Марина Серова - Взрывное лето. Сюита для убийцы (сборник) Страница 29

– Сердце мое, – я взяла себя в руки и решила не говорить Сашке все, что я о нем в данный момент думаю. – Боюсь, ты упускаешь из виду пару очень важных моментов. Во-первых, не думаю, что ошибусь, если предположу, что дело об убийстве вашего дирижера уже некоторым образом расследует милиция, так?

– Таня, я поэтому тебя и отыскал! Ты знаешь, что они говорят? Они говорят, что это «стопроцентный висяк»! Что если убийцу и найдут, то только случайно, лет через двадцать. Я не могу ждать так долго, Таня!

– А что, это очень срочно? – То, что в милиции посчитали дело «висяком», не прибавило мне желания браться за дело дирижера.

– Но это же оркестр! Это творческий коллектив! Музыканты знают, что среди них, возможно, есть убийца. Как ты думаешь, они способны творить в такой обстановке? И потом, оркестр без дирижера работать не может. Ну собираются они, пиликают потихоньку каждый свою партию. Но это профанация, оркестр теряет форму!

– Так ты другого дирижера пригласи.

– Да кто ж пойдет? Дирижеры – товар штучный, капризный. И как ты себе это представляешь? Приеду я к какой-нибудь знаменитости и скажу: «Маэстро, у нас тут оркестранты дирижера убили, не встанете ли вместо него за пульт?» А он мне: «С радостью, давно об этом мечтал!» Так, что ли?

– А может, вовсе и не оркестранты?

– Танечка, если найдешь убийцу, да еще и не из оркестра, я… Ну, не знаю… Все, что хочешь, для тебя сделаю!

– Что плавно подводит нас ко второму сложному моменту. Сколько, ты думаешь, стоят мои услуги?

– Так откуда мне знать?

– А стою я, радость моя, двести долларов в день, и скажи спасибо, что я еще не перешла на евро.

– Сколько, сколько?! – полузадушенно пискнул директор филармонии. – Да у меня… да у меня ведущие солисты столько за месяц не получают. Танька, побойся бога!

– Саша, я не ведущий солист филармонического оркестра, я – частный сыщик, – ласково напомнила я ему. – Это немного другая профессия. И еще учти, я – вольный стрелок. А это, кроме отсутствия начальства, означает и то, что больничный в случае необходимости мне никто не оплатит. И отпуск у меня бывает только за свой счет. Одним словом, я не собираюсь тебя уговаривать или, упаси боже, торговаться. У меня есть расценки на работу, вполне разумные, кстати, и если тебя этот вариант не устраивает, то это уже твои проблемы. А даром работать я не могу себе позволить даже для друзей детства.

– Я все понимаю, – согласился он. – Но войди в мое положение, мы же культурная организация, мы же нищие! Где я столько долларов наберу?!

Кажется, Сашка взялся всерьез меня обрабатывать. Фиг я поддамся, кое-чему научилась. А он продолжал:

– При твоих-то заработках, что для тебя сотня-другая долларов? Зачем тебе этот презренный металл, осужденный классиками мировой литературы? А я заплачу величайшей из ценностей – музыкой! – Саша встал из-за стола и по-актерски, широким жестом указал рукой на цветные афиши. Голова его была гордо вскинута, глаза блестели: он был просто великолепен в эту минуту, наш славный Цыпленок. – Я тебе устрою постоянный абонемент в филармонию, пожизненно. На лучшие концерты даром ходить будешь всю оставшуюся жизнь. Представляешь себе: Чайковский, Бетховен, Бах, Мусоргский… Возле филармонии толпы народа, у касс громадные очереди. А ты, ни на кого не обращая внимания, гордо проходишь в зал, садишься на лучшее место и погружаешься в мир волшебной музыки…

– Саша, Саша, – опустила я его на грешную землю. – Когда это ты видел толпы народа и громадные очереди у касс филармонии?

– Будут очереди! Танька, я верю в это. Главное – не терять оптимизма. Все меняется, одна только музыка бессмертна. Так что очереди непременно будут!

Люблю я все-таки энтузиастов. До чего они хороши своей бескорыстной верой… Только вот бартер, который предлагал Сашка, у меня лично энтузиазма не вызывал.

– Душа моя, если клиенты будут со мной билетами на концерт расплачиваться, то долго я не проживу, – я решила стоять на своем до последнего. – Просто ноги с голоду протяну.

– Танюш, ну что ты все о деньгах! У меня ведь даже такой статьи расходов нет – наем частного сыщика. Как я тебя в отчет вставлю? – Он горестно смотрел на меня. Я упрямо молчала. – Слушай, а может, тебе сантехника нужна? Я могу списать кое-что как пришедшее в негодность, а ты у себя санузел обновишь?

Ну, Сашка! Вот это да! Честное слово, много чего мне в жизни предлагали, но чтобы такое… А диапазон-то – от Чайковского и Баха до унитаза!.. Отсмеявшись, я сказала:

– Хорошо, что ты работаешь не на кладбище. А то предложил бы мне гроб с кистями и похороны по первому разряду. Господин директор, ты не с той стороны вопрос решаешь. Ты подумай не о том, как меня облапошить, а о том, где деньги взять, чтобы мою честную работу честно оплатить.

Сашка замер, тупо глядя сквозь меня. Эта идея ему до сих пор в голову не приходила. Неожиданно резко зазвонил телефон. Не глядя, Саша взял трубку, поднес к уху:

– Филармония, слушаю вас…

Трубка заквакала, и его лицо преобразилось как по мановению волшебной палочки. Теперь оно снова было одухотворенным и полным энтузиазма.

– Конечно, это будет восхитительно! Да, разумеется, бархат… – он еще немного послушал и нахмурился. – Нет, Сергей Иванович, это невозможно. Вы уж, будьте любезны, постарайтесь именно малиновый. А я говорю – нет! Оранжевый не годится, он только при пожаре хорош, чтобы огонь не так видно было… Да мало ли что в Новокузнецке! Он и есть новый, ваш Кузнецк, для них разницы нет! А у нас филармония старая, у нас традиции… И занавес должен быть глубокого малинового цвета. Нам эти новомодные финтифлюшки просто неприличны. Да. Да. Хорошо, договорились, буду ждать.

Он положил трубку, оценивающе посмотрел на меня. Я отрицательно покачала головой.

– Даже не предлагай, бархатом не возьму. Ни оранжевым, ни глубоко-малиновым. Ищи деньги.

– Ладно, Танька, есть у меня один человек. Правда, мы и так тянем из него безбожно. Ох, пошлет он нас к черту в конце концов…

– А кто такой? – вяло полюбопытствовала я.

– О, это личность! Меценат, как в старые времена. Деньги дает и ничего взамен не требует, только чтобы оркестр работал. Чтобы музыка звучала, такие у него взгляды. Он из людей, которые понимают, что музыка облагораживает. Идеалист.

– Покажешь? – Я заинтересовалась. – Давно не видела идеалистов. А идеалистов с деньгами вообще, по-моему, никогда не видела.

– Если он согласится тебе платить, вы с ним обязательно познакомитесь. Давай так, я сейчас с ним свяжусь и узнаю, что он может для нас сделать. А ты начинай работать. Уж пару-то твоих рабочих дней я его уговорю оплатить.

– Ага, значит, рассчитываешь на мой профессиональный интерес. Главное – втравить меня в это дело, а дальше я его сама не брошу, пока не распутаю, так?

– Ну, не то чтобы я рассуждал так прямолинейно, – дипломатично замялся Сашка. – И вообще, может, ты за два дня управишься, ты же классный сыщик.

– Кончай подлизываться, откуда тебе знать, какой я сыщик.

– Как откуда, – он, похоже, действительно удивился. – Ты что же думаешь, я просто так, с бухты-барахты, про тебя вспомнил и позвонил? Я все выяснил сначала, со знающими людьми поговорил. У тебя отличные рекомендации.

– Ну ты даешь, – оказывается, я недооценила Цыпленка. Он вполне профессиональный администратор. – Тогда ладно, принимаю комплимент.

– Значит, берешься?

– Подожди. Я сначала в милицию съезжу, поговорю там. Мне с ними отношения обострять, сам понимаешь, ни к чему. Кто от них тут у вас был?

– А я знаю? Бродила тут целая толпа, все вверх дном перевернули, а потом говорят, что «висяк».

– Сашка, не морочь мне голову. Старший группы обязательно должен был оставить телефон.

– А, ну это да. Сейчас поищу, – он порылся в бумагах на столе, потом начал обшаривать карманы. Я терпеливо ждала. Наконец он выудил клочок бумаги и протянул мне. – Вот, здесь фамилия и телефон.

Собственно, мне и смотреть было не надо. Знаю я, кто имеет привычку оставлять такие клочки. Все-таки взглянула. Так и есть! Бедный Андрей, опять придется у него под ногами путаться. Я хихикнула, представив себе физиономию Мельникова, когда я явлюсь к нему и скажу, что решила заняться делом дирижера. Пожалуй, с таким удовольствием не следует тянуть, поеду прямо сейчас.

– Ты что? Знакомый, что ли? – Сашка с любопытством смотрел на меня.

– Да уж, встречались, было дело. Ты не пугайся, он нормальный мужик, так что одно из двух: или я с ним договорюсь, или…

– Или что? – не выдержал Саша моей театральной паузы.

– Или нет! – жизнерадостно закончила я. – Сразу и позвоню.

Мельников, на счастье, оказался на месте. Это уже большая удача, поскольку застать его в рабочей конуре можно было только случайно.

– Танька, опять ты?! – ужаснулся он.

– Я по делу, – как будто я когда-нибудь звонила ему просто так, чтобы поболтать о погоде или поинтересоваться видами на урожай кукурузы.