Наталия Антонова - Сон без пробуждения Страница 3

– Добрый день, – сказал Морис, так как незнакомка продолжала молчать.

– Я бы так не сказала, – тихо сорвалось с ее губ. – Мне нужна Мирослава Волгина.

– Проходите, пожалуйста.

– Благодарю.

Она пошла к дому, оставляя на дорожке маленькие следы.

Морис подумал, что размер ее обуви не больше 36. Изящные ножки в духе XIX века.

Поднявшись на крыльцо, она внезапно обернулась. Так быстро, что ее лицо почти коснулось шубы Мориса. Миндаугас отступил на шаг. Он не любил, когда расстояние между ним и другим человеком было слишком коротким.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего, – ее глаза странно блеснули, – вы ее охранник?

Морис рассмеялся:

– Нет.

– Муж?

– К сожалению, нет.

– Значит, вместе работаете?

– Вы удивительно догадливы, – усмехнулся он.

– Меня зовут Марина.

– Морис Миндаугас, – представился он. – Пойдемте в дом.

– Прошу, – он распахнул дверь, пропуская ее вперед, оглянулся, подхватил на руки Дона, соизволившего, наконец, с венценосной грацией взойти на крыльцо.

Кот недовольно мяукнул. Его хвост метался, как пиратский флаг на ветру.

Опустив кота на пол, Морис помог незнакомке выбраться из ее мехов.

– Кот черный, – прошептала она.

– Ну и что с того? – усмехнулся Морис, – африканцы тоже черные, что ни одному разумному белому не мешает.

– Вы, кажется, сердитесь, – сказала она растерянно, – я не хотела вас задеть, просто…

– Все мы с детства напичканы суевериями, – примирительно подвел итог Миндаугас.

– Да, наверное, вы правы. Вы литовец?

Морис расхохотался.

– Милая дама, не собираетесь ли вы утверждать, что боитесь литовцев так же, как черных котов?

– Нет, конечно, – Марина невольно улыбнулась в ответ, – просто, когда нервничаю, всегда болтаю глупости. Я прощена?

– Вполне.

Морису хотелось поскорее доставить гостью в кабинет Мирославы.

Они почти поднялись на второй этаж, когда Марина замедлила шаг и, пытаясь заглянуть в глаза Миндаугаса, тихо сказала:

– Вы похожи на викинга. Вам никто не говорил этого? – ее голос понизился до шепота.

– Не понимаю, – обронил Морис.

– Вы всегда такой?

– Какой? – спросил он безразлично.

– Холодный! – в ее голосе чувствовалось раздражение.

– Возможно.

– Ну, вот мы и у цели, – он распахнул дверь в приемную.

– Прошу вас, подождите здесь немного, – жестом он указал ей на мягкие кресла и диван.

Она осталась стоять. Морис пожал плечами и, постучав, вошел в кабинет Мирославы.

– К нам клиентка, – сказал он, плотно прикрыв за собой дверь.

– Что-то не так? – поинтересовалась Мирослава.

– Ничего особенного… Кроме того, что она прямо с ходу принялась испытывать на мне действие своих чар.

– Преуспела? – улыбнулась Волгина.

Морис приподнял правую бровь.

– Вы шутите, уважаемый работодатель?! – его глаза заискрились, – я же холоден, как море Балтики.

– Ну, море-то, предположим, не всегда холодное, – усмехнулась Мирослава. – Ладно, – она погасила улыбку, – зови клиентку. Пора узнать, что ее привело к нам.

Миндаугас пригласил молодую женщину в кабинет детектива и собрался уйти.

– Останься, пожалуйста, – попросила его Мирослава.

– Вы – Волгина Мирослава Игоревна, – сказала вошедшая скорее утвердительно, чем вопросительно.

– Да, садитесь…

– Я – Замятина Марина Ивановна. И у меня к вам очень важное дело.

Мирослава молча кивнула.

Клиентка бросила быстрый взгляд на Мориса, стоявшего у окна, достала из сумочки сигареты и зажигалку.

– Извините, но у нас не курят, – сказала Мирослава.

– Да?.. – растерянно произнесла Замятина. Она бросила обратно в сумочку сигареты и зажигалку. Щелкнула замком.

– Понимаете, мне трудно начать!

– Вы уже начали, Марина Ивановна, поэтому просто расскажите обо всем по порядку.

– По порядку?! – перебила ее Замятина. – Понимаете, мой муж очень богат! Он предприниматель. Он добрый, хороший человек. Я имею в виду со мной, – быстро добавила она и облизала губы.

Мирослава поощрительно кивнула.

– Пусть он уйдет! – неожиданно сказала Замятина.

– Кто? – удивилась Мирослава.

– Ваш партнер.

– Но…

– Пожалуйста! – голос клиентки, казалось, надломился от усилия и отчаяния.

Морис молча покинул кабинет.

Электронное устройство, находящееся на его столе, позволяло быть в курсе дела, даже когда он находился в приемной.

Морис предпочитал не нервировать клиентов, хотя Мирослава порой сознательно выводила кого-нибудь из себя, если считала, что это ускорит решение проблемы или даст выйти на свет тщательно скрываемым фактам.

– Ну вот, мы остались наедине, – сказала Мирослава. – Хотите минералки?

– Нет.

– Что ж, я вас внимательно слушаю.

– Я… я прошу: пусть то, что я вам скажу, останется между нами.

Замятина посмотрела в спокойные глаза Мирославы:

– Понимаете, это очень личное!

Мирослава молча кивнула.

– Я уже говорила, что мой муж Лев Наумович Замятин очень добрый и щедрый человек. Он никогда мне ни в чем не отказывает. Но… он старше меня на двадцать девять лет.

– Бывает, – обронила Мирослава.

– О, нет! Вы не понимаете! Моя мать работала на трех работах, но нам вечно не хватало денег! Я зашивала колготки до тех пор, пока вместо них не оставалась одна только штопка. Кусок колбасы в нашем доме считался роскошью!

– Я понимаю вас, – проговорила Мирослава сочувственно.

– Чтобы понять это, нужно самой пережить! – резко бросила Замятина.

Мирослава не стала спорить.

– И вот однажды у нашей соседки был юбилей. Она попросила помочь ей и обещала заплатить, – Марина перевела дыхание и заговорила чуть медленнее. – Я в тот вечер не вылезала из кухни. Нет, несколько раз помогла отнести гостям приготовленные блюда. Под конец вечера нужно было еще перемыть гору посуды, но я не роптала. Я думала о том, что на деньги, которые даст соседка, смогу купить туфли. Мои старые совсем развалились… Я так погрузилась в свои мысли, что даже не слышала, как на кухню вошел мужчина.

Он улыбнулся и спросил:

– Вас зовут Марина?

Я растерянно кивнула, и тарелка выскользнула у меня из рук. Я застыла от ужаса! Но не поверите! Он ловко поймал ее на лету, не дав дорогому фарфору долететь до пола.

– Меня зовут Лев Наумович, – улыбаясь, представился он, и поставил тарелку на стол. – У вас, Мариночка, – сказал он, – запоминающееся лицо и… я позволил себе расспросить о вас Анастасию Федоровну.

Марина грустно улыбнулась.

– Анастасия Федоровна, это… – произнесла Мирослава.

– Соседка наша. Юбилярша.

Марина встала, быстро прошлась по комнате и села на прежнее место.

– В общем, Лев Наумович стал говорить о том, какие у меня выразительные глаза, какой чистый голос. Я совсем растерялась и стояла столбом. Но его это нисколько не смущало. Он поцеловал мне руку и спросил, может ли он зайти ко мне на чашечку чаю.

Я прошептала:

– Не знаю.

Он ответил:

– Вот и хорошо. Значит, завтра в семь.

Падая от усталости, я домыла посуду, взяла врученные соседкой деньги и засобиралась домой.

Соседка в прихожей задержала мою руку в своей и прошептала:

– Мариночка, не будь дурочкой, Лев Наумович тебя озолотит.

От нее так сильно пахло алкоголем, что я поторопилась поскорее освободиться от рыхлых рук и проскользнуть в свою квартиру.

Придя домой, я сразу же легла в постель, но уснуть долго не могла. Вечером я сказала матери, что у нас будут гости.

– Сережа, что ли? – засмеялась она. – Тоже мне гость.

Марина замолчала и уставилась в пол.

Мирослава терпеливо ждала.

Клиентка подняла голову. Ее глаза блестели…

Прошло несколько минут, прежде чем она снова заговорила.

– Сережа – это… Мы с ним знакомы с детства. Вместе ходили в ясли, учились в одном классе. Он тоже рос без отца. Они жили вдвоем с матерью и тоже не шиковали. Но Сережка умудрился окончить школу с золотой медалью, поступил в университет. Где-то вечно подрабатывал. Сначала у нас была детская любовь, а потом… Мы просто жить не могли друг без друга! – Марина вскинула голову. – Мы собирались пожениться, как только Сережа окончит университет и подыщет работу. Ему оставалось учиться еще два года. И тут появился Лев Наумович.

На следующий день вечером он, как и обещал, пришел к нам на чай. Каких только изысканных лакомств он не принес с собой!.. Ведро роз маме, ведро мне. Французские духи… Я быстро опьянела от шампанского, и весь вечер хохотала, как дурочка…

Мама бросала неодобрительные взгляды. А когда он ушел, предварительно пригласив меня в ресторан, промолвила с нескрываемой горечью, что никогда не думала, что ее единственная дочь способна на предательство.

Я жутко разозлилась и стала кричать, что никого не предаю, а просто устала от нищеты и терпеть больше нет сил!

– А как же Сережа? – тихо спросила мать.