Марина Серова - Все против короля Страница 28

– Сначала я подумал, что они ищут на нее какой-то компромат, чтобы выставить ее перед Владимиром Дмитриевичем не в лучшем свете и склонить его к разводу. Но развод – это раздел имущества, а Игорь Алексеевич за копейку удавится. К тому же Мешковы наверняка знают, что Лариса Львовна – женщина больная, и если Кудринцев до сих пор ее не оставил, значит, он и не сделает этого. Пораскинув мозгами, я подумал об убийстве, к примеру, замаскированном под несчастный случай. Если Владимир Дмитриевич станет вдовцом, то тогда есть шанс, что он женится на Рите. Во всяком случае, Мешковы будут работать над этим дальше...

– Хотелось бы знать, как на самом деле Кудринцев к Рите относится, – всерьез озаботилась я. – Если он не видит ее своей будущей женой, то интриги Мешковых мне только на руку. Они усложнят ему жизнь, и мне даже выгодно подыграть на каком-то этапе Ритуле и ее папочке. А если Владимир Дмитриевич хочет связать свою жизнь с этой женщиной, то надо этому браку помешать, а Ларису Львовну взять под охрану.

– Я думаю, если бы Кудринцев хотел снова жениться, то уже разошелся бы со своей супругой. Чувствуется, отношений там давно никаких нет, да и дети уже взрослые... Знаешь, Полетт, мне кажется, Владимиру Дмитриевичу удобно иметь статус женатого человека. Он им просто отгораживается от притязаний юных красоток...

– Рита не такая уж красотка, тем более с ребенком, – заметила я.

– Некрасивых женщин не бывает, – философски заметил дед. – Кстати, наш сосед смог когда-то найти в ней изюминку.

– Вадим сам не блещет красотой, – я не упустила случая выказать свое отношение к соседу. – Так что два сапога – пара. А вот Кудринцев, несмотря на свой возраст, очень импозантный мужчина. Лариса, чувствуется, была в молодости тоже очень хороша собой. Если бы она сейчас посещала не психоаналитика, а стилиста, то могла бы еще разбить чье-то сердце. Представляешь, ей кто-то нагадал, что она встретит свою любовь, и Лариса живет надеждой. Муж и дети ее мало заботят.

– Полетт, а я что-то не понял, с какой стати ты вдруг решила предупредить Кудринцевых о грядущих несчастьях?

– Сначала я этого не планировала. Мне просто захотелось увидеть супругу нашего директора. Можно сказать, это было самое обыкновенное женское любопытство. Потом как-то все само собой вышло. Я посмотрела на нее, и мне вдруг стукнуло в голову, что эта дамочка, сама не ведая того, может испортить все мои планы. Никогда не знаешь, что псих выкинет в следующую минуту и как отреагирует на то или иное событие. Я решила сделать Ларису своей помощницей. Конечно, когда она сообщит семье о моем предсказании, ее слова никто не воспримет всерьез. Но пророчества начнут сбываться, и тогда Кудринцевы почувствуют на себе, что устами безумца глаголила истина. Пока не знаю, как Марина, но Владимир Дмитриевич и его сынок непременно почувствуют на себе, что живут словно в кошмарном сне, – пообещала я.

– Значит, ты решила создать в семье Кудринцевых предощущение беды, а потом уже постепенно нагнетать психоз... Что ж, в этом есть что-то дьявольское. О, Полетт, ты коварная женщина! – Ариша погрозил мне пальцем. – Но ты должна быть очень осторожна...

– Разумеется. Я уже кое-что придумала. Все те, кто мне мешает, должны помогать. Вот, например, Игорь Мешков просто обязан лично избавить свою конюшню от присутствия Агнессы.

– Не понял, – протянул дед. – Ты что задумала? Какой-то сложный ход... Может, объяснишь, что к чему?

– Все предельно просто. Я пока не знаю, что для Кудринцева значит Рита, но совершенно уверена, что он очень дорожит Агнессой, своей кобылой. Я рассматривала различные варианты, как мне добраться до этой лошади, а потом меня вдруг осенило – надо задействовать в этом мероприятии самого Мешкова. Он – владелец конюшни, ему и карты в руки. Тем более товарищ это креативный, насколько я поняла с твоих слов, так ведь?

– Так-то оно так, но я все равно не понимаю, как ты собираешься воздействовать на Игоря Алексеевича. Да и какой смысл ему Кудринцеву подлянку устраивать? Он же спит и видит директора кирпичного завода своим зятем! Это очень выгодная партия для его дочери.

– Дед, тут все просто, как дважды два. Люди уже давно придумали очень надежное средство воздействия друг на друга. Я имею в виду шантаж.

– Шантаж? – Дед заерзал в кресле. – Чем же ты собираешься шантажировать господина Мешкова?

– Ариша, у него такая интересная биография, что голову ломать особо не приходится, – сказала я и заметила, что дед согласно кивнул. – Для начала я напишу ему письмецо и передам через какого-нибудь бомжа. Потом осторожно узнаю, как он на него отреагирует, и сделаю следующий шаг. Люди в большинстве своем не способны долгое время находиться под моральным гнетом. Страх быть разоблаченным, хотя бы перед собственной дочерью и ее избранником, заставит Мешкова выполнять все мои требования. Ты со мной согласен?

Дед не стал возражать. Он снабдил меня еще кое-какими подробностями давно минувших дней и ушел в свою комнату. Я же засела за компьютер и стала пробовать себя в эпистолярном жанре. В результате получаса творческих мук родилось письмо следующего содержания:

«Здравствуйте, Игорь Алексеевич!

Я ищу Вас уже много лет и наконец-то нашел. Вы были последним человеком, который видел моего отца живым. Мне очень хочется услышать лично от Вас, как он провел свои последние часы. Признаюсь, меня сильно мучает один вопрос – почему папа пошел с Вами в сберкассу, а оказался в лесу и принял там мученическую смерть? Мне также интересно, куда пропали деньги, которые мой отец выиграл у горовчан. Я уверен, Вы сможете полностью удовлетворить мой интерес. О месте и времени нашей встречи сообщу дополнительно.

Наследник Маститого.

PS. Передаю привет Вашей дочери и внуку. Думаю, они с удовольствием послушают вместе со мной Ваш рассказ».

Перечитав это письмецо, я тут же распечатала его, а файл в компьютере уничтожила.

Глава 11

Дедуля изъявил желание лично поучаствовать в доставке письма своему старому знакомому. Я отнеслась к этому ревностно. У меня уже был план, как все обустроить. Но Ариша стал настаивать на своем:

– Знаешь, Полетт, я думаю, тебе ни к чему светиться в этом деле. Тем более письмо написано от мужского имени. Вот даст Мешков твоему бомжу денег и спросит, кто послал его с депешей, и тот сразу же расколется. Все расскажет: как ты выглядишь, что говорила и прочее...

– Я могу выглядеть как угодно, это все пустяки, – отмахнулась я, но, увидев, как дедуля опечалился, сдалась: – Ладно, я вижу – тебе очень хочется внести свою лепту в это благое дело. Не могу отказать тебе в этом удовольствии.

– Да, дело это действительно благое, – согласился Ариша. – Я понимаю, что наша основная цель – Кудринцев, но наказать по ходу Мешкова – это очень заманчиво. Признаюсь, этот человек всегда вызывал у меня отвращение. Я не понимал, как ему всегда удавалось выходить сухим из воды... Что ж, мы сегодня же начнем сталкивать двух этих людей лбами...

– Дедуля, а как ты собираешься передать письмо?

– У меня есть один человечек, курьер по профессии. Очень смышленый малый. Я ему доверяю как себе, – заверил меня прародитель.

– Хорошо, если так.

Дед посмотрел на часы и сказал:

– Думаю, не стоит откладывать это дело в долгий ящик. Если я потороплюсь, то адресат получит письмо еще до обеда.

Я принесла запечатанный конверт и сказала:

– Дедуля, ты обязательно предупреди посыльного, чтобы конверт попал в руки именно Игорю Алексеевичу, а не его дочери. Иначе ожидаемого эффекта не получится.

– Не переживай, он сделает все в лучшем виде, – сказал дед и убрал конверт в нагрудный карман своей рубашки.

Когда Ариша ушел, я занялась домашними делами, но почти сразу же раздался звонок в дверь. Я подумала, что это Вадим, но ошиблась. Пришел Курбатов.

– Сергей Дмитриевич, – обрадовалась я, – здравствуйте! Проходите, пожалуйста.

– Доброе утро, Полина! А где Аристарх Владиленович? Все еще спит?

– Нет, он уехал в город. Вы с ним буквально на пять минут разминулись.

– Как жалко! Давно я его не видел, – сказал полковник, остановившись в холле.

– Да вы проходите! Я очень рада вас видеть. Кофе будете?

– Не откажусь, хотя я заехал к вам ненадолго. Дела!

– Сергей Дмитриевич, у вас есть для меня какая-то информация?

– Есть, – подтвердил Курбатов, усаживаясь за барную стойку. – Как я и предполагал, Молоканов – уроженец Горовска. Он проходил у нас по одному делу, но при активном вмешательстве Кудринцева все замялось. Директор «Красного Октября» использовал все свои связи, на следствие надавили, и дело развалилось.

– А что за дело? – осведомилась я, насыпая в кофеварку молотый кофе.

– Олег Молоканов сбывал фальшивые доллары. Было это примерно три года назад. В официальные обменные пункты он с ними, конечно, не совался, время от времени менял баксы у частных лиц. Подделки были очень качественные, но один бдительный гражданин все-таки обнаружил, что ему подсунули фальшивку, и обратился в органы. Мы установили за Молокановым наблюдение и взяли его с очередной поддельной купюрой в сто долларов. Конечно, Олежек стал ваньку валять, мол, понятия не имею, что это не настоящая банкнота. Сам же он вроде бы купил доллары с рук у какого-то неизвестного мужика в поезде Горовск – Москва. Пока мы отрабатывали связи Молоканова, Владимир Дмитриевич и подсуетился. Оказалось, что его сын Сергей дружит с Олегом еще со школьной скамьи. В итоге дело это закрыли за недостаточностью улик. Молоканов был сам представлен жертвой обстоятельств. Вскоре он в областной центр рванул и открыл там фирму «Сеул». Я коллегам из области дал ориентировку, чтобы проверили его по своим каналам, но на это нужно время.