разочарованный спец. – Я же говорил, баба будет прятать на кухне!

Тем не менее от его стонов никому легче не стало.

Турецкий потащил за хвост гирлянду замороженных сарделек, покрытых ледяной изморозью. Твердые на ощупь и ничем не подозрительные на вид сардельки.

Одну за другой «важняк» бросал их в кипяток. В воде они разваривались, теряли розовый целлофан. Среди остатков сарделечного фарша в жирной воде варились кольца, серьги, цепочки, подвески, браслеты… То, что не подходило под округлую форму сардельки (браслеты, например), хитрая Туся сворачивала и засовывала в капсулы от подарочка из киндер-сюрприза, а сверху натягивала целлофановую обертку сардельки.

– Она просто подождала, пока сардельки хорошенько размякнут, размотала целлофан – видишь, он здесь идет сплошной кишкой, выдавила лишний фарш и нашпиговала драгоценностями. А потом замотала по новой, – презрительно комментировал спец по тайникам. – Просто, как звуки «му».

– Однако ж сработало.

Кипяток выплеснули в мойку через дуршлаг, облили драгоценности холодной водой из-под крана, и они засверкали как новенькие.

– М-да! А сюда можно царскую корону засунуть! – извлекая из пакета увесистую замороженную индейку и держа ее за ногу, мрачно сказал спец.

Еще через час, когда усердно обливаемая кипятком индейка оттаяла, выяснилось, что царской короны в ней нет. Зато в потрошеную птицу были засунуты четыре броши в виде насекомых со вставками из разноцветных камешков, три ожерелья (из набора с серьгами) и одна диадема (тоже из набора) – самые крупные украшения.

И на этом золотой родник иссяк.

Турецкий сгреб сокровища с кухонного стола в Тусин зимний платок. По-старушечьи завязал его крест-накрест узелком. Узелок сунул в пакет. Не выпуская пакет из рук, вызвал по телефону своего водителя.

– Подскажи мне заодно адресок хорошего ювелира, – обратился он к удрученному спецу, который тоже собирался уезжать.

– Лучший в Москве эксперт по современным драгоценностям ныне проживает в Иерусалиме, – желчно ответил спец.

– Нет уж, ты мне кого-нибудь поближе найди, – попросил Турецкий.

– Ну разве что Гольдштейн, если он еще жив.

– А он мне дверь не откроет. Знаю я этих ювелиров!

Спец тяжко вздохнул, словно на него накладывали непосильное бремя. Взял трубку, позвонил и договорился.

– Все, скажешь, что от меня.

– Вот это и называется дружеской помощью, – похвалил его Турецкий.

Спец мрачно фыркнул и удалился, унося с собой металлоискатель.

– А мне что делать? – напомнил о себе Антон. – Вы так и не выяснили, что с Тусей.

– Не волнуйся, с ней все в порядке, – соврал Турецкий, нащупывая во внутреннем кармане пиджака видеокассету из камеры наблюдения «Кафе на Ордынке». – Ее машина стоит на стоянке возле клуба.

– Да? – недоверчиво переспросил Антон. – А где она сама?

– Оставь мне свой телефон, я завтра тебе позвоню. Возможно, ты мне понадобишься, – сказал Турецкий.

Машина ждала его у подъезда. Приехав на Арбат, где жил ювелир, Турецкий передал водителю видеокассету.

– Пока я буду тут, ты слетай и передай эту кассету Паше Смирнову, я ему звонил и предупредил. Если его на месте не окажется, оставь кассету с запиской у него на столе.