Татьяна Степанова - Невеста вечности Страница 3

Жена обвиняла его беспочвенно… нет, «почвенно», конечно, они же всегда во всем правы, эти «бывшие». Жена обвиняла его в пьянстве, в постоянном отсутствии дома (как будто он гулял или прохлаждался где-то!), в игнорировании интересов семьи и ее, жениных, нужд и чаяний. Она обвиняла его в невнимательности. И еще в двадцати двух смертных грехах.

Жена обвиняла его, как прокурор. А изменила ему с судьей. Вот правда жизни. Вот ирония судьбы. С судьей Высшего арбитражного суда – вдовцом почтенным, старше себя на двенадцать лет, жена Страшилина познакомилась в Сочи, когда поехала туда на отдых с подругами. Страшилин, как всегда, зашивался с очередным расследованием и не мог позволить себе отпуска в бархатный сезон.

И сейчас они уже развелись и делили имущество.

Попугая Палыча обещала забрать дочь, которой на их развод было наплевать.

Палыч, танцуя на лапках, подкрался близко и нежно ущипнул Страшилина за палец.

– Андррррррюююююююшааа…

Страшилин почесал попугаю лысую «маковку», потянулся за пачкой сигарет и закурил. Потом достал из холодильника банку пива.

Что ж… в разводе, в новой его холостяцкой жизни есть и светлые стороны. Например, теперь можно дымить сигаретами прямо на кухне, а не бежать каждый раз, как вор, на лоджию. И пить можно…

Он открыл банку с пивом. Ледяная горькая влага… Не тот ли вкус у напитка забвения?

Глава 4

Хикикомори

Леночка – внучка Ильи Ильича Уфимцева – жила одна в большой четырехкомнатной квартире на Трубной площади. Квартира, покрытая пылью, напоминала склеп, но Леночку это волновало мало.

День Леночки начинался когда как – когда очень рано, часов в шесть утра, а когда и в два часа дня. Все зависело от того, хочет или не хочет она покидать постель, вставать и тихо слоняться по просторной, гулкой, набитой вещами квартире.

Леночка не слишком вдавалась во всякие там подробности, но знала, что она – хикикомори. Это слово такое японское из Интернета, обозначающее молодых затворников в четырех стенах. Леночка на пороге своего двадцатипятилетия не любила японские термины, но любила японский зеленый чай и суши.

Все это она заказывала по Интернету. А также многое другое – продукты, бакалею, пиццу, фильмы – сплошные новинки, товары для дома, спортивную одежду и обувь – иной она уже не признавала, и многое, многое другое.

В жизни не так уж много и нужно. Если все время сидеть в четырех стенах своей старой фамильной квартиры, потребности как-то снижаются. Например, напрочь из перечня необходимого вылетает косметика… А также модные тряпки… В салон красоты не пойдешь, об этом даже муторно думать. И густые длинные волосы растут сами собой, их незачем стричь. Когда летом жарко, можно собрать их в хвост резинкой и сесть под прохладный кондиционер в гостиной.

Затворников-хикикомори содержат родители. Так случилось и с Леночкой. Отец регулярно снабжал ее деньгами, раз в несколько месяцев клал на карту крупные суммы. Отца своего Леночка воспринимала нейтрально. Он всегда был далеко, в отъезде, за границей. Леночка рано лишилась матери, и ее фактически в детстве воспитывал дед Илья Ильич, потому что отец в то время работал на Ближнем Востоке в дипломатической миссии и постоянно решал какие-то сложные ближневосточные проблемы, забывая порой даже звонить в Москву.

Но потом Леночка выросла и решила жить по-своему. И какое-то время жила так. Затем грянул тот скандал в их семействе, и все изменилось.

С дедом они не виделись очень давно. Он уехал жить в их загородный дом, оставив квартиру в распоряжении Леночки.

Время шло… Сначала очень быстро, весело, в постоянном движении, потом появилось ощущение пустоты и разочарования в том, что казалось таким милым и правильным, затем грянули стрессы…

Надо же, ее парень Женька, с которым они жили так классно и планировали создать семью, оказывается, все то время обманывал Леночку с ее приятельницей, а потом и женился…

Ее даже в насмешку пригласили на свадьбу. Но она не пошла к ним. Она закрыла дверь квартиры на два замка и цепочку. И с этого момента стала этим самым хикикомори. Затворницей – на которую с любопытством и жалостью косились соседи по их престижному дому в центре столицы.

Внешний мир, а также погоду и цвет неба Леночка наблюдала теперь из окон своей квартиры.

Внешний мир ограничивался крышами соседних домов – банков, особняков, театра на Трубной площади. Звуки большого города она слышала, когда открывала окно, и они ей не нравились – уличный шум, много машин.

Погода – вещь вообще непостоянная. Смена сезонов уже не имела большого значения для Леночки: зима так зима, что ж… потом весна, лето.

Она заваривала себе зеленый чай в глиняный чайник и тупо смотрела, как падают снежинки за окном или, как вот сейчас, листья на городских тополях желтеют и жухнут. Как идет дождь в октябре.

Квартира покрывалась толстым слоем пыли и захламливалась – коробки от заказов по Интернету Леночка складывала на обе лоджии. Она помнила, что в доме есть пылесос, но никогда его не доставала. Стирала, правда, в стиральной машине – свое белье и постельное. А также поливала комнатные цветы и даже подкармливала их удобрениями, заказанными опять же через Интернет.

Нет, она не скучала в своем добровольном заключении – часто всю ночь смотрела телевизор и фильмы DVD, а также сутками торчала в Интернете. Иногда в соцсетях, но мало общалась сама, больше читала чужие комментарии и разглядывала фотки.

Мир там… там, снаружи, представлялся таким неправильным, таким несовершенным. Леночка ни в чем не видела смысла – работа… зачем ей работать? Путешествовать… это сложно, утомительно и опасно, можно все посмотреть в Интернете, что нужно.

А впрочем, ничего не нужно…

Выходила на улицу она очень редко и лишь затем, чтобы сходить в банк обналичить деньги с карточки или купить что-то в магазине, чего нельзя было заказать по Интернету.

Каждый раз она ощущала, что выйти из квартиры трудно. Она надевала худи, натягивала на голову капюшон, накидывала куртку. К банкомату вообще старалась ходить вечером или в сумерках. А в магазин рано утром – к открытию. Когда совсем мало народа.

Три месяца назад отец ее приезжал в отпуск из-за границы, и когда он переступил порог квартиры на Трубной, то испытал настоящий шок. Весь свой отпуск он провел с Леночкой, уговаривая ее образумиться. Взять себя в руки и не жить – вот так.

Леночка на это возражала – папа, я ведь жила по-другому, помнишь? Но тебе это тоже не нравилось. А дед… ты же помнишь, что тогда случилось в нашей семье… и с дедом, и со мной… Ты говорил, что это позорно и недостойно. Ты рвал и метал. Ты кричал на меня… Ты же помнишь, не забыл. И вот я стала жить по-другому – теперь вот так. И что же, тебе опять это не по вкусу?

Отпуск кончился, и отец уехал, дипломатическая служба не ждет и не прощает слабостей и сантиментов.

Но все эти месяцы он регулярно звонил, требуя, чтобы Леночка стала ходить на занятия к известному столичному психологу, которого он ей нанял для тренинга. Леночка не пошла ни на один из сеансов. И тогда отец пригрозил лишить ее денежного содержания: надо же как-то на тебя влиять! Ты деградируешь как личность!

Деградирую как личность…

Леночка смотрела на осеннее октябрьское небо и пила теплый зеленый чай. Она не воспринимала слова отца оттуда, из заграничного далека, всерьез.

Однако, когда она однажды вечером выскользнула из дома к банкомату обналичить карточку, банкомат показал, что на карте – лишь остаток, деньги от отца не пришли.

Леночка вернулась домой и, не раздеваясь, прямо в куртке и кроссовках легла на диван.

Она смотрела в серый потолок на хрустальную люстру, покрытую пылью.

Хикикомори не делают ничего, их всегда кто-то содержит – родители или родственники. Это необходимое условие полного добровольного затворничества наедине с зеленым чаем и Интернетом.

Раз отец не выполняет больше этих условий, то хикикомори найдет выход из сложившейся ситуации.

У деда всегда есть деньги – там, в их загородном доме в поселке «Маяк».

Леночка даже знает, где они лежат. Дед не меняет своих привычек годами. Он закоснел в своей тупости и консерватизме.

Глава 5

Нежданное поручение

Осень… Время какое-то половинчатое, странное, полусумерки-полухмарь, косые лучи яркого солнца сквозь свинцовые тучи, брызги дождя в окно и снова яркое октябрьское солнце. Преобладание желтого цвета в палитре, и настроение от этого какое-то «желтое»: смутная тоска по ушедшему лету, холод грядущей зимы, темные вечера.

Осень Катя – Екатерина Петровская, по мужу Кравченко, капитан полиции, криминальный обозреватель пресс-центра ГУВД Московской области, – мягко сказать, не жаловала. Осенью, как никогда, ей хотелось покоя, тихих вечеров у камелька, заботы и поддержки. Но в последнее время их затянувшегося развода-неразвода с мужем Вадимом Кравченко, именуемым на домашнем жаргоне Драгоценным, ничего этого не наблюдалось.