Александр Ралот - Дело регулятора Свантесона Страница 3

Марго слушала монолог девушки, что – то просматривая на своем ноутбуке.

– Хельга, ты у нас самая дотошная, тебе его и продолжать. Постарайся отыскать этого парня.

– Маргарита Сергеевна, столько времени прошло, его и усыновить вполне могли. А если нет, так он уже, наверное, вырос и детский дом покинул, как его отыскать. А фамилия, у него какая, материнская или может быть другая.

– Хельга, всё мне понятно – Марго хитро прищурила один глаз. Тебе хочется заполучить в помощницы Таисию. Так бы сразу и сказала. Я хотела поручить ей кое – что другое, ну да ладно, Викторович у нас двужильный, ему не привыкать.

Половинкин галантно поклонился и обреченно сел на своё место.

– Викторович ты не садись —Марго спешно застёгивала сумку с какими-то документами.

– Мы сейчас с тобой в банк поедем, нам наличные понадобятся.

Половинкин достал из кармана ключи от автомобиля и не произнеся ни слова, направился к двери.

– А ты Таисия смотайся быстренько в Греческий ресторан и выпроси у них пару бутылок самой лучшей «Метаксы». Мы сегодня будем взятки раздавать.

Глава 6

– «Гриб» ты зачем меня вызвал – грузный мужчина в дорогом кожаном пальто с трудом вылез из заднего сидения представительского «Мерседеса».

– По телефону, твою проблему нельзя было обсудить? Я же человек государственный, сам себе не принадлежу. Все для народа, понимаешь. Все для него, родимого. Ладно, пойдем вон к тем кустам. Пока я отливать буду, ты мне коротенько в жилетку можешь поплакаться.

– Понимаете, это «регулятор», он такой въедливый оказался. Он всю нашу схему враз раскусил. Еще пара «заседаний» и он на меня все убытки «философа» повесит, да еще проценты за моральный ущерб, да еще потребует свои услуги оплатить, с него станется.

– «Гриб», ты, что первый день на этом свете живешь. Подошли к нему бабу сладкую. Поймай на медовую ловушку, мне что ли тебя учить. Или у тебя в конторе бабы подходящие перевелись.

– Виталий Викторович, не получится. Он уже мой жучок в номере срисовал. И от бабы отказался. У них там, в Швеции этих баб, что у нас придорожной грязи. Надо, что-то другое придумать.

– Ну, так дай ему денег, в конце – концов, долю предложи в этой, как его, в трейдерской фирме. Не малый же куш выходит. Кто же от такой наживы откажется.

– Вот эта седая скотина и откажется. Обещал все по справедливости порешить. Я его глаза видел. Такой от любых денег откажется, ему его честь дороже. Он же в международном авторитете. Не хухры – мухры.

– «Гриб» я так меркую, что ты от меня разрешение на «мокруху» получить хочешь. Я тебя правильно понимаю. И подкупить его нельзя и на бабу он не ведется. Выходит только одно, шлепнуть и вся недолга. Чего молчишь?

– Виталий Викторович, нет у меня сейчас такого человека надежного. Дело то вон, какое деликатное, тут спец со стороны должен быть. Подсобите, пожалуйста. Общее же дело пострадать может.

– Ну, ты «гриб» и нахал. Свои проблемы на меня повесить хочешь. Ладно, будет тебе человечек со стороны. Но не бесплатно, не бесплатно – сам понимаешь. Всё иди. Мне к народу возвращаться надо. Я же его слуга или кто по-твоему.

Глава 7

Виктор Викторович Половинкин при помощи «природного обаяния», бутылки коньяка и некоторой внушительной суммы денег, быстро выяснил, где находится могила безвинно убиенной Ольги Суриковой. Он так же снабдил служащих погоста недорогим, но качественным фотоаппаратом, на тот случай, еже ли в ближайшее время, кто-то это старое захоронение посетит. В это время Хельга проводила аналогичную работу, но уже в областном ЗАГСе. При помощи тех же средств, она пыталась выяснить судьбу сына той самой Ольги Суриковой. Не смотря на полную компьютеризацию архивного дела, ей обещали выдать все необходимые справки не ранее чем через неделю. И даже предложение удвоить гонорар за сверхурочную работу, к сокращению сроков не привели.

Маргарита Сергеевна Крулевская на правах внештатного сотрудника и консультанта местного СК, пыталась уговорить

руководство этого самого СК, организовать слежку за бывшим российским гражданином Яковом Самуиловичем Панасюком.

– Ну, услышьте же меня, наконец, этот Свантесон-Панасюк не блины кушать сюда явился. Вот попомните мои слова, после его визита обязательно начнутся серьёзные криминальные разборки. Так давайте работать на упреждение.

– Маргарита Сергеевна, голубушка, успокойтесь – руководитель местного СК протянул женщине стакан воды.

Слежка за гражданами других государств это прерогатива ФСБ, но никак не наша. И потом, на каком основании. Я навел справки – Альфред Свантесон честный бизнесмен и приехал сюда исключительно с целью налаживания деловых связей. Да, согласен он встречается с людьми, имеющими криминальное прошлое. Но сейчас они все добропорядочные налогоплательщики и у меня нет совершенно никаких оснований идти к прокурору за санкцией. Не буду же я основывать своё ходатайство на ваших устных подозрениях. Факты, уважаемая госпожа Крулевская, принесите мне факты, тогда и продолжим наш разговор. А сейчас прошу вас покинуть мой кабинет, да и не сочтите за труд, попросите дежурного, пусть он пригласит ко мне вашего любимчика Каверина.

Глава 8

Мужчина средних лет, в неброской финской куртке шел по набережной Невы. Художники, дружной стайкой расположившись вдоль парапета, рисовали шпиль Петропавловской крепости. Остановившись поодаль, мужчина стал наблюдать за их работой.

– Надо бы и мне взять несколько уроков рисования – подумал он.

Его настоящее имя не знал почти никто. Скорее всего, он и сам уже забыл, как его звали на самом деле. Кличку себе он выбрал сам. Однажды глядя на пачку чая Каркаде, ему врезалось в память ботаническое слово «Гибикус». Теперь заказчики только так к нему и обращались. Много раз он пытался завязать, выйти из дела, уехать. Но каждый раз его разыскивали и давали новое задание. Платили, правда, щедро, очень щедро. Однако этот раз точно будет последним. Однозначно – последним. Через месяц он, наконец, получит эстонский паспорт. Денег до конца жизни ему хватит. Найдет себе какую-нибудь вдовушку – эстонку, осядет на хуторе, будет выращивать коз и делать хороший козий сыр. А пока надо будет поговорить вон с тем учителем рисования. Купить мольберт, краски, ну и все, что там необходимо.

Через неделю «Гибикус» ехал в купе скорого поезда Санкт-Петербург – Южноморск, сложил в верхней нише мольберт и тубусы с холстами. Перезнакомился с соседями. Двумя девушками и парнем. Выпускниками известного ВУЗа, ехавшими на юг по приглашению одного крупного холдинга. После совместно распитой бутылки Хереса, девушки раскраснелись, наиболее бойкая, даже предложила выступить в роли натурщицы. Но только при условии, что художник и она останутся в купе исключительно вдвоем. « Гибикусу» пришлось приложить немало усилий, что бы разрулить эту весьма щекотливую ситуацию. В конце – концов, девушка угомонилась, получив твердое обещание, что её обязательно нарисуют на фоне моря, как известную греческую богиню, выходящую из пены морской. И в добавок, ещё угостят хорошим массандровским вином, десятилетней выдержки.

Глава 9

Женщина широких «рубенсовских» форм пребывала в глубоком раздумье. С одной стороны, эта девушка Хельга заплатила ей немало за информацию о малыше из сиротского дома, а так же предупредила, что следует незамедлительно сообщить ей, если еще кто – то будет интересоваться этим сиротой. Но с другой стороны, стоящий перед ней импозантный мужчина предлагает сумму много большую и говорит, что это только аванс. И еще обещал накинуть за молчание или как он говорит —конфиденциальность.

В конце концов, кто такая эта кореянка, подумаешь, дала бутылку какого-то греческого коньяка и денег. Мужчина вон в конверт вообще евро положил. Красивые, хрустящие. Вот выдам ему справку и махну в эту самую Грецию. А в Греции, как поётся в песне, всё есть, но только не за рубли, а за евро. Конечно, и кореянке справку дам, денюшки то отрабатывать надо, только позже. А если они там встретятся, тогда как. Когда-то давно сотрудница ЗАГСа неплохо училась в школе и даже посещала литературный кружок. И сейчас в ее голове сами собой всплыли слова – « а, дам-ка, я ей карточку старика Гапса». Она и сама не поняла, к чему ей эта фраза. Но рука уже писала данные другой больницы, совсем в другом, далеком городе.

– «Пока съездит, пока все разузнает, с меня какой спрос. Ну, подумаешь, ошиблась, с кем не бывает. В конце – концов, верну ей, её рубли. Коньяк, она надеюсь, с меня обратно не потребует».

Яков Панасюк через день получил справку о том, что сын Ольги Суриковой, после побоев полученных в детском доме находится в клинике для душевнобольных в одном из приморских посёлков. А спустя неделю, аналогичную справку получила и Хельга с той лишь разницей, что указанная там лечебница располагалась в одном из поселков республики Коми.