Жираф – гроза пингвинов - Донцова Дарья Страница 3

В конце учебного года нашему классу предстояло исполнить несколько композиций для комиссии из РОНО [1]. Участвовать должны были все дети; тех, кто не придет, обещали отчислить из музыкалки. Лев Иосифович страшно занервничал, он поставил меня в последний ряд с краю и зашипел:

– Романова, умоляю! Просто открывай рот, упаси бог тебе хоть один звук издать. Если Натан Абрамович, председатель комиссии, услышит твое исполнение, он заскрипит зубами и сломает коронки. Всем тогда несдобровать: ни мне, ни директору.

Мне очень хотелось посмотреть, как незнакомый мужчина сломает свои клыки, но я вела себя, как рыба.

Аня рассмеялась.

– Я думала, раз твоя мама певица, то и ты умеешь разливаться соловьем.

– Папа мой имел ученые звания и генеральские погоны, – продолжила я, – до сих пор понятия не имею, чем он занимался, но определенно отлично знал математику и физику. Однако я, его дочь, в точных науках полный профан.

И тут в комнату вошла Муза Алексеевна.

– Тсс, не выдавай тайну, – прошептала Аня.

Глава третья

– Лампуша! – обрадовалась Муза. – Рада тебя видеть.

– Добрый день, Мурлыся, – улыбнулась я.

Свекровь Ани всплеснула руками.

– Ты же не видела Полечку?

Муза Алексеевна убежала.

– Кто такая Полина? – спросила я.

Аня открыла рот, но в ту же секунду мать Вити вернулась, в руках она держала плюшевую кошку. Муза поставила ее на стол и пропела:

– Как меня зовут?

– Как меня зовут? – раздалось в ответ.

– Она повторюшка! – захлопала в ладоши Муза.

– Повторюшка, – мигом произнесла кисонька, потом послышался звук хлопков.

Муза засмеялась.

– Полина чудесная, правда?

Я кивнула. У нас дома у Кисы есть похожая игрушка. Но сейчас девочка уже школьница, у нее другие интересы.

Мурлыня погладила кошку и поставила ее на комод.

– Сюрприз к чаю! – крикнула из кухни Аня и вошла в столовую с коробкой. – Вон чего я купила! Очень понравился. Настоящий шоколад! Без каких либо добавок, «ешек», ГМО и прочего.

Я посмотрела на крышку и удивилась:

– Нюша, ты уверена, что содержимое съедобно?

– Конечно, – кивнула Аня.

– Но тут нарисован домик, – возразила я, – и написано: «Собери замок».

Подруга открыла коробку.

– Шоколадный пазл! – восхитилась я. – Правда, во времена моего детства говорили: «сборная модель». Но я никогда подобных в продаже не видела, ни в прежние годы, ни сейчас.

Аня наклонилась над коробкой.

– Мне исполнилось, наверное, лет двенадцать, когда я пришла в гости к однокласснице. Не знаю, чем ее родители занимались, но у них была огромная квартира. Вот там я и увидела такой замок, вокруг рыцари, дракон, принцесса, гномы. Девочка объяснила, что все сделано из шоколада, папе прислали в подарок. Я пришла в неописуемый восторг, надеялась, что мне предложат попробовать, но хозяйка меня не угостила. А теперь представьте мою реакцию, когда вчера я заглянула в фирменный магазин кондитерской фабрики, а там! Точь-в-точь такой дворец! Прямо привет из детства! Я спросила у продавщицы:

– Можно купить этот набор?

Она ответила:

– Они под заказ. Но покупательница не пришла. Ей следовало коробку еще утром забрать, но не позвонила, не предупредила, что опоздает. Забирайте!

– Давайте сложим пазл? К нему прилагаются одноразовые перчатки, в пальцах шоколад растает, – предложила нам Аня.

– Нет! – вдруг воскликнула Муза Алексеевна. – Не берите их.

Я уже потянулась к пакетику с перчатками и удивилась:

– Почему?

– Очень тонкие, – объяснила Муза, – сейчас дам такие, что не порвутся. Нюшенька, а как звали вашу подружку?

– Лариса, – ответила Аня, – у нее была редкая фамилия. В переводе с английского она означала «ждать». Ларка везде всегда опаздывала. Когда ее упрекали, она отвечала:

– Меня надо ждать, об этом даже моя фамилия говорит.

Анечка засмеялась.

– Я английский вообще не знаю, в школе учила французский через пень-колоду. Не могу вспомнить фамилию Ларки, а то, что она означает, не забыла. Бедная Ларуська.

– Судя по тому, что ты о ней рассказала, несчастной девочку не назовешь, – улыбнулась я, взяв у Мурлыки перчатки, – она не бедствовала.

– Жила их семья богато, – согласилась Аня, – из-за этого и случилась беда. К ним в квартиру влезли грабители, унесли все ценности, а хозяев убили. Вроде так. Училки в школе сплетничали, говорили разное: застрелили, отравили!

– Ужас! – воскликнула Мурлыня.

– Кошмар, – согласилась Аня, – а для меня это был мощный стресс. С Ларкой я с первого класса за одной партой сидела. И вдруг! Она мертва. Весь класс на похороны пришел.

Нюша передернулась.

– Жуть жуткая. Три гроба: отец, мать и дочь. Какие-то родственники или знакомые рыдали. А мы, ученики, были в шоке. Дети редко о смерти думают, считают, что будут жить вечно. «Все умрут, а я нет». Мне плохо от переживаний стало, я в обморок упала.

– Нашли злодеев? – поинтересовалась Мурлыня.

– Не знаю, – вздохнула Нюша, – нам ничего не сообщили. Я до конца школы потом сидела одна за партой, некомфортно себя чувствовала, постоянно Лару вспоминала.

– Ты мне никогда эту историю не рассказывала, – удивилась я.

– Много лет прошло, – пояснила Аня, – все забылось. А тут увидела шоколадный замок, и снова нахлынуло. Уж простите меня, настроение вам испортила.

– Конец восьмидесятых – начало девяностых мрачные годы, – поморщилась Мурлыня, – некоторые люди так менялись, что оторопь брала. У Вити был приятель Анатолий. Милый юноша, стеснительный, при виде мало-мальски симпатичной девушки покрывался красными пятнами, заикался. У Толи из родни была только бабушка, денег в семье пшик, он к нам прибегал поесть. Почти каждый день заглядывал, потом исчез. Спустя пару лет я столкнулась с ним в одном из первых супермаркетов. С трудом узнала парня, он потолстел, вызывающе дорого оделся и, что меня весьма удивило, носил часы на правом и на левом запястьях. Естественно, я поздоровалась, Толя свысока кивнул и отвернулся. Стало понятно: он совсем не рад нашей встрече. Около парня топталась молодая особа в мини-юбке и кофте с большим вырезом. На личике тонна косметики, на голове кудри. Она довольно громко спросила:

– Че за баба к тебе пристала?

– Мамашка случайного приятеля, – процедил Толя, – небось денег ей надо, забудь.

Мурлыня посмотрела на нас.

– Через некоторое время совершенно случайно выяснилось, что Толя стал бандитом, его убили. Вот вам и скромный мальчик, который смущался при виде девочки.

– В то время со многими метаморфозы происходили, – заметила я.

– В любые времена люди меняются, – возразила Мурлыня, – кто в лучшую, кто в худшую сторону. Но когда в стране стабильная жизнь, ты замечаешь лишь преображение тех, кто рядом. Если же в стране начинается заварушка, тогда масса народа модифицируется, возникает водораздел. На одном берегу красные, на другом белые, честные и бандиты, добрые и злые, милосердные и жестокие, жертвы и убийцы. О! Мы замок сложили! Это нетрудно, быстро справились.

Аня схватила одну фигурку.

– Хватит нам философствовать, лучше чаю попить. С шоколадом.

– Не могу откусить от этой красоты, – призналась Мурлыня.

– Она предназначена для еды, угостись гномом! – улыбнулась Нюша.

– Ой, нет, – испугалась свекровь, – не могу его жизни лишить.

– Он же не живой, – засмеялась Аня, схватила фигурку и отправила в рот. – Ам – и нету. М-м-м, замечательно! Внутри сиропчик, типа жидкий шоколад. Попробуй, вкусней твоей французской плитки.

Последняя фраза адресовалась мне.

– Ну… я солидарна с Мурлыней, – пробормотала я, – замок ломать не хочется. А лопать его обитателей как-то неэтично!

– Лампуша, вы с мамулей два сапога пара, – восхитилась Нюша. – Добрым никогда вкусное не достанется. Там такой сиропчик! Вкуснее ничего не ела. А я жестокая, сейчас еще и принцессу схомячу. Кстати, о дочери короля! Твоей Кисе съедобный дворец очень понравится. Запиши адрес магазина.