Сэйси Ёкомидзо - Бал-маскарад Страница 29

– Ясуко-сама и Тэцуо ехали в одном поезде, но он был настолько переполнен, что Тэцуо ее не заметил. Когда они сошли с поезда на станции Наганохара, такси уже все разобрали, Фуэкодзи не знала, как ей быть. Тэцуо оказался более дальновидным, сестра заказала ему такси из Каруидзавы.

– А почему Тэцуо не поехал на своей машине?

– Эта дорога ему незнакома, и он, наверное, решил, что на машине будет добираться дольше.

– Да, в такое время ехать поездом более надежно, – подтвердил Хидэмото Матоба.

– Когда Тэцуо садился в такси, госпожа Фуэкодзи окликнула его, и они приехали вместе. Из-за какой-то крупной автомобильной аварии дорога была на некоторое время перекрыта, поэтому они и задержались. Вилла Сакураи первая по дороге, поэтому госпожа Фуэкодзи хотела зайти и поздороваться с сестрой, но та в это время принимала ванну. – Кадзухико рассказывал спокойным голосом, улыбаясь. Слушать его было приятно: у него был красивый глубокий баритон.

– Отлично! И о бабушке, и о внучке все позаботились. А мне-то что, собственно говоря, остается делать? – спросила Тиёко.

Тадахиро неожиданно разразился беззаботным смехом:

– Продолжать изводить помощника инспектора. Ты помнишь, как он негодовал по поводу твоего поведения?

– Действительно. С точки зрения этого молодого человека, я очень плохая женщина.

Произнеся эту фразу, Тиёко дала понять, как мало ее интересует, что о ней думают другие.

– Дядя, а как дела там? – Не сводя глаз с Тиёко, Кадзухико обратился к Тадахиро с вопросом, который его больше всего интересовал.

Все поняли, что под словом «там» он подразумевал виллу Кего Маки.

– В этом деле так и нет ясности.

– Кадзухико-кун, что ты об этом думаешь? – Хидэмото Матоба указал на стол, на котором рядом с книгами по археологии в странном порядке лежали спички. Кадзухико уже обратил на них внимание, когда вошел в комнату.

– Сэнсей, что это?

– На столе, за которым сидел погибший, спички были разложены в таком порядке.

– Вы имеете в виду Маки-сэнсея?

– Да, Маки-кун был отравлен цианистым калием, – спокойно, но с некоторым напряжением в лице пояснил Тадахиро.

– Короче говоря, вчера вечером Маки-кун в своей студии с кем-то разговаривал. Его собеседник (или собеседница, пока неизвестно) отравил его цианистым калием. Такова версия полиции. Маки-кун, предположительно, что-то объяснял своему визави с помощью спичек. Если разгадать смысл, заложенный в расположении спичек, то есть вероятность вычислить его собеседника.

– Асука-сан тщательно зарисовал, как были разложены спички, он считает, что это может быть клинопись.

– А Маки-сан был знаком с клинописью? – Спрашивая, Кадзухико не отрывал глаз от спичек на столе.

– Нет, но два-три дня назад Маки приходил ко мне и взял несколько книг о древней цивилизации Месопотамии.

– Говорят, что Маки-кун в последнее время страдал депрессией и не мог рисовать, поэтому он искал что-то, что могло стать для него стимулом к работе, подстегнуть вдохновение. Вряд ли, конечно, он изучал клинопись с этой целью. Киндаити-сэнсей скопировал расположение спичек, и я на всякий случай тоже. А вдруг пригодится.

– Кадзухико-сан, у вас есть какие-нибудь предположения?

– Абсолютно никаких.

Перестав разглядывать спички на столе, Кадзухико взглянул на Тиёко, потом обернулся к Хидэмото Матоба.

– Может, сэнсей догадывается…

– Мне непонятно… Во-первых, я не уверен, что это клинопись. Но если даже предположить, что Маки-сан разбирался в клинописи, то для того, чтобы что-то объяснить с ее помощью, он должен был беседовать со знатоком. А я не думаю, что в Японии много таких людей.

Тадахиро рассмеялся, но Кадзухико его не поддержал. Он внимательно наблюдал за выражением лица Тадахиро.

– А что Киндаити-сэнсей сказал по этому поводу? – обратился он к дяде.

– Да ничего особенного. Он даже если что-нибудь и заподозрит, то никогда не скажет. По крайней мере пока не добудет неопровержимых доказательств.

– Киндаити-сэнсей все еще в коттедже Маки?

– Нет, сейчас они вроде бы поехали в «Хосино-онсэн» для встречи с Синдзи Цумура.

– Точно, Цумура-сэнсей же сейчас в Каруидзаве.

– Откуда ты знаешь, Кадзухико? Видел афиши?

– Нет, я знал об этом еще до отъезда из Токио.

– Кадзухико-сан знаком с Синдзи Цумура?

– Нет, я никогда не встречался с Цумура-сэнсеем. У меня есть друг еще со школьных времен, Сигэки Татибана. Он изучает композицию в Токийском университете искусств и каждый год участвует в фестивале музыки в Каруидзаве, он один из организаторов. В этом году должны были впервые исполнять произведения Цумура-сэнсея.

Около пяти часов пришли Тэцуо и Хироко, и разговор перешел на другие темы.

Хироко выглядела очаровательно. На платье с ярким узором был небрежно накинут сочно-красный кардиган, но все было подобрано с таким вкусом, что, несмотря на интенсивные цвета, ее одежда выглядела в высшей степени элегантно. Хироко обладала аристократической внешностью, но в ее облике было что-то диковатое – результат смешения кровей отца и матери. Немного выдающийся вперед подбородок говорил о сильной воле и непокорности. Супруга Сакураи и Тиёко, видимо, были знакомы, но взаимные приветствия прозвучали довольно сдержанно.

Когда Тиёко поблагодарила за помощь, оказанную свекрови, Тэцуо вежливо ответил:

– Не стоит благодарности. Это госпожа Фуэкодзи заметила меня. К тому же она была не одна.

– И кто был с нею?

– Попутчик. Она с ним познакомилась в поезде. Он был готов проводить ее домой, но все такси были разобраны, и они не знали, что делать.

– И вы ехали с ним до Сакура-но-дзава?

– Нет, этот человек вроде бы направлялся к своему знакомому в Минамихара.

– К кому же? – вмешался Кадзухико.

– Понятия не имею, но бабушка, наверное, знает. Вел себя как джентльмен…

Если бы это услышал инспектор Тодороку, он, несомненно, был бы польщен.

И Тэцуо, и Хироко, должно быть, слышали о событии в Ягасаки, но молчали об этом.

– Познакомьтесь, пожалуйста, – Хидэмото Матоба.

– Мы уже слышали о сэнсее от Кадзухико. Как ваши успехи, сэнсей? – вежливо осведомился Тэцуо.

– О каких успехах вы спрашиваете?

– Папа, похоже, капитулировал? Я имею в виду экспедицию в Мохенджо-Даро.

– А-а, вы об этом, – улыбаясь, протянул Хидэмото Матоба. – Не все сразу. Дальнейшее зависит от искусства Кадзухико-кун.

– Да, вы правы. Что касается отца, то все зависит от Кадзухико-сан. Отец в нем души не чает, – сказала Хироко, разглядывая выставленные в стеклянном шкафу предметы.

– У меня появился еще один влиятельный союзник. Я на него очень рассчитываю.

– Кто же это?

– Отори-сан. Кадзухико-кун – это Кадзухико-кун. Но все будет зависеть от нее.

Хироко, рассматривавшая до сих пор без особого интереса диадему какого-то древнего правителя, внезапно подняла голову и посмотрела на Тиёко. На какое-то мгновение на ее лице появилось встревоженное выражение, которое быстро сменилось теплой улыбкой.

– Отори-сан, это правда? Вы едете вместе с отцом?

Отори засмеялась:

– Это шутка. Но если бы я действительно согласилась сопровождать их, то Тадахиро бы точно поехал. Я ведь женщина энергичная.

– Вам обязательно надо ехать. Если Матоба-сэнсей и Кадзухико-сан будут с отцом – все будет в порядке, но если и вы присоединитесь – я буду абсолютно спокойна.

– А вы, Хироко, не хотите?

Прежде чем Хироко ответила, вмешался Кадзухико:

– Из этого ничего не получится. Дядя, скажите вы.

– Это почему, Кадзухико?

– Тэцуо любит, чтобы за ним ухаживали как за главой дома. Если Хироко не будет, он станет совсем беспомощным. Посмотри на его дом в Токио. Он выглядит таким жалким, как будто в нем живет вдовец.

Тадахиро разразился таким громким смехом, что все присутствующие удивленно повернулись к нему.

– Да-да. Когда речь идет о Тэцуо и Хироко, Кадзухико все знает лучше всех. Хорошо, Хироко мы с собой не возьмем.

Тадахиро специально сказал это так убедительно, что Хироко, которая в ту минуту достала из шкафа диадему и держала ее в руках, не могла не рассмеяться.

Неожиданно в комнату вбежал взволнованный Такудзо Акияма. Низкорослый, широкий в плечах, он напоминал бульдога.

– Акияма, что случилось? Ты кого-нибудь ищешь?

– Нет, ваше превосходительство, – он поклонился в сторону Тадахиро и продолжил: – Кадзухико-кун, уважаемые господа Сакураи, вы ничего не заметили?

– А в чем дело?

– В окрестностях бродит какой-то странный тип.

– Акияма-сан, что вы имеете в виду, говоря «странный тип»?

– Еще до того, как вы пришли, он рыскал в лесу недалеко отсюда. Не знаю, как он здесь очутился. Я попытался его схватить, но он куда-то исчез. Вы его не видели?

– Нет.

– Я даже его лица не разглядел. На глаза надвинута черная охотничья шляпа, на глазах – черные очки, а подбородок замотан черным шарфом.