Яна Уайт - Черный омут зависти Страница 3

Джон был владельцем магазина, и время от времени он находил таких вот «предпринимателей», которым «продавал» половину магазина за смешные стартовые деньги, скажем, тысячу фунтов. За 50% магазина на High Street с внушительным оборотом и налаженными контактами с оптовиками это были смешные деньги. Но эта доля продавалась по хитрому контракту – она продавалась с условием, что остальные 50 тысяч новый совладелец магазина был обязан выплатить за определенный срок с прибылей предприятия, скажем, по 10 тысяч фунтов в месяц. На бумаге эти 10 тысяч были. Но в контракте выкупа было условие, что если из этих 50 тысяч по истечении 6 месяцев не будет выплачено все до пенни, доля возвращается обратно к Джону, и он удерживает все деньги. Да, Англия – страна свободы договоров.

Как только новоиспеченный владелец закатывал рукава и вставал за кассу, Джон укатывал к теплым морям, где неплохо гулял на эти 10 тысяч в месяц, в то время как бесплатная рабочая сила пахала на его бизнес.

И вот в один прекрасный весенний день Анна застала привычную картину, когда Джон самолично скучал за кассой, ожидая очередного искателя легкого бизнеса без стартового капитала…

В тот знаменательный день, улыбнувшись пройдохе, она быстро заплатила за селедку и подхватила подмышку пару экземпляров «Русского Мира», ибо душа возжелала кириллицы.

Дома она быстро пробежалась по номеру газеты. Иногда глаз цеплялся за фельетон или статью, но в основном там были платные рекламные статьи различных русских контор или новости, которые она уже пятнадцать раз прослушала по телевизору или радио.

Самыми прикольными были, конечно же, объявления. Особенно в рубрике «Ищу пару».

«Заключу коммерческий брак с мужчиной, которому нужно гражданство Израиля. Недорого. Писать только серьезным». Правильно, юмор – прерогатива дающего.

Еще объявление.

«Здравствуйте, уважаемые жители Англии. Мне для жизни нужен муж. Живу в Санкт-Петербурге». М-да, подрубрика «Восстать из гроба»:

«Ищу коллегу по коллекционированию деактивированного оружия – ММГ – Макеты Массогабаритные, для общения по интересам и обмена информацией по теме».

А это из рубрики «Два сапога пара», не иначе:

«Молодой парень хочет удовлетворить парня до 30 лет». Долгосрочно и оптимистично.

А вот еще более многообещающее – «Стройная рябина хотела бы перебраться к дубу. Качаться будем в три погибели!»

Из серии «В поисках русского прынца»: «Тебя я представляю так: тебя зовут Джон или Ричард. Ты молодой, стройный и очень-очень загорелый и очень-очень-очень обеспеченный. Ну, или хотя бы не пьешь. Пиши мне, а то вокруг много принцев трется». Все Иваны и Романы дружно меняют имена на Джонов и Ричардов. Ибо иначе никак.

А вот заход с другого конца: «Нил Блинтон, 44 года, женат, но с разводом проблем не будет, если мы подойдем друг другу. О русских женщинах знаю из книг, которые люблю не только читать, но и рассматривать. У меня есть хобби, которое покажу при личной встрече. Я порядочный еврей, общительный и веселый. Бабай». Порядочный еврей? Женатый, без пяти минут разводник? Ну-ну. И горячий эстонский парень, в придачу. Интересно, какие книги он рассматривает?

А вот развод по-арабски: «Наследный принц Брунея султан Ахмад ибн Давид познакомится с хорошенькой девушкой с в/о, с полненькой девушкой без в/о и с опытной русской женщиной Наташей для создания прочного семейного коллектива. О себе: скучно». И не говорите, скукота-а-а. Все не-Наташи, становятся в очередь за Иванами и Романами менять позывные.

А вот нечто выбивающееся из шаблона:

«Ищу женщину, девушку, владеющую разными техниками красивой вязки на спицах, которая сможет научить меня не только набирать петли и вязать прямую линию, но и поможет связать комбинезончик для маленькой собачки. Отсюда, соответственно, обязательно уметь вывязывать воротник, рукавчики согласно размеру. Занятость 2 часа в день, с 12:00 до 14:00. Оплата 10 ф. в час. Можно у меня дома, можно у Вас. Живем в самом центре». Прелестно, просто прелестно. Наверное, какая-нибудь дочка олигарха свою скуку убивает…

И так далее, и тому подобное. После таких объявлений читать анекдоты на последней странице вроде бы уже и не надо, не дотягивают по уровню.

А вот и более интересное объявление: «Газета „Русский Мир“ ищет журналистов-внештатников. Присылайте пробу пера по такому-то имейлу». А что? Это идея!

И Анна отослала пару-тройку зарисовок. Историй у нее было уйма, ручки так и чесались запечатлеть на бумаге особенно пикантные, а как известно, увидеть свое творение в газете – это мечта и потребность любого журналиста. Хотя бы и двадцатилетней давности, ибо последний раз она развлекалась литературой в далекой эпохальной Польше, будучи еще студенткой Варшавского университета.

Варя Чечеткина, редактор «Русского Мира», откликнулась на пробу пера Анны практически мгновенно. Ей, естественно, понравился писательский стиль траблшутера (еще бы, десять лет, отпаханных в журналистике!) и она предложила сотрудничество.

Единственное, над чем пришлось задуматься начинающему автору, – это о чем писать. По определенным причинам описывать свои реальные приключения на полосах русской газеты было вредно для здоровья. Подумав, что полоний ей вкушать еще рановато, Анна предложила нейтральную тему – недвижимость.

В Лондоне все интересуются недвижимостью. Даже те, кто думает, что никогда не поспеет за ростом цен. И так уж случилось, что традиционный ареал обитания русскоязычной братии в столице Англии, восточный Лондон, стал плацдармом наиболее быстрого роста цен в истории – именно здесь цены повышались на 200—300 процентов в год из-за столь разрекламированной Олимпиады 2012 года.

Иммигранты просто выли – покупка собственного дома постепенно перемещалась в область ненаучной фантастики.

И именно в такой момент Анна начала серию статей, где давала практические советы, как обыграть систему, ибо любая экономическая среда – это свод определенных правил и ограничений. Так как ее мышление всегда отличалось некоей экстравагантностью, которая позволяла обыграть жесткие английские правила, в своих опусах Анна давала довольно-таки простые, но действенные советы и читатели стали… покупать недвижку. Слух о чудодейственных рекомендациях моментально распространился по городу, да и по всей стране. К Анне даже стали стучаться совершенно посторонние люди, дабы получить индивидуальную консультацию. В этот момент прозвучал первый тревожный звоночек.

– Со следующего номера ты мне будешь платить за размещение, – такое требование было озвучено Чечеткиной во время очередного разговора по телефону.

– За размещение кого? – не поняла Анна.

– За размещение своего материала. Это же реклама.

– Реклама чего? – опять не поняла Анна. Что-то у нее сегодня с мозгами. Клинит капитально.

– Реклама тебя. Как консультанта.

М-да. Печалька. И Анна решила встретиться с главным редактором «Русского Мира» лично, чтобы поставить окончательный диагноз, так сказать, воочию.

Встреча произошла в кафешке на Стратфорде, сердце олимпийского района Лондона. Хотя первые пять лет иммиграции Анна прожила именно в этом районе, теперь, 10 лет спустя, она с трудом его узнала. Из типичного серого, иммигрантского, восточно-лондонского захолустья, Стратфорд стал очень приличным деловым и коммерческим центром, не хуже Сити. Рядом со станцией вырос громадный «Вестфилд», и на месте пустырей, где раньше размещались заброшенные индустриальные гаражи и склады, стальными стрелами в небо вознеслись небоскребы.

Кафешка находилась именно в торговом комплексе «Вестфилд». Анна где-то прочитала, что это один из крупнейших торговых центров в Европе.

Да, шоппинг – это национальный спорт британцев. Нигде в мире, ну, разве что в Эмиратах, нельзя так дешево купить одежду или технику. Цены в Англии по сравнению с российскими почти в три раза ниже.

Сама Анна шоппинг не то чтобы не любила, она ненавидела его всеми фибрами души. Так что в «Вестфилд» она приехала в первый, и, с надеждой в душе, последний раз в жизни.

Итак, они встретились.

Первое впечатление от Чечеткиной было сильное. Это была крепко взбитая мадам неопределенного возраста, без тени косметики на лице и с короткими, небрежно подровненными волосами такого же неопределенного цвета, с явной проседью. Внешность редактора не слишком соответствовала ее глубокому сексуальному контральто, к которому Анна уже привыкла во время многочисленных телефонных разговоров, воображая редакторшу нимфой издательского бизнеса. Варя была просто средних лет лесбой.

А Анна как раз принарядилась к случаю, так что контраст был довольно-таки разительный. Впрочем, на них никто не обращал внимания. В Лондоне можно увидеть и не такие пары.