Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ) - "dadagi" Страница 29

– Самое то для дня поминовения предков, – с хитрой улыбкой сказала Эля. – Предлагаю на глазах всей школы бросить лукошко в огонь.

– Точно! – обрадовалась Вася, но тут же огорченно добавила: -– Но мы уже немало съели.

– Навалим на дно клюквы, – предложила Эля. – Ты ее трансфигурацией в белый цвет выкрасишь, сверху немного зимней ягоды… главное ведь, чтобы Макс видел, правильно?

Вася засмеялась:

– Ты гений!

Она тут же высыпала ягоды на обычную тарелку, а в лукошко насыпала клюквы в сахаре – Эля пила с ней чай по утрам. Заклинанием выкрасила ягоду в голубоватый цвет, а сверху художественно посыпала зимней ягодой.

– А предки не обидятся? – с сомнением уточнила Катя.

Она плохо разбиралась во всех этих нюансах, но разве можно обманывать предков? Эля с Васей к магическим праздникам относились очень серьезно, как к важным и значимым событиям.

– Мои – нет, – уверенно припечатала Вася.

Вечером, под удивленными взглядами окружающих, Вася отправила лукошко в пламя костра. Макс смотрел с другого края поляны с такой тоской во взгляде, что Кате даже стало его жалко. Хотелось честно признаться: не переживай, мы твоей ягодой чуть ли не объелись, прежде чем остатки в лукошко высыпать. Но Катя бы не стала. Женская дружба вовсе не миф, что бы там не говорили некоторые парни.

Вообще День Рода была скорее печальным праздником. На огромной поляне разожгли несколько высоких костров. Пламя в них грело жарко, да и ветра не было: многие даже снимали верхнюю одежду. Вокруг поляны расставили длинные столы, которые сейчас буквально ломились от различных вкусностей. Васины пряники уже почти полностью растащили, а вот блинов было много. В целом, их-то делать проще всего. Пили пахучие сладкие отвары – то ли фруктовый чай, то ли компот с травами и медом, желали друг другу мирной зимы.

Все подходили к кострам, отправляя в огонь свои дары. Различные вкусности – напитки и еду – подбирали для определенных родичей. Как минимум один дар представлял собой нечто дорогое, но обезличенное, вроде лукошка с ягодами или бутылки добротного вина. Все остальное носило отпечаток близкого человека, что-то личное и понятное только самому дарящему. Отправляя дары в костер один за другим, молодые маги какое-то время стояли молча. Иногда казалось, будто возле человека на мгновение появляются силуэты людей. Катя испуганно ткнула Элю в бок: раньше она никогда такого не видела.

Эля промолчала. Когда Никольская осторожно опустила в огонь дорогую бутылку с вином, печеное яблоко и магловские конфеты, Катя тоже на мгновение увидела силуэты. Две фигуры: крупного мужчины и высокой женщины. Они словно на мгновение приобняли Элю, прежде чем пропасть в дрожащем воздухе.

Сама Белая не знала, кому отправлять дары. Говорят, именно в этот день просят защиты. Говорят, если дары пришлись по вкусу, то тебя будет охранять самый близкий человек… Работает ли это на маглов? Катя достала из кармана обычный бутерброд: кусок черного бородинского хлеба и вареная колбаса. Перевернула колбасой вниз и, чуть зажмурившись, сунула руку в огонь, одновременно разжимая пальцы. Она ожидала сильного жара, даже ожога, но почувствовала лишь странное тепло и словно дедушка на ухо шепнул:

– Неправильно ты, Катюшка, бутерброд ешь. Надо колбасой на язык класть.

Миг – и наваждение испарилось. А из глаз сами собой потекли слезы. Просто ручьем. Уже не было видно ни костра, ни людей вокруг. Голос дедушки был настолько реален, что Катю аж трясло. Кто-то потянул ее за плечо, отворачивая от огня, и Белая интуитивно уткнулась носом в мужской свитер грубой вязки. Голос Богдана звучал где-то над головой:

– Ну тихо ты. Не реви. Попроси Васю – на Коляду даже пообщаться с ним сможешь.

Катя обняла Богдана и снова всхлипнула. Это было слишком неожиданно. Она ведь и не думала, что можно вот так запросто услышать дедушку. Если бы она знала заранее, то уже давно закидала бутербродами все осенние костры.

***

Так как день равноденствия выпадал на субботу,то школу можно было покидать и на следующий день. Кто-то отправлялся гулять, кто-то – навещать родню. Катя не планировала возвращаться домой, да и добираться ей от магического квартала во Владивостоке до дома далековато, но вчера вечером Богдан вызвался ее проводить и Катя согласилась. Эля смотрела на подругу с такой хитрющей улыбкой, что Белая боролась с желанием запустить в нее подушкой.

То, что Богдан обнял ее вчера, было почти на грани приличия для мира магии. Если бы они не учились в одной группе, то сплетницы бы уже много напридумывали. К счастью, в дружбу между мужчиной и женщиной в магическом мире верили. А друзьям обниматься можно. А Катя с Богданом учатся в одной группе, поэтому скорее все поверят в дружбу, чем в секретный роман. Просто потому что им незачем держать роман в секрете. Потому что Волковы, из-за природы перевертышей, в выборе невесты полагаются на какие-то свои, волчьи признаки. И не ошибаются: браки у них на зависть гармоничные и крепкие.

– Ты ведь понимаешь, что прогулка вместе, пусть даже домой, сделает вас парой? – лениво уточнила Эля, когда Катя уже надевала пальто.

– Что? Почему это?

– Потому что вы вдвоем, – сказала Эля так, будто объясняла прописные истины.

Катя на мгновение задумалась, но тут же недовольно махнула головой. Она твердо решила подумать об этом когда-нибудь потом, но не сейчас. Сейчас ей просто необходимо домой. Вчера, разревевшись у костра, она как на духу выложила все Богдану. Что никогда не верила в этот магический Культ Предков, не верила в Род, во все эти традиционные обряды. Думала, что это нечто сродни магловской религии, в которую можно просто верить, но чудес все равно не будет.

Волков отвел ее в сторонку, напоил горячим осенним компотом, выслушал длинный рассказ и предложил завтра же сделать все, как надо. Как маги делают. Навестить могилу деда, оставить традиционное подношение, прочесть подходящее случаю пожелание, вплетя в это импровизированное заклинание немного личной магии. От мыслей, что ее любимый дедушка где-то в потустороннем мире может ее слышать, если она, конечно, позовет, у Кати сердце замирало от ужаса. Все это время, оказывается, она могла с ним разговаривать. Звать его из-за грани, развлекать историями и баловать вкусной едой. Кате было стыдно.

Если так подумать, то это же весьма логично: если маги уже несколько тысячелетий чтят предков, то наверняка неспроста. Но Катя почему-то не верила. Читала книги, слушала разговоры, видела подготовку других детей к праздникам… но не верила. Ну мало ли, какие у них странные обычаи. У маглов тоже есть всякие суеверия. У Кати вся семья – люди образованные, далеко не религиозные, здесь за фразу “не свисти – денег не будет” тебя высмеют. Суеверия нужны людям слабым и глупым.

Вот только возможность общаться с предками, оказывается, совсем не суеверие. Скорее всего, просто магия дает возможность их реально видеть. Но Катя-то никогда раньше на магические праздники не ходила: у нее ведь не было друзей в прежней школе. Но попробуй вырвись из цепких ручек Элеоноры Никольской, которая учит подругу жить как положено приличной ведьме. Она еще и проконтролировала, что Катя взяла для деда личный подарок. Раз десять спросила – точно ему понравится? Он это любил? И это еда с тобой как-то связана?

В этот раз портал пришлось немного подождать. Воронцова не было, а без него некому грозно зыркать на учителей, чтобы те лишних вопросов не задавали. Богдан с Катей дождались группы, а потом дружно улетели в один из самых восточных городов Магического Союза. Вышли из книжного магазина. Здесь уже середина дня, пять часов разницы во времени. Попав из прохладного уральского утра в ветреный дальневосточный день, Катя даже как-то растерялась. Она еще ни разу не перемещалась порталами на такое расстояние.

Богдан кивнул в сторону уличного ларька. Магический квартал во Владивостоке был закрытым, совсем как в Европейских городах. Чаще всего магические поселения внутри обычных городов защищают только маглоотталкивающими чарами, да десятком заклинаний, чтобы эту часть города нельзя было с воздуха нормально рассмотреть. Но у этих домов даже магловский адрес был. Иногда кто-то удивлялся, что в городе есть целый район, куда водопровод и электричество так и не провели… но об этом как-то быстро забывали.