Патрик Квентин - Шесть дней в Рено. Гремучая змея. Чарли Чан ведет следствие Страница 29

— Лагуно, перестаньте! — крикнул Вицкоф.

И тут начался ад кромешный. Все заговорили одновременно, взаимно обвиняя друг друга.

Наконец Крегу удалось успокоить общество. Он заявил, что побеседует с каждым отдельно. Лоррен первая бросилась в огонь. Он увел ее в желтую комнату за библиотеку. Среди оставшихся воцарилось напряженное, враждебное молчание. Пока кто-то очередной шел к инспектору, прочие бродили по библиотеке, попивая коктейли. Потом приехали люди Крега, и инспектор отправился с ними в гараж. Было более двух часов ночи, когда он закончил последний допрос и вернулся в библиотеку.

— Пока все, — произнес он и обратился к Лоррен: — Если позволите, я хотел бы переночевать здесь. Похоже, мое присутствие не будет лишним.

Лоррен приказала приготовить для него комнату и принесла ключ от витрины в охотничьем зале. Крег вручил его одному из своих людей и распорядился забрать стрелы на экспертизу.

Я не знал, какие выводы сделал инспектор, но работал он с азартом. Только в три часа ночи он разрешил всем разойтись по комнатам и добавил:

— Завтра тоже будет тяжелый день. На всякий случай пускай каждый запрется на ключ. Особенно это относится к женщинам. — Он внимательно посмотрел на меня. — Поручик, вы можете немного задержаться? Мне необходимо сказать вам пару слов.

Я не сомневался, что Ирис просто умирает от любопытства, и совсем не удивился, когда она подошла к Крегу с чарующей улыбкой.

— Ну конечно, господин инспектор, мы с удовольствием останемся.

Крег скорчил едва заметную гримасу и ответил, что ему будет вполне достаточно разговора со мной одним. Прежде чем Ирис успела опомниться, он вежливо взял ее под руку и вывел из библиотеки вслед за прочими.

— Но, инспектор! — пробовала она протестовать. — Мой муж и я всегда…

— Прекрасно. — усмехнулся Крег. — Муж потом вам все расскажет. — Он плотно прикрыл за Ирис дверь. — Господин поручик, мы должны проанализировать все происшедшее, чтобы получить нечто логически целое.

— Извините, инспектор, я только отведу жену наверх и сейчас же вернусь.

Ирис буквально кипела от гнева и унижения.

— Питер! Он меня что, за девчонку принимает? Это…

— Не переживай, милая, у него просто старомодные взгляды. Он не любит женщин-детективов. И я должен признаться, что доволен этим. По-моему, опасность еще не миновала. Я бы не хотел, чтобы с тобой случилось несчастье.

Ирис окончательно насупилась. Едва мы вошли в комнату, она закричала:

— Несчастье! Хорошее дело! Я работаю над этой историей с самого начала, а теперь, когда близится интересная развязка, должна опасаться несчастья!

Эти слова прозвучали для меня как предостережение. Я понял, что, оставляя жену здесь, подвергаю ее большому риску. Мои нервы расшатались настолько, что я с ума сходил от беспокойства.

Я взял Ирис за руку и как можно более убедительно произнес:

— Послушай, котенок, ты должна устроиться на ночь в какой-нибудь другой комнате.

— Зачем это?

— Человек, который вломился к нам, наверное, попробует вломиться еще раз. Возьми ночную рубашку и зубную щетку.

Ирис укоризненно вздохнула.

— Может, я и беспомощное создание, но запереться на ключ сумею.

— Я не доверяю замкам, не доверяю ничему. Я хочу, чтобы ты целой и невредимой закончила наш отпуск. Не желаю рисковать.

Жена тихо вздохнула снова.

— Хорошо, милый.

Она собрала вещи, и мы вместе вышли в коридор. Теперь, когда погибло столько людей, места освободилось много. Я выбрал комнату Жанет Лагуно. Ирис улеглась на кровать со своими вещами в обнимку и взглянула на меня с кажущимся смирением.

— Маленькая женщина будет ждать своего хозяина и властелина. Теперь беги к своему инспектору по своим мужским делам.

— Запри дверь и никого не впускай! Я постучусь четыре раза.

Ирис состроила забавную гримасу.

— Совсем как в шпионском романе. Хорошо.

— Только не выкидывай никаких шуток в стиле:

Ирис Дулич, знаменитая кинозвезда, обнаруживает преступника!

Ирис покачала головой.

— Не беспокойся, я утратила все свое мужество. Теперь я — увядший цветок.

Я поцеловал ее и направился было к двери. Но, сунув руку в карман за сигаретой, неожиданно вытащил сборник Эдны Винцет Миллей: книжечку, которую машинально подобрал в гараже и о которой совершенно забыл.

— Лови, котенок. — Я бросил книжку Ирис. Она подхватила ее на лету и прочитала название.

— Это прекрасно. Поэзия укрепляет душу.

— Ты права, — поддакнул я.

Больше не выдержав, Ирис швырнула стихи на кровать.

— К черту Эдну Винцент Миллей! К черту инспектора Крега! К черту все!

Глава 3

Когда я вернулся в желтую комнату, огонь в камине еще горел. Кроме Крега здесь сидел полицейский врач. Оба они рассматривали пятно на перчатке Дороти.

— Доктор Броун считает это пятно похожим на кураре, господин поручик, — сказал инспектор. — Он допускает, что тут то же вещество, каким смазана стрела. Необходим анализ. — Он вздохнул. — Нужно еще отдать распоряжение об эксгумации тела миссис Фландерс. Нам предстоит масса дел, прежде чем расследование сдвинется с места.

Он рассказал, как его люди забрали тело Мими, исследовав в гараже все, что можно было исследовать ночью. Остов сгоревшего автомобиля они осмотрят утром. Вскоре врач уехал, и мы очутились с Крегом вдвоем. Инспектор выглядел совершенно измученным. Он закурил трубку. Лицо его было печально.

— Даже не знаю, зачем я вас задержал. По-моему, я уже все услышал от остальных. Просто голова трещит. А ясности никакой. — Он уныло пожал плечами. — Нам известно только, что мисс Бурнет была убита, и все. Я за этот час ни на шаг не продвинулся вперед.

Меня не удивило, что инспектор находился в таком же замешательстве, как и я. В большинстве случаев информации бывает очень мало, ну а в нашем ее было даже чересчур.

— Это удивительно, — вслух рассуждал Крег. — Правда, у каждого имелся мотив для одного или другого убийства. У некоторых — от силы для двух. Но ни у кого не было повода убивать подряд Дороти Фландерс, Жанет Лагуно, Мими Бурнет и в придачу совершать покушение на Флер Вицкоф.

— Вот именно.

— Логично было бы, — продолжал Крег, — если бы Фландерс прикончил свою жену, Вицкоф попытался расправиться со своей, а Френч или Даусон убрали мисс Бурнет. Но тогда, — он беспомощно развел руками, — получилось бы четыре убийства с четырьмя разными убийцами. Видел ли кто-нибудь четырех преступников под одной крышей? По статистике на три миллиона человек приходится лишь один потенциальный убийца.

Крег помешал кочергой затухающие угли и с гримасой повернулся ко мне.

— Существует только одно объяснение, господин поручик. Некто убил троих женщин и покусился на четвертую. Заметьте, безо всяких мотивов. Это ненормально. Здесь хлопочет безумец, уничтожающий женщин, желающих развестись со своими мужьями. Я не психолог, но, по чести говоря, мне еще не приходилось слышать о подобных психах. Однако разве тут можно думать о другой версии? Ответьте!

— Если бы вас услышал Фрейд, у него бы, наверное, поднялось давление.

Инспектор пригорюнился.

— Больше всего меня раздражает то, что убийца находится среди тех людей, с которыми я разговаривал сегодня ночью. Я постоянно твердил себе: «Один из вас сумасшедший, маньяк». Но все показались мне совершенно нормальными. — Крег засопел. — Разве кто-нибудь производит на вас впечатление типа, способного убивать просто так, ради удовольствия?

— Нет, — признался я.

— Вот именно. Мне приходилось встречаться с маньяками. Они не были похожи на обычных людей. Я не верю в историю доктора Джекиля и мистера Хайда. Это бредни.

— Ладно, вы не находите объяснимых мотивов этих преступлений. И никого из подозреваемых не считаете безумцем. Какие же у вас выводы?

— Вы поймали меня…— Он слабо улыбнулся. — Скажу одно: не знаю. Я научился разбираться в людях, во всяком случае, плутов отлично вижу. А в этом доме их много: князь, доктор Вицкоф… Почему он назвал сердечный приступ причиной смерти миссис Фландерс? Подозрительно. Что-то он крутит. Из того, что известно о миссис Фландерс и мисс Бурнет, тоже напрашиваются кое-какие предположения. А если говорить о столь известной женщине, как мисс Плейгел, то меня удивляет выбор ее друзей. — Он сделал паузу. — В придачу этот тайный брак с Дугом. Даусон крутится в наших краях уже два года. Все его знают, и многим он нравится. Но вряд ли в Неваде найдется хотя бы один человек, слышавший, откуда он родом. Может, он и есть самый большой плут из всех здешних гостей?

— Ну так что? Пускай перед нами даже банда мошенников и плутов. Это ничего не доказывает.