Дональд Уэстлейк - И только потом пожалели Страница 27

— Он или новичок, или сумасшедший, — заявил Гарри. — Вы видели, что он сделал с Эдди.

— Сумасшедший, — ответил Сондгард, не любивший это слово, но употребивший его, потому что оно было подходящим.

Зазвонил телефон. Капитан замолчал и оглянулся на заросли, он казался совершенно озадаченным.

— Извините, — произнес Гарри и вразвалку направился к «меркьюри».

Охранник открыл дверцу со стороны водителя, полез внутрь и достал из-под приборного щитка телефонную трубку.

— Даунз здесь, — произнес охранник и стал слушать. — Хорошо. Мы придем прямо туда. — Даунз убрал трубку и обернулся к Сондгарду:

— Вы хотите пройти вниз? Там сам старый мистер Лаундес. Он что-то нашел.

— Конечно. Ларри, подожди здесь доктора Уолша. Я сейчас вернусь.

Ларри неохотно кивнул. Было совершенно ясно, что ему очень не нравится идея разделить их отряд на две группы. Ему, едва исполнилось двадцать, младшекурсник, один из «особенных» Сондгарда, тех иногда появляющихся студентов, которые производят впечатление, что они все хотят знать и верят, будто их преподаватели знают именно то, что они хотят знать.

Темпл приехал сюда, считая, что станет на лето полицейским, регулирующим дорожное движение, да и Сондгард ожидал того же. Капитан отдал ему ночные дежурства, потому что такое патрулирование было намного проще и спокойнее, чем дневное, а еще потому, что рассчитывал, что Ларри найдет в этой работе романтическое удовольствие. Ни один из них не предполагал, что мальчишке придется увидеть зверски убитого человека. Ларри держался намного лучше, чем ожидал Сондгард. Отчасти, подумал капитан, Темпл чувствует себя уверенно из-за присутствия Фрэнка и Гарри. Парни явно выглядели профессионалами, и мальчик готов был отдать все на свете, лишь бы не показаться им молодым и бесполезным.

Сондгард и Гарри сели в машину, Даунз вел ее, и, пока они спускались по дороге, капитан показал на телефон:

— Техническая новинка.

— Прямая связь с домом. Это уоки-токи, только усовершенствованный. Так что они могут звонить нам, если мы на патрулировании, а в доме что-то случилось. Кто-то пытается вломиться в дом, например.

— Что нашел мистер Лаундес?

— Какую-то надпись внизу у озера.

— Надпись?

Но Гарри больше ничего не знал, и оставшуюся часть пути они проехали молча. Даунз остановил машину в конце дороги перед гаражом, мужчины обошли его и стали спускаться к озеру.

Эверетт Лаундес стоял там, у самой кромки воды. Высокий худощавый старик, одетый в вельветовые брюки и большой серый вязаный свитер. Пышная грива седых волос сверкала на солнце, встававшем за озером. Увидев, что мужчины приближаются, Лаундес отправился им навстречу:

— Эрик Сондгард! Рад снова видеть вас.

— Я тоже рад, мистер Лаундес.

Они пожали друг другу руки, и старик заметил:

— Хотя обстоятельства для новой встречи не из лучших. Идемте.

Все трое спустились к воде. В нескольких футах от озера лужайка кончалась, а земля там была темной и влажной.

— Вам придется встать под правильным углом, чтобы вообще разглядеть это. Я заметил ее, только спустившись сюда. Вон там. Видите?

Сондгард увидел. Три слова, одно под другим, нацарапанные в грязи неровными кривыми буквами, часть букв была даже не дописана до конца.

РОБЕРТ

РОБЕРТ

РОБЕРТ

— Значит, он действительно подходил к дому, — заметил капитан.

— Но не заходил внутрь, — уточнил Лаундес. — Мы в этом совершенно уверены.

— Он оставляет записки, — задумчиво проговорил Сондгард. — Это уже вторая.

— Вы полагаете, что речь идет об одном и том же человеке?

О том, кто убил вчера девушку?

— Я почти уверен в этом.

— И вы говорите, что он уже оставил одну записку. Но это трудно назвать запиской, не так ли?

— Первую тоже. Мылом на зеркале. «Я сожалею».

— Вы думаете, что он один из тех типов, которые действительно хотят, чтобы их поймали? — поинтересовался Гарри. — Ну, вы знаете… «Остановите меня, пока я не совершил еще одно убийство».

— Может быть. Он не в своем уме, вот и все, что я в настоящий момент знаю наверняка. Поэтому я не могу понять, что означают его записки.

— Вы полагаете, что это его собственное имя? — осведомился Лаундес.

— Думаю, что да. Убитого звали Эдди, верно?

Даунз кивнул:

— Правильно.

— И в нашем доме нет никого по имени Роберт, — добавил Лаундес.

Сондгард отвернулся от озера и посмотрел на дорогу. Капитан хмурился, пытаясь понять.

— Он перелез через ворота. Я не думаю, что он лез сюда, чтобы убить Эдди. Он даже не подозревал, что Эдди тут. Не заметил его. А если бы он заметил Эдди, тогда Эдди должен был бы заметить его.

— Эдди не позволил бы ему перелезать через ворота, — подтвердил Даунз. — А их просто так не перепрыгнешь.

— Совершенно верно. Итак, он перелез и пошел по дороге, вот тут-то Эдди его и обнаружил. Они бросились друг на друга, он убил Эдди, а затем продолжил свой путь сюда. Он не пытался войти в дом, или… А как насчет гаража? Или эллинга?

— Мы проверили их, — сообщил Гарри. — Прошлой ночью они оба были заперты. Сегодня утром мы нашли их запертыми.

— Хорошо. Значит, он спустился сюда, прошел до самого берега. Здесь он сел, как я полагаю, или встал на колени. И написал на земле это имя. Возможно, свое собственное имя. Но может, и нет. Как бы то ни было, после этого он встал и ушел.

— Вы знаете, — заметил Лаундес. — Я, может быть, сейчас скажу странную вещь, учитывая, что бедный Эдди Креншоу едва успел остыть, но мне кажется, что я испытываю жалость к этому человеку. Я почти смог увидеть его сейчас, когда вы описывали его передвижения, и он на самом деле печальный и отчаявшийся человек.

— А также он крайне опасен, — добавил Даунз.

— Я признаю это.

— Я знаю, что вы имеете в виду, — ответил капитан. — У меня было точно такое же ощущение.

Сондгард снова оглянулся на дорогу и увидел, что к дому приближается бело-голубая патрульная машина. — Это еще что?

Капитан полез вверх по склону. Лаундес и Даунз последовали за ним.

Сондгард добрался до края дороги в тот момент, когда Ларри остановил свой «форд». Его лицо побледнело еще больше, а глаза раскрылись еще шире. Темпл изогнулся, чтобы крикнуть через дальнее от себя окошко:

— Доктор Сондгард! Они хотят, чтобы вы немедленно приехали.

— Кто? Доктор Уолш там?

— Да, сэр, но случилось кое-что еще. Кое-что еще произошло в театре.

Мэл не мог больше спать.

Он проснулся, приподнял тяжелые веки и обвел комнату затуманенным взглядом: судя по освещенности комнаты, было еще очень рано. Не так уж много времени прошло с тех пор, как Мэл после часу ночи лег вчера спать. Если он хочет быть в форме сегодня, ему следует поспать еще.

Но ему не удалось. Вначале любопытство заставило его вновь открыть глаза, чтобы узнать, который час. Затем Дэниэлсу пришлось порыться на ночном столике в поисках своих часов, из-за чего Мэл совсем проснулся. Его глаза болели от дневного света, но веки уже совсем открылись; судя по всему, заснуть опять будет трудно. Наконец Дэниэлс обнаружил свои часы, они показывали двадцать минут седьмого.

Пять часов сна. Невозможно.

Мэл со стоном упал на кровать. Он ДОЛЖЕН снова заснуть.

Но тут напомнило о себе пиво, выпитое вчера вечером, Дэниэлсу пришлось встать и отправиться в ванную. Пол казался ледяным его босым ступням, ключ не желал открывать дверь, кафельные плитки в ванной были еще холоднее. К тому времени, когда Мэл вернулся в постель, он уже понял безнадежность своей попытки, но все же постарался заснуть.

Дэниэлс никак не мог найти удобную позу, он ворочался, крутился, мял простыни, натягивал одеяло до подбородка, подгибал колени, но ничто не помогало. Нижняя простыня сбилась в твердые складки под его ребрами, а верхняя простыня и одеяло свисали то на одну, то на другую сторону постели, казались короткими и давили на ступни.

А еще Дэниэлс проголодался.

Наконец Мэлу пришлось встать. Дэниэлс отбросил постылые простыню и одеяло и сел. Он снова взял часы, надел их на запястье и взглянул на них, абсолютно убежденный, что проснулся, как минимум, полчаса тому назад — он ведь так долго пытался заснуть! — но стрелки показывали двадцать пять минут седьмого. Прошло всего пять минут.

Мэл встал с постели, оделся, потянулся за сигаретами и сунул одну в рот. У него появилось предчувствие, что вкус ее будет гадким, и он убрал сигарету в пачку. Дэниэлс сгреб полотенце, направился через холл в ванную, вымыл лицо и руки, а затем вернулся и закончил одеваться, отыскав чистую рубашку.

Мэл спускался вниз, собираясь пойти на кухню, чтобы приготовить себе чашку кофе, но к тому времени, когда Дэниэлс добрался до первого этажа, у него появились мысли получше. В его нынешнем состоянии не стоит связываться с печками и хрупкими тарелками. Может быть, бар за дорогой уже открылся, или, на худой конец, там найдется кто-то, готовый сделать ему чашку кофе.