Владимир Константинов - Зверь Страница 3

- Да вы тут никак ширялись?! Как же так, Витек?! Ведь эта крупная статья напрочь перечеркнет лет на десять твою "непорочную" биографию. Да ещё этих вот, быстро повзрослевших девочек, вовлекаешь. Нехорошо, Свистун! Никак не ожидал от тебя такого паскудства. Огорчаешь ты родную ментовку. Очень огорчаешь! Что же нам теперь с тобой, голубь ты сизокрылый, шулер сраный, делать прикажешь?

После этого Свистунов струхнул до дрожи в коленках, порочное лицо его стало буро-красным, как у алкоголика со стажем.

- Ты чего, в натуре, офанарел, начальник! - закричал он. - Да мы, "марафета" и не нюхали. Что мы не знаем что ли че - по чем?!

- Опять врешь, скотина! - укоризненно покачал я головой. Повернулся к Колесову. - Сережа, ты веришь этому шулеру, этому бессовестному авантюристу?

- Ни единому слову, - ответил тот с улыбкой, любуясь, как я классно "кручу кино".

- Вот видишь, Свистун, чего ты добился своим отвратным поведением. Потерял ты наше доверие, а вместе с ним и уважение. Жаль! А ведь такие подавал надежды!

- Падлой буду! - взмолился Свистунов. - Нет у меня "марафета"! Нет! Хоть всю квартиру обшмонайте!

- А зачем мы будем шмонать. У нас, Витек, для этого в райуправлении есть барбоска, спаниель называется. Стоит её только вызвать по телефону, она у тебя чего хочешь найдет. Определенно. Даже вот этот вот пакетик с героином в твоем парадно-выходном лепене, висящим в шифоньере. - Я достал из кармана куртки полиэтиленовый пакетик с толченным мелом, имитирующим героин. Этим пакетиком я уже многих "расколол".

- Менты поганые! Суки пархатые! - в отчаянии проговорил Свистунов, опускаясь на диван. - Что вам, в натуре, от меня надо?!

Я ухватил его за ухо, поднял на ноги.

- Если ты, козел, сейчас же не извинишься, то я с тобой порву всякие дипломатические отношения. А разрыв дипломатических отношений может привести к непредсказуемым последствиям. Усек?

- Извини! - жалко промямлил он.

- Нет, так не пойдет! - "возмутился" я, продолжая крепко держать Свистунова за ухо. - Надо четко, громко и с выражением: "Извините, товарищ старший лейтенант! Я больше так делать не буду". Итак, начали.

- Извините, товарищ старший лейтенант! Я больше не буду! - чуть не плача пробормотал вконец униженный шулер.

Я понял, что клиент дозрел окончательно. Пора приступать к главному.

- А теперь, Витек, ответь, где скрывается Тугрик? И мы забудем все твои прегрешения перед родной ментовкой.

- Какой ещё Тугрик?! - завилял Свистунов глазками, будто собака хвостом.

Я неспеша прошелся по комнате, окинул её взглядом, заглянул в соседнюю, проговорил восхищенно:

- Хорошая квартирка! Сколько заплатил?

- Сколько заплатил - все мои, - хмуро отозвался Свистунов, понимая к чему я клоню.

- По-всему, немалые "бабки" ты за неё влупил. Жаль будет терять!

- А почему это я её должен терять?! - Голос у Свистунова вибрировал от перенапряжения.

- Ты что дурак, или только прикидываешься? - "удивился" я. - Статья же предусматривает конфискацию. Понял? Вернешься ты, Витек, через червонец, старый, больной, а здесь, как в пушкинской сказке - одно лишь разбитое корыто.

- Да меня ж за Тугрика "замочат"! - жалобно захныкал шулер.

- А кто узнает, Витек? Если ты сам не растрепишь, никто не узнает. Слово даю.

Свистун долго сидел в глубокой задумчивости. Затем проговорил обреченно:

- В Тогучине он, у своего дальнего родственника Павла Васильчикова.

- Адрес знаешь?

- Нет, адреса не знаю. Знаю только, что живет в центре в одной из пятиэтажек.

Тугрика по наводке Свистунова взяли в ту же ночь.

Вспомнил я эту давнюю историю потому, что в лежавшем на полу трупе узнал никого иного как Витю Свистуна. Допрыгался шулер, довыступался. "За что же Ванечку Морозова?" По всему, кому-то чем-то не угодил. Определенно. Впрочем, в их сволочном мире убить могут и просто так, ради развлекаловки. А то и в карты прошмалял свою жизнь. Всяко бывает. Убийца то ли из скупости (не хотел тратиться на боеприпасы), то ли любил прямой контакт с жертвой, но убил Свистуна что барана, перерезав горло ножом или бритвой. Это говорило о его хладнокровии и жестокости. Убит Свистунов в квартире Людмилы Сергуньковой по кличке Кукарача - красивой молодой шалавы, пробивавшейся в жизни древней как мир профессией. Странная кличка. Была раньше такая песня: "Я - Кукарача. Я - Кукарача..." Но когда это было. Я в то время под стол пешком ходил, а Людмилы даже в проекте не было. О том, для чего и с какой целью Свистун оказался в этой квартире, свидетельствовал его вид - был он голенький, будто Адам ещё до появления Евы и лежал рядом с разобранной шикарной кроватью, этаким альковом неги и сладострастия. Натешился козел напоследок, усладился роскошным телом опытной путаны.

Об убийстве сообщила в милицию сама хозяйка квартиры. Сегодня я дежурил по городу. Звонок прозвучал под утро, когда я уже надеялся, что ничего серьезного не произойдет. В шесть ноль ноль я в составе оперативной группы, куда входили: следователь прокуратуры Виталий Матвеевич Медунов, человек пожилой, серьезный и основательный, судмедэксперт Светлана Львовна Горлица и мой давний приятель технический эксперт капитан Толя Коретников, выехал на место происшествия. Огромный Новосибирск только-только протирал глаза после тяжелого сна. В наше смутное время города, как и люди, спали очень неспокойно. На улицах уже появились первые автомобили, отравлявшие утренный воздух шумом и выхлопными газами. По тротуарам медленно брели редкие прохожие. Квартира Сергуньковой находилась на Юго-Западном жилмассиве. В ней мы и нашли знакомого мне шулера с перерезанным горлом. Сама Людмила сидела на кухне, чашку за чашкой пила кофе и крупно тряслась красивым телом. Отчего убийца или убийцы оставили её в живых? Странно, если не сказать больше. Ведь она прямой свидетель случившегося. Одно из двух: или она соучастница убийства, или... Или фиг знает почему. Ничего, разберемся.

Я пригласил из соседних квартир понятых - двух женщин. Медунов достал из "дипломата" бланк протокола осмотра места происшествия и, сказав мне:

- Дмитрий Константинович, я думаю, вы знаете что делать. Не мне вас учить, - приступил к осмотру. Судмедэксперт села на диван и в ожидании своей очереди, принялась вязать дочке кофточку.

Я решил побеседовать с Сергуньковой и направился на кухню. На Людмиле кроме прозрачной комбинашки, которая лишь подчеркивала её прелести, ничего не была. Продолжая трястись, она урабатывала очередную чашку кофе. Здесь же я застал Толю Коретникова, отчего-то выявлявшего папиллярные узоры на многочисленных кастрюлях, банках, склянках, шкафах и прочем и время от времени бросавшего слишком заинтересованные взгляды на полуобнаженную "натуру". Толя был хорошим ментом, но слишком доверчивым и наивным, и из-за этих качеств часто попадал в дерьмовые ситуации. Вот уже десять лет его мама мечтает женить сына на хорошей девушке, но пока безуспешно. То ли хороших девушек слишком мало осталось, то ли их чем-то не устраивает Коретников, но факт остается фактом - Толя до сих пор пребывает в холостяках.

- Привет, Люда! - поздоровался я.

- Здравствуй, Дима! - обрадовалась она, увидев меня. - А ты что, опять в ментовке работаешь?

С Людмилой мы знакомы давно. Однажды, когда работал частным детективом, я даже пользовался её услугами, и сохранил об этом самые жгучие воспоминания. Определенно.

- Да вот попросили. Не смог отказать, - бросил небрежно. - Слушай, ты б оделась, а то неудобно как-то.

- А что, у меня что-то не в порядке? - с нагловатой улыбкой уверенной в себе путаны проговорила Людмила и облизнула полные губы.

Вот женщины! Ведь только-что сидела, тряслась, будто осина при артобстреле, но стоило лишь только заговорить о её прелестях, сразу все на фиг забыла.

- Да нет, даже слишком в порядке. Но ведь менты тоже люди, и ничто человеческое им не чуждо.

- Это я, Дима, очень даже хорошо помню, - подмигнула мне Сергунькова.

- А если помнишь, то заканчивай свой стриптиз, не испытывай наше терпение, оно не беспредельно. Наша служба и так "и опасна, и трудна", зачем нам ещё дополнительные стрессы. Оденься. У меня к тебе серьезный разговор.

- Как прикажите, гражданин начальник, - нехотя ответила Людмила вставая и, покачивая соблазнительной "кормой", поплыла к двери.

- Толя, а ты что тут делаешь? - спросил я Коретникова, после ухода хозяйки.

- Не видишь что ли? Работаю. - пробурчал он, сосредоточенно обрабатывая кисточкой очередной шкаф.

- Да что ты говоришь?! - "удивился" я. - А мне показалось, что ты полировал взглядом вымя этой блудницы. Или я в очередной раз ошибаюсь?

- Не говори глупостей! - рассердился Толя. - Больно она мне нужна.

- Толя, я начинаю терять к тебе всякое уважение. Как можно проходить мимо этаких прелестей. Неужто они тебя больше не волнуют? В таком случае, прими мое самое искреннее соболезнование.

- Ну, почему же, - вконец растерялся Коретников. - Что же я не такой, как все.