Евгения Михайлова - Темные тени нехорошей квартиры Страница 3

– Мне тоже пора, – встала и Марина. – Я не стала похожей на Карлсона? Съела четыре куска!

Вдруг в прихожей что-то загремело, как будто стена обрушилась. Толя, Лара и Марина выбежали первыми. И остолбенели. Массивная тумбочка, на которой стоял телефон, лежала на боку, огромное старинное зеркало еще продолжало осыпаться мелкими кусочками из темной рамы. А на полу, усыпанная зеркальными осколками, лежала Валентина Николаевна. Ее лицо, на котором несколько минут назад рдел багровый румянец, стало темно-синим. Глаза остекленели, рот открыт… Лара бросилась к ней, взяла ее руку, потом оттянула веко и повернулась к испуганным соседям.

– Она умерла.

Глава 4

Виктор, которому Лара позвонила сразу же, примчался раньше «Скорой» и полиции.

– Боже! Что произошло? Вы знаете, что ничего нельзя трогать?

– Папа, это знают все, – сказала Лара. – Я только сейчас подумала: а родственники у нее есть? – Она оглянулась на соседей. – Почему им никто не звонит?

– У нее сын, невестка, внук. Только мы не знаем их телефона, – сказала Нина Георгиевна.

– Это вы не знаете, – с непонятным вызовом заявила диковатого вида тетка с оранжевыми волосами, которая стояла, держа за руку странно раздутого мужчину непонятного возраста. Лару эта пара удивила еще во время завтрака в ее комнате. Эти двое все время молчали и синхронно поедали торт. – У меня все записано. Пошли, Леня, найдем.

Они вошли в одну из комнат, а Нина Георгиевна прошептала Ларе на ухо:

– Это Зина с сыном. Они при Валентине были как цепные псы. Мне кажется, она им платила. Леня немного придурковатый. Он никогда не учился и не работал.

Виктор, слушая Нину Георгиевну, смотрел на дочь с тоской и жалостью. Он так старался украсить ее мечту, но судьба все делает по-своему. Он, конечно, жалел Валентину Николаевну, такую мощную и уверенную в себе. То, что с ней произошло, не должно иметь отношения к Ларе. Но это похоже на убийство. Оно случилось в Лариной квартире. Из этого формально вытекают какие-то последствия, показания, проблемы…

– А что с зеркалом? – спросил он. – Как оно могло разбиться?

– Зеркало всегда разбивается к беде, – поучительно сказала Нина Георгиевна.

– Ой, эти забобоны, – вздохнул Толя. – Валентина всегда была неуклюжей, как корова на льду. Она в нормальном-то состоянии все на кухне опрокидывала. А тут ее прихватило, вот она и успела все разнести…

– Толя, – возмущенно произнесла Нина Георгиевна. – Как ты говоришь об усопшей… С ума сойти. «Как корова…» Думать все же надо.

– Вот и думайте, – ответил Толя. – А я пошел на работу.

– И мне пора! – встала рядом с ним Марина.

– Э! Нет! Не выйдет у вас убежать! – заявила с порога своей комнаты Зина. – В полиции сказали, чтоб все, кто был в квартире, не расходились. Умные какие нашлись. Валентина ни на что не жаловалась. Нормально себя чувствовала. А тут поела торта – и померла.

Зина уставилась на Лару злобными маленькими глазками.

– Тьфу ты, черт! – выругалась Марина. – Уже придумала, что сказать. Она у нас специалист по доносам, – объяснила она Ларе и Виктору. – Что ж ты, Зина, тоже не скопытилась со своим Леней. Вы так торт наворачивали…

– Все наворачивали, а померла только Валя, – Зина всхлипнула. – Вот пусть полиция и разбирается, как это вышло. Никого не выпущу, пока начальство не прикажет!

– Слушай, ты б успокоилась на самом деле, – возмутился Толя. – У тебя одно начальство. Было. Вот оно лежит. Раскомандовалась!

Лара сжала виски руками. Это походило на дурной сон. Она взяла отца за руку и повела в свою комнату.

– Папа, кошмар заключается в том, что это действительно очень похоже на отравление.

– Похоже, – ровно сказал Виктор. – Она синяя! И стала такой за минуту – не больше. Тут говорили про какой-то настой. Надеюсь, не жабий. Хорошо, что на тарелках остались кусочки торта. Чашки тоже мыть нельзя. Хотя, наверное, это тромб или обширный инфаркт. Гадать тут нечего. Нужны опытные специалисты. Подожди, я сделаю пару звонков. Мне кто-то говорил об одном частном детективе.

– Папа, не увлекайся. С какой стати? Это дорого. Пусть родственники их и нанимают, если будут основания. Мы-то здесь при чем?

– Ни при чем, конечно. Просто не помешает в том случае, если она действительно отравилась тортом или кофе. Я подумал об этом только потому, что понял, какие тут «теплые» отношения. А вдруг кто-то воспользовался ситуацией с твоим появлением, этим тортом… Теперь выясняется, что здесь живет профессиональная стукачка. Понимаешь, я месяц сюда ходил, был уверен, что они чудесно друг к другу относятся.

– Ежу понятно, что ты так думал, – озабоченно сказала Лара. – Ну, позвони, действительно не помешает… И маме надо как-то сказать.

– Скажем дома. Когда все прояснится, ты же вернешься со мной домой?

– Конечно, нет. Папа, я здесь живу.

Глава 5

Сергей Кольцов, частный детектив, какое-то время задумчиво смотрел на телефон, затем поднял взгляд на лицо жены Насти. Тревожно взлетевшие ресницы над бархатными карими глазами, напряженная морщинка между бровями, плотно сжатые губы – всего лишь ее обычная реакция на любой звонок о чьем-то несчастье. По другим поводам Сергею в принципе звонили крайне редко. Он опустил взгляд. Сын, Олежка, смотрел на него ярко-голубыми глазами радостно, с готовностью к любому действию: куда угодно готов бежать, лететь с горы на санках, кататься у отца на плечах, кувыркаться, хохотать. Вот такая у него компания после долгого и вполне себе чудесного холостяцкого периода. Захотел – поехал на дело, не захотел – отказал. После женитьбы уходить из дома стало труднее. Он не научился расставаться с Настей. И с Олежкой. Сейчас это вообще не дело, просто очередная просьба знакомого подключиться к проблеме его друга. Женившись, Сергей дал себе слово – такие просьбы «по дружбе» резко пресекать. Но не тут-то было. Настя считает, что он чем-то обязан человечеству. Если она сейчас решит, что это серьезно, придется работать. Вот так, с бухты-барахты, без договора, не видя клиента, отложив даже радость Олежки на потом. Собственно, они поженились после того, как Настя практически сделала за него работу, серьезную, опасную, на интуиции, сострадании и вдохновении. Он в это время пялился на нее, как влюбленный осел. Примерно так оценивал Сергей то их совместное дело. Теперь они – соратники.

– В общем, Настя, – сказал он. – Дело ерунда. Справится любой следователь. Возможно, там просто несчастный случай или естественная смерть от какой-то болезни.

– Почему тебе позвонили?

– Дочка друга мужика, который позвонил, оказалась в сложной ситуации. Как им кажется. Но я так не думаю. Это перестраховка.

– Ты не можешь подробнее?

Сергей взял на руки ребенка, высоко поднял его у стеллажа с игрушками.

– Возьми тот мяч с верхней полки. Он нам очень нужен. Молодец. Теперь сходи в ванную, хорошенько его помой, вытри и принеси, ладно? Только как следует. Мы будем на него тарелки ставить во время завтрака. У кого не упадет. Договорились?

– Да! – радостно выдохнул Олежка, схватил красный мяч и деловито направился в ванную.

– В общем, это нелепая история, – сказал Сергей. – Выеденного яйца не стоит…

Настя слушала очень сосредоточенно.

– Надеюсь, ты так не думаешь на самом деле, – сказала она, дослушав. – Согласись, совпадение очень странное. А вдруг действительно кто-то воспользовался появлением этой девушки и… Сережа, ты же знаешь, как это бывает.

– Ты хочешь сказать, что у тебя что-то щелкнуло, звякнуло, дернулось? Включилась твоя интуиция?

– Да, – твердо заявила Настя. – И потом, я всегда жила среди врачей и фармакологов – коллег мамы. Это не естественная смерть.

– Понятно. Вари кофе, я позвоню Славе и Масленникову. Без них я – ноль без палочки.

Настя быстро прошла на кухню, по пути перехватила радостного Олежку с мячом. К фокусам своих мужчин она привыкла. И небьющиеся тарелки у нее, конечно, имелись.

– Привет, Слава, – сказал Кольцов руководителю управления по расследованию убийств Вячеславу Земцову. – Ты удивишься, но, возможно, кое-кого убили. Одну даму.

– Если ты хотел меня удивить, то тебе это удалось, – хмыкнул Земцов. – А сейчас мне нужно работать.

– Слава, послушай, пожалуйста. Масленникову это точно будет интересно как эксперту. Он очень любит отравления. Дама лежит дома синяя. А если он возьмет это дело, то куда ж ты от него денешься.

Земцов вздохнул и выслушал Сергея.

– То есть ты представляешь интересы девушки, которая вошла в эту квартиру первый раз, правильно я понял?

– Не то чтобы представляю. Просто есть опасения, что у нее могут быть неприятности в случае халатного расследования.

– Так. Допустим, эту даму отравили или что-то еще. Там полная квартира подозреваемых, и только эта девушка практически не знала покойную. Какой у нее мотив может быть даже при халатном расследовании?