Елена Логунова - Свидание на пороховой бочке Страница 29

— Дивизия СБ «Пустая голова»! — быстро подсказал Денис, пока Аня открывала рот, чтобы заклеймить позором идею, не соответствующую брендбуку.

— Модельеры-дизайнеры! — хмыкнула модница Настя. — Лучше бы своим делом занимались! Подозреваемую до сих пор не нашли!

— Какую подозреваемую? В чем подозреваемую?! — Я очень вовремя воткнулась с вопросом.

— Ну-у-у-у… — замялись коллеги.

— Да ладно, она же все равно узнает, — вздохнул Кирилл. — Короче, у нас тут недавно ЧП приключилось. Погиб один дядька, и безопасники наши показали себя не с лучшей стороны.

— Кто погиб? Как погиб? А в прессе об этом ничего не было! — поднажала я, показывая, что интерес у меня сугубо профессиональный.

Но, как выяснилось, никто ничего толком не знал.

— Мужик до одури накатался на горках, офигел от жары и упал в наш пруд, — сказал Кирилл.

— Гражданин не сам упал, его столкнули, — заспорила с ним Аня. — Какие-то хулиганы малолетние, два придурка, я видела, как их уводили.

— Так подозреваемые — юноши? — с надеждой уточнила я.

— Да нет же! Девушка!

Я потерла лоб.

— Давайте-ка сначала, я что-то ничего не поняла. Откуда девушка взялась?

— Отсюда, — мрачно буркнул Сергей. — Конкретно из нашего департамента!

— Это как? — Я «включила дурочку» и огляделась. — У нас тут что, криминогенная обстановка?

— Ну, главбуха я бы запросто убил, — пробормотал бородатый Денис.

— А тот мужик, он был бухгалтер?

— Да фиг его знает, кто он был! — пожал плечами Кирилл.

— Посетитель он был, — веско поправил младшего по званию руководитель департамента.

— А погиб он отчего? Утонул? — допытывалась я.

— Ах, если бы! Его шилом пырнули!

— Каким еще шилом?

— Сапожным!

— Но откуда в бассейне сапожное шило?! — Меня и вправду очень интересовал этот вопрос.

— Его туда бросили! Потом, когда пырнули мужика!

Еще немного попытав все более недовольных моей непонятливостью коллег, я выяснила, что злосчастное шило из пруда оперативники достали, но снять с него, мокрого и покрытого илом, преступные «пальчики» даже не надеялись. А найти того, кто запулил шило в воду, по записям камер наблюдения не вышло: центральную площадь у пруда камеры не просматривают.

— Но люди же видели, как кто-то что-то бросил в воду? Там же были тысячи людей!

— Ага, — сказали мне. — И все они бросали в пруд монетки, чтобы вернуться в парк еще раз, как обещает примета!

Я вспомнила россыпи злата-серебра на дне пруда и поняла: в толпе бросающих в воду деньги метатель шила был неразличим.

— Тогда почему подозревают какую-то девушку?

— Потому что она подозрительная!

— Чем же это?

— А тем, что она была не той, кем называлась!

«Ага, значит, полиция связалась с Сараховой, и она тебя выдала», — огорчился мой внутренний голос.

— Та девушка устроилась на работу по паспорту, который какая-то растяпа потеряла.

«А, нет, Сарахова тебя не выдала! — порадовался мой внутренний голос. — Ей хватило ума соврать, что она потеряла паспорт!»

— Ну, знаете ли, жизненные обстоятельства бывают разные, — сказала я, защищая собственную честь. — Мало ли, что заставило ту девушку устроиться на работу по чужому документу! Это еще не значит, что она способна кого-то убить!

Мысленным пинком я отогнала несвоевременную мысль составить список тех, кого я, пожалуй, охотно убила бы, и тут услышала:

— Так у нее же нашли улику!

— Какую еще улику?! Где?!

Такого я не ожидала. Отправляясь в Русляндию вместо Сараховой, я из предосторожности не взяла с собой ничего такого, что могло бы выдать мою настоящую личность. Ни собственных документов, ни пластиковых карточек с именем владелицы — Индии Кузнецовой. Да я даже сим-карту в мобильном заменила на новенькую, приобретенную по паспорту Маруси!

— У этой девушки в сумке нашли письмо от убитого дядьки, — охотно объяснил Кирилл. — То есть он его еще при жизни написал, конечно.

Тут у меня отвалилась челюсть, и разговор закончился. Коллеги вернулись к работе, а я уткнулась взглядом в чистый белый лист и машинально нарисовала на нем кабаний профиль в незабываемой манере Алки Трошкиной.

Итак, мне подложили свинью! Какая-то скотина подбросила мне в сумку реальный компромат. Когда? Как? Я девушка рассудительная и сумку с кошельком всегда держу в руках или хотя бы в поле зрения. И вот тут я вспомнила веселую вечернюю пирушку в отеле-замке и последовавшую за ней одинокую затяжную прогулку по ступенькам, этажам и коридорам.

Ай-ай-ай! Ведь я бросала свою сумку где попало, за неимением других предметов отмечая ею двери, за которыми я уже побывала! И у неизвестного злоумышленника было полно возможностей засунуть в мою торбочку любую дрянь! И ведь мерещился мне кто-то розовый!

— Фламинго, мать его так! — выругалась я вслух.

— Не, не похоже на фламинго, — заглянув в мою бумажку с нарисованной свиньей, авторитетно сказала дизайнер Настя. — Живопись — это явно не твое.

Я смяла портрет кабана в плотный шарик и потянулась за чистым листом.

Так, спокойствие! Только спокойствие! Надо избавиться от р-р-р-раздирающих меня эмоций и хладнокровно подумать! Да, да, водил меня по замку, как блуждающий огонек по болоту, кто-то в розовом…

«И в жутко душном аромате», — без удовольствия припомнил мой внутренний голос.

— Запах! — Я подпрыгнула на стуле.

— Тушеная капуста, а что? — встревожилась брендменеджер Аня, зависнув одноразовой вилкой над пластиковым контейнером. — Я мяса не ем, только овощи. Вам запах капусты не нравится?

— Плевать мне на капусту! — невежливо, но искренне сказала я. — Я вспомнила запах!

— Я тоже вспомнил, — брезгливо поморщился Кирилл. — Такой вонючей капустярой нас в пионерском лагере кормили. Анчоус, как ты ешь такую гадость?!

Я заткнула уши пальчиками, чтобы не отвлекаться на дискуссию о невкусной, но полезной вегетарианской пище, и сосредоточилась на ускользающем воспоминании. Определенно мне уже доводилось ощущать этот приторный запах, витавший в коридорах отеля-замка и тоже, кажется, где-то в коридорах…

Да! Точно!

Тем вечером, когда я вернулась в офис за забытым маслицем, из дамской уборной навстречу мне выскочила гражданка в душном облаке такого же цветочного парфюма!

«Так это что получается? — напрягся мой внутренний голос. — Получается, она к тебе еще тогда прицепилась?! Возможно, возможно…»

Я вытащила палец из уха и энергично почесала им в затылке.

— Возможно, вам это будет интересно? — мягко спросил приятный девичий голос, и на стол передо мной опустился лист ксерокопии.

Я вопросительно посмотрела на коллегу Настю.

— Полиция попросила сделать скан того письма, им электронная копия нужна была, вот я и сделала, — объяснила любезная пресс-секретарша. — Хотите посмотреть?

— Еще как! То есть почему бы и не посмотреть, так, исключительно скуки ради…

Я поблагодарила добрую девушку улыбкой и перевела взгляд на копию рукописного документа. Скан был цветной, и я наметанным глазом специалиста по полиграфической продукции оценила высокое качество бумаги, которую использовал автор письма. Дизайнерская, фактурная, кремового цвета — такую клиенты со вкусом и претензиями заказывают для печати приглашений на свадьбы, именины и крестины.

В данном случае текст был написан от руки и чуть ли не чернилами, хотя это могла быть и гелевая ручка, красивым мелким почерком с завитушками. Все вместе выглядело так изящно, что я бы с легкостью представила в роли автора благовоспитанную барышню из аристократического семейства, рассеянно теребящую гиацинтовый локон и задумчиво покусывающую кончик гусиного пера.

Жертву убийства, в котором заподозрили меня, я запомнила плохо, но это совершенно точно был толстый лысоватый дядька. Судя по габаритам, последние лет десять он сосредоточенно кусал не перья, а гамбургеры, так что представить его занимающимся изящной каллиграфией затруднилось даже мое небедное воображение. Однако подпись под текстом гласила: «Твой любящий Петруша», из чего определенно следовало, что его писала не дама. Напротив, даме сердца оно было адресовано.

«Солнышко мое, пушистый рыжик, коварная лисичка! — обращался к ней любящий Петруша. — Разве ты не знаешь, что мне без тебя не жить?

Разве ты хочешь, чтобы я умер, оплакивая любовь, которая наполняла меня и вчера, и позавчера, и день за днем, и ночь за ночью?

Мой легкомысленный одуванчик, пышная хризантема, золотистый персик, ты не можешь уйти, ты не оставишь меня, потому что я никогда, никогда, НИКОГДА не отпущу тебя к другому.

Мне не жить без тебя, а тебе — без меня. Не забывай об этом, хитрюга лисичка! Не убивай меня! Помни, что твой колобок не позволит проглотить себя, как в сказке.