Антон Леонтьев - Шпионка, пришедшая с севера Страница 3

Он снова повернулся к Аллочке. Подошла вторая машина с многочисленными чемоданами.

— Пройдемте внутрь, — сказал Виктор Викторович. — А то нас могут подслушать!

— А разве могут? — спросила Таня у Игоря.

Молодой человек пояснил ей:

— В принципе не открою государственной тайны, если скажу: шпионаж — это одна из задач дипломатии.

Бертран — средоточие интересов многих стран. Недалеко от княжества расположены базы США, в княжестве Бертранском полно финансовых секретов всего западного мира, здесь заключаются тайные сделки и соглашения, от которых подчас зависят судьбы миллионов людей и многих государств.

— А мой отец… — Таня замялась. — Он что, тоже этим занимается?

Игорь расхохотался:

— Таня, ты ведь позволишь себя так называть, ты просто великолепна! Устами младенца глаголет истина.

Таня немного обиделась. Игорь, хоть ненамного ее старше, может быть, лет на семь, снова напоминает ей о том, что она ребенок. Но ей девятнадцать, какой же она ребенок.

— О таких вещах лучше всего говорить в «аквариуме». Знаешь, что это такое? — сказал Игорь.

— Он из стекла, там живут рыбки, — осторожно ответила Таня.

Игорь снова расхохотался. Алла даже обернулась и внимательно посмотрела на него.

— Ну да, ты ведь не знакома с реалиями жизни в посольстве, — сказал Игорь. — Аквариум — так мы на сленге называем комнату, изнутри обшитую специальными панелями, которые делают невозможным прослушивание. Там и ведутся конфиденциальные разговоры.

— А что, нас сейчас подслушивают? — Таня затаила дыхание. Она специализировалась на Северной Европе и Скандинавии, однако такие тонкости в институте не преподавали.

— Не исключено. — Тон Игоря стал серьезным. — Этого никто не знает, Таня. Возможно, наш разговор сейчас слушают любопытные господа из ЦРУ или «Моссада». Впрочем, такова жизнь.

Посольство походило на отель — каждый выполнял отведенную ему функцию. Как узнала Таня, вся прислуга, даже садовник и горничные, отбиралась Комитетом государственной безопасности.

Тем же вечером Виктор Викторович представил свою жену и дочь. Таня не запомнила всех, оказалось, что в посольстве около тридцати человек. Неужели Игорь прав, и помимо всего прочего ее отец занимается также шпионской деятельностью? Таня сразу вспомнила фильмы, в которых шпионами оказывались иностранцы, а советские граждане, похищающие секреты за рубежом на благо Родины, именовались разведчиками.

Тане отвели собственную комнату, весьма милую, с окнами, выходившими в сад. По утрам девушка могла наблюдать за тем, как трудолюбивый садовник возился с клумбами, на которых пылали алые звезды из цветов.

В посольстве стало скучно через два дня. Имелась масса запретов: нельзя громко говорить, нельзя покидать территорию, нельзя мешать важной работе, даже с отцом поговорить нельзя. Таня пыталась попасть к нему, однако каждый раз у двери кабинета ее встречала Алла.

— Таня, тебе нельзя, Виктор Викторович занят, — говорила она.

Таня пыталась позвонить ему по внутреннему телефону — постоянно занято. Отца она видела по вечерам, и то мельком.

— Ну как, дочка, нравится? — спрашивал он ее и, не дожидаясь ответа, продолжал: — Я знал, что тебе понравится, поэтому и пригласил тебя в Бертран.

— Папа, здесь несколько… несколько… однообразно, — попыталась подобрать нужное слово Таня. Не могла же она сказать, что ей до ужаса надоело торчать в комнате, перечитывать бертранские газеты, в который раз обсуждавшие тему, кто станет новой подругой великого князя Клода-Ноэля, наблюдать за тем, как садовник миллиметр за миллиметром подстригает кустарники.

И так — каждый день? Не может быть! Возможно, ее представления о жизни дипломатов были несколько преувеличенными, если не сказать превратными, но постоянно жить в замкнутом мирке…

Выбираться в Бертран было категорически запрещено, однако на выходных Виктор Викторович взялся сам показать жене и дочери княжество. Аллу более всего интересовали виллы знаменитостей, причал, около которого колыхались белоснежные катера и яхты, рестораны и магазины. К великому счастью, по причине уикэнда все магазины были закрыты, по московскому опыту Таня знала — мачеха могла перебирать и примерять вещи день напролет.

— Великолепный дворец, — вздохнула Алла, когда они оказались около пышного здания в стиле рококо, где обитало великокняжеское семейство. Гвардейцы в пестром одеянии, похожие на игрушечных солдатиков, стояли по стойке «смирно» около черных ворот с позолоченным верхом, которые ограждали венценосных особ от всех остальных.

В ее голосе сквозило такое неподдельное отчаяние, что Виктор Викторович саркастически произнес:

— Дорогая, поверь мне, княжеский титул не так уж много дает. Гримбурги на пороге разорения, и если их не спасет чудо, ну, например, Клод-Ноэль не женится на богатой американке, как это в свое время сделал монакский принц, то через пару-тройку лет Бертран окажется в финансовой зависимости от США, Франции и Швейцарии.

— И все же, Витя, — сказала Аллочка, — какое чудо. Когда состоится прием во дворце?

— Через две недели, — ответил Виктор Викторович. — По случаю дня рождения вдовствующей княгини Беатриссы.

Таня не понимала всей суеты вокруг княжеской семьи. Намного интереснее для нее было тайком выбраться в город и поглазеть на роскошные казино, магазины и просто познакомиться с чужой жизнью.

Зато Алла в полной мере наслаждалась новой ролью.

В ее голосе прорезались командные нотки, она уже отдавала приказания прислуге в посольстве. И кто посмеет возразить — она, Алла Полесская, жена Чрезвычайного и Полномочного посла!

— Посмотрите, как вы пропылесосили ковер, вся пыль в углах осталась! — отчитывала она горничных. — И почему кровати заправлены не так, как нужно? Что такое, как ни зайду к вам в комнату, вы все время пьете чай и сплетничаете.

Таня скоро поняла, что к ее мачехе относятся с тщательно скрываемой ненавистью. Таня познакомилась с Людмилой, милой переводчицей, которая была всего на несколько лет старше девушки. С ней можно было поговорить по душам, все другие в посольстве были значительно старше.

— Как же я тебе завидую, — призналась как-то Людмила Тане.

Они были в парке, раскинувшемся около княжеского дворца. Рядом сновали туристы, немногочисленные жители Бертрана — в основном пожилые пары, одетые со старомодной изысканностью, — неспешно прогуливались по песчаным дорожкам, которые вились мимо цветов, фонтанов и деревьев.

— Почему? — искренне удивилась Таня.

— Как ты не понимаешь, — ответила Людмила. — У тебя все есть — высокопоставленный отец, учеба в самом престижном вузе, блестящие перспективы.

Впервые Таня заметила, что Людмила, которую она уже считала подругой, завидует ей.

— Отца я вижу крайне редко, — ответила она. — Едва ли раз в полгода. Моя мачеха, сама понимаешь, не подарок. Да, у нас все есть, и мне известно, что подавляющее большинство жителей нашей страны стоят в очередях и никогда не могут оказаться за границей.

— Ты права, — сказала Люда.

Они прошли мимо симпатичного, похожего на итальянца или испанца молодого человека, который вдруг подмигнул Тане.

— Ты видела? — прошептала Таня. — Он мне подмигнул.

— Привыкай к этому, — сказала Люда. — Ты умеешь нравиться, у тебя это в крови. Мне, увы, такое недоступно.

Таня знала историю Людмилы. Она приехала в Москву из небольшого городка в Сибири с желанием покорить столицу. Ее знаний (или связей) для поступления в институт на отделение иностранных языков не хватило.

Однако через два года Людмила была студенткой. Что произошло за это время, она не говорила, однако Таня, несмотря на свою неопытность, не была наивной простушкой — наверняка Людмиле пришлось пойти на очередную сделку с совестью и моралью. Таня знала многих девушек, которые ради того, чтобы получить желанное место в московском вузе, соглашались стать любовницами высокопоставленных и могущественных людей.

Они еще немного побродили по парку. Таня наслаждалась жизнью. Пусть и несколько однообразной, пусть и в окружении людей, которые не понимают ее.

Ее мысли занимал Игорь. Несколько раз во время разговора с ним Тане казалось, что молодой человек хочет ей что-то сказать, но не решается. Неужели она ему нравится?

Татьяна столько раз рассматривала себя в зеркале.

Она так похожа на покойную мать, которая в свое время считалась одной из самых красивых женщин столицы.

Нет, определенно у нее есть все основания рассчитывать на благосклонность Игоря.

Следующая неделя была посвящена подготовке приема во дворце великого князя Клода-Ноэля. Алла буквально достала всех постоянными придирками и претензиями. Виктор Викторович, обычно спокойно относившийся к капризам жены, на этот раз не выдержал: