Ольга Степнова - Домик с крокодилами Страница 28

– Не знаю, как ты, а я бы съел блинчиков двести, – вздохнул Аркадий.

– Я даже не знаю… А вдруг Прохор голодный? Я буду блины жрать, а он…

– Брось! – хлопнул меня по плечу Сом. – От того, что ты перестанешь питаться, ему лучше не станет. Пойдём, перекусим, нам ещё понадобятся силы и злость!

– Силы и злость, – пробормотал я, проходя за Сомом в просторную светлую кухню.

Софья Владимировна надела белый передник и поставила на стол блюдо с горой золотистых блинов. Гора была такая высокая, что казалось, она подпирает потолок. Рядом с блинами появились две крынки, обе величиной с тазик; одну до краёв заполняло варенье, другую – сметана.

Я ел, не чувствуя ни вкуса, ни запаха.

– Аркаша, ты знаешь, мне кажется, что в подвале завелись крысы! – Софья Владимировна присела напротив нас и сложила наманикюренные ручки на коленях.

– Да?! – удивился Сом. – Почему тебе так кажется, мама?

– Там кто-то шушукается и скребётся, – прикрыв глаза, Софья Владимировна потёрла виски. – Шушукается и скребётся! – повторила она.

– Да что ты говоришь? – опять фальшиво удивился Сом. Он взял семь блинов, намазал каждый сметаной, сложил блины вместе и скрутил толстый рулет. – Неужели шушукаются?!

– Нужно обязательно вызвать санэпидемстанцию! – Софья Владимировна встала и решительно вышла из кухни, в очередной раз поразив меня царской осанкой и высоко поднятой головой.

– А ведь она вызовет! – с набитым ртом сказал Сом. – Нужно этих гавриков в бочки посадить и солёными огурцами закидать, а то и правда статью припаяют.

– Не припаяют, – буркнул я. – Я знаю место, где парней в кандалах и наручниках гораздо больше, чем в твоём подвале.

– Покормить, что ли, этих крыс? – Аркадия задумчиво посмотрел на то, что осталось от горы блинов.

– Покормим, когда они скажут, где Прохор, – отрезал я.

– Ну, что-то ты, брат, совсем расклеился, – Сом похлопал меня по плечу. – Ты пойми, убивать Прохора никто не рискнёт! Мальчишка, скорее всего, накормлен, напоен, сидит в шикарной квартире и рубится в какую-нибудь компьютерную игру. Включи мозги, Бизя!

– Нет у меня сейчас мозгов! – шибанул я кулаком по столу. – Нет! Вот найду Прохора, тогда… Знаешь, мне почему-то везде Элка мерещится. Это лечится?

– Лечится. Покоем, хорошим сном и прогулками на свежем воздухе.

– Как много всего надо, чтобы не мерещилась Элка…

– Ты её любишь? – в лоб спросил Сом.

– Не знаю. Раньше очень сильно любил, потом мне стало казаться, что она меня раздражает, а теперь… Теперь у меня в глазах стоят Элки, много разных Элок – ненакрашенных и накрашенных, в вечернем платье и в шортах, с полотенцем на голове и с диадемой первый красавицы, с ноутбуком и сигаретой… Это кошмар какой-то! У Чусова в подвале, смотрю вдруг – Беда на полу сидит и смотрит на меня, и смотрит, будто душу вынуть хочет. Будто я ей жизнь свою должен отдать в обмен на её взгляд!

– Это пройдёт.

– Что пройдёт?!

– Элки в глазах пройдут, – не очень уверенно пообещал Сом.

– Даже не знаю, хочу ли я, чтобы они проходили, – пожал я плечами. – У меня от них кровь быстрее по жилам течёт. Пусть мерещатся.

– Мальчики! – на кухню зашла взволнованная Софья Владимировна. – Там приехали какие-то люди на больших машинах. Говорят, к вам.

– Началось! – Сом выглянул в окно. – Сам Чусов пожаловал.

Я почувствовал, что обрадовался. Если Чусов приехал к нам собственной персоной, значит, или мы прямо сейчас узнаем, где Прохор, или… от Лохматой горки останется Лохматый котлован. Маленькое сражение с вице-мэром казалось мне заманчивым и справедливым.

Сом сходил в кладовку за оружием. Он вынес два пистолета, автомат и четыре гранаты. Пистолеты мы приобрели с ним на рынке, а всем остальным разжились, когда громили Чусов-лэнд.

– Мальчики, вы на охоту? – заволновалась Софья Владимировна. – Так ещё не сезон.

– Мама, иди на второй этаж, в окно не высовывайся и из комнаты не выходи, пока я не разрешу. – Сом взял мать за плечи, развернул и легонько подтолкнул к лестнице.

– Хорошо, хорошо, – подхватив подол длинной юбки, Софья Владимировна посеменила наверх. – А телевизор можно смотреть?

– Можно.

– А курить?

– Можно.

– А модные журналы смотреть?

– Мама, если услышишь выстрелы, ложись на пол!

– На коврик можно?

– Можно! – заорал Сом. – Главное, не высовывайся!

На улице послышались истеричные гудки клаксонов. Сом бросился к выходу, но я опередил его.

За воротами стояли пять чёрных «Гелендвагенов», под завязку набитых мордоворатами в камуфляже. Я усмехнулся и передёрнул затвор автомата. Пока они будут нас штурмовать, я уложу очередью пяток-другой этих мордастых тварей, а там посмотрим.

Из первой машины выпрыгнул «сам», в белом костюме, белых ботинках, белой шляпе, без охраны и чего-либо, что гарантировало бы его безопасность. Под глазом у вице-мэра красовался бланш изумительно красоты, а рот был растянут в фальшивой улыбке.

– Твоего деда зовут Сазон Сазонов? – обратился Чусов ко мне.

Я уже представил как автоматная очередь испортит его белый костюм, поэтому этот вопрос огорошил меня.

– Какое тебе дело до его деда? – вскинул Сом пистолет, прицеливаясь Чусову в лоб. Я видел, что нас на прицеле держит дюжина головорезов в машинах, поэтому сделал знак Сому опустить оружие.

– Так вот знайте, парни, вы живы только потому, что имеете отношение к Сазону Сазонову! Сильная личность! Уважаю! – с излишним пафосом воскликнул Чусов.

Я захохотал так, что с деревьев вспорхнули птицы.

– Ты боишься Сазона! – ржал я, забыв, что держу автомат. – Ты прекрасно знаешь, урод, что от тебя останется, если ты меня тронешь!! – От истерического хохота у меня случились колики, спазмы и икота. Вот уж не думал, что авторитет деда-миллионера распространяется так далеко! – Хочешь, я пущу тебе пулю в лоб, холуй холуев, хочешь?! – почувствовав свою безнаказанность заорал я, и, вскинув автомат, прицелился Чусову в лоб.

– Мы с твоим дедом приятели! – заорал Чусов, давая отмашку своим бойцам, чтобы те не стреляли. – А ты… ты никогда никого не убьёшь, потому что в душе ты ботаник сраный!

– Проверим? – Я хотел ударить его в сытую рожу, но Сом перехватил мою руку.

– Хочешь сказать, что у Сазона не может быть таких друзей как я? – усмехнулся Чусов.

– Где Прохор? – ринулся я к нему.

– Я, собственно, по этому вопросу и приехал. Эй, выводи! – крикнул он кому-то в сторону машин, и парни в камуфляже начали выводить из «Геледвагенов»…

– Чёрт, – пробормотал Сом. – Это ещё что за цирк?

На дорожке перед воротами в шеренгу выстроились штук двадцать мальчишек самого нежного возраста – от восьми до двенадцати лет. Большинство из них были чумазые и оборванные. От неожиданности я опешил и дулом автомата почесал затылок.

– Не понял… Ты кто? – обратился я к ближайшему оборванцу.

– Прохор, – ответил мальчишка.

– А ты? – спросил я другого.

– Прохор.

– А ты, ты, ты? – пробежался я вдоль ряда, чувствуя, как сердце сбивается с ритма.

– Прохор, Прохор, Прохор, Прохор… – слились ответы в одно большое гулкое эхо. – Прохор, Прохор, Прохор…

В довершение этого кошмара я снова увидел Беду. Она стояла возле большого дерева с каким-то допотопным ружьём на плече. Длинный козырёк бейсболки скрывал её лицо, но разве мог я с кем-нибудь перепутать Элку?!

Закрыв глаза, я потряс головой.

– Сом, там Элка, ты видишь? – указал я на дерево.

– Ничего не вижу. Там дуб растёт! Высокий, раскидистый дуб… – Аркадий вдруг покраснел и показал дубу кулак. Или мне это тоже привиделось?!. Беда растворилась в воздухе вместе со своим ружьём и бейсболкой.

– Высокий, раскидистый дуб, – мрачно повторил я. – А Прохоров тут…

– Шестнадцать штук, – нахмурился Сом. – И не один не похож на нашего. А я-то думал, что Прохор – редкое имя!

– Ты что, издеваешься?! – схватил я за грудки Чусова. – Издеваешься, да?!

Ко мне бросились два камуфляжных парня, но вице-мэр жестом остановил их.

– Эх, ты! – оторвал он мои руки от своих белоснежных лацканов. – Не был бы ты внуком Сазона… – Чусов сплюнул на землю и заорал: – Я собрал всех Прохоров подходящего возраста, которые есть в городе, слышишь?! Всех! Есть тут Громов, нет, я не знаю! Выбирай сам, кто из них тебе нужен! Забирай эту мелюзгу, а мне верни мою экономику и безопасность!!! Я собрал всех Прохоров, которые были в городе!!!

– Здесь нет сына Ирмы Громовой, – сухо сказал я. – Ни Боцмана, ни Пале-Рояля я тебе не отдам.

– Это твоё последнее слово?

– Да, рабовладелец ты хренов. Это моё последнее слово.

– А если я прикажу штурмовать дом?

– Рискни. Мой дед на месте твоего посёлка построит Сазонов-лэнд.

– Если б ты не был внуком Сазона, я б тебя… – Он скрипнул зубами и впился в меня заплывшими жиром глазками. – Я б тебе, ботанику, как кузнечику, ручки-ножки оторвал и гулять выпустил. Это мой город! По-любому, это мой город, и такой выкидыш как ты, не имеет права наводить тут порядки!