Наталья Андреева - Пока цветет лотос Страница 28

Ужин, как всегда, был на высоте. После вина меня разморило, и я пошел спать. А жена в это время, оказывается, стащила из моего сейфа пистолет! И как ей это в голову взбрело?! Раньше Стефания оружием не интересовалась. Вообще. Вот я и потерял бдительность. Сейф не запер. Ну не дурак?

Мне казалось, что ситуация полностью под контролем. С Борисом я разобрался, супруге мозги вправил. Меня интересовала только предстоящая сделка. Если бы я только знал, чем закончится завтрашний день! Потому что, пока меня не было, моя жена натворила дел!

Но обо всем по порядку…

Поза воина 2

А ведь я даже посчитал, что день удался! Ага! Как же! Удался ровно до того момента, как мне не позвонил Муркин!

Встал я рано и отправился за Светкой в Ясенево, чтобы оттуда поехать уже на Кольцо, а потом свернуть на Волгоградку. Все шло как по нотам, даже пробок серьезных не было. Мы продуктивно поработали, пока были в пути, к полудню добрались до места, до обеда успели все осмотреть. Перекусили там же, просто чайку попили с прорабом и начальником производства. Заодно узнали, чем они тут дышат.

Смотрю, у Светки глаза горят. Шепчет мне:

— Все нормально, Андрей Ильич. Не зря приехали.

Я и сам вижу: не зря. Часам к шести мы все уже закончили и поехали в ресторан, ужинать. Я прикинул: к полуночи домой вернусь, только Светку в Ясенево закину. Вот во время ужина и раздался этот роковой телефонный звонок. Я полностью расслабился и свой рабочий день практически уже закончил. Осталось только до дома добраться. Звонили на телефон, который я зову «домашним». Его знает только моя жена. Ну, еще сын и Лиана. Это меня и смутило. Номер-то был незнакомый! И голос тоже. А главное, мужской. И говорит так вкрадчиво:

— Здравствуйте, Андрей Ильич. Моя фамилия Муркин. А зовут Вадим. Я частный сыщик, детектив.

Я ушам своим не поверил и переспросил:

— Детектив? А номер этот у тебя откуда?

— Мне дала его ваша супруга. Дело в том, что Стефания попала в скверную историю. В общем, она убила человека.

— Так… И кого?

— Жену своего любовника.

— Какого любовника?

— У вашей жены есть любовник. А вы что, не знали?

— Послушай, ты… — я выругался. — Хватит п…ь.

— У меня есть доказательства. Видите ли, я там был, на месте преступления. Дело в том, что Людмила, так зовут женщину, которую ваша жена застрелила, начала что-то подозревать. И наняла меня, чтобы я проследил за ее мужем. У меня сыскное бюро. В основном я занимаюсь неверными супругами. Это чтобы вам было понятнее, кто я такой.

— Так… — до меня постепенно начало доходить.

— Я узнал, что мои «подопечные» назначили свидание. В загородном доме, в коттеджном поселке недалеко от Москвы. Вы, похоже, сегодня планировали вернуться домой поздно, — вкрадчиво сказал он. И вообще, он грамотно меня разводил.

— Ну, допустим. Дальше.

— Узнав об этом, ваша жена и решила наведаться к любовнику. Он тоже человек не свободный.

— Бывает.

— А мы с Людмилой решили поймать их с поличным. Она взяла меня в свидетели. Поехали вместе. Моя клиентка намерена была подать на развод.

— Поймали?

— Да. Буквально в постели застукали. Но у вашей жены оказался пистолет. Стефания сказала, что взяла его из вашего сейфа.

— Зачем?

— Боялась, что возвращаться придется поздно. Все-таки до города далеко.

— Что ж, любовник ее бы не подвез?

— Я не в курсе его планов. Зачем-то Стефания пистолет с собой прихватила. Так что тянет на преднамеренное. Когда Людмила вошла в спальню, там была только ваша жена. Мужчина мылся в душе. Людмила устроила сцену, и ваша супруга достала из сумочки пистолет. Женщины вступили в борьбу, и в результате раздался роковой выстрел. Поскольку пистолет принесла с собой Стефания, то вы сами понимаете…

— Твою мать…!

— Я помог Стефании скрыться, поскольку мою клиентку убили, а денег мне так и не заплатили. Не всю сумму. Только аванс.

— А при чем тут моя жена?

— Она теперь моя клиентка.

— Так. Ее видели?

— Да, есть свидетель. Стефания была неосторожна и разговорилась с женщиной, которая в тот вечер выгуливала собаку.

— А сейчас она где?

— Вы про жену? Здесь, рядом со мной.

— А ты где?

— У себя дома. Я вам все обрисовал в общих чертах. Подробности при встрече. И чем скорее мы с вами увидимся, Андрей Ильич, тем будет лучше для вашей супруги. Если вы, конечно, намерены спасти ее от тюрьмы.

Вот тут до меня дошло окончательно. Я тут черт знает где, а Стефания в это время в трехстах километрах, в Москве, трясется от страха и рыдает! Рядом с каким-то Муркиным! Который наверняка воспользуется ситуацией. И денег снимет, и приятный бонус получит, в виде прекрасного тела Стефании Алексеевны Воронцовой! Я аж зубами скрипнул. Говорю:

— Слушай, ты, как тебя там? Посмеешь выйти за рамки деловых отношений с моей женой, я тебя… — и матом его.

А он мне:

— Пошел ты на… Не примчишься в Москву, пулей, твоя жена… — и тоже матом.

О как! До сих пор все было по правилам, вежливо. Но он, видать, тоже никаких правил не соблюдает и свистка не ждет. Жесткий мужик. Говорит мне совсем уже другим тоном:

— У меня есть ее фотографии. Там, где она стоит у трупа и где пистолет в пруд выбрасывает. Хочешь — позвони ей и сам все услышишь от нее. Хотя она сейчас говорить не в состоянии, только плачет. И скажи спасибо, что я ей помог, а то бы она уже была в тюрьме.

Я прикинул: мне ж еще в Ясенево! Черт, как все неудачно складывается. Но обороты сбавил, поскольку мужик серьезный.

— Ладно, — говорю, — я выезжаю. Встретимся у меня на даче где-то около полуночи, там и поговорим. Я буду на телефоне. Приеду — отзвонюсь. Устраивает?

— Адрес говори.

Я сказал. Дал отбой, а потом отправил эсэмэску Стефании: «Заночую на даче». Хотел было позвонить, да не смог. Вот вы бы на моем месте смогли? Я просто не знал, что ей сказать. Утешать? Меня бы кто утешил. Жена ответила. Написала «ага». Остроумно, ничего не скажешь! Могла бы расщедриться и на более нежное послание. Я на нее всерьез разозлился.

А тут как раз Светка сунулась:

— Что-то случилось, Андрей Ильич? На вас лица нет.

Я так на нее глянул, что она отшатнулась. Но Светка баба умная, поняла, что мне надо помолчать. И подумать. Дело серьезное. Свидетель, фотографии. Да еще этот Муркин! Его наглость говорит о том, что он очень уверенно себя чувствует. Он мне нужен, а не я ему. Не дам денег, так он найдет, с кого снять.

В Москву мы возвращались молча. Светка даже спросила:

— Вам музыка не мешает?

Я головой мотнул:

— Нет.

Мне сейчас мешает только одно: Муркин. Откуда он свалился на мою голову?!

— Андрей Ильич, вы меня можете у любого метро высадить. Я же вижу: вас что-то беспокоит.

— Сиди, не дергайся. Отвезу туда, где взял.

И вновь о своем думаю. Завела-таки Стефания любовника! От скуки, не иначе. Энергии столько, что девать некуда. Мы с сыном недавно это обсуждали.

— Папа, — говорит мне Степан Андреевич, — да заведи ты ей кошку. Не видишь, маме скучно. Ей надо о ком-то заботиться.

— Кошку?! Да она цветы забывает поливать! У нее два попугая схарчились! Один сбежал в форточку, которую случайно забыли закрыть, другой ударился о зеркало и умер. Должно быть, покончил с собой, не выдержав безалаберности твоей матери. А если от нее кошка сбежит? Или с балкона спрыгнет и умрет? У твоей мамы случится истерика.

— Да, ты прав. Не стоит ее травмировать.

— Вон, пусть сначала научится аквариум не опрокидывать. Соседка под нами, между прочим, мама олигарха. У люстры в гостиной этой дамочки ценник как у «Феррари» из салона, а твоя мать в этот антиквариат аквариум воды зафигачила. Хорошо, рыбки сквозь паркет не просочились, тут подохли, на нашей территории, а не в этой чертовой люстре за двести штук евро. Сомика, кстати, жалко. Мог бы выжить, да твоя мать его шваброй огрела. Я, говорит, нечаянно. Все у нее нечаянно! Что ты делаешь, говорю? Спасай живое существо, а не соседскую люстру и мои тапки! Кошку ей! Чтобы она ее в запале схватила и принялась, как тряпкой, пыль с полок вытирать? А такое будет. Ведь это не женщина, а торнадо! Все сметает на своем пути!

— Что, были разборки с олигархом? — улыбнулся сын.

— Ко мне он, во всяком случае, претензий не предъявлял. Посмотрел так странно и говорит: «Ничего, Андрей, бывает». И попросил продать статую.

— Терпсихору, что ли?

— Ее… Далась им всем эта мраморная баба! С фотки, что ли, лепили? Твоя мать клянется, что не позировала.

— Она, наверное, ходила, извинялась. Раз он Терпсихору попросил.

— Наверное. Я мужику объяснил, что статуи не мои, мои вазоны. И предложил любой, на выбор, причем без всяких денег. Он отказался… Нет, я ее к батарее наручниками прикую вместе с новым попугаем! Пусть сидят, общаются, братья по разуму. Не доросла еще твоя мама до кошки.