Эрл Гарднер - Дело фальшивого глаза Страница 3

— Кажется, слышал это имя по радио. Что-то насчет проката автомобилей?

— Да. Он дает на прокат автомобили — тексты рекламных объявлений звучат по радио, а кроме того, занимается делами, о которых по радио не объявляют. Он скупает краденые драгоценности и к тому же контрабандист.

Юрист удивленно поднял брови и хотел было что-то сказать, но вместо этого пыхнул сигаретой.

— У тебя нет доказательств, — негромко заметил Гарри.

— Ты сам мне сказал.

— Ну, я только предполагаю…

— Нет, Гарри. Это правда. Ты у него работал и знаешь о его делах.

— А что за беда у Гарри? — спросил Мейсон.

— Он растратил больше трех тысяч долларов этого Хартли Бассета. Адвокат посмотрел на Гарри. Тот на мгновение поднял глаза, но тотчас снова опустил их и произнес еле слышно:

— Я собираюсь вернуть ему деньги.

— Мистер Бассет знает об этом?

— Теперь знает.

— Когда он узнал об этом?

— Вчера.

— Когда была совершена растрата? — Мейсон повернулся к Гарри. — Как давно это произошло? Вы взяли всю сумму сразу или брали частями? На что вы потратили деньги?

Гарри выжидательно посмотрел на сестру. Она сказала:

— Он брал деньги четыре раза — почти по тысяче долларов каждый раз.

— Каким образом это ему удавалось?

— Он подменял настоящие расписки поддельными. Юрист нахмурился:

— Не понимаю, как это можно было совершать растраты, если были приняты документы о сделках.

Гарри чуть повысил голос, впервые с тех пор, как появился в кабинете Мейсона, и обратился к сестре:

— Не стоит входить во все детали, Берта. Скажи только, что ты хотела бы сделать.

— Итак, что вы хотите от меня? — спросил Мейсон.

— Я хочу, чтобы вы вернули деньги Бассету. Вернее, устройте так, чтобы я смогла вернуть деньги.

— Все?

— Разумеется. Пока я могу дать чуть больше полутора тысяч долларов, а остальные выплачу в рассрочку.

— Вы работаете? — спросил Мейсон.

— Да.

— Где?

Она покраснела:

— Я не считаю нужным говорить об этом.

— Как угодно.

— Мы можем обсудить это позже, если потребуется. Я работаю секретарем у видного бизнесмена.

— Какое у вас жалованье?

— Это вам необходимо?

— Да.

— Зачем?

— Чтобы знать, на какой гонорар я могу рассчитывать.

— Получаю не так много, если учесть работу, которую я выполняю.

— И все же?

— Сорок долларов в неделю.

— Кто еще на вашем иждивении?

— Мама.

— Живет с вами?

— Нет, в Денвере.

— И много вы ей посылаете?

— Семьдесят долларов в месяц.

— Вы ее единственная опора?

— Да.

— А как насчет Гарри?

— Он не в состоянии ей помогать.

— Но ведь он работает, вернее работал, у Бассета?

— Да.

— Сколько вы получали, Гарри? — обратился к нему Мейсон.

— Я не мог помогать матери из тех денег, которые получал, — ответил Гарри.

— Сколько вы получали?

— Сто долларов в месяц.

— Мужчине нужно больше, чем женщине, — заметила Берта.

— И долго вы работали у Бассета?

— Шесть месяцев.

Мейсон внимательно рассматривал молодого человека.

— Если подсчитать, то получится, что вы имели по семьсот пятьдесят долларов в месяц. Не так ли?

Гарри от удивления шире раскрыл глаза:

— Я не говорил этого. Семьсот пятьдесят долларов! Старый Бассет никому не дает прилично заработать. Он платил мне сто долларов в месяц и еще ненавидел в придачу.

— Пока вы работали, вы растратили около четырех тысяч долларов, сказал Мейсон. — Прибавьте ваше жалованье за это время, и вы получите семьсот пятьдесят долларов в месяц.

— Вы не должны так говорить, — пробормотал Гарри и снова погрузился в молчание.

— Вы посылали деньги матери? — спросил Мейсон.

— Нет, — ответила за брата Берта. — Деньги ушли неизвестно куда.

Мейсон снова обратился к Гарри:

— На что вы потратили деньги?

— Их нет.

— Я хочу знать, куда вы девали деньги.

— Я сказал, что их нет. Зачем вам это знать?

— Если вы хотите, чтобы я вам помог, я должен знать, на что истрачены деньги.

— Как же, поможете вы…

Мейсон тяжело и медленно опустил на стол кулак, подчеркивая этим жестом смысл своих слов:

— Если вы думаете, что я буду заниматься вашим делом, не зная всех деталей, то вы оба просто ненормальные! Поищите себе другого юриста!

— Он кому-то отдал деньги, — сказала Берта.

— Женщине? — спросил Мейсон.

— Нет, — покраснев, чуть ли не гордо ответил Гарри. — Я не плачу женщинам, они готовы мне платить.

— Кому же вы отдали деньги?

— Отдал одному человеку, чтобы он их вложил в дело.

— Кто он?

— Я не могу сказать.

— И все же вам придется это сделать.

— Не скажу. Я не хочу быть доносчиком. Сестра уже пыталась заставить меня донести. Не выйдет. Я лучше пойду в тюрьму и останусь там до смерти.

Берта повернулась к брату.

— Гарри, — умоляюще попросила она. — Скажи, это тот человек, который был здесь? Он говорил с тобой, стоя в дверях.

— Нет, — вызывающе ответил Гарри. — Я только один раз встречал эту птицу.

— Где ты видел его?

— Не твое дело.

— Как его зовут?

— Оставь меня в покое.

Берта повернулась к Перри Мейсону:

— У него есть сообщник, который вымогал деньги и помогал устраивать все так, чтобы Гарри не поймали.

— Как Гарри доставал деньги? — спросил Мейсон.

— Бассет занимается ростовщичеством. К нему неохотно шли, лишь крайняя нужда толкала людей на это. Когда они возвращали деньги, Бассет рвал их расписки. Иногда деньги получал Гарри, тогда он отдавал расписки должникам. Но в некоторых случаях он брал деньги себе, а Бассету подкладывал вексель с поддельной подписью, ведь тот не мог помнить обо всех делах.

— Как он узнал об этом? — спросил Мейсон.

— Мистер Бассет случайно встретил в гольф-клубе человека, который погасил вексель, и спросил его о деньгах, а тот ответил, что выплатил все четыре месяца назад. И предъявил расписку с надписью «Погашено». Так Бассет и узнал.

— Почему вы думаете, что у Гарри был сообщник?

— Он сам мне признался. Я думаю, что они играли в азартные игры.

— Какие?

— Разные — покер, рулетка, скачки, лотереи. В основном скачки и лотереи.

— Если бы старый дурак немного подождал, я вернул бы ему все деньги, заявил Гарри.

Перри Мейсон повернулся к Берте и очень внимательно посмотрел на нее.

— Тысяча пятьсот долларов — это все ваши сбережения?

— Это все, что у меня имеется в банке.

— Вы отложили их из своего жалованья?

— Да.

— И еще посылаете матери семьдесят долларов в месяц?

— Да.

— И вы хотите заплатить за Гарри, чтобы его не засадили в тюрьму?

— Да, это убьет мать.

— Насколько я понял, вы собираетесь выплачивать долг из вашего жалованья?

— Да.

— Гарри остался без работы, и вам придется его содержать, — сказал Мейсон.

— Не беспокойтесь обо мне, — сказал Гарри. — Я буду работать и выплачу сестре все до единого цента. Ей не придется выплачивать долг из своей зарплаты. Я все верну меньше чем за месяц.

— Откуда вы возьмете деньги?

— Мне их вернут. Я вложу их в дело. Не может быть, чтобы мне всегда не везло.

— Другими словами, вы намерены продолжать игру?

— Я не сказал этого.

— Какие вложения вы имели в виду?

— Я не хочу говорить вам об этом. Вы только должны уладить дело с Бассетом. А с сестрой я все улажу сам.

— Хорошо, — сказал Мейсон. — Я дам вам совет: не платите Бассету ни цента.

— Но я же взял у него деньги.

— Не платите ему ни единой монеты.

— Он дал мне срок до завтрашнего вечера, а потом обещал передать дело окружному прокурору, — сказал Гарри таким тоном, словно адвокат мог недооценить ситуацию.

— Тюрьма — лучшее место для вас, молодой человек, — сказал Мейсон.

Берта широко раскрыла глаза.

— Я очень давно работаю юристом, — продолжал Мейсон, — и встречал подобных типов. Их первое преступление всегда маленькое. Кто-то покроет это из жалости, принесет жертву. Ставлю десять против одного, что сестре уже приходилось делать вам добро, Гарри.

— Кому какое дело до этого? И кем, черт побери, вы себя воображаете?! — вспыхнул Гарри.

Перри Мейсон внимательно смотрел Берте в лицо:

— Так это его первое преступление?

— Я оплатила один или два чека, — медленно ответила она.

— Верно! Ваш брат катится вниз, а вы его покрываете, и он знает, что вы и впредь будете заступаться за него. Он начал с подделки чеков, а когда все стало вам известно, то клялся, что больше это не повторится. Он много чего говорил. Он найдет работу. Сделает то и это. Говорить легко. Болтовня — единственная монета, которой он расплачивался с кем бы то ни было и за что бы то ни было. Он и себя самого гипнотизирует и верит, что сделает то, о чем говорит. Но у него на это духу не хватает. Да и вообще он не намерен работать. Намерен тянуть из вас деньги на «большую игру». Схватит куш и набьет полные карманы денег.