Грегори Макдональд - Первое дело Флетча Страница 29

– Извините, что не смог почистить ее перед тем, как привезти сюда.

– Одежда как-то связана с расследованием убийства?

– Нет.

– Я так и подумала. Дональд ушел в другом костюме.

– Я понимаю. Но это тоже его одежда. Я просто вернул ее.

– Вот и хорошо. – Объяснение, похоже, полностью ее устроило. Она оглянулась на дом. Куда больше волновала ее захлопнувшаяся дверь.

– Жасмин, я в недоумении.

– Мы тоже.

– Дональд говорил вам, что собирается пожертвовать пять миллионов долларов музею?

– Нет.

– Не говорил?

– Ни разу. Музею? Вроде бы в утренней газете написано, что он хотел отдать деньги какому-то человеку.

– Он обсуждал с вами религиозное искусство? Показывал вам какие-либо картины, скульптуры?

– Никогда. Религиозное искусство? Я думала, что религиозными могут быть только люди.

– Он говорил с вами о религии?

– Нет. В последнее время он читал толстые книги, вместо того чтобы спать. Большие романы.

– Он говорил вам о посещении монастыря в Томасито?

– В котором находится его сын? Нет. И я там никогда не была.

– Он намекал, что собирается уйти в монастырь?

Ее глаза широко раскрылись.

– Нет!

Посмотрел на дом и Флетч.

– Вы правы. Мы все в недоумении.

– Он и так жил, как монах, – добавила Жасмин. – Читал ночи напролет. «Война и мир». «Братья Карамазовы».

Флетч весь подобрался.

– Не творить зла? Что-то в этом роде. Уйти и не творить больше зла?

– Да, – кивнула Жасмин. – Что-то он такое говорил. Два или три раза. – Она пожала плечами. – Я никогда не понимала, что он говорит. Когда он-таки говорил со мной.

– Он не собирался уйти вместе с вами?

– Нет. С какой стати?

– Вы же Жасмин Хайбек, не так?

– Нет. Газета в этом ошиблась.

– Вас зовут Жасмин?

– И да, и нет. Мы неженаты. Дональд не разводился со своей первой женой. Вы с ней встречались?

– Да, – услышал Флетч свой голос.

– Странная дама. Хотя и очень милая. Приходит, садится, долго молчит, а потом неожиданно спрашивает: «Жасмин, что вы думаете о слове „синий“? Я отвечаю, что вообще не думаю об этом слове. А она добавляет: „Синий Дональд синеет в синем костюме“. Странно, не правда ли?

– Я уже не так недоумеваю, как раньше.

– Это хорошо.

– Вы жили здесь как его подруга?

– Вроде бы ничего другого мне не оставалось. – Она переступила с ноги на ногу. – Может, вы подскажете мне, что делать дальше.

– Готов попытаться.

Она шагнула к Флетчу.

– Видите ли, я включена в Федеральную программу защиты свидетелей.

– О?

– Я давала показания на суде в Майами со стороны обвинения. Подсудимых я знала, хорошие парни, денег у них куры не клюют. Но у них начались неприятности, и прокуратура сказала, что я могу им помочь, если буду свидетельствовать против них, или сама окажусь за решеткой. А я не делала ничего плохого. Взяла только какие-то драгоценности у Пита... – она подняла руку с перстнем на среднем пальце, – меха. Так что я ответила: «Нет проблем», – а потом долго ходила в суд, отвечала на какие-то глупые вопросы. К примеру, видела ли я, что на фабрике, где рубят коку, женщины работали голыми? И теперь меня охраняет федеральное правительство. Как по-вашему, мне нужно звонить в Вашингтон?

– А при чем здесь Дональд Хайбек?

– Ни при чем. Я находилась в кабинете одного адвоката в Майами, когда туда случайно заглянул Дональд. В то время после завершения процесса меня хотели отправить в Сент-Луис. Моя подруга рассказала мне, что в Сент-Луисе печатают библии и там ужасно влажно, так что эта перспектива совсем меня не устраивала. Дональд пригласил меня в ресторан. А через два дня я приехала с ним сюда. Но официально мы неженаты. И мое настоящее имя, естественно, не Жасмин.

– Естественно.

– Думаю, такого имени нет ни у кого.

– Скорее всего, вы правы.

– Я хочу сказать, есть у вас хоть одна знакомая женщина с именем Жасмин?

– Вы первая.

– Потому-то я его и выбрала. Если уж я должна изменить имя, то надо выбрать что-то удивительное. Вы поступили бы так же?

– Скорее всего, да.

– Так что мне теперь делать, после смерти Дональда? Звонить в Вашингтон или как?

– Кто из федеральных сотрудников занимался с вами в Майами?

– В этом-то и беда. Фамилии его я не знаю. А звали его Том или Джон.

– А партнеры Хайбека? Они знали, что вы подпадаете под Федеральную программу защиты свидетелей?

– Думаю, что нет. Для них я – вторая миссис Хайбек. Когда мы встречались, очень нечасто, со мной они не разговаривали. Ну, может, обращались с просьбами, вроде: «Жасмин, принесите мне, пожалуйста, виски с содовой». Пит и его парни были куда галантнее. По крайней мере, они знали, что я женщина, вы понимаете, что я хочу этим сказать? Они относились ко мне, как к равной. И я рада, что уехала с Дональдом до того, как закончила давать показания.

– Ясно, – Флетч разглядывал торчащие из теннисных туфель пальцы. – И вы сидите здесь без денег, без друзей...

– Да. Мне нужен друг.

– Вы не вдова Дональда Хайбека, даже не Жасмин...

– Я была бы мисс Никто, если б дважды не выходила замуж.

– Дональд хоть говорил, какое будущее уготовил он вам после его ухода в монастырь?

– Я понятия не имела, что он собирается уйти в монастырь. Наверное, это желание возникло у него внезапно. Была у меня такая подружка. Ей вдруг приспичило записаться в «корпус мира».

– Я думаю, вам следует связаться с кем-либо из федеральных чиновников в этом городе.

– Я уже собиралась поговорить об этом с почтальоном.

– Вам перезвонят и скажут, что нужно делать.

– А как я доберусь до телефона? – Она оглянулась на дом. – Дверь-то заперта. Там остались мои меха.

Флетч вместе с ней двинулся к дому.

– Дом оснащен охранной сигнализацией? Что-то я ее не заметил.

– Нет никакой сигнализации. Глупость, не правда ли? Криминальный адвокат живет в доме без охранной сигнализации. Следовало бы ему знать некоторых из моих знакомых.

– Об этом можете не беспокоиться, Жасмин. Я уверен, что он знал их всех.

ГЛАВА 30

– Чья это задница торчит из кустов? – раздался голос Френка Джеффа. – А на заднице написано «Дружеские услуги Бена Франклина»!

В темноте, сидя в кустах у здания редакции «Ньюс трибюн», Флетч подумал, а не вжиться ли ему в роль страуса. Уткнуться головой в землю и, таким образом, полностью скрыться из виду.

Однако он встал и повернулся. Увлеченный поисками, он и не заметил, что оказался под одним из фонарей.

– Добрый вечер, Френк. Собрались домой?

– О, так это ты! – насмешливо воскликнул Френк Джефф. – Ты не думаешь, что на этой неделе мы перебарщиваем с бесплатной рекламой?

– Есть немного?

– Тогда почему ты торчишь у здания «Ньюс трибюн», рекламируя проезжающим водителям дружеские услуги?

Большой конверт и карандаш, которые Флетч захватил из машины, лежали на земле под одним из кустов.

– Я их не рекламирую, Френк.

– А что же тогда ты делаешь?

– Ищу пистолет, Френк.

– Какой еще пистолет?

– Не свой, Френк.

– Ты забрался в кусты поблевать?

– Нет, Френк.

– А как движется твоя статья о борделе? Что ты сделал помимо того, что подрядился его рекламировать?

– Я как раз хотел поговорить с вами об этом, Френк.

– Себя ты уже выставил напоказ. А как с ними?

– Френк, я думаю, подготовка статьи займет больше времени, чем мы ожидали.

– Ага, вижу ты, парень, увлекся.

– Произошло нечто неожиданное... придется...

– Ты понял, что статью надо готовить «с чувством, с толком, с расстановкой»? Плохо ли поразмять косточки за счет редакции. Ах, Флетч, как бы я хотел, чтобы все сотрудники «Ньюс трибюн» относились к работе с таким энтузиазмом! Я знал, что задание тебе понравится.

– Я действительно активно работаю...

– Молодец!

– Беда в том, что эта девушка, Синди...

– Теперь, готов поспорить, ты задумался, а с какой стати тебе жениться в эту субботу.

– Видите ли, Барбара...

– Дерзай, Флетч, успехов тебе. Но только учти, что издатель и я хотели бы, чтобы сверху у тебя была голова, а не задница.

– Хорошо, Френк.

– Спокойной ночи, Флетч.

– Спокойной ночи, Френк.

ГЛАВА 31

– Лейтенант Гомес на месте?

Перегородка в дежурной части полицейского участка была достаточно высокой, чтобы прибывший по какому-то делу законопослушный гражданин чувствовал себя жалким червяком.

– А чего ты спрашиваешь? – пробурчал сержант.

– Я хотел бы поговорить с ним. И кое-что ему передать.

– Оставь мне. Я прослежу, чтобы он получил твою посылку.

На стоящей на столе табличке Флетч прочитал:

«СЕРЖАНТ ВИЛЬГЕЛЬМ РОМ».

– И все-таки я бы хотел с ним переговорить. Он в участке?

– А что у тебя в конверте? – Сержант Ром усмехнулся, заметив надпись на шортах Флетча.

– То, что я хочу ему передать?

– Не знал, что в борделе есть посыльные. Это хорошо. Что в конверте, красавчик? Порция триппера для лейтенанта? Это ему не впервой.