Наталья Никольская - Пари Страница 3

Убрав остатки продуктов в холодильник, Сергей сгрудил бутерброды на поднос и направился к выходу. Неожиданно открывшаяся дверь едва не выбила у него из рук поднос с бутербродами.

Вошедший мужчина, застыв на месте, оторопело уставился на Болдырева, который чудом не выронил подноса. Обменявшись удивленно-извиняющимися взглядами, Сергей и незнакомец, наконец счастливо разминулись.

– Добрый день, мне бы Вершинину увидеть… – вошедший замялся, неуверенно глядя на Валандру.

– Вы – Никита Петрович?

– Да. Меня к вам направил Мещеряков.

– Присаживайтесь, – Вершинина рукой указала на стул, который предупредительно освободил Мамедов.

Никита Петрович основательно устроился на стуле, расправив длинные полы дорогого кожаного плаща. Никите Петровичу можно было дать лет пятьдесят, у него было приятное интеллигентное лицо, густые жесткие волосы, зачесанные назад, открывали высокий выпуклый лоб, умные глаза смотрели с прищуром из-под густых темных бровей.

– С чего бы мне начать? – с растерянностью человека, впервые попавшего в неординарную ситуацию, произнес он.

– Я знаю о вашем деле лишь в общих чертах, так что рассказывайте все по порядку, – постаралась приободрить его Вершинина.

– Да, собственно, и рассказывать-то нечего. Какая-то нелепость – моего брата обвиняют в убийстве!

– А что, это так уж невероятно? – спросила Вершинина.

– Невероятно – это не то слово. Это просто невозможно.

– Давайте пока оставим эмоции. Мы постараемся вам помочь, а вы помогите нам, – пыталась остудить его пыл Валентина Андреевна.

– Чем же я могу вам помочь? – удивился Никита Петрович.

– Расскажите все с самого начала. Как вы обо всем узнали?

– Мне позвонили на работу, сказали, что из милиции, ну я, естественно, удивился. Потом меня спросили, есть ли у меня брат, я, конечно, ответил утвердительно, ведь у меня и правда есть брат, – посетитель заметно нервничал.

– Не хотите сигарету, Никита Петрович? – Вершинина пододвинула ему пачку «Кэмела», пытаясь его успокоить.

– Спасибо, я курю трубку, – он достал из кармана плаща простой Г-образной формы трубку коричнево-бордового цвета, набил ее табаком из плоской жестяной коробочки, которую вынул из другого кармана и раскурил трубку от спички.

Вершинина выкурила уже полсигареты, когда Никита Петрович, закончив свои манипуляции с трубкой и табаком, сделал первую глубокую затяжку.

– Ну что, продолжим? – Валентина Андреевна, все это время внимательно наблюдавшая за гостем, не без грациозности откинулась на спинку кресла.

– Так вот, мне сообщили, что мой брат задержан по подозрению в убийстве. Я примчался в отдел, но там мне толком ничего не объяснили. Только один лейтенант, Силаев, кажется, сказал, что дело ясное: есть мотив, говорит, есть орудие убийства, есть труп и есть убийца, то есть мой брат, – начав пыхтеть трубкой, Никита Петрович стал заметно спокойнее, – но это же нонсенс. Какой из Петьки убийца?!

– В квартире вашего брата нашли золотые монеты, по всей видимости, раньше они принадлежали Дмитрию Федорову.

– Вздор! Бред какой-то, да ему кроме бумаги ничего не нужно было! Он же поэт, я бы даже сказал, весьма неплохой, но кому сейчас стихи нужны? Все как сбесились: читают только третьесортные детективы, да любовные романы! – Никита Петрович начинал распаляться, – если еще о Фрейде кое-кто слышал, то о Лэйнге или Прусте – единицы, я уж не говорю о Мисиме или Кортасаре. Извините, я отвлекся, – он посмотрел на Вершинину и, увидев, что его внимательно слушают, продолжил:

– Я ему говорю, Петь, хочешь, я тебе компьютер куплю? Будешь, по крайней мере, цивилизованно работать. Он говорит, нет, я на бумаге привык. Я ему несколько раз предлагал: давай, говорю, твои стихи отдельной книгой издадим, все расходы я беру на себя, ну там верстку, бумагу, типографию хорошую. Так вы знаете, что он мне ответил? – Трифонов поднял свои густые брови, – еще, говорит, рано, Никита, время еще не пришло.

– Значит, вы считаете, что ваш брат не мог убить человека? – спросила Вершинина, снова пододвигаясь к столу.

– О, Господи, ну, конечно, нет, – с облегчением от того, что его наконец-то поняли, выдохнул Никита Петрович, – он и комаров-то не убивал, а отгонял от себя, когда слишком доставали.

– Никита Петрович, извините за бестактность, а где вы работаете? – спросил молчавший до сих пор Мамедов.

– У меня небольшая фирма по изготовлению легких сооружений из влагонепроницаемой ткани. Любых форм и любых размеров. Ткань мы получаем из Германии, а кроим либо на месте, либо у себя в цехе.

– И что, доходный бизнес? – поинтересовался Алискер.

– За прошлый год я только налогов заплатил больше двух миллионов.

– Новыми?

– Да, деноминированными, – поправил Мамедова Никита Петрович, – и если вы вытащите из этой передряги моего брата, я способен достойно вознаградить ваши усилия.

– Если я вас правильно поняла, – снова вступила Вершинина, – вы хотите, чтобы мы нашли убийцу Дмитрия Федорова, так?

– Именно так, – обрадовался Трифонов, как будто его брат уже был на свободе, – я бы хотел, чтобы вы это сделали как можно быстрее, в неволе Петька загнется, как цветок без солнца. Так мы договорились? – с надеждой спросил он.

– Думаю, что да, – ответила Вершинина.

– Тогда – вот, – Трифонов вынул и положил перед Валентиной Андреевной две банковские пачки сторублевок, – это аванс.

– Не проще бы вам было на эти деньги выкупить своего брата? – улыбнулась Вершинина.

– Не смешите меня, – сказал Трифонов, выбивая пепел из трубки в хрустальную пепельницу, – во-первых, здесь меньше тысячи долларов, – он показал на лежащие на столе деньги, – а во-вторых, я привык действовать честно, пусть в наше время это иной раз и стоит гораздо дороже.

– Алискер, – Вершинина посмотрела на Мамедова, – выпиши Никите Петровичу приходный ордер на деньги и оформи договор.

– Не стоит беспокоиться, Валентина Андреевна, это лишнее, – сказал Трифонов, рассовывая свои курительные принадлежности по карманам.

Мамедов вопросительно поднял на Валандру глаза.

– Делай, как я сказала.

Не хитрая процедура отняла у ловкого Мамедова немного времени – уже через несколько минут принтер выдавил два экземпляра договора, который Вершинина и Трифонов тут же и скрепили подписями.

– Вы позволите наведаться к вам через пару дней? – спросил, уходя, Трифонов.

– Конечно, Никита Петрович, заходите, – любезно ответила Вершинина, – думаю, к этому времени уже что-то проясниться.

Трифонов недоверчиво посмотрел на нее, но вынужден был опустить глаза, уступая властной, спокойной силе взгляда Валандры.

– До свидания.

– Всего хорошего, если вы нам понадобитесь, мы вам позвоним, – лицо Вершининой снова приняло характерное для нее невозмутимое выражение, – что скажешь? – обратилась она к призадумавшемуся Мамедову, едва закрылась дверь за Трифоновым.

– Похоже на правду, Валентина Андреевна, – не спеша включился в разговор секретарь-референт, – я бы, имея такого брата, не стал бы мараться о какого-то соседа, будь он хоть трижды султаном Брунея, если бы, конечно, этот сосед сильно мне не насолил, – иронично подытожил он.

– Вот именно, – веско произнесла Вершинина, – если не насолил. А если все-таки насолил, то на кой черт Петру Петровичу понадобились эти проклятые монеты? Кстати, узнай, сколько они могут стоить.

– Действительно, неувязочка получается, – прокомментировал Мамедов, покачивая головой из стороны в сторону.

– Так, записывай или запоминай, – Валентина Андреевна знала о способности Мамедова с одного раза запоминать большие куски любого текста, впервые услышанного или прочитанного, даже если он был на иностранном языке, – во-первых, разузнай все о Федорове: родственники, друзья, работа, женщины, хобби, ну, сам знаешь.

– Хорошо, узнаем.

– Во-вторых, – продолжала Вершинина, – то же самое о Трифонове и в-третьих – отношения между Трифоновым и Федоровым, как часто встречались, общие знакомые ну и так далее и в-четвертых, свяжись с Силантьевым, выясни факты по делу. Можешь взять машину и одного-двух ребят. Если нужны деньги на расходы, возьми в сейфе, только не забудь оформить все. И держи меня в курсе. Все понял?

– У нас в роду все понятливые, – весело ответил Алискер, обрадованный возможностью проявить свои неординарные способности.

– Вечером доложишь все, что успеете узнать, – отдала последнее ЦУ Валандра.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Алискер был, как говориться, парень с огоньком, но действовал без излишней спешки и нервозности. Ему незачем было создавать вокруг себя тот обманчивый ажиотаж, который зачастую искусственно создается нерадивыми или ленивыми служащими, дабы выглядеть в глазах начальства сообразительными и расторопными работниками.