Марина Серова - Душа темнее ночи Страница 29

Илья Сергеевич не спешил делиться информацией со своим телохранителем. Поэтому все две недели, что я охраняла бизнесмена, я работала практически вслепую. Ну, угрожают какие-то негодяи честному коммерсу и его семейству. В первый раз такое, что ли? Да не смешите меня!

Теперь-то я понимаю: Авадюшкин прекрасно знал, кто именно желает ему смерти. Но тогда он не пожелал ввести меня в курс дела, предпочел сохранить в тайне, чем именно он не угодил бывшим друзьям и соратникам.

Всю последнюю неделю Авдюшкин практически не спал. Он был страшно напуган, но все ждал – вот-вот случится что-то, что избавит его от неминуемой опасности. До сих пор не имею представления, чего ждал бедняга. Но не дождался.

Единственное, что успел сделать Илья Сергеевич – кстати, по моему настоятельному совету – это отправить за границу семью, жену с двумя детишками.

Двадцатого августа Авдюшкин отправился на встречу. Я сопровождала его. Машину вел шофер – крепкий, проверенный мужик. В случае чего он тоже мог быть мне подмогой. Отдавая себе отчет, что встреча эта чрезвычайно опасна, я была вооружена до зубов. Прекрасно помню, как уже по дороге туда, к промышленным складам за вокзалом, я пыталась отговорить клиента от встречи:

– Илья Сергеевич, да послушайте вы хоть минуту! Так дела давно уже не делаются. Что это такое – ночь, склады какие-то… Нас с вами грохнут в этой промзоне, и никто даже не почешется! Позвоните и отмените встречу! Перенесите ее на завтра, встретитесь со своими компаньонами где-нибудь в цивилизованном месте…

За две недели мы с Авдюшкиным если и не перешли на «ты», то притерлись друг к другу точно. Илья был простецкий мужик, совершенно лишенный снобизма, присущего некоторым внезапно разбогатевшим согражданам. И отношения у нас с ним сложились дружеские. Коротая время, мы даже резались в карты, причем бизнесмен чаще всего проигрывал по причине природного простодушия.

– Евгения! Не ной в ухо, как осенний дождик! – кряхтел Авдюшкин. – Ну не могу я отменить встречу! Хотя мне и самому все это не по душе… Что ребята обо мне подумают?!

– Подумают, что вы вдруг резко поумнели. Вот и все! – довольно бесцеремонно отрезала я, но Авдюшкин не обиделся.

– Ладно, послушаю твоего совета. Последний раз сделаю так, как мой кореш хочет. Я ему многим обязан, понимаешь? А потом буду соблюдать собственные интересы… Ох, как там Ольга с пацанами? Прям сердце не на месте… Душно сегодня, скажи?

Но узнать, как там за границей его семья, Авдюшкину было не суждено. Наш автомобиль не доехал до места встречи всего метров пятьсот – дорога тут была одна, и поперек нее в темноте развернули ленту «колючки». Шофер жалобно выругался. «Мерс» Авдюшкина просел сразу на все четыре колеса.

– Поднимите стекло! – приказала я бизнесмену, но Авдюшкин опоздал. Из темноты вынырнула фигура в «балаклаве» и брызнула в салон аэрозолем из баллончика. Дальше я ничего не помню.

Труп Авдюшкина нашли утром следующего дня в районе железнодорожного вокзала. Шофер и «Мерседес» исчезли в неизвестном направлении.

А вот я пришла в себя в ночь на двадцать третье августа. Обритая наголо, со стертой памятью, но живая и невредимая. Где я провела эти два дня? Что случилось со мной? Кто мог сделать такое с сильным, тренированным профессионалом? И что именно?

Ответы на эти вопросы мне и предстояло найти в самое ближайшее время. Ну, если я хочу и дальше жить и работать в городе Тарасове, конечно.

– Ну вот, Евгения Максимовна, боюсь, это все, что мне удалось раскопать об этом деле.

– Спасибо, Антон, ты мне очень помог, – абсолютно искренне поблагодарила я.

На самом деле то, что «раскопал» Белогуров, представляло собой несколько строчек скупой информационной сводки о том, что Авдюшкин был владельцем фирмы «Пчелка» и что его убили при невыясненных обстоятельствах.

Я была единственным на свете человеком, который из этих крупиц информации мог восстановить картину случившегося.

Но кое-чего я до сих пор не знала. К примеру, кто были таинственные компаньоны Авдюшкина? И кто его «кореш», о котором бизнесмен говорил то с благодарностью за какие-то прежние заслуги, то со страхом? На встречу с кем мы ехали двадцатого августа?

Белогуров больше ничего не знает. Он и так мне здорово помог. Но дальше мне предстоит действовать самостоятельно.

– Евгения Максимовна, о чем вы думаете? – вернул меня к реальности обеспокоенный голос Антона.

– Думаю? Да вот собираюсь прокатиться в Питер и обратно, – машинально ответила я, но тут же спохватилась. Эй, Охотникова, ты что, забыла, кто сидит перед тобой?! Антон – журналист, и привычка совать нос куда не звали – профессиональное заболевание. Так сказать, стандарт профессии, как отличное зрение для пилота и сильные руки для хирурга.

– А почему ты спрашиваешь? – ощетинилась я.

Белогуров несмело поглядывал на меня.

– А я могу вам помочь? – наконец спросил парнишка. И заторопился, объясняя: – Я ведь многое могу. Вы не думайте! Эта работа в газете – такая скука. Ну что у нас за политика – у лягушек на болоте и то больше интриг… А я настоящий крепкий профессионал. Не верите?

– Верю, верю, не кипятись! – Я поспешила успокоить Антона, но журналиста было уже не остановить.

– Евгения Максимовна… Женя, а хотите, я для вас просчитаю расклад?

– Чего-чего ты сделаешь?

Я отставила чашку с остывшим чаем и подалась вперед, до того мне было любопытно.

– Расклад просчитаю! – хитро улыбаясь, повторил паренек. – Вот смотрите. Четыре месяца назад, в конце августа, вы охраняете предпринимателя Авдюшкина. Вместе с ним вы едете на «стрелку». Там вашего клиента убивают, а вас каким-то образом выводят из строя. И вы решаете мстить.

– Что я решаю?! – Я едва не расхохоталась в голос.

– Мстить. Ну как же! Ваш клиент убит, задета ваша профессиональная честь…

– Ну-ну, продолжай, – подбодрила я Белогурова.

– И тогда вы используете метод хамелеона – как всегда блистательно! – Антоша даже глаза закатил и прищелкнул языком от восторга.

Да, «метод хамелеона» я действительно частенько использовала в своей работе. Он хорош, когда нужно подобраться незамеченной, изменить внешность или втереться в среду, куда в моем обычном виде проникнуть невозможно. Ну-ка, послушаем, чего там насочинял бойкий журналист…

– И что же я делаю? – кинула я вопрос для затравки.

– Вы переодеваетесь, меняете внешность и внедряетесь в среду тех, кто причастен к гибели вашего клиента! В криминальные структуры нашего города. Вы каким-то образом поступаете на службу к этому, как его… Кипчаку. Теперь вы всюду с ним ездите, и перед вами открыты все двери. Ни телохранителю, ни частному сыщику в эти сферы ходу нет, не говоря уже о представителях правоохранительных органов. А вы блистательно внедрились в самое сердце криминального Тарасова! Вы можете вести свое расследование без помех. Ведь вы для них «своя»…

Я задумчиво изучала раскрасневшееся, азартное лицо Белогурова. Глаза парнишки горели журналистским азартом. Однако как много он обо мне знает! Вот что значит профи… Несмотря на комичную внешность, следовало признать, Белогуров был истинной акулой пера… Только не журналистского. Похоже, в Антоше таится писатель…

Кстати, парнишка был абсолютно прав. Именно то, о чем он мне сейчас рассказал, я и проделала. С одним ма-аленьким отличием.

Я никуда не внедрялась – ну, то есть сознательно. На службу к Кипчаку меня привело стечение обстоятельств – ночное покушение у складов, мои профессиональные рефлексы, что в очередной раз сработали помимо сознания.

Да, находясь рядом с Увековым, я держала ушки на макушке, приглядывалась к людям, окружавшим моего шефа. Но сказать, что я сознательно внедрилась в криминальную среду для того, чтобы вести расследование нападения на Авдюшкина, – это явный перебор. Полет, так сказать, журналистской фантазии.

Однако мне не хотелось разочаровывать мальчишку, который смотрел на меня с таким искренним восхищением. И еще меньше хотелось, чтобы Антоша знал правду. Те люди, что смогли практически уничтожить меня, профи с большим стажем и опытом – что они сделают с журналистом, если он примется вертеться у них под ногами и совать свой любопытный нос в их опасные дела? Да Антоша им на один укус – как рыбка гуппи для хищной рыбы. Так что пусть пока Белогуров побудет в приятном заблуждении относительно моих мотивов, планов и моей особы вообще. Пусть считает меня героиней комиксов, если ему так больше нравится. Я-то знаю себе настоящую цену. Особенно после этой истории со стертой памятью…

Я скинула плед и встала.

– Значит, так, Антон. Спасибо тебе за помощь, но я должна тебя покинуть. У меня множество дел, причем срочных. Я с тобой обязательно свяжусь, когда вернусь из поездки…

– Стойте, стойте! – перебил меня Белогуров. – Значит, вы не верите, что мне можно доверять, да?