Виталий Гладкий - Змея за пазухой Страница 3

Встреча с ним у Никиты получилась совершенно случайной. По приезде в город, буквально на второй день, Никита решил посетить местную «достопримечательность» — кафе-бар «Горбушка». В свое время это была примитивная забегаловка, где любой желающий (невзирая на возраст и общественное положение) мог выпить сто грамм и закусить удивительно вкусным бутербродом — румяной булочкой с сосиской и сладкой горчицей. (Впрочем, не исключено, что он был вкусным только для вечно полуголодных детдомовцев.)

Теперь «Горбушке» придали вид, соответствующий новой, капиталистической, действительности — внутри и снаружи, — но порядки и нравы остались прежними. Сюда заглядывал народ простой, не обремененный ни знаниями, ни властью, ни большим умом. Но тусовщики, которыми полнились бары в центре города, сюда не являлись — завсегдатаи «Горбушки» были привержены прежним ценностям, и желторотую молодежь, мнящую себя свободной от любой морали, часто выносили из помещения на кулаках.

Видимо, Никите в тот день сильно не везло. Конечно, принять его за молодого мажора точно не могли, но, похоже, народ смутил его костюм, белоснежная рубашка и модный галстук. Все это было новеньким, с иголочки, купленным в ближайшем от дома торговом центре; другой гражданской одеждой, подешевле и поплоше, Никита еще не успел обзавестись.

В общем, слово за слово, как это обычно бывает, когда у кого-то чешутся кулаки, и завертелась нешуточная драка. Когда приехал милицейский наряд, парни, которые приставали к Никите, выглядели не лучшим образом, хотя он и старался не допустить членовредительства. И конечно же его загребли вместе со всей шебутной компашкой, которая (ясное дело!) указала на Никиту как на зачинщика драки.

Наверное, из «обезьянника» его отправили бы прямиком в суд, но тут судьбе было угодно, чтобы Алекс Кривицкий, проходя мимо клетки, где содержались нарушители общественного порядка, бросил на них свой «фотографический» профессиональный взгляд и узнал Никиту, сидевшего отдельно от остальных.

Дальнейшее оказалось проще пареной репы. Вместо Никиты под суд пошли истинные закоперщики драки (они отделались штрафом), а Алекс повез его на чью-то дачу, и они отвели душу в воспоминаниях, отдав должное и сауне, и богато накрытому столу. Все-таки хорошо иметь в друзьях хоть какого-нибудь, пусть даже плохонького, мента…

— А ты изменился… — Видимо, Полина не решалась сказать то, зачем она пришла к Никите, и ждала, что он сам заведет разговор на эту тему.

Но Никита не стал ей помогать. Он ответил коротко и уклончиво:

— Годы…

— Да, годы… Они так быстро пролетели… — В ее голосе прозвучала тоска и еще что-то, затаенное.

«Тебе-то чего париться? — с неприязнью подумал Никита. — Катаешься по жизни как сыр в масле. Муж — олигарх местного разлива, руководитель так называемого «Индустриального союза», почти весь город под ним, загородный дом — словно замок графа Дракулы, по нескольку раз в год ездишь на заграничные курорты, тряпки носишь такой цены, что только за одну твою шубку можно купить мою двушку… Жизнь удалась. Что еще нужно девчонке, у которой по выходе из детдома за душой не было ни гроша?»

— Я к тебе по делу… — Полина нервно хрустнула пальцами; видно было, что предстоящий разговор ей неприятен, но неизбежен, и она подобралась, словно перед прыжком.

«По делу так по делу… — Никита смотрел на нее холодно и отчужденно, стараясь подавить непрошеные эмоции. — Небось, поговорив с Алексом и узнав о моем бедственном положении, решила предложить мне по старой дружбе должность садовника с хорошим окладом в своем поместье. На большее мне трудно претендовать».

— Две недели назад погиб Олег… — сказала Полина, и ее большие карие глаза вдруг наполнились слезами.

Ничего себе новость! Никита почувствовал, как его словно горящими угольями обсыпали. Он старался выглядеть невозмутимым, но внутри у него все перевернулось — Никита не знал, как реагировать на слова Полины.

Когда-то Олег Колосков и он были закадычными друзьями. В отличие от Никиты у Олега были родители. Но они уехали за рубеж, оставив его на попечение престарелой бабки, которая долго не зажилась. После ее смерти Олега определили в детдом, где он и окончил школу, а затем поступил в институт.

Гораздо позже Никита узнал, что родители Олега служили во внешней разведке и погибли при выполнении какого-то задания. Друзья отца не оставили Олега без поддержки. После окончания института благодаря связям с «конторой» он занялся бизнесом, в котором и преуспел.

Но эти моменты в биографии его бывшего друга Никиту мало интересовали и волновали. Главным было другое: Олег самым подлым образом увел у Никиты его любимую девушку. И сейчас она пришла к нему, чтобы сообщить печальную новость. Для нее печальную; смерть Олега была ему безразлична. Если раньше Никита ненавидел своего бывшего друга до сердечного спазма, то с течением времени душевная боль и ненависть уступили место пустоте; он постарался выбросить из головы все, что было связано с Полиной и Олегом.

Олег женился рано, едва окончив школу. Впрочем, он обязан был жениться, потому как девушка-одноклассница, с которой Олег встречался, забеременела. А детдомовские нравы на сей счет были строгими, поистине пуританскими: набедокурил — сам должен исправить положение. В противном случае Олега не спасли бы от физической расправы ни его недюжинная сила, ни то, что он серьезно занимался боксом (вместе с Никитой) и выигрывал городские и даже областные соревнования, ни большой авторитет среди детдомовских пацанов.

Никита влюбился в Полину, едва увидев ее. Сколько раз ему приходилось за нее драться — не сосчитать. Лишь после восьмого класса на Полину уже больше никто не осмеливался предъявлять свои права; все старшеклассники знали, что связываться с Никитой по этому поводу себе дороже. Закаленный едва ли не ежедневными драками, Никита не боялся схватиться даже с парнями, которые были старше и сильнее его. Одно время к нему даже приклеилось прозвище Бешеный, хотя на самом деле он вел себя достаточно уравновешенно и, если спорный вопрос не касался Полины, всегда уступал, был готов пойти на примирение с противником.

Ему дали направление в военное училище, а Полина поступила в тот же институт, что и Олег. Никита и Полина решили пожениться сразу после окончания своих учебных заведений — школа жизни, которую преподал им детдом, не предполагала необдуманных, глупых решений. (Только единицы — в том числе и Олег Колосков — были исключением из общего правила.) Прежде всего нужно было подумать о том, где им жить и как прокормить будущее потомство. Полина обещала ждать его сколько понадобится. Но не дождалась…

Олег бросил свою жену на четвертом курсе и сразу же женился на Полине. Она написала Никите длинное и невразумительное письмо — просила прощения и все такое прочее; в общем, обычный женский лепет в, таких случаях, — но он даже не дочитал его, порвал на мелкие кусочки. А затем с ним приключился ступор. Он словно заледенел — замкнулся в себе, перестал разговаривать с товарищами и все делал как механическая кукла.

Такое состояние длилось полгода, его даже думали отчислить из училища, посчитав, что он заболел какой-то неизвестной болезнью, если бы не один случай. Во время учений его товарищ-курсант нечаянно уронил в окоп боевую гранату с выдернутой чекой, и Никита, который находился рядом, каким-то чудом успел подхватить ее и выбросить за бруствер, где она и взорвалась. Миг, когда смерть коснулась его своим черным крылом, оказался чудодейственным — Никита словно проснулся от длинного летаргического сна.

С той поры все у него наладилось, а воспоминания о Полине превратились в пепел, который он тщательно развеял по ветру. И вот она сидит перед ним и говорит ему, что потеряла любимого мужа. «Но мне какое дело до этого?!» — с неожиданной злостью подумал Никита.

И сухо ответил:

— Печально. Соболезную.

— И это все, что ты можешь сказать?! — Глаза Полины вдруг загорелись опасными огоньками.

Никите знакомо было это ее состояние. С виду мягкая и податливая, Полина мгновенно превращалась в тигрицу, когда парни распускали руки. И тогда к Принцессе лучше было не приближаться, чтобы не лишиться глаз или мужского достоинства.

— Именно так — все, — хладнокровно ответил Никита. — Или ты хочешь, чтобы я начал рыдать и от горя рвать на голове волосы?

— Какой же ты!..

— Хочешь сказать — черствый? Возможно. Тебе со стороны виднее. Я изменился, Полина, сильно изменился. Прежнего Нико уже нет. Он остался в той, другой жизни.

Никита ждал, что Полина вспыхнет и уйдет, так и не объяснив причину своего визита. Но она вдруг сникла, опустила голову и сказала:

— Прости. Я в отчаянии и говорю глупости… — Она полезла в сумочку и достала оттуда конверт. — Это тебе. От Олега. Я нашла этот конверт в его бумагах. Прочитай.