Лана Балашина - Дела семейные Страница 28

— Игорь, отойдем-ка с тобой к окну. Посмотри, ты кого-нибудь узнаешь на этих фото?

Я взял в руки пачку фотографий. На верхней улыбались Вера и Ивановский. Видимо, это было еще в их безоблачные времена. Остальные фотографии я просмотрел небрежно, вернул их Сергею. К нам подошел Максим, и я сказал, показывая на верхний снимок:

— Это — Ивановский. А здесь его, так сказать, соратники по бизнесу и борьбе за становление демократии в стране. Интересные снимки. Тебе удалось найти место, где Вера их хранила?

— Ну, в общем, нашел их не я, мне помогли. Там еще диск есть, на них гораздо более откровенные снимки. Максим тоже кое-кого узнал. Хотя, в принципе, такие фото годятся только для семейного шантажа: народ уже этим не удивишь.

— В пакете больше ничего не было?

Сергей озадаченно спросил:

— В каком пакете? А, в том, что мы нашли? Там было несколько документов. Есть и интересные. В принципе, те, что касались Ивановского — на слабенькую троечку. Пара договоров, счета, какие-то приказы.

Я попросил:

— Покажи их мне.

Сергей кивнул и через несколько минут принес из кабинета отца бумаги. Я внимательно просмотрел их и хмыкнул:

— На троечку, говоришь? Тут очень непростая история. У Ивановского сейчас совсем молодая жена, знаешь, поздняя любовь или что-то в этом роде. Он с ней в госпитале познакомился, она уже и тогда была больна. Так вот, у этой девушки и отец, и брат военные, причем брат геройски погиб. Какое-то время и Ивановский, и отец с сыном служили где-то на Кавказе. Судя по датам и по месту, эти документы могут быть как-то связаны с гибелью ее брата. Я практически уверен в этом, раз Вера хранила их. И еще какая-то история у Ивановского вышла с отцом жены. Уж не знаю, что они не поделили, но отец даже с дочерью порвал всякие отношения, когда она вышла замуж за него.

Максим внимательно глянул на меня:

— Ты намекаешь, что при таком семейном раскладе Ивановскому проще было жене показать фотографии, чем приказы?

Я не отвел глаз:

— Я не намекаю. Я думаю, что так оно и было.

Максим и Сергей переглянулись:

— Может, тогда надо было Ивановского проверить более тщательно? Ты говорил, он где-то за границей тогда был, это точно установили?

Сергей пожал плечами.

Максим постоял у окна, задумчиво посмотрел на голубой от сумерек снег. Решительно повернулся к Сергею и сказал:

— Напрямую идти к нему с вопросами просто глупо. Скорее всего, он не станет с нами разговаривать. Есть у меня один приятель в Питере. Я думаю, он нам поможет найти посредников для разговора с Ивановским. Я попробую с ним связаться.

Сергей кивнул. Максим вышел в кабинет тестя, чтобы в тишине поговорить с питерским приятелем. Сергей потер лицо. Что ж, по-человечески я ему очень сочувствую.

Он повернулся лицом к не в меру расшумевшимся детям и просительно сказал:

— Ольга, Стася, нет ли у вас вакантных ролей, например, медведя?

Ольга фыркнула:

— То же, мне, медведь нашелся! — Она критически осмотрела худощавую фигуру брата, и под общий смех заявила: — В лучшем случае захудалый волчок!

Сергей поднял обе руки:

— Я согласен!

После чего ему выдали гитару и сомбреро. Я наблюдал за ними и тихо завидовал: предложить роль и мне никому и в голову не пришло. Я про себя подумал, что схожу с ума, никогда я в их дурацких капустниках не участвовал, а тут вдруг затосковал.

Появившийся Максим мгновенно был привлечен к действу, получив костюм Деда Мороза.

Я обратил внимание на Ольгу. От возни у нее раскраснелись щеки, сияли глаза, куда девалась ее обычная холодность? Она изображала лису, и ей необыкновенно шла дурацкая летняя соломенная шляпка с маками. Санька, игравший в их пьесе кота, подыгрывал ей на губной гармошке.

У меня внезапно сильно разболелась голова. Может быть, и правда, простуда?

Я забрал свежие газеты и поднялся в холл второго этажа. Некоторое время мне удалось провести в одиночестве. Потом ко мне поднялась Ольга. Она присела рядом и спросила:

— Ты не хочешь поговорить со мной?

Внезапно мне стало жалко ее. Повинуясь безотчетному порыву, я протянул руку и погладил ее по щеке. Она вскинула на меня глаза и удивилась:

— Откуда такие нежности? Аверин, ты и в самом деле заболел?

Я покачал головой.

— Ты сегодня очень красивая. Давно не видел тебя такой.

Она вздохнула:

— Что-то не то с нашей семейной жизнью. Игорь, мы с тобой почти не спим вместе. За последний месяц я не помню, чтобы ты прикоснулся ко мне. Я могла бы подумать, что в твоей жизни появилась другая женщина, но я бы почувствовала это.

Я хмыкнул.

— Рад, что мне в жены досталась умная женщина, только ревности мне сейчас и не хватает.

Она помолчала.

— Игорь, я все хочу с тобой поговорить, но не получается. Я решилась отложить этот разговор до возвращения в Москву, но раз уж так получилось, может, мы это обсудим? Что-то происходит с тобой, ты изменился в последнее время. Такое впечатление, что тебя что-то сильно тревожит. Это связано с работой? Я уж и отца спрашивала, он только плечами пожимает.

Я насторожился:

— Вот только не надо привлекать родственников к нашим проблемам, хорошо? — Я притянул ее к себе. — Я попробую исправиться. Сегодня я буду таким же пылким и нежным, как три года назад.

— Игорь, я вовсе не это имела в виду. И три года назад я не обольщалась относительно чувств, которые мы питали друг к другу. Но я надеялась, что смогу быть тебе хорошей женой и другом. А сегодня я с горечью констатирую, что ты от меня скрываешь какую-то важную часть своей жизни.

Я разозлился:

— Да, да, в последнее время у меня есть проблемы. Я устаю на работе, и если из того, что я, как твой брат Женя, не готов каждый день тащить тебя в койку, ты делаешь какие-то выводы…

Оскорбившись, она встала, холодно посмотрела на меня и, четко выговаривая слова, сказала:

— Я очень жалею, что завела этот разговор. Продолжать его у меня нет никакого желания.

Я пытался удержать ее, но она выдернула руку и так стремительно спустилась вниз, что почти столкнулась с Максимом и Сергеем, выходившими из кабинета. Максим бережно отстранил ее, но она, даже не извинившись, промчалась дальше по коридору.

Сергей глянул вслед Ольге и поднял голову ко мне:

— Что это с ней? Пролетела, как на метле.

Я пожал плечами и спустился вниз. Чтобы сменить тему, спросил Максима:

— Ну что, нашел своего приятеля?

Он кивнул:

— Не знаю, повезло нам, или нет, но генерал Ивановский сейчас в Москве. Его жена находится на лечении в гематологическом институте, говорят, что она умирает. Мой приятель созвонился с ним, но он категорически отказывается с кем-либо встречаться. Человек, с которым я разговаривал, мне обязан, ему удалось убедить генерала уделить нам полчаса. Это все. Адрес клиники я взял, но не думаю, что он станет с нами откровенно говорить.

Из кабинета с листком в руках появилась Стася. Она услышала последнюю фразу Максима, и спокойно сказала:

— Поскольку больше никаких ниточек пока нет, завтра с утра поедем в клинику.

Сергей вздохнул и без особой надежды спросил:

— Тебе не кажется, что нам с Максимом вдвоем будет проще разговаривать с Ивановским?

Стася сердито отрезала:

— Нет. Как ты не понимаешь, что ему гораздо легче отказать вам, чем просто молодой женщине? Он все-таки офицер!

Неожиданно с ней согласился Максим:

— Знаешь, Сергей, я согласен со Стасей. Я думаю, что ее присутствие нам только поможет.

Стася благодарно кивнула ему. Она внимательно прочитала свой листок, а потом подняла глаза на нас с Сергеем:

— Фамилия Решетников вам о чем-нибудь говорит?

— Решетников? Это мой бывший водитель, до Кирилла он возил меня. Только его сейчас нет в стране. Он выехал в Германию еще в прошлом году, сына лечит после аварии. А почему ты спрашиваешь?

Она задумчиво посмотрела на листок бумаги и сказала:

— Вера Шумилова звонила ему в тот вечер, когда ее убили. Компьютер зарегистрировал ее звонок в 21.15. Игорь, тогда, сразу, твоего водителя не опрашивали, зачем она звонила ему?

Я подумал:

— Сейчас и не вспомню. Может, и опрашивали. Кстати, Вера могла искать меня. Я тогда лежал больной с температурой, обычно я телефон отключаю, чтобы не дергали. В тот день у меня была куча дел, освободился я поздно, Ольга с Ташей были на даче. Я уже тогда подумал, что заболеваю, и Антон отвез меня домой. Возможно, Вера, не дозвонившись мне, искала меня через водителя.

Стася внимательно глянула в распечатку и вздохнула:

— Получается, что она 3 минуты 15 секунд выясняла, где ты?

Я постарался как мог спокойно ответить ей:

— Это только мое предположение. Я не знаю, о чем Вера могла разговаривать с Антоном. На мой взгляд, они были едва знакомы.

Сергей уточнил:

— Это водитель, у которого в аварии пострадали жена и сын? — Я кивнул, и он уверенно сказал: — Несколько лет назад мы с Антоном и его матерью жили в одном доме. Его жена работала портнихой, она иногда выполняла заказы для Веры. Ну там, ушить что-то, или переделать. Сразу после аварии, когда мы узнали, что она погибла, я передавал через Веру деньги для него.