Александр Трапезников - Морг закрыт, расходитесь Страница 3

- Весь государственный запас, вывезенный в тридцать восьмом году из Испании. Пошли за новой бутылкой.

Крякнув с некоторой долей досады и разочарования, бывший главный художник последовал за бывшим физиком-ядерщиком. Синица в руках нисколько не хуже журавля в небе. Возвращаясь из рейса обратно, они увидели Долматина, возле открытого багажника "Волги". Рядом с ним стоял портфель-дипломат, почти точная копия принявшего мучительную смерть в квартире Адрианова.

- Ребята, помогите дотащить плитку! - остановил их кандидат в советники.

- А ты что, грыжу нажил своими выборами? - поинтересовался Косов, плюнув в сторону плаката на входе в подъезд.

К фотографии Долматина уже были пририсованы усы и рожки, крупно набранный текст гласил: "Голосуйте за Челобитского Владлена Владленовича, защитника Ваших интересов!"

- Поставлю буль-буль, - пообещал Челобитский.

Адрианов молча подхватил пару коробок с керамической плиткой и пошел к двери. Оба лифта не работали. Пришлось тащиться на двенадцатый этаж, проклиная "защитника интересов", пыхтевшего сзади.

- Хитрый ты все-таки, чертило, - бубнил Косов. - Вот пролезешь в окружную управу, так ты не только лифты - кислород отключишь, всю систему канализации продашь, вместе с дерьмом, дорогой ты наш Долмабитский...

- Зачем ты так? - возражал кандидат, впрочем, не обижаясь на избирателя.

Разговор продолжился на кухне, когда импортную плитку сгрузили на пол. Хозяин вытащил из холодильника снедь и коньяк. На стене также висел предвыборный плакат, пришпиленный кнопками. Пока Челобитский нарезал сыр, Косов успел быстрым движением пририсовать к фото усы и рожки.

- Так на какой же платформе строится твоя программа? - вежливо спросил он. - Отмена проливных дождей в августе и борьба с комарами в зимнее время?

- Мы за тебя проголосуем, - пообещал Адрианов, разливая по рюмкам коньяк. - Только смени имидж. Харизму эту. С ней дальше санэпидемстанции не пройдешь.

- Ослы, а вроде интеллигентные люди, - проворчал Челобитский. Синдром неудачников.

- Можно подумать, что ты уже поймал Бога за бороду, - отозвался Косов. Завладев бутылкой, он разлил по второй.

- Еще нет, но близок, - загадочно произнес хозяин. - А вот тебя, Алексей Викторович, я не пойму. Почему ты до сих пор не в Америке? Твоих коллег давно с потрохами купили. Уж коли работал над секретным оружием, значит, есть что продать. Вместо того чтобы по помойкам шастать. Мог бы пригодиться, со своими знаниями. И ты, Косов. Раз художник, рисуй фальшивые облигации или порнографические открытки к Восьмому марта. Надо шевелить мозгами, если они ещё не протухли, как селедка... - Челобитский осекся, взглянув на разрисованный плакат. Молча снял его, вынул откуда-то новый и повесил на то же место. - Только на пакости горазды, как дети. Нет, друзья, под лежачий камень даже водка не течет. Наливай.

- Я человек другой эпохи, - грустно сказал Адрианов, но, вспомнив о содержимом найденного портфеля, просветлел. Сумма была поистине баснословной - ровно сто тысяч долларов. Сейчас они лежали в старом рюкзаке на антресолях. Знали бы о том собутыльники! Его так и подмывало похвастаться, но он благоразумно сдержался, прикусив язык.

- А я - человек будущего, - усмехнулся Косов. - И вообще, что-то ты, борец с привилегиями, темнишь. По глазам вижу - туза прячешь. Сдавай карты.

Челобитский долил остатки коньяка, полез за новой бутылкой.

- Значит, так, - сказал он, икнув. - Хочу предложить вам, ребята, одно дело. Все равно без толку болтаетесь.

- Я в политических шоу не участвую! - отрезал Косов. - Мочи своих конкурентов сам.

- Дай ты ему сказать, - благодушно произнес Адрианов.

Теперь они пили, смешивая коньяк с водкой, а на столе откуда-то появился ещё и английский джин. Все трое стремительно пьянели, но не замечали этого. Только из некоторых слов порою стали выпадать гласные.

- Работа пустяковая, - продолжал Челобитский, тыча огурцом в вилку. Никого убивать не надо. Не сезон. Напротив, надо спасти утопающих.

- Чего-то непонятно...

- Вы пойдете в один дом - адрес я скажу, - обойдете всех жильцов и... Тс-с!.. Это секрет. Дело серьезное.

- А что дальше? - попробовал выяснить Косов. - Ну, сходим мы туда, а потом?

- Он хочет использовать нас как агитаторов, - расшифровал Адрианов. Правильно я говорю?

- Не-ет! - погрозил пальцем хозяин. - В управе место мне и так обеспечено. Все уже решено. Осталась только маленькая заминка. Эта пятиэтажка. И-ик, блин!

Косов громко зевнул и толкнул Адрианова в бок:

- Пошли домой, он ужу спекся.

- Тпр-ру! - Челобитский попробовал подняться, но безвольно опустился обратно на стул. - Здание в аварийном состоянии. Якобы. Но простоит еще... сколько нужно. А мне поручено уговорить несговорчивых. И вы мне поможете. Есть план. Подробности вам знать необязательно. Потому что я и сам толком ни хрена не знаю... Что за мерзкая водка? - Последние фразы он уже не произносил, а бормотал. Голова его упала на грудь.

У Адрианова также слипались глаза, но он пока держался, хотя уже давно облюбовал кушетку, до которой, правда, предстояло сделать самый главный шаг в жизни. И не упасть при этом. Косову же, как ни странно, недавний шок придал дополнительные силы, словно открыв внутренние резервы. Пытаясь разобрать слова Челобитского, он начал его тормошить, а тот все бормотал и бормотал, изредка вскидывая голову и глядя на бывшего художника как на инопланетное существо, которому надо непременно налить. Наконец утомился и Косов.

- Ладно, завтра дотолкуем, - промолвил он.

В коридоре хлопнула дверь - это явилась супруга Челобитского, дама пышная и грозная, занимающая в ДЭЗе хлебную должность. Связываться с ней не хотелось никому.

- Ну? - сурово произнесла она, уперев кулаки в бока.

- Уходим, - прояснил Косов, нежно поднимая Челобитского.

- Не того! - скорректировала Долматинша.

- Пассаж, миль пардон, мерси!

На сей раз в его заботливых руках очутилась нужная фигура, и дальнейшие выяснения отношений между супругами происходили за закрытой дверью. Что-то грохнуло, но приятелей это уже мало огорчило. Предстоял нелегкий спуск на четвертый этаж. Наконец после долгих прощаний, словно они отправлялись на покорение Южного и Северного полюсов, Косов и Адрианов разошлись по своим квартирам. И время остановилось, покидая, как обычно, всех пьяных и спящих.

Посреди ночи Адрианов очнулся, почесал голову и убедился, что занимает горизонтальное положение на собственном диване. Потом он вспомнил о ста тысячах долларов и погрустнел. Как человек аналитического склада ума он поставил перед собой три главных вопроса.

Во-первых, что делать с такой громадной суммой? Несомненно, она в корне изменит ставший уже привычным образ жизни, и, скорее всего, не в лучшую сторону. Может, для кого-то эти деньги покажутся мелочью на карманные расходы, но Адрианову, по его подсчетам, хватило бы на жизнь и втрое меньше. Ладно, теперь деваться все равно уже некуда. Тогда представим, что это запоздалая Государственная премия: наконец-то Родина оценила его заслуги в области ядерной физики.

Второй вопрос оказался ещё сложнее. Деньги эти непременно станут искать, такими портфелями не бросаются. Возможно, девушка сама украла его. А может быть, она тут и ни при чем. В любом случае рано или поздно выйдут на него, Адрианова. А это - смерть. Алексей Викторович поежился.

И третье... Но об этом он пока не хотел думать.

А почему, собственно, хозяин портфеля обязательно должен обнаружить Адрианова? В Москве восемь миллионов человек, только в этом округе шестьсот тысяч, на Онежской улице - десятки домов, девяносто квартир в подъезде... Круг сужался, как петля на горле. Отбросив скорбные мысли, Адрианов потянулся за сигаретой. И в это время раздался коварный звонок в дверь.

- Началось, - пробормотал он. - Быстро высчитали.

Резко поднявшись, Алексей Викторович начал судорожно рыскать по комнате в надежде найти что-нибудь тяжеленькое. Затем, подхватив свою дубовую трость, подкрался к двери. Все это время звонок заливался трелью. Неожиданно наступила тишина. Но тут же начал трезвонить телефон. "Обложили!" - с тоской подумал Адрианов. В дверь забарабанили.

- Открываю! - не выдержав, крикнул Алексей Викторович и щелкнул задвижкой. Он уже приготовился к худшему, но разочарованно обмяк, увидев на пороге растрепанного соседа.

- Пошли за пивом, - сказал Косов. - Самое время. Звери в джунглях ходят на водопой только ночью.

- Погоди, телефон звонит.

- Это я. Хотел даже через балкон перелезть. А ты помнишь, что нам предлагал Долматин?

- Смутно.

- А вот я, кажется, догадался, куда он метит. Обсудим за пивом.

Но этот разговор, как и само желанное пиво, пришлось отложить. Едва они начали спускаться, как на следующем лестничном пролете - и вновь между вторым и третьим этажами - увидели спящую девушку в лисьей шубе.

- Она, - прошептал Адрианов, останавливаясь как вкопанный.