Данилова Анна - Тайная любовь Копперфильда Страница 3

— Не знаю, пока что вспомнить не могу.

Денис съел один розовый шарик.

— Это роза на самом деле! Такой необычный вкус… Словно мороженое полили духами…

— Денис! Какие еще духи! Попробуй фиалковое… Ты что, полагаешь, что это мороженое только и ценно тем, что его поливают эссенцией? Нет, это прекрасное мороженое… Хотя не хочешь — не ешь, это дело вкуса.

Денис продолжал время от времени посматривать на девушку за соседним столиком. Джинсы, майка, на загорелых руках массивные золотые браслеты — один простой, широкий и явно тяжелый, ценный именно своим весом, а второй — в виде тигра с разноцветными вкраплениями рубинов, изумрудов, сапфиров и, скорее всего, брильянтов, а в ушах маленькие брильянтовые сережки, которые сверкают на солнце. Молоденькая, избалованная, вероятно, любовница этого зрелого, с красным лицом и прыщавым носом крепыша в клетчатой безвкусной рубашке и белых джинсах. Пытаясь уловить смысл произнесенных Юлей слов, он никак не мог понять, на каком языке говорит девушка, обращаясь к своему спутнику. Пока не догадался, что это испанский.

Память быстро воспроизвела залитую электрическим светом тесную комнату и маленький букетик ландышей в стеклянной банке. Второй эпизод. В банке щи, внутри маленький кипятильник, на столе крошки хлеба; женский смех.

— На каком языке они разговаривают? — спросил он на всякий случай у Юли.

— На испанском, — тихо ответила она ему. — Уверена. Но только они, кажется, поссорились. Видишь, она шипит на него… Вероятно, он был с ней груб или отказался купить ей очередные Жерар Перего…

— Что-что? — не понял Денис.

— Часики такие, видишь, у нее на руке? Рядом с браслетом. Очень дорогие часы, я тебе скажу… Девушка все свое состояние носит на себе. С одной стороны, демонстрирует, насколько у нее крутой бойфренд, а стало быть, и она не такая уж и простая, раз может себе все это позволить, с другой — просто-напросто подстраховывает себя на тот случай, если этот господин в клетчатой рубашке вдруг захочет ее бросить. С такими часиками и брильянтами она не пропадет…

— Да скорее она его бросит, — фыркнул Денис, вдруг ловя себя на том, что они с Юлей самым наипошлейшим образом обсуждают совершенно посторонних людей. — Он же форменный урод, смотри, весь в прыщах…

И они, забыв о приличиях, расхохотались.

— Какие у тебя планы? — понимая, что поступает не совсем прилично, поскольку прогуливается с замужней женщиной, спросил Денис. — Крымов твой где?

— Думаю, что он где-то здесь, поблизости, вот спиной чувствую его присутствие, — серьезным тоном ответила она, — возможно, сидит где-нибудь с биноклем и следит за нами…

И снова они расхохотались.

— Да нет у меня никаких планов. Отдыхаю я.

Они двинулись вдоль набережной, любуясь открывшимся видом: пальмы, нарядно одетые люди, прогуливающиеся вдоль берега, открытые террасы кафе и ресторанов, маленькие магазинчики.

— Неделю тому назад приехала сюда. Женьке помогала в кое-каком деле, надо было одного типа прижать… Знаешь, некоторые люди думают, что если у них есть деньги, то им все позволено… Этот мерзавец, которого мы долго не могли вычислить, изнасиловал и чуть не убил жену одного нашего знакомого, очень хорошего человека. Мы не были подругами, просто я ее хорошо знала, она мне очень нравилась, понимаешь? Представляешь, они часто встречались, этот изверг был вхож в их дом, знал, что для того человека самым ценным в жизни является его жена, и чтобы сделать ему побольнее, очень хитрым образом привез эту женщину к себе на дачу и держал там почти неделю… Унижал, издевался… Крымов после того, как все было кончено, отдал этого гада на растерзание мужу… А что, правильно, я думаю, сделал. Другое дело, что теперь оба — и муж, и жена — почти инвалиды. Крымов нашел им хорошую клинику в Монтре, это в Швейцарии, где они оба и лечатся… Пока что без особого результата. Такая была пара… Не представляю, выкарабкаются они или нет.

— А что этот… преступник? Что с ним стало?

— Его больше нет, — спокойно ответила Земцова, устремив взгляд в пространство, явно вспоминая подробности этого тяжелого дела.

— Послушай, я думал, что Крымов избавил тебя от участия в подобных делах.

— Он здесь ни при чем, да и вообще, Денис, я всегда сама принимаю решения, чем мне заниматься или не заниматься. В этом же случае я просто не могла оставаться в стороне, хотя и понимала, что дело очень опасное… Ладно, проехали. Просто я желала тебе сказать, что я так устала, хочется поскорее отойти от всего этого кошмара…

Она вздохнула.

— Вот и все мои планы!

Тогда Денис, немного успокоенный тем, что Крымова здесь поблизости все-таки нет, расслабился. Краснея от собственной смелости, он произнес:

Не кудахчет петух,на луну больше волки не воют.Все залито водой.Не осталось живого нигде.И один лишь кораблик —ковчег седовласого Ноя,как кленовый листокпо теченью скользит по воде…

Юля просияла, догадываясь, куда он клонит.

Только нет ей конца.И ковчег, будто в море скорлупка.Ветер солью пропах,он разносит зверей голоса.В небо выпустил Нойснова в поисках суши…

— … голубку! — засмеялась Земцова.

…И вослед ей глядит,прикрывая от солнца глаза.

— Ты приглашаешь меня в музей Марка Шагала! Денис, ты — замечательный! Да-да, конечно, я уже была там и видела его работу «Ной выпускает голубку из ковчега»… Но с удовольствием побываю там еще раз!

2

— Ты проходи, его нет дома… Я звонила ему на мобильный, он не отвечает. Значит, мой братец все-таки улетел в Ниццу…

Катя Сырова, двадцати двух лет, маленькая круглая шатенка в цветастом сарафане, включив свет в передней, пропустила вперед себя своего парня, Анатолия, в квартиру брата и заперла за собой дверь.

— Ну, вот мы и дома… — она сбросила с себя тесные, на зеркальных каблучках туфли. — Уфф… Ноги — гудят! Знаешь, Толик, хоть это и не моя квартира, все равно здесь я чувствую себя куда спокойнее, чем с предками, как ты понимаешь.

— А его точно нет дома?

Анатолий, худой высокий блондин во всем белом, переступая с ноги на ногу, нервно осматривал тесную прихожую.

— Говоришь, что мобильный его не отвечает. Ну и что? Он мог бы подключиться к роумингу… Это не показатель… Ты бы позвала его, а, Кать? А вдруг он дома?

— Ну, хорошо… — Она миролюбиво улыбнулась, показывая миленькие ямочки на румяных щеках. — Са-а-аша!

Потом, вдохнув побольше воздуха, снова позвала брата:

— Са-а-а-ша-а! Ау! Ты дома? Ну вот, — обращаясь к Анатолию, — говорю же — его нет. Мой братец домосед, большую часть времени проводит за компьютером. Но уж если его нет дома, значит, его нет и в Москве, я-то знаю… Ну, пошли…

Она схватила его за руку и потянула за собой, как теленка. Анатолий прижал девушку к стене и принялся целовать.

Час тому назад они еще зажигали в клубе, двигаясь в такт оглушительной музыке и заливая жажду ледяными коктейлями, и вот теперь, языками, пропитанными запахами виски с колой и лесным ароматом Jack Daniels, пытались усилить удовольствие, проникая в рот друг друга. Понятное дело, что, если бы не алкоголь и желание близости, Катя не посмела бы заявиться вот так в дом своего брата, не будучи уверенной в том, что его действительно нет в городе.

Она оторвалась от парня и с радостным воплем непонятного счастья бросилась осматривать квартиру — единственная комната, кухня, ванная комната…

— Все — мы одни, это точно!!! Давай раздевайся и бегом в ванную! Господи, когда же у меня будет своя квартира?!

Анатолий, наконец успокоившийся, что брата девушки нет, принялся расстегивать пуговицы белой шелковой рубашки…

3

Вечером, утомленные музеями и прогулкой по городу, Денис с Юлей заглянули поужинать в небольшой домашний ресторан, где сама хозяйка, приветливая женщина со смуглой кожей и красиво уложенными седыми волосами, поставила перед ними корзинку со свежим хлебом и плошки с оливковым маслом.

— Ты ешь, ешь, это не простое оливковое масло, — улыбалась какой-то счастливой улыбкой Земцова, отламывая ломтик хлеба и макая в масло. — Это масло выжато на старинном прессе… Словом, ручная работа, понимаешь? Это тебе не промышленный отжим… И масло смотри какого прекрасного цвета…

Юля сидела спиной к двери, ресторан был небольшой, и каждый посетитель просматривался отлично. Вошедшая парочка заставила Дениса вздрогнуть. Дежавю? Или это действительно те испанцы, наслаждавшиеся за соседним столиком цветочным мороженым?

— Ты чего так напрягся? — Юля даже взяла его за руку, чтобы привести в чувство. — Денис, ау!