Мария Жукова-Гладкова - А я верну тебе свободу Страница 29

— А ты помнишь, что я велел тебе про нее не писать? — прищурился Колобов.

— Это было позднее. Уже в гостинице. Когда Сергей меня уже завлек и искусил фактурой. Кстати, вы обещали взамен материал по металлу и оружию. Когда дадите?

— Сегодня, — ответил Александр Иванович. — Кстати, можешь и про эту базу отдыха написать. Разрешаю. И про гостиницу валяй. Тоже разрешаю. Меня только не надо упоминать. Я в рекламе не нуждаюсь, — он уныло усмехнулся. И никаких конкретных адресов. Да это-то ты и так знаешь.

Потом Колобов долго сидел задумчивый.

Я не лезла с вопросами, наблюдая за ним исподтишка. Что произошло? А ведь явно произошло что-то серьезное… Он думал, что во всем виноват Сергей — на пару со мной. Но теперь, похоже, считает по-другому. Спросить или не спросить? Ведь мне же нужно знать, во что я вляпалась. Но лучше подождать, пока Колобов сам не будет готов к продолжению разговора.

Наконец он посмотрел на меня усталыми глазами.

— Тебя сейчас домой отвезут, — сказал. — Только не обессудь: журналистские глазки придется завязать. При въезде в город развяжем. Ребята доведут тебя до квартиры. Посмотрят, чтобы никакая конкурирующая фирма на тебя не претендовала, — Александр Иванович ухмыльнулся.

Тут я задала свой вопрос. Колобов странно посмотрел на меня.

— Юленька, ты со своим журналистским нюхом уже должна была бы понять, в чем дело, — заметил он. — Ты меня разочаровываешь.

— Простите, не поняла.

— Деньги пропали. Большие деньги.

Я хлопнула глазами. Я-то тут при чем?

— Деньги пропали из гостиницы. Тогда, когда там находилась ты.

— И вы решили, что это я Их Прихватила?..

Или… То есть вы решили, что это сделал Сергей, а я ему помогала?.. Поэтому… — Я невольно посмотрела на наручник, которым была прикована к шесту.

— Вот теперь ты соображаешь гораздо лучше, — заметил Колобов.

Я задумалась. Мог прихватить Сергей деньги или не мог? И не из-за них ли он устроил весь сыр-бор? Но с ним я поговорю потом, добьюсь разрешения на свидание, может, его и так вскоре выпустят… Ведь если с его машиной кто-то поработал, виноват-то не он? Не сам же он себе тормоза портил? Это ж полным идиотом надо быть! Невинный человек погиб… Но сейчас я должна была отвести от него подозрение в краже. Все-таки любимый мужчина, пусть и бывший. И заплаченные мне доллары следовало отработать. Совесть мучила. Да ведь если и украл, то не у бедных. Просто экспроприировал у экспроприатора.

— Александр Иванович, но ведь в гостинице жили и другие люди, напомнила я;

— Жили, — кивнул Колобов. — Мы с Редькой, вы с Сергеем и этот таинственный прибалт. Больше постояльцев не было.

— Вы спрашивали, что бы я стала делать на вашем месте? На вашем месте я занялась бы прибалтом. Если он, конечно, прибалт. Но вы меня поняли.

Он в самом деле, по-моему, был наиболее подходящей кандидатурой, тем более если потом кто-то его прикончил. Да и этот маскарад…

— А вам не кажется, что Сергея кто-то специально подставлял? — не унималась я. — Кто-то очень хотел, чтобы на него свалились все шишки?

Колобов молчал и напряженно думал.

— Когда ты собираешься встречаться с Серегой? — наконец поднял на меня глаза.

— Его уже перевезли в «Кресты», или вы точно не знаете?

— Перевезли.

— Если отпустите сегодня, завтра же пойду выплакивать разрешение на свидание.

— А если не выплачешь? Далеко не всем удается. А ты ведь не жена и даже не родственница.

— Я из категории «иные лица», — кисло улыбнулась я.

— И? — рассмеялся Колобов. — Расскажи старику, как разрешение получать думаешь. Я как-то все оказывался по другую сторону забора. Да и с этой никогда не шел официальным путем.

— Возможны варианты, — уклончиво ответила я.

— Ну хоть один скажи. Просто интересно.

— Например, может потребоваться справка от участкового, что мы проживали вместе.

— А участковый помнит, что вы проживали вместе?

— Откуда он может помнить, если я его ни разу в глаза не видела? По идее он должен опросить соседей…

Я невольно вспомнила своих и рассмеялась, представив эту картину. Чтобы Александр Иванович не подумал, что у меня от объятий с шестом поехала крыша, я пояснила, какие люди проживают в соседних квартирах.

— Но участковый, конечно, никуда не пойдет. Зачем ему это надо? Вы же сами знаете, что это затюканные мужики, заваленные никому не нужной бумажной работой. И если бы им еще деньги платили… Если потребуется справка, пойду к участковому, положу купюру на стол. Будет справка. Мне про этот «способ» рассказала одна женщина, подпадающая в категорию «иные лица», именно так она и добивалась разрешения.

Правда, не в «Кресты», в колонию. Поехала на прием к начальнику, он и затребовал такую справку. И в результате все довольны. Участковый с бабками, начальник колонии со справкой, женщина с разрешением, а ее мужчина со свиданием с близким человеком с воли.

— Ты об этом писала в своих статьях?

— Нет, подробно «способы» не описывала.

Не обо всем можно написать. Более того, реальные фамилии и даже места отбывания наказания я стараюсь не упоминать — чтобы ни у кого не было неприятностей, у меня самой в первую очередь. Правда, не упоминать «Кресты» невозможно. У нас же не Москва, где «Бутырка», «Лефортово», «Матросская тишина»…

Сами ведь знаете, куда всех наших везут.

— Понятно… А если все равно не получишь разрешение? По крайней мере, пока Серега в «Крестах»?

— Что-нибудь придумаю. А вы-то что хотите? Разве вам самому не легче получить информацию из этого известного в нашем городе места? Не знаете разве, как работает «почта»?

Да описание способов передачи информации (на примере одних «Крестов») займет не одну страницу. Кстати, поведайте журналистке про передачу информации по телевизору.

— Это ты о чем. Юля?

— Хотите сказать, что не слышали про такое? Да я и сама так и не смогла точно выяснить, как это делается и делается ли вообще.

Думала, может, вы просветите.

— Приветы в прямом эфире передают.

— Да, про приветы мне несколько человек сказали. Но не только приветы передают или нет?

— Я попробую прокачать этот вопрос по своим каналам, — заявил мой собеседник, заинтересовавшийся вопросом, и добавил:

— С Сергеем, правда, никто не договаривался о кодовых фразах. Не будешь же шпарить открытым текстом?

Потом Колобов заметил, что в любом случае мне лучше встретиться с Сергеем лично. Мне он скорее откроет какие-то тайны. («И ты уверен, что я ими с тобой поделюсь?») Да и со мной он скорее согласится разговаривать. Более того, он будет рад.

— Вы в курсе, что разговор прослушивается? Вернее, может прослушиваться? Или уже забыли?

— А ты уклончиво, уклончиво, чтобы только вы вдвоем поняли. Неужели тебя учить надо?

Мои женщины всегда знали, как передать мне нужную информацию. И я их понимал с полуслова. У вас же есть общие воспоминания. Подумай. Ну и иносказательно… Юля, ты же журналистка. Должна у тебя голова работать! Ты даже представить себе не можешь, как наши женщины изощряются, чтобы вытянуть любимых!

Я представляла, что мне придется повертеться как ужу, чтобы получить от Сергея те сведения, которые нужны в первую очередь мне…

— И записочку напиши на папиросной бумажке. Когда перед расставанием обнимать будешь, за воротник робы сунешь. Я тебе даже человека готов для тренировки предоставить и опытного вертухая. Постарайся. А потом на набережную сходишь. Серега тебе ответную записку пульнет.

Я грустно улыбнулась, глядя на Колобова.

Давно он, видимо, не сидел в «Крестах». И вообще давно не бывал на нарах. Забыл, что ли, что до и после свидания заключенных полностью обыскивают? И вообще, Сереге еще робу не выдавали и, надеюсь, не выдадут он же пока в подследственных ходит и, я опять же надеюсь, будет оправдан или выпущен за недоказанностью или отсутствием состава преступления.

Или Колобов меня идиоткой считает? Подставить хочет? Почему-то я склонялась к последнему варианту, вслух же сказала нейтральным тоном:

— Александр Иванович, в «Крестах» до приговора суда свидания по телефону — через стекло. Мне не удастся обнять Сергея. И почему вы думаете, что он будет в робе? Робу выдают осужденным, а он-то — подследственный. Значит, будет в «гражданке».

— Через стекло? Это уже сложнее. — Он почесал переносицу. — Ну, в общем, выясни все, что можешь. А я со своей стороны постараюсь его оттуда выдернуть. В крайнем случае, ведь опять посадить можно.

Колобов усмехнулся. От этой усмешки мне стало не по себе.

— А деньги лично у вас пропали? — полюбопытствовала я.

— Можно сказать и так, — медленно ответил Александр Иванович.

— Но почему вы не проверяете тех, кто про них знал?

— Я как раз это и делаю, — заметил Колобов, странно взглянув на меня. — Согласен: ты могла и не знать.